В нашей семье бытовало одно предание -- о том, как наш божественный предок
Хэн в великую засуху спас первую виноградную лозу бога виноделия Юя, и в
благодарность получил от божества бочонок вина и дар "пьяного меча". Каким
образом Хэн спасал эту лозу и чем он ее поливал и удобрял -- об этом Анкоры
предпочитали не рассказывать посторонним во избежание кривотолков. Но
дальше в предании говорилось, что предок Хэн, не очень-то доверяя лукавому
богу, сперва отхлебнул из бочонка один-два глотка и сразу после этого взял в
руки "пьяный меч". Но погода стояла жаркая, и вспотевший Хэн вскоре выпил
целую пиалу, потом перелил часть бочонка в жбан и осушил его единым
глотком (ох, здоровы пить были предки!), а вскоре и в самом бочонке
показалось дно.
С тех пор и делятся мастера "пьяного меча" на "пьяниц одного глотка",
"пьяниц с пиалой", "пьяниц со жбаном" и "пьяниц с бочонком".
Мой дед Лю был большим мастером "бочонка" -- и когда он метался по
турнирной площадке с "мертвецки пьяным" мечом в руке, успевая упасть лицом
вперед -- плашмя! -- и мгновенно перейти к "Фениксу, взмывающему в грозовое
небо", то на это стоило посмотреть.
Но и не меньше стоило посмотреть на его сына Янга, чей "Феникс" был вдвое
тяжеловесен и, прежде чем взмыть в "грозовое небо" сперва "расправлял
крылья", затем "бил клювом на четыре стороны света" и лишь после...
Собственно, взмывать зачастую уже не приходилось, поскольку у со-
Беседников, попавших под клюв могучего феникса Янга, возникали большие
неприятности.
Вот такие-то дела... Просто-напросто сыну и внуку Чэну Анкору, надевшему
доспех аль-Мутанабби, пришлось стать меньше похожим на своего деда и
больше -- на отца. Ладно, запомним -- в доспехе мне больше жбана не выпить.
Ну и небольно-то хотелось... я ж не божественный предок Хэн, мне лозу не
поливать...
--------------
4.
... Мы замерли, и некоторое время я стоял, не двигаясь, и прислушиваясь к
самому себе. Дыхание сбилось лишь самую малость и почти сразу же
восстановилось, тяжести доспеха не ощущалось вовсе, словно он стал второй
кожей и прирос к телу; само тело от ног до кончика клинка Единорога было
легким и послушным.
-- Ну? -- бросил я в сторону мрака по имени Кос.-- Как?
-- Ничего,-- ответила темнота.-- Вполне.
В устах ан-Таньи -- тем более нового, независимого ан-Таньи -- это было
невероятной похвалой. Впрочем, я мог и не интересоваться его мнением. Я и
сам знал, что -- вполне.
Мы знали. Я -- Единорог.
Наступала очередь Дзюттэ. Я аккуратно и бережно опустил возбужденного
Дан Гьена в ножны и вынул из-за пояса подозрительно тихого шута.
И вновь стал ходить по двору кругами, помахивая Дзюттэ в воздухе, привыкая
к его балансу и рельефу рукояти. Правую, железную руку я намеренно держал
подальше от Единорога -- мне хотелось поближе познакомиться с шутом-
Блистающим без посредничества моего меча.
Работая Единорогом, я обычно держал пальцы левой руки собранными в
незамкнутое кольцо, то есть сжимая воображаемую пиалу, или смыкал прямые
указательный и безымянный, собрав остальные пальцы к центру ладони --
отчего ладонь начинала походить на своеобразный меч.
Так, держа Дзю, я смогу одновременно "взять пиалу"... это хорошо. Это
привычно. Поехали дальше... баланс, вроде, пойман... интересное дело --
Обломок в два с лишним раза короче Единорога, а весит, почитай, столько же!
Колоть им бессмысленно -- он тупой; рубить тоже глупо -- разве что по голове
кому-нибудь попадешь...
Что ж это выходит, шут? Оказывается, ты для нападения совсем-совсем
неприспособленный?! И переучивай тебя или не переучивай -- ты все равно для
убийства не годен? Все Блистающие могут в принципе переучиться и убивать
людей, да не хотят,-- а ты даже если и захочешь, то все равно не сможешь!
Вот и Друдл, пусть и с Детским Учителем в руке -- хотел, да не смог... а вот их
обоих -- и захотели, и смогли!
Так, не будем погонять коня ненависти... не ко времени. Как же тебя
перехватывать, Обломок ты этакий, чтоб ты из прямого хвата в обратный лег?
А если...
И тут я отчетливо почувствовал, как Дзюттэ дрогнул в моей руке, пытаясь
помочь, подтолкнуть, подсказать...
-- Нет уж, погоди,-- вслух сказал я, прекрасно понимая, что без помощи
Единорога Обломок меня не услышит, а услышав -- не поймет.-- Дай-ка я сам
сперва разберусь, что к чему... сам.
В общем, при определенной сноровке дело оказалось не очень сложным. Я еще
раз мысленно представил, как увесистый Обломок вращается вокруг моего
запястья, как после четверти круга я прихватываю большим пальцем его гарду-
лепесток, удобная у тебя гарда, шут, зря над ней Кабир смеялся, дураки они все!
-- и к концу оборота Дзю уже...
-- Ну, теперь давай, шут! -- выкрикнул я.
... и через мгновение лихо крутанувшийся Дзю уже лежал вдоль моего
предплечья, лязгнув о металл поручня... или наруча, или как там этот железный
нарукавник называется.
-- Молодец,-- прошептал я, имея в виду то ли себя, то ли Обломка, то ли нас
обоих вместе.
Продолжая крутить Дзюттэ, то и дело меняя хват, я прикидывал, как можно на
Обломка -- вернее, на руку, защищенную им,-- ловить чужой клинок.
Получалось, что ловить можно по-всякому и довольно неплохо. На такой
толстый брусок (прости, Дзю!) и Гвениля поймать не страшно, если вовремя
спружинить.
Главное -- чуть проскальзывать во время столкновения, и тогда бьющий
клинок вполне способен застрять между Дзю и лепестком его гарды. А там --
резкий рывок с поворотом, и Блистающий вылетает из рук, его держащих,
или...
Или одним Блистающим в мире становится меньше. Был бы жив Шото, он бы
со мной согласился.
... Я поймал себя на том, что понятия мои и Единорога так тесно переплелись в
моей голове, что я сам путаю их и не замечаю этого. Говорю "Гвениль", а
представляю себе Фальгрима, и Беловолосый настолько сливается в моем мозгу
со своим двуручным эспадоном, что мне, в общем-то, уже все равно -- как
называть получившееся двойное существо.
Опять же Кос с его Заррахидом... наши отставные дворецкие. И не только они...
Я отругал себя за посторонние мысли -- думать о чем угодно я могу позволить
себе только с Единорогом, да и то не всегда -- и продолжил изучать Дзюттэ.
Нет, не изучать -- знакомиться; и не я с ним, а мы друг с другом. На равных.
Это я чувствовал и без Единорога.
М-да, если со-Беседник вовсе не со-Беседник, а враг, и не имеет никакого
желания останавливать свой удар -- то такой вот Обломок для человека с
незащищенными руками просто находка! Чуть ли не отец родной, благодетель
и спаситель...
И при этом палач для Блистающих!
А ведь ты не мог не знать этого, шут... Ты обязан был это знать. В какие ж
времена тебя ковали, для чьих рук?! Сколько тебе лет, Дзю?
"Сколько тебе лет, Дзю? -- эхом отдался у меня в сознании голос Единорога,
очень похожий на мой собственный, и я ощутил, что стальные пальцы крепко
сжимают рукоять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142