Мне то и дело вспоминалась утренняя
немая сцена в караван-сарае, испуганно-уважительные лица подвыпивших
спорщиков за соседним столом; недоумение в их глазах, постепенно
переплавляющееся в изумление...
"Вот и родился еще один слух,-- подумал я.-- И пойдут дальше гулять легенды о
Железноруком Чэне, и буду я в этих легендах обрастать железом с головы до
ног... А ведь кто-то и впрямь видел меня в Кабире, одетого в доспех -- то ли по
дороге домой от Коблана, то ли при выезде из города; и по пути вчера нам
люди встречались, и сегодня встретятся, и завтра... Так что слухи, похоже,
будут преследовать меня по пятам и, скорее всего, обгонят; и ничего из
попытки тихо выяснить, что к чему, у меня не выйдет..."
Ну и не надо! Глупо было бы расчитывать остаться незамеченным, разгуливая
по эмирату в этом-то железе! Дурак ты, Чэн... дурак и есть. Прав был Друдл-
покойник.
При воспоминании о шуте что-то больно кольнуло внутри, и рука сама
коснулась Единорога. Дурак я или не совсем дурак -- но все равно я докопаюсь
до сути... и пусть слухи торопятся, пусть бегут быстрее моего коня -- я
одновременно буду и приманкой, и охотником. Пожалуй, так даже лучше...
Тут я обнаружил, что мой меч уже давно разговаривает с Дзюттэ Обломком, и
невольно прислушался к их беседе.
Единорог не возражал. Ну а у меня уже начало входить в привычку
подслушивать и подглядывать.
-- Дурак ты, Единорог! -- прозвучал у меня в голове голос Обломка, и я
невольно вздрогнул, натягивая поводья -- до того этот голос и манера говорить
напоминали покойного Друдла.
Или это Друдл напоминал Дзюттэ?
-- Олух безмозглый,-- продолжал меж тем Обломок.-- Совсем как твой
Придаток... Хорош он у тебя -- нацепил на себя гору всякого-разного хлама, и
рад! Чего это я с вами увязался?! Он же теперь, как статуя -- даром что
железный! Ну, и толку с этого?!
-- Поживем-увидим,-- философски заметил Единорог, и я с ним полностью
согласился.
-- Ага, увидим,-- ехидно согласился Дзюттэ.-- Вот на ближайшем привале и
увидим!
Я понял, что шут-Блистающий специально дразнит Дан Гьена, как Друдл в
свое время дразнил меня. Единорог это тоже отлично понимал, но
подразмяться нам всем действительно не мешало, так что я лишь кивнул, а
Единорог мирно согласился:
-- Очень хорошо, Дзю. Так и сделаем.
-- Хорошо, хорошо! -- не замедлил передразнить его шут.-- Это тебе хорошо! А
со мной рядом этот паскудный недоделок умостился!
Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, кого Обломок имеет
в виду. Конечно же, Сая Второго...
-- Ты у нас доделок! -- проскрипел в ответ не выдержавший Сай.-- Тупица
болтливый! И гарда у тебя...
Ах, лучше бы он помалкивал!
-- А, так оно еще и разговаривает! -- зловеще обрадовался Обломок.-- Ему,
видите ли, гарда наша не нравится! По-моему, тот, чье место в навозной куче,
не должен встревать в разговор истинных Блистающих... верно, Единорог?
-- Верно! -- согласился мой меч.-- Эй, Сай, видишь своих родичей?
Я сперва не понял, о чем это они. А потом обнаружил, что в стороне от тракта
двое крестьян неторопливо перегружают в арбу, запряженную ломовой пеговой
лошадью, целую гору навоза. Грузили навоз, как положено, вилами.
Собственно, я не очень-то знаю, как положено грузить навоз, но не руками же в
нем копаться!
А металлические наконечники трехзубых вил, средний зуб которых был
существенно длиннее боковых, отгибающихся в разные стороны, и впрямь
весьма напоминали по форме торчащий у меня за поясом Сай. Похоже,
крестьянские вилы действительно могли оказаться его дальними предками, как
верно заметил Дзюттэ.
-- Что?! -- возмутился Сай, тоже сообразивший, что к чему.-- Меня, подлинного
Блистающего, известного древностью своего рода, которые ведет начало...
-- Из дерьма,-- прозаически закончил за него Обломок.-- И в него же вернется!
-- Хорошая мысль, Дзю,-- с энтузиазмом поддержал шута Единорог.-- Вот в
ближайшем караван-сарае отыщем палку подлиннее, примотаем к ней этого
умника, затем попросим пару Придатков спустить шаровары и потрудиться во
имя великой идеи -- и пусть наш друг займется тем, чем ему положено!
-- Да я... да вы...-- если бы Сай был человеком, я сказал бы, что он задохнулся от
обиды.-- Мерзавцы вы, а не Блистающие!
Я более тесно соприкоснулся с Единорогом и мысленно прошептал ему:
-- Ты бы лучше попробовал выяснить, куда делись его дружки! Хоть
Блистающие, хоть люди... или хотя бы одни Блистающие, потому что людей мы
наверняка найдем там же!..
-- Уже пробовали,-- ответил Дан Гьен, и я не сразу понял: отвечает он мне вслух
или так же мысленно, как и я.-- Молчит, подлец... Ничего, мы с Дзю его
разговорим! Чем и занимаемся...
Я понимающе кивнул и снова вернулся к роли пассивного слушателя.
Дзюттэ явно заметил, что Единорог отвлекся от разговора, как если бы он с
кем-то беседовал, помимо Блистающих, но вида шут не подал.
-- Это ты здорово придумал, Высший Дан Гьен,-- подчеркнуто церемонно
признал Обломок.-- Небось, у меня научился... Дело говоришь! Чем таскать за
собой эту обузу, лучше его к полезному труду пристроить. Местность тут
сельская, лошадей с овцами невпроворот, да и Придатки не брезгуют пару раз в
день под куст присаживаться -- так что без работы не останется, со всех трех
концов рыть станет...
Сай гордо молчал -- но, похоже, он всерьез начинал верить в возможность
такой, мягко сказать, незавидной участи. Допекли его мои приятели! А где
обида да страх, там и разговоры. Есть, есть ему о чем поговорить, а нам
послушать!..
-- Ладно, хватит о навозокопателях,-- заявил Обломок.-- Время не ждет. Как
найдем подходящее местечко -- так и по-Беседуем всласть, пусть попотеет в
железе... Эй, Заррахид, ты как насчет Беседы?
-- Всегда с удовольствием,-- качнул рукоятью Заррахид, до того молчавший и
лишь ритмично постукивавший о бедро Коса ан-Таньи.
Разрешения вступить в разговор эсток спрашивать не стал. Еще бы -- он теперь
свободен, как и Кос... поскольку мой меч оказался ничуть не умнее меня самого,
уволив Заррахида с должности... с той же самой должности, с какой я уволил
ан-Танью, только разве что без письменного приказа.
А результат оказался одинаковым.
Я снял руку с Единорога и задумался о перемене в поведении Коса. После
увольнения мой дворецкий неожиданно преобразился: спал, сколько хотел,
заказывал блюда дороже, чем я, зачастую ехал впереди меня и полюбил
размышлять вслух о "некоторых бездельниках". Я уж было подумывал принять
его обратно на службу, заверив необходимые бумаги в ближайшем городе -- да
только не знал, согласится ли Кос?
Я бы на его месте ни за что не согласился.
Потом я случайно задел локтем Сая Второго -- и мысли мои вернулись к
Блистающим, прошедшим Шулму и устроившим эмирату кровавую баню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
немая сцена в караван-сарае, испуганно-уважительные лица подвыпивших
спорщиков за соседним столом; недоумение в их глазах, постепенно
переплавляющееся в изумление...
"Вот и родился еще один слух,-- подумал я.-- И пойдут дальше гулять легенды о
Железноруком Чэне, и буду я в этих легендах обрастать железом с головы до
ног... А ведь кто-то и впрямь видел меня в Кабире, одетого в доспех -- то ли по
дороге домой от Коблана, то ли при выезде из города; и по пути вчера нам
люди встречались, и сегодня встретятся, и завтра... Так что слухи, похоже,
будут преследовать меня по пятам и, скорее всего, обгонят; и ничего из
попытки тихо выяснить, что к чему, у меня не выйдет..."
Ну и не надо! Глупо было бы расчитывать остаться незамеченным, разгуливая
по эмирату в этом-то железе! Дурак ты, Чэн... дурак и есть. Прав был Друдл-
покойник.
При воспоминании о шуте что-то больно кольнуло внутри, и рука сама
коснулась Единорога. Дурак я или не совсем дурак -- но все равно я докопаюсь
до сути... и пусть слухи торопятся, пусть бегут быстрее моего коня -- я
одновременно буду и приманкой, и охотником. Пожалуй, так даже лучше...
Тут я обнаружил, что мой меч уже давно разговаривает с Дзюттэ Обломком, и
невольно прислушался к их беседе.
Единорог не возражал. Ну а у меня уже начало входить в привычку
подслушивать и подглядывать.
-- Дурак ты, Единорог! -- прозвучал у меня в голове голос Обломка, и я
невольно вздрогнул, натягивая поводья -- до того этот голос и манера говорить
напоминали покойного Друдла.
Или это Друдл напоминал Дзюттэ?
-- Олух безмозглый,-- продолжал меж тем Обломок.-- Совсем как твой
Придаток... Хорош он у тебя -- нацепил на себя гору всякого-разного хлама, и
рад! Чего это я с вами увязался?! Он же теперь, как статуя -- даром что
железный! Ну, и толку с этого?!
-- Поживем-увидим,-- философски заметил Единорог, и я с ним полностью
согласился.
-- Ага, увидим,-- ехидно согласился Дзюттэ.-- Вот на ближайшем привале и
увидим!
Я понял, что шут-Блистающий специально дразнит Дан Гьена, как Друдл в
свое время дразнил меня. Единорог это тоже отлично понимал, но
подразмяться нам всем действительно не мешало, так что я лишь кивнул, а
Единорог мирно согласился:
-- Очень хорошо, Дзю. Так и сделаем.
-- Хорошо, хорошо! -- не замедлил передразнить его шут.-- Это тебе хорошо! А
со мной рядом этот паскудный недоделок умостился!
Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, кого Обломок имеет
в виду. Конечно же, Сая Второго...
-- Ты у нас доделок! -- проскрипел в ответ не выдержавший Сай.-- Тупица
болтливый! И гарда у тебя...
Ах, лучше бы он помалкивал!
-- А, так оно еще и разговаривает! -- зловеще обрадовался Обломок.-- Ему,
видите ли, гарда наша не нравится! По-моему, тот, чье место в навозной куче,
не должен встревать в разговор истинных Блистающих... верно, Единорог?
-- Верно! -- согласился мой меч.-- Эй, Сай, видишь своих родичей?
Я сперва не понял, о чем это они. А потом обнаружил, что в стороне от тракта
двое крестьян неторопливо перегружают в арбу, запряженную ломовой пеговой
лошадью, целую гору навоза. Грузили навоз, как положено, вилами.
Собственно, я не очень-то знаю, как положено грузить навоз, но не руками же в
нем копаться!
А металлические наконечники трехзубых вил, средний зуб которых был
существенно длиннее боковых, отгибающихся в разные стороны, и впрямь
весьма напоминали по форме торчащий у меня за поясом Сай. Похоже,
крестьянские вилы действительно могли оказаться его дальними предками, как
верно заметил Дзюттэ.
-- Что?! -- возмутился Сай, тоже сообразивший, что к чему.-- Меня, подлинного
Блистающего, известного древностью своего рода, которые ведет начало...
-- Из дерьма,-- прозаически закончил за него Обломок.-- И в него же вернется!
-- Хорошая мысль, Дзю,-- с энтузиазмом поддержал шута Единорог.-- Вот в
ближайшем караван-сарае отыщем палку подлиннее, примотаем к ней этого
умника, затем попросим пару Придатков спустить шаровары и потрудиться во
имя великой идеи -- и пусть наш друг займется тем, чем ему положено!
-- Да я... да вы...-- если бы Сай был человеком, я сказал бы, что он задохнулся от
обиды.-- Мерзавцы вы, а не Блистающие!
Я более тесно соприкоснулся с Единорогом и мысленно прошептал ему:
-- Ты бы лучше попробовал выяснить, куда делись его дружки! Хоть
Блистающие, хоть люди... или хотя бы одни Блистающие, потому что людей мы
наверняка найдем там же!..
-- Уже пробовали,-- ответил Дан Гьен, и я не сразу понял: отвечает он мне вслух
или так же мысленно, как и я.-- Молчит, подлец... Ничего, мы с Дзю его
разговорим! Чем и занимаемся...
Я понимающе кивнул и снова вернулся к роли пассивного слушателя.
Дзюттэ явно заметил, что Единорог отвлекся от разговора, как если бы он с
кем-то беседовал, помимо Блистающих, но вида шут не подал.
-- Это ты здорово придумал, Высший Дан Гьен,-- подчеркнуто церемонно
признал Обломок.-- Небось, у меня научился... Дело говоришь! Чем таскать за
собой эту обузу, лучше его к полезному труду пристроить. Местность тут
сельская, лошадей с овцами невпроворот, да и Придатки не брезгуют пару раз в
день под куст присаживаться -- так что без работы не останется, со всех трех
концов рыть станет...
Сай гордо молчал -- но, похоже, он всерьез начинал верить в возможность
такой, мягко сказать, незавидной участи. Допекли его мои приятели! А где
обида да страх, там и разговоры. Есть, есть ему о чем поговорить, а нам
послушать!..
-- Ладно, хватит о навозокопателях,-- заявил Обломок.-- Время не ждет. Как
найдем подходящее местечко -- так и по-Беседуем всласть, пусть попотеет в
железе... Эй, Заррахид, ты как насчет Беседы?
-- Всегда с удовольствием,-- качнул рукоятью Заррахид, до того молчавший и
лишь ритмично постукивавший о бедро Коса ан-Таньи.
Разрешения вступить в разговор эсток спрашивать не стал. Еще бы -- он теперь
свободен, как и Кос... поскольку мой меч оказался ничуть не умнее меня самого,
уволив Заррахида с должности... с той же самой должности, с какой я уволил
ан-Танью, только разве что без письменного приказа.
А результат оказался одинаковым.
Я снял руку с Единорога и задумался о перемене в поведении Коса. После
увольнения мой дворецкий неожиданно преобразился: спал, сколько хотел,
заказывал блюда дороже, чем я, зачастую ехал впереди меня и полюбил
размышлять вслух о "некоторых бездельниках". Я уж было подумывал принять
его обратно на службу, заверив необходимые бумаги в ближайшем городе -- да
только не знал, согласится ли Кос?
Я бы на его месте ни за что не согласился.
Потом я случайно задел локтем Сая Второго -- и мысли мои вернулись к
Блистающим, прошедшим Шулму и устроившим эмирату кровавую баню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142