Для нас эта трудность устраняется естественно; дело в том, что есть
нечто третье. Между тем некоторые считают материю одной из двух
противоположностей, например те, кто противополагает неравное равному и
многое единому Но и это решается таким же образом, а именно: материя,
которая [каждый раз? одна, ничему не противоположна. Далее, [в этом случае?
все, кроме единого, было бы причастно дурному, ибо само зло есть один из
двух элементов . А некоторые не признают благо и зло даже за начала; между
тем начало всех вещей скорее всего благо Что же касается тех, о ком мы
говорили выше , то они правы, утверждая, что благо есть начало, но в каком
смысле оно начало, они не говорят,- как цель ли, или как движущее, или как
форма.
Несостоятелен и взгляд Эмпедокла. Место блага занимает у него дружба, но
она начало и как движущее (ибо она единит), и как материя (ибо она часть
смеси). Но если даже одному и тому же случается быть началом и как материя,
и как движущее, то все же быть материей и быть движущим не одно и то же.
Так вот, по отношению к чему из них дружба есть начало? Нелепо также и
утверждение, будто вражда непреходяща, а ведь именно она составляет, [по
Эмпе-доклу], природу зла.
С другой стороны, Анаксагор считает благо движущим началом, ибо движет, по
его мнению, ум. Но движет ум ради какой-то цели, так что эта цель - [уже]
другое [начало] (разве только это понимают так, как мы говорим, а именно:
врачебное искусство, [например], есть в некотором смысле здоровье) . Нелепо
также и то, что Анаксагор не предположил чего-то противоположного благу, т.
е. уму. А все, кто говорит о противоположностях, к противоположностям не
прибегают, если только этих [философов] не поправляют. И почему одни вещи
преходящи, другие непреходящи, этого никто не говорит: все существующее они
выводят из одних и тех же начал. А кроме того, одни выводят существующее из
не-сущего; другие же, дабы их не принуждали к этому, объявляют все одним .
Далее, почему возникновение вечно и в чем причина возникновения, об этом не
говорит никто. И для тех, кто предполагает два начала, должно быть еще одно
начало, более важное равным образом должно быть другое, более важное начало
для тех, кто принимает эйдосы, ибо на каком основании [единичные вещи] были
причастны или теперь причастны эйдо-сам? И всем другим необходимо приходить
к выводу, что мудрости, т. е. наиболее достойному знанию, что-то
противоположно, а для нас такой необходимости нет, потому что первому
ничего не противоположно. В самом деле, все противоположности имеют
материю, которая есть в возможности эти противоположности, а поскольку
[мудрости] противоположно неведение, оно должно было бы иметь своим
предметом противоположное, но первому ничего не противоположно.
Далее, если помимо чувственно воспринимаемого не будет ничего другого, то
не будет ни [первого] начала, ни порядка, ни возникновения, ни небесных
явлений, а у каждого начала всегда будет другое начало, как утверждают те,
кто пишет о божественном, и все рассуждающие о природе. А если [помимо
чувственно воспринимаемого] существуют эйдосы или числа, то они ни для чего
не будут причинами, во всяком случае не для движения. И кроме того, каким
образом величина или непрерывное может возникнуть из того, что не имеет
величины? Ведь число не произведет непрерывного ни как движущее, ни как
форма . С другой стороны, из двух противоположностей ни одна не будет по
сути дела (hoper) ни действующей, ни движущей причиной: ведь такая причина
могла бы и не существовать. И во всяком случае ее деятельность была бы не
первее ее способности. Тогда, значит, не было бы вечных вещей. Но такие
вещи есть. Значит, какое-нибудь из этих утверждений надо отвергнуть . И как
это сделать, у нас сказано . - Далее, благодаря чему числа или душа и тело,
и вообще форма и вещь составляют одно, об этом никто ничего не говорит; и
сказать это нельзя, если не согласиться с нами, что одним делает их
движущее . А те, кто говорит , что математическое число - первое и за ним
все время следуют другие сущности, а начала у них разные, делают сущность
целого бессвязной (ибо одного вида сущность, наличествует ли она или нет,
ничем не содействует другого вида сущности) и полагают множество начал.
Между тем сущее не желает быть плохо управляемым. "Нет в многовластии
блага, да будет единый властитель" .
КНИГА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Итак, что такое сущность чувственно воспринимаемых вещей - это было сказано
в сочинении о природе относительно материи и позже - относительно сущности
как деятельной сущности. А так как следует выяснить, существует ли помимо
чувственно воспринимаемых сущностей какая-нибудь неподвижная и вечная или
нет и что же она такое, если существует, то прежде всего необходимо
рассмотреть высказывания других, чтобы нам, если они утверждают что-то
неправильное, не впасть в те же самые ошибки, и, если какое-нибудь учение у
нас обще с ними, чтобы мы не досадовали на себя одних: ведь надо быть
довольным, если в одних случаях утверждают лучше, чем другие, а в других -
по крайней мере не хуже.
По этому вопросу существуют два мнения, а именно: некоторые говорят, что
математические предметы (например, числа, линии и тому подобное) суть такие
сущности, а с другой стороны, что таковы идеи. Но так как одни объявляют
такими сущностями два рода - идеи и математические числа, другие же
признают природу тех и других одной а еще некоторые говорят, что существуют
одни только математические сущности, то прежде всего надо исследовать
математические предметы, не прибавляя к ним никакой другой природы,
например не ставя вопрос, идеи ли они или нет, начала ли они и сущности
существующего или нет, а подходя к ним только как к математическим-
существуют ли они или не существуют, и если существуют, то как именно.
После этого надо отдельно рассмотреть сами идеи - в общих чертах и лишь
насколько этого требует обычай: ведь многое было говорено и в доступных
всем сочинениях . А за этим разбором должно приступить к более пространному
рассуждению, чтобы выяснить, суть ли числа и идеи сущности и начала
существующего. Это остается третьим рассмотрением после рассмотрения идей.
Если же существуют математические предметы, то необходимо, чтобы они либо
находились в чувственно воспринимаемом, как утверждают некоторые, либо
существовали отдельно от чувственно воспринимаемого (некоторые говорят и
так) а если они не существуют ни тем ни другим образом, то они либо вообще
не существуют, либо существуют иным способом. В последнем случае, таким
образом, спор у нас будет не о том, существуют ли они, а о том, каким
образом они существуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
нечто третье. Между тем некоторые считают материю одной из двух
противоположностей, например те, кто противополагает неравное равному и
многое единому Но и это решается таким же образом, а именно: материя,
которая [каждый раз? одна, ничему не противоположна. Далее, [в этом случае?
все, кроме единого, было бы причастно дурному, ибо само зло есть один из
двух элементов . А некоторые не признают благо и зло даже за начала; между
тем начало всех вещей скорее всего благо Что же касается тех, о ком мы
говорили выше , то они правы, утверждая, что благо есть начало, но в каком
смысле оно начало, они не говорят,- как цель ли, или как движущее, или как
форма.
Несостоятелен и взгляд Эмпедокла. Место блага занимает у него дружба, но
она начало и как движущее (ибо она единит), и как материя (ибо она часть
смеси). Но если даже одному и тому же случается быть началом и как материя,
и как движущее, то все же быть материей и быть движущим не одно и то же.
Так вот, по отношению к чему из них дружба есть начало? Нелепо также и
утверждение, будто вражда непреходяща, а ведь именно она составляет, [по
Эмпе-доклу], природу зла.
С другой стороны, Анаксагор считает благо движущим началом, ибо движет, по
его мнению, ум. Но движет ум ради какой-то цели, так что эта цель - [уже]
другое [начало] (разве только это понимают так, как мы говорим, а именно:
врачебное искусство, [например], есть в некотором смысле здоровье) . Нелепо
также и то, что Анаксагор не предположил чего-то противоположного благу, т.
е. уму. А все, кто говорит о противоположностях, к противоположностям не
прибегают, если только этих [философов] не поправляют. И почему одни вещи
преходящи, другие непреходящи, этого никто не говорит: все существующее они
выводят из одних и тех же начал. А кроме того, одни выводят существующее из
не-сущего; другие же, дабы их не принуждали к этому, объявляют все одним .
Далее, почему возникновение вечно и в чем причина возникновения, об этом не
говорит никто. И для тех, кто предполагает два начала, должно быть еще одно
начало, более важное равным образом должно быть другое, более важное начало
для тех, кто принимает эйдосы, ибо на каком основании [единичные вещи] были
причастны или теперь причастны эйдо-сам? И всем другим необходимо приходить
к выводу, что мудрости, т. е. наиболее достойному знанию, что-то
противоположно, а для нас такой необходимости нет, потому что первому
ничего не противоположно. В самом деле, все противоположности имеют
материю, которая есть в возможности эти противоположности, а поскольку
[мудрости] противоположно неведение, оно должно было бы иметь своим
предметом противоположное, но первому ничего не противоположно.
Далее, если помимо чувственно воспринимаемого не будет ничего другого, то
не будет ни [первого] начала, ни порядка, ни возникновения, ни небесных
явлений, а у каждого начала всегда будет другое начало, как утверждают те,
кто пишет о божественном, и все рассуждающие о природе. А если [помимо
чувственно воспринимаемого] существуют эйдосы или числа, то они ни для чего
не будут причинами, во всяком случае не для движения. И кроме того, каким
образом величина или непрерывное может возникнуть из того, что не имеет
величины? Ведь число не произведет непрерывного ни как движущее, ни как
форма . С другой стороны, из двух противоположностей ни одна не будет по
сути дела (hoper) ни действующей, ни движущей причиной: ведь такая причина
могла бы и не существовать. И во всяком случае ее деятельность была бы не
первее ее способности. Тогда, значит, не было бы вечных вещей. Но такие
вещи есть. Значит, какое-нибудь из этих утверждений надо отвергнуть . И как
это сделать, у нас сказано . - Далее, благодаря чему числа или душа и тело,
и вообще форма и вещь составляют одно, об этом никто ничего не говорит; и
сказать это нельзя, если не согласиться с нами, что одним делает их
движущее . А те, кто говорит , что математическое число - первое и за ним
все время следуют другие сущности, а начала у них разные, делают сущность
целого бессвязной (ибо одного вида сущность, наличествует ли она или нет,
ничем не содействует другого вида сущности) и полагают множество начал.
Между тем сущее не желает быть плохо управляемым. "Нет в многовластии
блага, да будет единый властитель" .
КНИГА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Итак, что такое сущность чувственно воспринимаемых вещей - это было сказано
в сочинении о природе относительно материи и позже - относительно сущности
как деятельной сущности. А так как следует выяснить, существует ли помимо
чувственно воспринимаемых сущностей какая-нибудь неподвижная и вечная или
нет и что же она такое, если существует, то прежде всего необходимо
рассмотреть высказывания других, чтобы нам, если они утверждают что-то
неправильное, не впасть в те же самые ошибки, и, если какое-нибудь учение у
нас обще с ними, чтобы мы не досадовали на себя одних: ведь надо быть
довольным, если в одних случаях утверждают лучше, чем другие, а в других -
по крайней мере не хуже.
По этому вопросу существуют два мнения, а именно: некоторые говорят, что
математические предметы (например, числа, линии и тому подобное) суть такие
сущности, а с другой стороны, что таковы идеи. Но так как одни объявляют
такими сущностями два рода - идеи и математические числа, другие же
признают природу тех и других одной а еще некоторые говорят, что существуют
одни только математические сущности, то прежде всего надо исследовать
математические предметы, не прибавляя к ним никакой другой природы,
например не ставя вопрос, идеи ли они или нет, начала ли они и сущности
существующего или нет, а подходя к ним только как к математическим-
существуют ли они или не существуют, и если существуют, то как именно.
После этого надо отдельно рассмотреть сами идеи - в общих чертах и лишь
насколько этого требует обычай: ведь многое было говорено и в доступных
всем сочинениях . А за этим разбором должно приступить к более пространному
рассуждению, чтобы выяснить, суть ли числа и идеи сущности и начала
существующего. Это остается третьим рассмотрением после рассмотрения идей.
Если же существуют математические предметы, то необходимо, чтобы они либо
находились в чувственно воспринимаемом, как утверждают некоторые, либо
существовали отдельно от чувственно воспринимаемого (некоторые говорят и
так) а если они не существуют ни тем ни другим образом, то они либо вообще
не существуют, либо существуют иным способом. В последнем случае, таким
образом, спор у нас будет не о том, существуют ли они, а о том, каким
образом они существуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92