в таком случае для
каждого значения можно было бы подобрать особое имя; я имею в виду,
например, если бы кто сказал, что "человек" имеет не одно значение, а
несколько и "двуногое живое существо" - лишь одно из них, а кроме того,
имелось бы и несколько других, число которых было бы, однако, определенно,
то для каждого значения можно было бы подобрать особое имя. Если же это
было бы не так, а сказали бы, что слово имеет бесчисленное множество
значений, то совершенно очевидно, что речь была бы невозможна; в самом
деле, не означать что-то одно - значит ничего не означать; если же слова
ничего [определенного] не обозначают, то конец всякому рассуждению за и
против, а в действительности - и в свою защиту, ибо невозможно что-либо
мыслить, если не мыслят что-то одно; а если мыслить что-то одно возможно,
то для него можно будет подобрать одно имя).
Итак, слово, как это было сказано вначале, что-то обозначает, и притом
что-то одно. Тогда "быть человеком" не может означать то же, что "не быть
человеком", если "человек" означает не только [нечто] относительно чего-то
одного, но и само это одно (ведь мы полагаем, что "означать нечто одно" -
это не то, что "означать [нечто] относительно чего-то одного", иначе и
"образованное", и "бледное", и "человек" означали бы одно [и то же], и,
следовательно, все было бы одним, ибо все было бы однозначно).
И точно так же не может одно и то же быть и не быть [в одно и то же время],
разве лишь при многозначности слова, как, например, в том случае, если то,
что мы называем человеком, другие называли бы нечеловеком; но вопрос у нас
не о том, может ли одно и то же в одно и то же время называться человеком и
не-человеком, а о том, может ли оно на деле быть тем и другим
[одновременно]. Если же "человек" и "не-человек" не означают разное, то
ясно, что и "быть не-человеком" и "быть человеком" не означают разное, так
что быть человеком было бы то же, что и быть не-человеком, ибо то и другое
было бы одно: цель "быть одним" означает именно это, как, например,
"одежда" и "платье", если только значение их одно. А если "человек" и
"не-человек" - одно, то и "быть человеком" и "быть не-человеком" - одно.
Между тем было показано, что "человек" и "не-человек" означают разное.
Стало быть, если о чем-то правильно сказать, что оно человек, то оно
необходимо должно быть двуногим живым существом (ведь именно это означает,
как было сказано, "человек"); а если это необходимо, то оно в одно и то же
время не может не быть двуногим живым существом (ибо "необходимо должно
быть" означает именно: "не может не быть"). Итак, нельзя вместе правильно
сказать об одном и том же, что оно и человек и нечеловек.
И то же рассуждение применимо и к небытию человеком; в самом деле, "быть
человеком" и "не быть человеком" означает разное, если уже "быть бледным" и
"быть человеком" - разное: ведь "быть человеком" и "не быть человеком"
противолежат друг другу гораздо больше, [чем "быть бледным" и "быть
человеком"], так что они [уж, конечно], означают разное. Если же станут
утверждать, что и "бледное" означает то же, [что и "человек"], то мы снова
скажем то же, что было сказано и раньше, а именно, что в таком случае все
будет одним, а не только то, что Противолежит друг другу. Но если это
невозможно, то получается указанный выше вывод, если только спорящий
отвечает на поставленный ему вопрос.
Если же он в своем ответе на прямо поставленный вопрос присовокупляет и
отрицания, то это не будет ответ на вопрос. Конечно, ничто не мешает, чтобы
одно и то же было и человеком и бледным и имело еще бесчисленное множество
других свойств, однако в ответ на вопрос, правильно ли, что вот это есть
человек или нет, надо сказать нечто такое, что имеет одно значение, и не
нужно прибавлять, что оно также бледно и велико: невозможно перечислить все
привходящие свойства, поскольку их имеется бесчисленное множество; так
пусть спорящий или перечислит все эти свойствам или не указывает ни одного.
И точно так же пусть даже одно и то же будет сколько угодно раз человеком и
не-человеком, - в ответ на вопрос, есть ли это человек, не следует еще
присовокуплять, что это в то же время и не-человек, если только не
добавлять все другие привходящие свойства, какие только есть и каких нет; а
если спорящий делает это, то уже нет обсуждения.
И вообще те, кто придерживается этого взгляда, на деле отрицают сущность и
суть бытия вещи: им приходится утверждать, что все есть привходящее и что
нет бытия человеком или бытия живым существом в собственном смысле. В самом
деле, если что-то есть бытие человеком в собственном смысле, то это не
бытие не-человеком или небытие человеком (и то и другое ведь отрицания
первого), ибо одним было означенное, а это было сущностью чего-то. Означать
же сущность чего-то имеет тот смысл, что бытие им не есть нечто другое.
Если же бытие человеком в собственном смысле значит бытие не-человеком в
собственном смысле или небытие человеком в собственном смысле, то бытие
человеком будет чем-то еще другим. А потому те, кто придерживается этого
взгляда, должны утверждать, что ни для одной вещи не может быть такого
[обозначающего сущность] определения, а что все есть привходящее. Ведь
именно этим отличаются между собой сущность и привходящее; так, например,
бледное есть нечто привходящее для человека, потому что он бледен, но он не
есть сама бледность. Если же обо всем говорилось бы как о привходящем, то
не было бы ничего первого, о чем [что-то сказывается], раз привходящее
всегда означает нечто высказываемое о некотором предмете. Приходилось бы,
стало быть, идти в бесконечность. Но это невозможно, так как связывать друг
с другом можно не более двух привходящих свойств. В самом деле, привходящее
не есть привходящее для привходящего, разве только когда оба суть
привходящее для одного и того же; я имею в виду, например, что бледное
образованно, а образованное бледно, поскольку оба они привходящее для
человека. Но "Сократ образован" имеет не тот смысл, что то и другое-
["Сократ" и "образованный"] - привходящи для чего-то другого. Стало быть,
так как об одних привходящих свойствах говорится в этом смысле, а о других
- в ранее указанном смысле, то привходящее, о котором говорится в таком
смысле, в каком бледное есть привходящее для Сократа, не может восходить до
бесконечности, как, например, для бледного Сократа нет другого еще
привходящего свойства, ибо из всей совокупности привходящих свойств не
получается чего-либо единого. Но и для "бледного", конечно, не будет
какого-то иного привходящего, например "образованное". Ведь "образованное"
есть привходящее для "бледного " не больше, чем "бледное" есть привходящее
для "образованного";
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
каждого значения можно было бы подобрать особое имя; я имею в виду,
например, если бы кто сказал, что "человек" имеет не одно значение, а
несколько и "двуногое живое существо" - лишь одно из них, а кроме того,
имелось бы и несколько других, число которых было бы, однако, определенно,
то для каждого значения можно было бы подобрать особое имя. Если же это
было бы не так, а сказали бы, что слово имеет бесчисленное множество
значений, то совершенно очевидно, что речь была бы невозможна; в самом
деле, не означать что-то одно - значит ничего не означать; если же слова
ничего [определенного] не обозначают, то конец всякому рассуждению за и
против, а в действительности - и в свою защиту, ибо невозможно что-либо
мыслить, если не мыслят что-то одно; а если мыслить что-то одно возможно,
то для него можно будет подобрать одно имя).
Итак, слово, как это было сказано вначале, что-то обозначает, и притом
что-то одно. Тогда "быть человеком" не может означать то же, что "не быть
человеком", если "человек" означает не только [нечто] относительно чего-то
одного, но и само это одно (ведь мы полагаем, что "означать нечто одно" -
это не то, что "означать [нечто] относительно чего-то одного", иначе и
"образованное", и "бледное", и "человек" означали бы одно [и то же], и,
следовательно, все было бы одним, ибо все было бы однозначно).
И точно так же не может одно и то же быть и не быть [в одно и то же время],
разве лишь при многозначности слова, как, например, в том случае, если то,
что мы называем человеком, другие называли бы нечеловеком; но вопрос у нас
не о том, может ли одно и то же в одно и то же время называться человеком и
не-человеком, а о том, может ли оно на деле быть тем и другим
[одновременно]. Если же "человек" и "не-человек" не означают разное, то
ясно, что и "быть не-человеком" и "быть человеком" не означают разное, так
что быть человеком было бы то же, что и быть не-человеком, ибо то и другое
было бы одно: цель "быть одним" означает именно это, как, например,
"одежда" и "платье", если только значение их одно. А если "человек" и
"не-человек" - одно, то и "быть человеком" и "быть не-человеком" - одно.
Между тем было показано, что "человек" и "не-человек" означают разное.
Стало быть, если о чем-то правильно сказать, что оно человек, то оно
необходимо должно быть двуногим живым существом (ведь именно это означает,
как было сказано, "человек"); а если это необходимо, то оно в одно и то же
время не может не быть двуногим живым существом (ибо "необходимо должно
быть" означает именно: "не может не быть"). Итак, нельзя вместе правильно
сказать об одном и том же, что оно и человек и нечеловек.
И то же рассуждение применимо и к небытию человеком; в самом деле, "быть
человеком" и "не быть человеком" означает разное, если уже "быть бледным" и
"быть человеком" - разное: ведь "быть человеком" и "не быть человеком"
противолежат друг другу гораздо больше, [чем "быть бледным" и "быть
человеком"], так что они [уж, конечно], означают разное. Если же станут
утверждать, что и "бледное" означает то же, [что и "человек"], то мы снова
скажем то же, что было сказано и раньше, а именно, что в таком случае все
будет одним, а не только то, что Противолежит друг другу. Но если это
невозможно, то получается указанный выше вывод, если только спорящий
отвечает на поставленный ему вопрос.
Если же он в своем ответе на прямо поставленный вопрос присовокупляет и
отрицания, то это не будет ответ на вопрос. Конечно, ничто не мешает, чтобы
одно и то же было и человеком и бледным и имело еще бесчисленное множество
других свойств, однако в ответ на вопрос, правильно ли, что вот это есть
человек или нет, надо сказать нечто такое, что имеет одно значение, и не
нужно прибавлять, что оно также бледно и велико: невозможно перечислить все
привходящие свойства, поскольку их имеется бесчисленное множество; так
пусть спорящий или перечислит все эти свойствам или не указывает ни одного.
И точно так же пусть даже одно и то же будет сколько угодно раз человеком и
не-человеком, - в ответ на вопрос, есть ли это человек, не следует еще
присовокуплять, что это в то же время и не-человек, если только не
добавлять все другие привходящие свойства, какие только есть и каких нет; а
если спорящий делает это, то уже нет обсуждения.
И вообще те, кто придерживается этого взгляда, на деле отрицают сущность и
суть бытия вещи: им приходится утверждать, что все есть привходящее и что
нет бытия человеком или бытия живым существом в собственном смысле. В самом
деле, если что-то есть бытие человеком в собственном смысле, то это не
бытие не-человеком или небытие человеком (и то и другое ведь отрицания
первого), ибо одним было означенное, а это было сущностью чего-то. Означать
же сущность чего-то имеет тот смысл, что бытие им не есть нечто другое.
Если же бытие человеком в собственном смысле значит бытие не-человеком в
собственном смысле или небытие человеком в собственном смысле, то бытие
человеком будет чем-то еще другим. А потому те, кто придерживается этого
взгляда, должны утверждать, что ни для одной вещи не может быть такого
[обозначающего сущность] определения, а что все есть привходящее. Ведь
именно этим отличаются между собой сущность и привходящее; так, например,
бледное есть нечто привходящее для человека, потому что он бледен, но он не
есть сама бледность. Если же обо всем говорилось бы как о привходящем, то
не было бы ничего первого, о чем [что-то сказывается], раз привходящее
всегда означает нечто высказываемое о некотором предмете. Приходилось бы,
стало быть, идти в бесконечность. Но это невозможно, так как связывать друг
с другом можно не более двух привходящих свойств. В самом деле, привходящее
не есть привходящее для привходящего, разве только когда оба суть
привходящее для одного и того же; я имею в виду, например, что бледное
образованно, а образованное бледно, поскольку оба они привходящее для
человека. Но "Сократ образован" имеет не тот смысл, что то и другое-
["Сократ" и "образованный"] - привходящи для чего-то другого. Стало быть,
так как об одних привходящих свойствах говорится в этом смысле, а о других
- в ранее указанном смысле, то привходящее, о котором говорится в таком
смысле, в каком бледное есть привходящее для Сократа, не может восходить до
бесконечности, как, например, для бледного Сократа нет другого еще
привходящего свойства, ибо из всей совокупности привходящих свойств не
получается чего-либо единого. Но и для "бледного", конечно, не будет
какого-то иного привходящего, например "образованное". Ведь "образованное"
есть привходящее для "бледного " не больше, чем "бледное" есть привходящее
для "образованного";
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92