К ним относятся, прежде всего,
своеобразное материнство и психотерапевтический подход,
а на дальнем плане - организационные действия. В то же
время сами процедуры в работе психиатрической медсест-
ры, по сравнению с другими специальностями, играют вто-
ростепенную роль. Подобно тому, как и психиатр, психи-
231
атрическая медицинская сестра может чувствовать себя
в своей работе фрустрированной тем, что <слишком мало
делает>. Бесспорно, что в других медицинских дисципли-
нах существует возможность большей активности. И врач,
и медсестра могут непосредственно наблюдать результа-
ты своей деятельности. В психотерапии они обычно быва-
ют неопределенными. Часто мы не знаем, помогли мы на-
шими действиями больному или навредили, утешили его
наши слова или имели противоположный эффект. При-
чинные связи здесь очень сложные и трудно их расшиф-
ровывать.
Павлов разделял деятельность нервной системы на
процессы возбуждения и процессы торможения. Это де-
ление было принято современной нейрофизиологией и
нейрохимией. Действия, связанные с торможением, более
тонкие, чем действия, связанные с возбуждением, и при
повреждении центральной нервной системы функции
торможения нарушаются раньше. Придерживаясь этого
классического деления, можно было бы принять, что про-
фессия психиатра или психиатрической медсестры требу-
ет большей активности процессов торможения, нежели
процессов возбуждения. Иногда значительно труднее за-
тормозить свои реакции и спокойно обдумать ситуацию,
чем выступить в ней активно, особенно когда имеются
готовые модели этой активности.
Психиатр занимается больным человеком как психо-
физическим единым целым, не концентрируясь, как в
других отраслях медицины, на определенных системах,
или частях организма. В связи с этим множество ситуа-
ций, с которыми сталкивается психиатр или психиатри-
ческая медсестра, является практически бесконечным, и
нет возможности априорно выбрать определенную мо-
дель поведения в отношении к больному. Даже после
многих лет психиатрической практики видишь свои про-
махи и ошибки и во многих случаях не знаешь, как
поступить.
Психиатрический опыт учит, что чем больше делаешь.
чем сильнее хочешь изменить способы поведения и пере-
232
живания больного, тем больше ему вредишь. Каждый че-
ловек и, вероятно, каждое животное питает уважение к
своей свободе и индивидуальности. Ибо каждое живое
существо является индивидуально неповторимым. Инди-
видуальность - основная черта природы, и с ней интег-
рально связано чувство свободы. Павлов причислил реф-
лекс свободы к безусловным рефлексам.
Если, следовательно, человека, который вследствие раз-
личных биологических, психологических и социологичес-
ких причин утратил так называемое <психическое равно-
весие> и оказался на краю людей так называемых психи-
чески здоровых, либо оказался исключенным из этого
круга, мы должны вернуть его к первичному равновесию,
мы не можем пытаться сделать это силой, но должны так
влиять на больного, чтобы он сам нашел лучшую, нежели
до тех пор, <дорогу> жизни и возвратился в общество
так называемых психически здоровых людей. С чем боль-
шей решительностью врач или медицинская сестра стара-
ются вернуть больного в нормальный мир, тем большее
сопротивление он оказывает и тем хуже бывают результа-
ты лечения.
Психиатрическое лечение, подобно этиологии, охваты-
вает три больших плоскости: биологическую, психологи-
ческую и социологическую. Несмотря на интенсивные ис-
следовательские усилия в этих трех областях, мы часто не
знаем, на чем основываются наши действия. До сих пор мы
не располагаем детальным знанием ни действия психо-
тропных лекарств, ни электрошока, ни инсулина; до сих
пор нередки горячие споры о том, что происходит при пси-
хотерапии: социальное воздействие складывается из столь
многих факторов, что трудно установить их терапевтичес-
кую динамику. В психиатрии все еще блуждают наощупь,
и она остается далеко позади с точки зрения научности, по
сравнению с другими медицинскими дисциплинами.
Правда, в психиатрии, как и в других отраслях медици-
ны диагностика отделяется от лечения, но в действитель-
ности такое разделение невозможно. Нельзя наблюдать
человека, не действуя на него.
233
Мы стараемся, чтобы это действие всегда имело знак
положительный, но, к сожалению, это удается не всегда.
Психиатрическая медсестра сталкивается с больным в
течение значительно большего времени, чем врач. Она
видит его в разных повседневных ситуациях, в которых
больной не принимает участия, либо его участие мини-
мально. Она видит его ночью, днем, во время принятия
пищи, мытья, проведения свободного времени на отделе-
нии и т. п., все наблюдения могут значительно расширить
образ больного, который сформировался у психиатра в
ходе исследования. Поэтому при обсуждении больных
медсестра всегда должна присутствовать и не стесняться
высказывать свое мнение.
В психиатрической диагностике наблюдения медсест-
ры наверняка имеют большую ценность, чем в других раз-
делах медицины, так как часто разные мелкие события,
детали, касающиеся поведения больного в отношении дру-
гих больных или персонала, его эмоциональные реакции и
т. п. могут значительно модифицировать поставленный
психиатром диагноз.
Психиатрическая диагностика имеет динамический ха-
рактер, а это значит, что образ больного изменяется но
мере лучшего и более частого контакта с ним. И никогда
наше познание не бывает окончательным. Исследуемый
нами человек все время как бы показывает новое обличье.
Случается, что врач, контакты которого с больным более
редки, чем контакты сестры и который больше нее загру-
жен балластом психиатрических классификаций, зацик-
ливается на одном способе видения своего больного.
Взгляд медсестры обычно более динамичен, хотя бы уже
потому, что она видит больного в разных ситуациях и, бла-
годаря этому, нередко может <освежить> психиатричес-
кую оценку.
Нам не удастся познать больного, если наше воздей-
ствие на него будет отрицательным. Тогда больной замк-
нется в себе, будет избегать нас, либо принятой на себя мас-
кой будет защищаться перед более непосредственным кон-
тактом. Тогда мы говорим о <плохом контакте> с больньш.
234
В таком случае следует всегда проверить свою эмоцио-
нально-чувственную установку к больному, не является ли
она случаем негативной и не является ли <плохой контакт>
попросту реакцией больного на нашу установку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
своеобразное материнство и психотерапевтический подход,
а на дальнем плане - организационные действия. В то же
время сами процедуры в работе психиатрической медсест-
ры, по сравнению с другими специальностями, играют вто-
ростепенную роль. Подобно тому, как и психиатр, психи-
231
атрическая медицинская сестра может чувствовать себя
в своей работе фрустрированной тем, что <слишком мало
делает>. Бесспорно, что в других медицинских дисципли-
нах существует возможность большей активности. И врач,
и медсестра могут непосредственно наблюдать результа-
ты своей деятельности. В психотерапии они обычно быва-
ют неопределенными. Часто мы не знаем, помогли мы на-
шими действиями больному или навредили, утешили его
наши слова или имели противоположный эффект. При-
чинные связи здесь очень сложные и трудно их расшиф-
ровывать.
Павлов разделял деятельность нервной системы на
процессы возбуждения и процессы торможения. Это де-
ление было принято современной нейрофизиологией и
нейрохимией. Действия, связанные с торможением, более
тонкие, чем действия, связанные с возбуждением, и при
повреждении центральной нервной системы функции
торможения нарушаются раньше. Придерживаясь этого
классического деления, можно было бы принять, что про-
фессия психиатра или психиатрической медсестры требу-
ет большей активности процессов торможения, нежели
процессов возбуждения. Иногда значительно труднее за-
тормозить свои реакции и спокойно обдумать ситуацию,
чем выступить в ней активно, особенно когда имеются
готовые модели этой активности.
Психиатр занимается больным человеком как психо-
физическим единым целым, не концентрируясь, как в
других отраслях медицины, на определенных системах,
или частях организма. В связи с этим множество ситуа-
ций, с которыми сталкивается психиатр или психиатри-
ческая медсестра, является практически бесконечным, и
нет возможности априорно выбрать определенную мо-
дель поведения в отношении к больному. Даже после
многих лет психиатрической практики видишь свои про-
махи и ошибки и во многих случаях не знаешь, как
поступить.
Психиатрический опыт учит, что чем больше делаешь.
чем сильнее хочешь изменить способы поведения и пере-
232
живания больного, тем больше ему вредишь. Каждый че-
ловек и, вероятно, каждое животное питает уважение к
своей свободе и индивидуальности. Ибо каждое живое
существо является индивидуально неповторимым. Инди-
видуальность - основная черта природы, и с ней интег-
рально связано чувство свободы. Павлов причислил реф-
лекс свободы к безусловным рефлексам.
Если, следовательно, человека, который вследствие раз-
личных биологических, психологических и социологичес-
ких причин утратил так называемое <психическое равно-
весие> и оказался на краю людей так называемых психи-
чески здоровых, либо оказался исключенным из этого
круга, мы должны вернуть его к первичному равновесию,
мы не можем пытаться сделать это силой, но должны так
влиять на больного, чтобы он сам нашел лучшую, нежели
до тех пор, <дорогу> жизни и возвратился в общество
так называемых психически здоровых людей. С чем боль-
шей решительностью врач или медицинская сестра стара-
ются вернуть больного в нормальный мир, тем большее
сопротивление он оказывает и тем хуже бывают результа-
ты лечения.
Психиатрическое лечение, подобно этиологии, охваты-
вает три больших плоскости: биологическую, психологи-
ческую и социологическую. Несмотря на интенсивные ис-
следовательские усилия в этих трех областях, мы часто не
знаем, на чем основываются наши действия. До сих пор мы
не располагаем детальным знанием ни действия психо-
тропных лекарств, ни электрошока, ни инсулина; до сих
пор нередки горячие споры о том, что происходит при пси-
хотерапии: социальное воздействие складывается из столь
многих факторов, что трудно установить их терапевтичес-
кую динамику. В психиатрии все еще блуждают наощупь,
и она остается далеко позади с точки зрения научности, по
сравнению с другими медицинскими дисциплинами.
Правда, в психиатрии, как и в других отраслях медици-
ны диагностика отделяется от лечения, но в действитель-
ности такое разделение невозможно. Нельзя наблюдать
человека, не действуя на него.
233
Мы стараемся, чтобы это действие всегда имело знак
положительный, но, к сожалению, это удается не всегда.
Психиатрическая медсестра сталкивается с больным в
течение значительно большего времени, чем врач. Она
видит его в разных повседневных ситуациях, в которых
больной не принимает участия, либо его участие мини-
мально. Она видит его ночью, днем, во время принятия
пищи, мытья, проведения свободного времени на отделе-
нии и т. п., все наблюдения могут значительно расширить
образ больного, который сформировался у психиатра в
ходе исследования. Поэтому при обсуждении больных
медсестра всегда должна присутствовать и не стесняться
высказывать свое мнение.
В психиатрической диагностике наблюдения медсест-
ры наверняка имеют большую ценность, чем в других раз-
делах медицины, так как часто разные мелкие события,
детали, касающиеся поведения больного в отношении дру-
гих больных или персонала, его эмоциональные реакции и
т. п. могут значительно модифицировать поставленный
психиатром диагноз.
Психиатрическая диагностика имеет динамический ха-
рактер, а это значит, что образ больного изменяется но
мере лучшего и более частого контакта с ним. И никогда
наше познание не бывает окончательным. Исследуемый
нами человек все время как бы показывает новое обличье.
Случается, что врач, контакты которого с больным более
редки, чем контакты сестры и который больше нее загру-
жен балластом психиатрических классификаций, зацик-
ливается на одном способе видения своего больного.
Взгляд медсестры обычно более динамичен, хотя бы уже
потому, что она видит больного в разных ситуациях и, бла-
годаря этому, нередко может <освежить> психиатричес-
кую оценку.
Нам не удастся познать больного, если наше воздей-
ствие на него будет отрицательным. Тогда больной замк-
нется в себе, будет избегать нас, либо принятой на себя мас-
кой будет защищаться перед более непосредственным кон-
тактом. Тогда мы говорим о <плохом контакте> с больньш.
234
В таком случае следует всегда проверить свою эмоцио-
нально-чувственную установку к больному, не является ли
она случаем негативной и не является ли <плохой контакт>
попросту реакцией больного на нашу установку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94