Скажи, что ты хочешь от мальчика услышать, и я сам схожу куда надо и все разузнаю.
– У тебя есть немного денег?
Он порылся в поясе и вытащил горсть монет – серебряную архенту и несколько медяков, видимо все, что осталось от моего золотого.
– Архенту я заберу, остальное спрячь на развод. Понятия не имею, какова должна быть взятка для стражника… надеюсь, хватит. Как ты думаешь?
– Не знаю. Ни разу не давал взяток. Я пойду с тобой, госпожа. Мне не по душе эта…
– Пепел. – Я коснулась пальцами костистого плеча бродяги, и он запнулся. – Пепел. Ты странный человек. Ты гораздо лучше, чем мне сперва показалось. Я думала, ты хочешь моего золота.
– Я знаю, что ты думала, госпожа, – буркнул он, отвернувшись.
– Я думала так до сегодняшнего утра. Но ты кинулся мне на помощь, а на золото обратил внимания не больше, чем на кучу песка.
– А это и была куча песка, – он хмыкнул. – То-то разочарование тем, кто уже видел себя богатеньким.
– Правда? – я смутилась. – Ты думаешь, это было не настоящее золото?
– Шутница ты, госпожа. Золото из воздуха не появляется. Кроме того, я ранен был.
– Кстати, как твоя рана?
– Твоими трудами, – он улыбнулся, – кожа у меня на боку гладкая, как дека мандолины, а ребра поют, как ее же струны.
– А в животе трубы не трубят?
– Чтобы унять трубный глас во чреве, я принес вот это. – Он добыл из-за пазухи кулек и развернул его. – От сего аромата смолкнут и трубы ангелов, и рога Дикой Охоты.
– Пирожки!
Я тотчас вгрызлась в один. Сладкий, с повидлом. Я люблю сладкое.
– Слушай, Пепел, ты взялся отыскать мою свирель тоже, как я теперь понимаю, не из-за денег?
Он перестал жевать и посмотрел мне в лицо. Зрачки у него опять очень сильно расширились, глаза сделались почти черными. Я отчетливо услышала, как он затаил дыхание. Казалось, он чего-то ждет, каких-то очень важных слов, моих слов.
Я поспешно проглотила то, что было во рту. Хотела спросить, что же ему тогда от меня надо, но поняла, что это не тот вопрос. Может, дело гораздо проще: я ему приглянулась и он теперь ухаживает за мной в эдакой романтической манере? Почему бы и нет? Он все-таки поэт, а я вполне себе выгляжу в белом платье…
Неожиданно в памяти всплыли слова Эльго: «Приглядись к нему. Просто приглядись.»
– Пепел. – Я облизнула отчего-то пересохшие губы. – Тебе нужна помощь от меня?
Он выдохнул. Напряжение спало так резко, что я покачнулась.
– Нет. – Он снова смотрел в угол. – То есть, да. Не совсем помощь.
– А что?
– Ну… пусть будет помощь. Так проще, наверное.
– Какая помощь?
– Я не могу рассказать тебе об этом, госпожа.
– Тебе не позволяет говорить какой-то обет?
– Да.
– Я сама должна догадаться?
– Да.
– Таинственный ты человек, Пепел.
– Не более чем ты, госпожа.
Я хмыкнула. Не более чем я. Если так, то я не удивлюсь, когда ты окажешься каким-нибудь изгнанным и скрывающимся под плащом бродяги наследным принцем соседнего королевства. Хотя нет, он не северянин, а дареную кровь в любом случае было бы заметно. Ну ладно, не принц, не высокий лорд – просто какой-то нобиль, и того предостаточно. Или незаконнорожденный сын Минго Гордо… а то и самого примаса… ой, куда это меня занесло? Он и не андаланец, это точно… а есть ли в нем что-то драконидское, сказать трудно. Он как-то связан с моим прошлым… Он знает что-то про меня?
Знает!
Он называл меня Лестой! А ведь я не представлялась ему… или представлялась? Кажется, нет.
– Пепел, откуда тебе известно мое имя?
– Не сердись, госпожа, но я не могу тебе этого открыть.
– Ты знаешь кто я?
– Да.
Теперь выдохнула я. Что-то подозрительно быстро моя тайна перестает быть тайной. Пепел в нее посвящен, Кукушонок посвящен, Ю тоже… Только и надежды, что они будут держать язык за зубами.
Собственно, Пеплу я нужна для каких-то только ему известных целей, причем нужна настолько, что он согласен ради меня рисковать собственной жизнью… деньги его не интересуют (а что еще, кроме денег, могут предложить доносчику охотники на ведьм?), поэтому логичный вывод – ему можно доверять. Значит, хватит ломать голову.
Неотложное дело сейчас – вытащить Кукушонка, который загремел в застенок явно по моей вине. Потом – свирель. И только потом уже все остальное, включая пепловы тайны.
Мы поднялись по замусоренной лесенке. Пепел толкнул дверь – после кромешной подвальной тьмы заваленная горелым хламом улица ослепила нас яркостью красок. Нежнейшая вечерняя позолота таяла медовым леденцом на закопченных стенах руин.
– Где в этом городе тюрьма? – спросила я.
Спутник мой пожал плечами.
Забавно, если моя догадка верна, и запертый дом таки принадлежал Пеплу, то почему же он не знает, где в городе тюрьма? Хм, а я почему не знаю?
Почему это не знаю? Прекрасно я знаю, где находится тюрьма – недалеко от рыночной площади. Круглая такая приземистая башня с пристроенным к ней длинным зданием, где, собственно, каждую пятницу и вершилось правосудие. Завтра у нас что? Наверное, как раз пятница, если в полдень обещано разбирательство.
– Не беги так быстро, госпожа моя. – Пепел ловко подхватил меня под руку. – Ты ведь изображаешь пожилую женщину, а пожилые женщины не бегают по улицам как угорелые. Двигайся степенно, не торопись. Смотри под ноги, а не по сторонам. Куда мы идем?
– На площадь. Я вспомнила, где находится городская тюрьма.
Рыночная площадь, лишенная навесов и прилавков, пестрых товаров на них и шумной толпы вокруг, оказалась не такой уж и большой. Мы быстро пересекли ее и приблизились к башне.
Вход обнаружился далеко не сразу: нам пришлось погулять кругами, прежде чем мы догадались войти в арку двухэтажного здания, посредине перегороженную железными воротами, и постучать в эти ворота колотушкой. Ответили нам тоже далеко не сразу.
Наконец в щели между створок забрезжил свет и недовольный голос поинтересовался, какого черта. Пепел неожиданно вылез вперед:
– Мое имя Тиваль Пепел из Адесты, со мною благородная Летта Ичелвидд оттуда же! Открывай, грубиян, не заставляй нас ждать на улице!
Щелкнув, в воротах отворилось окошко, в окошке замаячил смурной глаз.
– Валите отседова, благородные господа. – Миролюбиво посоветовал нам обладатель глаза. – В енту свою Адесту. Туточки тюрьма городская, а не богадельня.
– Крысы глаза тебе повыели, смерд, что не отличишь бродяг от господ? Или ты ослеп в своих подземельях?
Я положила ладонь Пеплу на плечо:
– Погоди, Пепел. Не стоит со своим уставом в чужой-то монастырь… Послушай, милейший, – обратилась я к глазу в окошке. – Вчера, во время праздника, был схвачен мой слуга, молодой парнишка из вашего города. До меня дошло, что его обвиняют в воровстве.
– Завтра будет суд, завтра разберетесь. Приходите в полдень.
Окошко захлопнулось, Пепел с новой силой забарабанил колотушкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198
– У тебя есть немного денег?
Он порылся в поясе и вытащил горсть монет – серебряную архенту и несколько медяков, видимо все, что осталось от моего золотого.
– Архенту я заберу, остальное спрячь на развод. Понятия не имею, какова должна быть взятка для стражника… надеюсь, хватит. Как ты думаешь?
– Не знаю. Ни разу не давал взяток. Я пойду с тобой, госпожа. Мне не по душе эта…
– Пепел. – Я коснулась пальцами костистого плеча бродяги, и он запнулся. – Пепел. Ты странный человек. Ты гораздо лучше, чем мне сперва показалось. Я думала, ты хочешь моего золота.
– Я знаю, что ты думала, госпожа, – буркнул он, отвернувшись.
– Я думала так до сегодняшнего утра. Но ты кинулся мне на помощь, а на золото обратил внимания не больше, чем на кучу песка.
– А это и была куча песка, – он хмыкнул. – То-то разочарование тем, кто уже видел себя богатеньким.
– Правда? – я смутилась. – Ты думаешь, это было не настоящее золото?
– Шутница ты, госпожа. Золото из воздуха не появляется. Кроме того, я ранен был.
– Кстати, как твоя рана?
– Твоими трудами, – он улыбнулся, – кожа у меня на боку гладкая, как дека мандолины, а ребра поют, как ее же струны.
– А в животе трубы не трубят?
– Чтобы унять трубный глас во чреве, я принес вот это. – Он добыл из-за пазухи кулек и развернул его. – От сего аромата смолкнут и трубы ангелов, и рога Дикой Охоты.
– Пирожки!
Я тотчас вгрызлась в один. Сладкий, с повидлом. Я люблю сладкое.
– Слушай, Пепел, ты взялся отыскать мою свирель тоже, как я теперь понимаю, не из-за денег?
Он перестал жевать и посмотрел мне в лицо. Зрачки у него опять очень сильно расширились, глаза сделались почти черными. Я отчетливо услышала, как он затаил дыхание. Казалось, он чего-то ждет, каких-то очень важных слов, моих слов.
Я поспешно проглотила то, что было во рту. Хотела спросить, что же ему тогда от меня надо, но поняла, что это не тот вопрос. Может, дело гораздо проще: я ему приглянулась и он теперь ухаживает за мной в эдакой романтической манере? Почему бы и нет? Он все-таки поэт, а я вполне себе выгляжу в белом платье…
Неожиданно в памяти всплыли слова Эльго: «Приглядись к нему. Просто приглядись.»
– Пепел. – Я облизнула отчего-то пересохшие губы. – Тебе нужна помощь от меня?
Он выдохнул. Напряжение спало так резко, что я покачнулась.
– Нет. – Он снова смотрел в угол. – То есть, да. Не совсем помощь.
– А что?
– Ну… пусть будет помощь. Так проще, наверное.
– Какая помощь?
– Я не могу рассказать тебе об этом, госпожа.
– Тебе не позволяет говорить какой-то обет?
– Да.
– Я сама должна догадаться?
– Да.
– Таинственный ты человек, Пепел.
– Не более чем ты, госпожа.
Я хмыкнула. Не более чем я. Если так, то я не удивлюсь, когда ты окажешься каким-нибудь изгнанным и скрывающимся под плащом бродяги наследным принцем соседнего королевства. Хотя нет, он не северянин, а дареную кровь в любом случае было бы заметно. Ну ладно, не принц, не высокий лорд – просто какой-то нобиль, и того предостаточно. Или незаконнорожденный сын Минго Гордо… а то и самого примаса… ой, куда это меня занесло? Он и не андаланец, это точно… а есть ли в нем что-то драконидское, сказать трудно. Он как-то связан с моим прошлым… Он знает что-то про меня?
Знает!
Он называл меня Лестой! А ведь я не представлялась ему… или представлялась? Кажется, нет.
– Пепел, откуда тебе известно мое имя?
– Не сердись, госпожа, но я не могу тебе этого открыть.
– Ты знаешь кто я?
– Да.
Теперь выдохнула я. Что-то подозрительно быстро моя тайна перестает быть тайной. Пепел в нее посвящен, Кукушонок посвящен, Ю тоже… Только и надежды, что они будут держать язык за зубами.
Собственно, Пеплу я нужна для каких-то только ему известных целей, причем нужна настолько, что он согласен ради меня рисковать собственной жизнью… деньги его не интересуют (а что еще, кроме денег, могут предложить доносчику охотники на ведьм?), поэтому логичный вывод – ему можно доверять. Значит, хватит ломать голову.
Неотложное дело сейчас – вытащить Кукушонка, который загремел в застенок явно по моей вине. Потом – свирель. И только потом уже все остальное, включая пепловы тайны.
Мы поднялись по замусоренной лесенке. Пепел толкнул дверь – после кромешной подвальной тьмы заваленная горелым хламом улица ослепила нас яркостью красок. Нежнейшая вечерняя позолота таяла медовым леденцом на закопченных стенах руин.
– Где в этом городе тюрьма? – спросила я.
Спутник мой пожал плечами.
Забавно, если моя догадка верна, и запертый дом таки принадлежал Пеплу, то почему же он не знает, где в городе тюрьма? Хм, а я почему не знаю?
Почему это не знаю? Прекрасно я знаю, где находится тюрьма – недалеко от рыночной площади. Круглая такая приземистая башня с пристроенным к ней длинным зданием, где, собственно, каждую пятницу и вершилось правосудие. Завтра у нас что? Наверное, как раз пятница, если в полдень обещано разбирательство.
– Не беги так быстро, госпожа моя. – Пепел ловко подхватил меня под руку. – Ты ведь изображаешь пожилую женщину, а пожилые женщины не бегают по улицам как угорелые. Двигайся степенно, не торопись. Смотри под ноги, а не по сторонам. Куда мы идем?
– На площадь. Я вспомнила, где находится городская тюрьма.
Рыночная площадь, лишенная навесов и прилавков, пестрых товаров на них и шумной толпы вокруг, оказалась не такой уж и большой. Мы быстро пересекли ее и приблизились к башне.
Вход обнаружился далеко не сразу: нам пришлось погулять кругами, прежде чем мы догадались войти в арку двухэтажного здания, посредине перегороженную железными воротами, и постучать в эти ворота колотушкой. Ответили нам тоже далеко не сразу.
Наконец в щели между створок забрезжил свет и недовольный голос поинтересовался, какого черта. Пепел неожиданно вылез вперед:
– Мое имя Тиваль Пепел из Адесты, со мною благородная Летта Ичелвидд оттуда же! Открывай, грубиян, не заставляй нас ждать на улице!
Щелкнув, в воротах отворилось окошко, в окошке замаячил смурной глаз.
– Валите отседова, благородные господа. – Миролюбиво посоветовал нам обладатель глаза. – В енту свою Адесту. Туточки тюрьма городская, а не богадельня.
– Крысы глаза тебе повыели, смерд, что не отличишь бродяг от господ? Или ты ослеп в своих подземельях?
Я положила ладонь Пеплу на плечо:
– Погоди, Пепел. Не стоит со своим уставом в чужой-то монастырь… Послушай, милейший, – обратилась я к глазу в окошке. – Вчера, во время праздника, был схвачен мой слуга, молодой парнишка из вашего города. До меня дошло, что его обвиняют в воровстве.
– Завтра будет суд, завтра разберетесь. Приходите в полдень.
Окошко захлопнулось, Пепел с новой силой забарабанил колотушкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198