– Я собиралась просить короля Найгерта, чтобы он к свадьбе куда-нибудь отослал принцессу. А потом отправила бы к ней верного человека с письмом, где все бы объяснила. Я надеялась, мы найдем общий язык. Мы же сестры.
Каланда покачала головой, отрезала кусочек сыра и положила его на хлеб. Ничего не сказала.
Я молча смотрела на хорошенькую паршивку. Ткнуть бы в нее пальцем и разразиться обличительной речью, но я молчала. Пусть выкручивается. Пусть она выкручивается, а Мораг ее топит, если захочет. Мне опротивело копаться в чужом белье.
– И тебя совсем-совсем не волнует, что Герт – твой брат? – не выдержала Мораг.
– Он не брат мне. – Корвита примиряюще улыбнулась. – И тебе не брат. Я это знаю, сестра. Я даже знаю, чей он сын. Вычислить было проще простого.
– Мне – точно не брат. А вот тебе – племянник. Вам нельзя жениться.
– Подумаешь – племянник! Это почти что кузен. В Найгоне двоюродное родство – не повод отказываться от женитьбы.
– Мы не в Найгоне! – рявкнула принцесса, сжимая кулаки. – Мы в Даре! Поворачивай оглобли, чучело, и катись в свою занюханную Галабру!
Бац! Каланда с силой хлопнула ладонью по столу. Аж блюдо подпрыгнуло.
– Спорить будете потом. Потом, я сказала! Сейчас вы рассказываете. Мораг, твоя очередь.
Та выдохнула шумно, скрипнула зубами. На скулах ее проступили красные пятна, а шрам побагровел.
– Прикажи подать вина… мать. Я не могу пить эту болотную водичку.
– Вита, озаботься. Мореле, дорогая моя, успокойся и рассказывай. Что ты здесь делаешь, на полдороге к Галабре?
Корвита озаботилась лично и вышла из комнаты. Она явно побаивалась мать и старалась быть паинькой, чтобы не раздражать ее больше чем уже есть.
– Я искала тебя. – Принцесса еще раз вздохнула и принялась знакомым жестом тереть ключицы сквозь кольчугу и кожаную котту. – Мы с малявкой вскрыли гроб и нашли в нем кукол. Решили, что тебя украл какой-то колдун. А перед этим спрашивали отца… то есть, короля Леогерта. Он сказал, что тебя нет среди мертвых.
Каланда вытаращила на меня глаза:
– Ты умеешь говорить с покойниками?
– Не я. Грим с кладбища. Небольшая сделка.
– Боже мой. Зачем вы вскрывали гроб?
– Затем что малявкин грим заявил: в гробу нет тела. Где малявка этого грима подцепила, я не знаю.
Вернулась Корвита. Она прижимала тяжелый кувшин к груди, оберегая поцарапанную лапку. Мораг протянулась было за вином, но отдернула руку, а Корвита отскочила, плеснув красным на халат. Сестры сцепились ненавидящими взглядами.
– Вита. – Моя бывшая королева устало помассировала виски. – Вита, налей всем и сядь. Не время играть в гляделки.
Я отказалась, Корвита налила матери и себе и поставила кувшин в центр стола.
– А она пусть сама за собой ухаживает.
Мораг ухватила кувшин и присосалась к нему, не обратив внимания на пододвинутый матерью бокал.
– Господи мой Боже… – Каланда поморщилась, глядя как дочь некрасиво и жадно пьет, проливая вино на одежду. – Мореле, ответь мне, зачем ты рвалась в дом и порубила моих людей?
– Хотела лахудре этой шею свернуть. Клестихе ощипанной, вороне вороватой. Потому что колдуном оказалась именно она. Невеста, каррахна, мокрое место!
Корвита сузила глаза, но промолчала. Каланда нахмурилась:
– Каким колдуном?
– Мы думали, тебя колдун украл! Злобный колдун, украл и держит в плену!
– Я не крала маму, – снисходительно усмехнулась Корвита. – Я слишком маленькая была. Это она меня украла, если уж на то пошло.
– Малявка говорила, ты колдовала. Она тебя видела!
– Где? – напряглась юная леди Клест. – Когда?
Все обернулись ко мне. Я пожала плечами:
– Сегодня вечером, у перрогвардов. Я сидела в клетке со своим хвостатым дружком.
– Каким дружком? – Каланда даже стукнула кубком по столу. Корвита тут же подхватила жбанчик с сидром и ловко наполнила ее бокал. – Вы меня запутали совсем. Теперь ты рассказывай, Леста. Все нити к тебе сходятся. Похоже, это твоя паутина, араньика.
Када аранья асе ило де теларанья.
– Если уж рассказывать, то с начала. Каланда, ты знаешь, что попала в Сумерки моими трудами?
– Знаю. – она покачала бокал. – Все я теперь знаю. Чересчур сильное чувство может спровоцировать на магическое действие даже неинициированного эхисеро. Только действие это неуправляемое, и потому опасное.
– Чересчур сильное чувство может спровоцировать на магическое действие любого человека, Каланда. Любого. Особенно, если это сильный страх. Страх творит чудеса. Страх открывает ворота в другой мир.
– Не согласна, араньика. Иначе я бы видела в своей жизни гораздо меньше трупов.
Тоже правда.
Как мне не хотелось отмолчаться, пришлось рассказывать про свои приключения. Многие из них даже Мораг были вновинку. Я рассказывала, бесцельно катая в ладонях пустой бокал, стараясь быть как можно более краткой и отстраненной, рассказывала об Ирисе и Амаргине, о Вране, о Королеве , о Стеклянном Острове и о моей фюльгье. Немного замялась, когда дошла до клада Короля-Изгнанника на Стеклянной Башне. Облизнула сухие губы.
Корвита тут же потянулась через стол налить мне. Подлизывается, глупая. Едва дотянулась, едва не опрокинула бокал. Загремел стул – Мораг неожиданно вскочила. Метнулась длинная рука, наотмашь ударив Корвиту по запястью, жбанчик отлетел, расплескивая струю, бокал опрокинулся, и золотистая лужица сидра на столе тут же поросла облаком шипучей пены.
– Ты! – задохнулась принцесса. – Что ты бросила в чашку? Что? Я видела! Ты…
Мораг вдруг запнулась. Корвита сделала шаг назад, еще один шаг и застыла, прижимая к груди трясущиеся руки. Она смертельно побледнела. Нет! Это таяло слепое пятно, и землистая кожа превращалась в лилейно-белую. В волосах заструилось серебро, широкая прядь словно Млечный Путь – ото лба и до пояса, и вторая, поскромнее, у левого уха.
Мораг присвистнула:
– Итить твою через семь гробов! Я уж решила, в тебе кровь дареная не сказалась никак.
– Мама… – жалко прошептала Корвита. – Мамочка!
Каланда рывком поднялась, сгребла младшую дочь в охапку. Корвита вздрагивала и часто-часто дышала, как после хорошей пробежки. Каланда расщиренными глазами смотрела куда-то мимо нас.
Мы с Мораг переглянулись.
– Ты ее коснулась, – сказала я.
– Она тебе что-то в бокал подсыпала.
– Она потеряла гения. Только что. Мораг, ты отняла у нее гения.
Мораг передернула плечами, плюнула на пол и схватилась за горло над краем кольчужного ворота.
– Мама! – Корвита рванулась, но Каланда держала крепко. – Я говорила, ее надо было убить! Еще в колыбели! Дрянь, мразь! Ненавижу!
– Тише, доченька… тише, детка…
– Пусти меня! Иди с ней обнимайся! Ты всегда любила ее больше меня! Защищала ее! Кудахтала над ней… Принцесса! Это я принцесса! Я принцесса! А она – отродье из холмов, нечисть, ублюдок, подлая тварь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198