— спросил Аннамамед. Хаиткулы ответил не сразу:
— Чем должен заниматься провинциал, попадая в столицу? Конечно, идти в «Детский мир»... Куплю Солмаз куклу и мяч.
— Еще что?
— Потом ты проводишь меня.
Аннамамед позвонил Ходже Назаровичу, сказал, что Хаиткулы скоро улетает. Ходжа Назарович взялся проводить майора.
В аэропорт они приехали втроем. После того как Хаиткулы зарегистрировал билет, они немного постояли у металлической ограды, за которой начиналось летное поле. Гул непрерывно взлетавших и приземлявшихся лайнеров не мешал их беседе.
Но вот улетавших пассажиров пригласили садиться в автобус, курсировавший между аэровокзалом и самолетами. Хаиткулы задержался на ступеньке, махнул рукой своим коллегам. Автобус тронулся; фигурки тех, кто остался за оградой, становились все меньше и меньше, пока совсем не скрылись из глаз. Хаиткулы посмотрел в ту сторону, где должен стоять его самолет, но слет фар встречного автобуса ослепил его. Он отвернулся, автобусы поравнялись.
Когда автобусы проходят один мимо другого почти вплотную, чуть ли не касаясь стеклами один другого, пассажирам ничего не остается, как разглядывать друг друга с известной бесцеремонностью. Хаиткулы как током ударило, когда он поймал на себе взгляд из встречной машины. Недовольный этим, сердито посмотрел в ту сторону. Его взгляд пересекся с чужим не более чем на полсекунды, но этого было достаточно, чтобы Хаиткулы принял решение. Вот он уже пробирается к водителю, бесцеремонно расталкивая стоящих в проходе... Мысль его работала четко: «Почему у него так округлились глаза, когда он увидел меня? На голове каракулевая шапка. Знакомое лицо... Длинный! Он!» Хаиткулы никак не мог вспомнить, кто сидел рядом, но, пожалуй, человек ростом пониже Длинного. Неужели Старик?
— Надо вернуться! — Красная книжечка Хаиткулы запрыгала перед носом шофера,— В том автобусе особо опасный преступник! Поворачивайте! Откуда сейчас прибыл самолет, знаете?
— Московский или чарджоуский. Вы не беспокойтесь, мы их догоним!
Не обращая внимания на ропот, поднявшийся в салоне, водитель развернул автобус и нажал на газ. Хаиткулы,. стоя вплотную у самых дверей, выслушивал замечания в свой адрес: «Разиня, вещи позабыл», «Совсем совесть потерял»... Нашелся, конечно, и пассажир, по-видимому, перед этим хорошо разогревшийся в ресторане аэровокзала, который рвался к водителю выяснять отношения. Увещевания других
пассажиров: «Без нас все равно самолет не улетит»,— на него не действовали.Но расстояние между автобусами сокращалось.Когда Хаиткулы увидел,- что автобус, в котором находились преступники, остановился, он сделал водителю знак рукой — дверцы распахнулись. Он выскочил на ходу, показывая удостоверение двум дежурным милиционерам, коротко объяснил, что происходит. Все вместе они бросились за толпой пассажиров.
Хаиткулы не ошибся. Это были они — те, кого безуспешно разыскивала узбекская и туркменская милиция. Длинный случайно увидел Хаиткулы и теперь ругал себя, что заставил его посмотреть в их сторону. Почувствовал опасность. Автобус был еще на большом расстоянии от вывески «Выход в город», а он стал крепко толкать в бок дремавшего рядом товарища:
— Вставай, башлык, пропали!
Старик закашлялся, потом вытер рот ладонью, зло посмотрел на Длинного, косившегося в стекло:
— Что там? Змея ползет? Чего уставился? — Он потирал бок после тычков Длинного.
— Змея? Хуже! Чарджоуский капитан! Мы там отсиживались, а он нас здесь подстерегал.
Старик привычно опустил руку в карман за куревом, но тут же выдернул, ее, охнул:
— Вах-хей, он видал тебя?
— Видал. Слепой он, что ли?
Проталкивая Старика вперед, Длинный плечами раздвинул, пассажиров. Узел он волочил по полу. Они оказались у выхода первыми. Как только автобус остановился, Длинный сразу же „выпрыгнул из дверей. Поднял узел на плечо, не почувствовав его тяжести. Старик соскочил за ним так же прытко, хотя со стороны можно было подумать, что такой старый человек без палочки не только не вылезет из автобуса, до не сделает лишних метров по ровному месту.
Они выбежали к стоянке такси. От машины, которая стояла к ним ближе всего, Длинный отшвырнул какого-то человека, через полуоткрытую дверцу договаривавшегося с шофером. Тот успел схватиться за столб, устоял на ногах, но апельсины из его авоськи тяжелыми ватными мячиками покатились под ноги прохожим. Длинный втолкнул на переднее сиденье Старика, рванул заднюю дверцу, нырнул в машину.
— Шеф, вперед! Червонец за нами.
— Дам червонец тому, кто вас отсюда вытряхнет!
Шофер умолк, почувствовав на своей шее холодок лезвия, повернул ключ зажигания. Машина рванулась и помчалась вперед, скрывшись за ближайшим углом. Они хорошо знали город, потому что Старик уверенно показывал дорогу: «Налево... направо... и здесь направо». Стрелка спидометра качнулась до «100».
...Ходжа Назарович и Аннамамед, увидев Хаиткулы, сообразили: произошло ЧП. Аннамамед тут же побежал вызывать дежурную опергруппу, а Ходжа Назарович остался ее ждать рядом с Хаиткулы.
В те минуты, когда «Волга» лимонного цвета, просигналив на красный свет, с головокружительной скоростью вылетела на проспект Свободы, чтобы, свернув направо у гостиницы «Октябрьская», промчаться затем до конца микрорайона и оказаться на улице Худайбердыева, — а это уже было на приличном расстоянии от аэропорта,— Хаиткулы расспрашивал на стоянке пассажира, прозевавшего такси и собиравшего рассыпанные по площадке апельсины.
— Номер такси не запомнили?
— Вах-хей, У меня нет привычки разглядывать номера... Еще сегодня.вечером племянник посадил меня в Москве на самолет, проводил... Хотел ведь ехать поездом... Черт бы пебрал негодяя...
— Шофер такси был туркмен?
— Самый натуральный туркмен, будь он проклят!
— Он что, отказался вас везти?
— Нет... хотел. «Немного подожди,— говорит,— вот возьму еще пассажира, вам же меньше платить за проезд». А тут кто-то. цапнул меня за затылок, чуть с мясом волосы не вырвал. В такой момент и милиции никогда нет рядом...
— Мы из милиции, яшулы. Немного, к сожалению, опоздали. Запомнили, кто занял ту машину?
— Да как я мог их видеть, когда лбом чуть не сшиб этот столб. Встал, а их уже и след простыл... шпана...
— Шофера узнаете, если увидите, снова?
— Шофера? Узнаю. Почему не узнать?
— Какие-нибудь особые приметы шофера бросились в глаза?
— Кажись, не было... Шапка, по-моему, была из серого каракуля, пальто вроде драповое, с каракулевым воротником.
— Спасибо.
Записав адрес пассажира, Хаиткулы поручил дежурному по аэропорту отправить, его на такси домой.
К Ходже Назаровичу подъехали две милицейские машины:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Чем должен заниматься провинциал, попадая в столицу? Конечно, идти в «Детский мир»... Куплю Солмаз куклу и мяч.
— Еще что?
— Потом ты проводишь меня.
Аннамамед позвонил Ходже Назаровичу, сказал, что Хаиткулы скоро улетает. Ходжа Назарович взялся проводить майора.
В аэропорт они приехали втроем. После того как Хаиткулы зарегистрировал билет, они немного постояли у металлической ограды, за которой начиналось летное поле. Гул непрерывно взлетавших и приземлявшихся лайнеров не мешал их беседе.
Но вот улетавших пассажиров пригласили садиться в автобус, курсировавший между аэровокзалом и самолетами. Хаиткулы задержался на ступеньке, махнул рукой своим коллегам. Автобус тронулся; фигурки тех, кто остался за оградой, становились все меньше и меньше, пока совсем не скрылись из глаз. Хаиткулы посмотрел в ту сторону, где должен стоять его самолет, но слет фар встречного автобуса ослепил его. Он отвернулся, автобусы поравнялись.
Когда автобусы проходят один мимо другого почти вплотную, чуть ли не касаясь стеклами один другого, пассажирам ничего не остается, как разглядывать друг друга с известной бесцеремонностью. Хаиткулы как током ударило, когда он поймал на себе взгляд из встречной машины. Недовольный этим, сердито посмотрел в ту сторону. Его взгляд пересекся с чужим не более чем на полсекунды, но этого было достаточно, чтобы Хаиткулы принял решение. Вот он уже пробирается к водителю, бесцеремонно расталкивая стоящих в проходе... Мысль его работала четко: «Почему у него так округлились глаза, когда он увидел меня? На голове каракулевая шапка. Знакомое лицо... Длинный! Он!» Хаиткулы никак не мог вспомнить, кто сидел рядом, но, пожалуй, человек ростом пониже Длинного. Неужели Старик?
— Надо вернуться! — Красная книжечка Хаиткулы запрыгала перед носом шофера,— В том автобусе особо опасный преступник! Поворачивайте! Откуда сейчас прибыл самолет, знаете?
— Московский или чарджоуский. Вы не беспокойтесь, мы их догоним!
Не обращая внимания на ропот, поднявшийся в салоне, водитель развернул автобус и нажал на газ. Хаиткулы,. стоя вплотную у самых дверей, выслушивал замечания в свой адрес: «Разиня, вещи позабыл», «Совсем совесть потерял»... Нашелся, конечно, и пассажир, по-видимому, перед этим хорошо разогревшийся в ресторане аэровокзала, который рвался к водителю выяснять отношения. Увещевания других
пассажиров: «Без нас все равно самолет не улетит»,— на него не действовали.Но расстояние между автобусами сокращалось.Когда Хаиткулы увидел,- что автобус, в котором находились преступники, остановился, он сделал водителю знак рукой — дверцы распахнулись. Он выскочил на ходу, показывая удостоверение двум дежурным милиционерам, коротко объяснил, что происходит. Все вместе они бросились за толпой пассажиров.
Хаиткулы не ошибся. Это были они — те, кого безуспешно разыскивала узбекская и туркменская милиция. Длинный случайно увидел Хаиткулы и теперь ругал себя, что заставил его посмотреть в их сторону. Почувствовал опасность. Автобус был еще на большом расстоянии от вывески «Выход в город», а он стал крепко толкать в бок дремавшего рядом товарища:
— Вставай, башлык, пропали!
Старик закашлялся, потом вытер рот ладонью, зло посмотрел на Длинного, косившегося в стекло:
— Что там? Змея ползет? Чего уставился? — Он потирал бок после тычков Длинного.
— Змея? Хуже! Чарджоуский капитан! Мы там отсиживались, а он нас здесь подстерегал.
Старик привычно опустил руку в карман за куревом, но тут же выдернул, ее, охнул:
— Вах-хей, он видал тебя?
— Видал. Слепой он, что ли?
Проталкивая Старика вперед, Длинный плечами раздвинул, пассажиров. Узел он волочил по полу. Они оказались у выхода первыми. Как только автобус остановился, Длинный сразу же „выпрыгнул из дверей. Поднял узел на плечо, не почувствовав его тяжести. Старик соскочил за ним так же прытко, хотя со стороны можно было подумать, что такой старый человек без палочки не только не вылезет из автобуса, до не сделает лишних метров по ровному месту.
Они выбежали к стоянке такси. От машины, которая стояла к ним ближе всего, Длинный отшвырнул какого-то человека, через полуоткрытую дверцу договаривавшегося с шофером. Тот успел схватиться за столб, устоял на ногах, но апельсины из его авоськи тяжелыми ватными мячиками покатились под ноги прохожим. Длинный втолкнул на переднее сиденье Старика, рванул заднюю дверцу, нырнул в машину.
— Шеф, вперед! Червонец за нами.
— Дам червонец тому, кто вас отсюда вытряхнет!
Шофер умолк, почувствовав на своей шее холодок лезвия, повернул ключ зажигания. Машина рванулась и помчалась вперед, скрывшись за ближайшим углом. Они хорошо знали город, потому что Старик уверенно показывал дорогу: «Налево... направо... и здесь направо». Стрелка спидометра качнулась до «100».
...Ходжа Назарович и Аннамамед, увидев Хаиткулы, сообразили: произошло ЧП. Аннамамед тут же побежал вызывать дежурную опергруппу, а Ходжа Назарович остался ее ждать рядом с Хаиткулы.
В те минуты, когда «Волга» лимонного цвета, просигналив на красный свет, с головокружительной скоростью вылетела на проспект Свободы, чтобы, свернув направо у гостиницы «Октябрьская», промчаться затем до конца микрорайона и оказаться на улице Худайбердыева, — а это уже было на приличном расстоянии от аэропорта,— Хаиткулы расспрашивал на стоянке пассажира, прозевавшего такси и собиравшего рассыпанные по площадке апельсины.
— Номер такси не запомнили?
— Вах-хей, У меня нет привычки разглядывать номера... Еще сегодня.вечером племянник посадил меня в Москве на самолет, проводил... Хотел ведь ехать поездом... Черт бы пебрал негодяя...
— Шофер такси был туркмен?
— Самый натуральный туркмен, будь он проклят!
— Он что, отказался вас везти?
— Нет... хотел. «Немного подожди,— говорит,— вот возьму еще пассажира, вам же меньше платить за проезд». А тут кто-то. цапнул меня за затылок, чуть с мясом волосы не вырвал. В такой момент и милиции никогда нет рядом...
— Мы из милиции, яшулы. Немного, к сожалению, опоздали. Запомнили, кто занял ту машину?
— Да как я мог их видеть, когда лбом чуть не сшиб этот столб. Встал, а их уже и след простыл... шпана...
— Шофера узнаете, если увидите, снова?
— Шофера? Узнаю. Почему не узнать?
— Какие-нибудь особые приметы шофера бросились в глаза?
— Кажись, не было... Шапка, по-моему, была из серого каракуля, пальто вроде драповое, с каракулевым воротником.
— Спасибо.
Записав адрес пассажира, Хаиткулы поручил дежурному по аэропорту отправить, его на такси домой.
К Ходже Назаровичу подъехали две милицейские машины:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71