Удовольствие от этого станет получать он, а ненавидеть
и проклинать будут меня. За что Саида отстранили от дел и сунули в
Эль-Халиль, строжайше запретив выезжать наружу? Не за то ли, что во время
своих занятий "мелиорацией" он изрядно уже набедокурил, подгадил одним и
превратил в моральных уродов других?
Нет, не тянет меня в зомби-генсеки или зомби-президенты, хотя такие,
наверное, уже встречались в истории. Желаю удрать и самостоятельно
пробраться в Кувейт.
- Лиза, открой глазки,- стал тормошить я подругу,- не то оставлю тебя этому
жирному басмачу на память о себе, а сам дам деру.
- Беги, беги,- пробормотала она,- пусть басмач и жирный, а мне нравится. По
крайней мере, он работает на себя, а не на Лубянку, и домик у него
собственный, а не предоставленный за отличную службу в органах. Дери куда
хочешь, а меня завтра отвезут на кадиллаке в Эн-Насирию или в Басру. Или
останусь здесь, чтоб с меня сдували пылинки и кормили птичьим молоком.
- Ты завтра сама станешь пылинкой. На тебя бессрочно напялят "стильный"
прикид в виде паранджи, для профилактики накормив твой задок плетьми...
Давай, я разбужу тебя своей любовью - время еще есть. Я буду неистов в
кровати как отрицательный ион натрия, вступающий в связь с положительным
ионом хлора с помощью своего удалого электрона. Как спирохет, нападающий на
клетку. Как...
- Стихни,- пробормотала она,- ты оттягиваешь наступление сладостного сна.
- Ты должна понимать, Лиза, в какой веселой обстановке проснешься.
- Ничего я не хочу понимать. Из-за тебя накрылись две экспедиции. Ты хочешь
погубить и третью?..
На другие мои доводы ответом было лишь легкое сопение. Увы, мне предстояло
действовать в полную одиночку.
Я подошел осмотреться к окну. Оно выходило во внутренний дворик. Там
теплились кое-где лампадки - в частности, около беседки с прудом. Арка под
галереей вела в сад, за которым была наружняя стена. Обычная двухметровая
стена. И мне ли, будущему атлету, не перемахнуть через нее? Я могу
перебраться через стену даже вместе с нагрузкой в виде Лизы. Все-таки она
дама достаточно изящная, и попа у нее хоть не с кулачок, но и не жуткий
срандель. Не хочется оставлять ее здесь, куда никакой амерканский консул не
проберется. Даже у нас в Союзе, где за всем есть пригляд, в горных, лесных
и пустынных районах черт знает что творится. Вон в Чечено-Ингушетии рабы
имеются, и время от времени резня случается, которая сходит всем с рук.
Собак в доме я не видел, мужиков было пять-шесть голов, вернее
десять-двенадцать яиц. Но ни один из них не представлялся достаточно
серьезным. Конечно, пуля есть пуля... Однако есть вещи и похуже пули.
Впрочем, свинцовые таблетки я тоже могу кое-кому прописать.
Приведя в рабочее состояние ФМГ, я снова попробовал растолкать свою
красотку. Она что-то пробормотала - дескать, отвяжись, зараза - и, откинув
мою руку, вновь предалась храпу. Ладно, не выкобенивайся. Взвалил я тушку
своей напарницы на плечо. Ничего вроде, вес терпимый, да и она практически
не реагирует. За забором передохну.
Аккуратно распахнул дверь и двинулся прямо к беседке - налево или направо
вдоль анфилады окон было куда опаснее. Я сделал всего несколько шагов,
когда заметил что-то неладное. Беседка явно наклонилась в мою сторону!
Поначалу я решил не обращать никакого внимания на этот подлый мираж. Однако
несколько метров спустя наклон беседки под сорок пять градусов стал
очевидным. Пруд был теперь представлен обозрению и напоминал большое
приподнятое зеркало.
Я тогда решил свернуть чуть вправо - но и хитрая беседка наклонилась
вправо. Еще немного, и она просто нависла надо мной, собираясь рухнуть, а
вода угрожала выплеснуться из водоема, как из ведра. Я понимал, что этого
всего не может быть, поэтому рванул вперед. Вода вдруг покрылась рябью,
рябь полетела и застила мне глаза, отмечалось щекотание кожи, на которое я
мужественно не реагировал. Когда помех в глазах не стало, то они заметили,
что я вместе со своей ношей направляюсь к той самой анфиладе, из которой
вышел - вернее, к двери столь недавно покинутой комнаты.
Я сразу вспотел. Морока, наваждение, надираловка! В общем, то, с чем я
воевать не умею. С чем угодно нас учили бороться, с огнем противника, с
радиопомехами, с дымом, только не с этим. Но русские майоры так просто не
сдаются. И я двинулся вместе со своим американским грузом вдоль анфилады
комнат. Авось ни одна сволочь не проснется.
Вот первый отрезок пути, затем поворот, второй участок, добрался уже до
галереи, третий отрезок. Сейчас будет арка. Что за хрен! Я угодил в беседку
с прудом. Непонятным образом галерея туда закоротилась. В чем тут морока? Я
ступал собственными ногами, а не стоял или лежал на одном месте с бредом в
голове. Но все равно оказался не там, где хотел. Я быстро оглянулся - дом с
анфиладой находился на своем законном месте, мое же тело бездарно
околачивалось в центре двора у прудика с золотыми рыбками.
Что остается, сложить ручки и ждать падения занавеса? Или как-то стремиться
к счастью? Где сдвиг - в пространстве или в голове?.. Надо все-таки
определить требуемое количество шагов и сделать их, невзирая ни на какие
оптические обманы. Передо мной арка, до нее метров десять, то есть двадцать
передвижений каждой ноги. Я двинулся в путь, зажмурившись, но ведя точный
учет шагам. И ровно на двадцатом впилился лбом в вертикальный брус,
поддерживающий крышу беседки.
Все, капец, пространство в доме Саида не такое, как везде, оно способно
искривляться и закорачиваться - не где-нибудь в черной дыре, а здесь, в
иракском селении. Значит, он либо несравненный колдун, либо... воплощенный
демон, божество, Энлиль-Бел. Не брехал, гад. И нельзя плюнуть на этот факт
с высокого потолка, потому что "высокий потолок" сам плюнет на меня, и я
утопну. Я снял неудобную ношу с плеча и прислонил спиной к столбу. Дамочке
было по-прежнему хоть бы хны.
Я попытался расслабиться и обдумать безобразие, словно сидючи на стуле, в
кабинетной тиши, с конфеткой на языке. Я как-никак любитель "научпопа" и
всяких там хайнлайнов с артур-кларками. Хоть и чекист, но любовно собирал
их, даже в виде самиздатских переводов, вперемешку с Кочетовым, Марковым,
Пикулем и Анатолием Ивановым, доставшимися от тестя.
Итак, я нынче нахожусь в дополнительной, мнимой или полуфиктивной
реальности. По крайней мере, она взаимодействует с моими ногами и морочит
мне голову.
Я почувствовал экран из-за его напряженности - вначале как волну мелких
колких вибраций. Потом он дал о себе знать беспокойно блестящими точками -
казалось, за ними бушевал бешеный свет. Завеса оживилась, и сейчас
пропускала в наш бренный мир больше энергии, чем обычно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
и проклинать будут меня. За что Саида отстранили от дел и сунули в
Эль-Халиль, строжайше запретив выезжать наружу? Не за то ли, что во время
своих занятий "мелиорацией" он изрядно уже набедокурил, подгадил одним и
превратил в моральных уродов других?
Нет, не тянет меня в зомби-генсеки или зомби-президенты, хотя такие,
наверное, уже встречались в истории. Желаю удрать и самостоятельно
пробраться в Кувейт.
- Лиза, открой глазки,- стал тормошить я подругу,- не то оставлю тебя этому
жирному басмачу на память о себе, а сам дам деру.
- Беги, беги,- пробормотала она,- пусть басмач и жирный, а мне нравится. По
крайней мере, он работает на себя, а не на Лубянку, и домик у него
собственный, а не предоставленный за отличную службу в органах. Дери куда
хочешь, а меня завтра отвезут на кадиллаке в Эн-Насирию или в Басру. Или
останусь здесь, чтоб с меня сдували пылинки и кормили птичьим молоком.
- Ты завтра сама станешь пылинкой. На тебя бессрочно напялят "стильный"
прикид в виде паранджи, для профилактики накормив твой задок плетьми...
Давай, я разбужу тебя своей любовью - время еще есть. Я буду неистов в
кровати как отрицательный ион натрия, вступающий в связь с положительным
ионом хлора с помощью своего удалого электрона. Как спирохет, нападающий на
клетку. Как...
- Стихни,- пробормотала она,- ты оттягиваешь наступление сладостного сна.
- Ты должна понимать, Лиза, в какой веселой обстановке проснешься.
- Ничего я не хочу понимать. Из-за тебя накрылись две экспедиции. Ты хочешь
погубить и третью?..
На другие мои доводы ответом было лишь легкое сопение. Увы, мне предстояло
действовать в полную одиночку.
Я подошел осмотреться к окну. Оно выходило во внутренний дворик. Там
теплились кое-где лампадки - в частности, около беседки с прудом. Арка под
галереей вела в сад, за которым была наружняя стена. Обычная двухметровая
стена. И мне ли, будущему атлету, не перемахнуть через нее? Я могу
перебраться через стену даже вместе с нагрузкой в виде Лизы. Все-таки она
дама достаточно изящная, и попа у нее хоть не с кулачок, но и не жуткий
срандель. Не хочется оставлять ее здесь, куда никакой амерканский консул не
проберется. Даже у нас в Союзе, где за всем есть пригляд, в горных, лесных
и пустынных районах черт знает что творится. Вон в Чечено-Ингушетии рабы
имеются, и время от времени резня случается, которая сходит всем с рук.
Собак в доме я не видел, мужиков было пять-шесть голов, вернее
десять-двенадцать яиц. Но ни один из них не представлялся достаточно
серьезным. Конечно, пуля есть пуля... Однако есть вещи и похуже пули.
Впрочем, свинцовые таблетки я тоже могу кое-кому прописать.
Приведя в рабочее состояние ФМГ, я снова попробовал растолкать свою
красотку. Она что-то пробормотала - дескать, отвяжись, зараза - и, откинув
мою руку, вновь предалась храпу. Ладно, не выкобенивайся. Взвалил я тушку
своей напарницы на плечо. Ничего вроде, вес терпимый, да и она практически
не реагирует. За забором передохну.
Аккуратно распахнул дверь и двинулся прямо к беседке - налево или направо
вдоль анфилады окон было куда опаснее. Я сделал всего несколько шагов,
когда заметил что-то неладное. Беседка явно наклонилась в мою сторону!
Поначалу я решил не обращать никакого внимания на этот подлый мираж. Однако
несколько метров спустя наклон беседки под сорок пять градусов стал
очевидным. Пруд был теперь представлен обозрению и напоминал большое
приподнятое зеркало.
Я тогда решил свернуть чуть вправо - но и хитрая беседка наклонилась
вправо. Еще немного, и она просто нависла надо мной, собираясь рухнуть, а
вода угрожала выплеснуться из водоема, как из ведра. Я понимал, что этого
всего не может быть, поэтому рванул вперед. Вода вдруг покрылась рябью,
рябь полетела и застила мне глаза, отмечалось щекотание кожи, на которое я
мужественно не реагировал. Когда помех в глазах не стало, то они заметили,
что я вместе со своей ношей направляюсь к той самой анфиладе, из которой
вышел - вернее, к двери столь недавно покинутой комнаты.
Я сразу вспотел. Морока, наваждение, надираловка! В общем, то, с чем я
воевать не умею. С чем угодно нас учили бороться, с огнем противника, с
радиопомехами, с дымом, только не с этим. Но русские майоры так просто не
сдаются. И я двинулся вместе со своим американским грузом вдоль анфилады
комнат. Авось ни одна сволочь не проснется.
Вот первый отрезок пути, затем поворот, второй участок, добрался уже до
галереи, третий отрезок. Сейчас будет арка. Что за хрен! Я угодил в беседку
с прудом. Непонятным образом галерея туда закоротилась. В чем тут морока? Я
ступал собственными ногами, а не стоял или лежал на одном месте с бредом в
голове. Но все равно оказался не там, где хотел. Я быстро оглянулся - дом с
анфиладой находился на своем законном месте, мое же тело бездарно
околачивалось в центре двора у прудика с золотыми рыбками.
Что остается, сложить ручки и ждать падения занавеса? Или как-то стремиться
к счастью? Где сдвиг - в пространстве или в голове?.. Надо все-таки
определить требуемое количество шагов и сделать их, невзирая ни на какие
оптические обманы. Передо мной арка, до нее метров десять, то есть двадцать
передвижений каждой ноги. Я двинулся в путь, зажмурившись, но ведя точный
учет шагам. И ровно на двадцатом впилился лбом в вертикальный брус,
поддерживающий крышу беседки.
Все, капец, пространство в доме Саида не такое, как везде, оно способно
искривляться и закорачиваться - не где-нибудь в черной дыре, а здесь, в
иракском селении. Значит, он либо несравненный колдун, либо... воплощенный
демон, божество, Энлиль-Бел. Не брехал, гад. И нельзя плюнуть на этот факт
с высокого потолка, потому что "высокий потолок" сам плюнет на меня, и я
утопну. Я снял неудобную ношу с плеча и прислонил спиной к столбу. Дамочке
было по-прежнему хоть бы хны.
Я попытался расслабиться и обдумать безобразие, словно сидючи на стуле, в
кабинетной тиши, с конфеткой на языке. Я как-никак любитель "научпопа" и
всяких там хайнлайнов с артур-кларками. Хоть и чекист, но любовно собирал
их, даже в виде самиздатских переводов, вперемешку с Кочетовым, Марковым,
Пикулем и Анатолием Ивановым, доставшимися от тестя.
Итак, я нынче нахожусь в дополнительной, мнимой или полуфиктивной
реальности. По крайней мере, она взаимодействует с моими ногами и морочит
мне голову.
Я почувствовал экран из-за его напряженности - вначале как волну мелких
колких вибраций. Потом он дал о себе знать беспокойно блестящими точками -
казалось, за ними бушевал бешеный свет. Завеса оживилась, и сейчас
пропускала в наш бренный мир больше энергии, чем обычно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102