То ли ходить кучей,
пытаясь напасть на мои следы, а затем зажать и взять в плен, то ли
разделятся и будут пробираться от засады к засаде, чтобы поймать меня на
прицел и хлопнуть. Второе было бы более профессиональным.
Оторваться от недавних товарищей я не мог, они превосходили меня не только
числом, но и скоростью передвижения, и свежими силами - как-никак моторка
всего за час доставила приятелей-неприятелей туда, куда я перся целую ночь.
Однако работа по второму, "рассыпному", варианту устраивала и меня. Ведь их
следы я приметил раньше, чем они мои.
Я отправился вдоль влажных ямок, проштампованных вражескими башмаками,
выискивая цепким взглядом кустики и кочки, за которыми могли прятаться
недоброжелатели. Не исключено, что эти естественные укрытия при нехорошем
раскладе пригодятся и для моего укрытия. Местность была достаточно высокой,
и отпечатки башмаков покамест хорошо пропечатывались, но примерно спустя
час блужданий, я заметил, что выездная тройка "ревтрибунала" стала
распадаться. Две цепочки следов уходили в лядину, заросшую каким-то
кустарником и залитую водой. Третья, похоже остапенковская,- только у него
были остроносые офицерские хромовые "балетки",- пока еще прослеживалась. Я
двинулся вдоль нее, хотя тревожное ощущение в затылке уже появилось. А что,
если та отделившаяся парочка вырулит и зайдет мне в спину? Тревожно заныли
позвонки. Я снял автомат с предохранителя и положил взведенный палец на
спусковой крючок.
Все вокруг заросло травой, которая с каждым шагом делалась выше и гуще.
Следов я практически уже не различал, а брел там, где стебли были примяты
сапогами впереди идущего. И вдруг... проклюнулось... воздух пронзили
взбудораженные пульсации, словно заиграли бесконечные и неслышные струны. И
пульсации своими неприятными напряжениями посоветовали мне не двигаться
вперед или вправо. Дальше прогулка стала веселее. Одна из пульсаций
растормошила меня, словно я оказался под водопадом. Даже растрепала и
разбросала. Какая-то моя сознающая и наблюдающая частица взлетела, и я
увидел всю местность сверху - нечетким взглядом насекомого. Причем размытый
пейзаж украшали два багровых силуэта. Идущие за мной?
Я снова, собравшись воедино, занял прежнюю человеческую позицию и задумался
до скрипа в мозгах. Неужели надо бросить след из-за какого-то помутнения в
глазах? Все-таки я решил послушаться своей экстрасенсорики - она мне
дорогого стоила, если учесть страдания в Бореевской клетке. И, как-никак,
только первосортная шизия позволила мне недавно повторить подвиг Ноя и
преодолеть воды мини-потопа.
Когда я резко свернул влево, то уловил сзади шелест. Ветерок дунул? Или
кто-то, опустив нос, держал все это время мой след, обозначенный смятой
растительностью, и когда я отвалил в сторону, тоже припустил за мной,
отчего трава стала хлестать преследователя по ногам?
Я постарался стать незаметнее и дальше припустил в полусогнутой неудобной
позиции. Шелест сзади стал отчетливее. Точно, за мной кто-то бежит с полной
резвостью. На мгновение я остановился и, распрямившись, глянул назад. Тут
же ударили очереди, пули пропели совсем рядом. Стреляли двое, Маков и
Колесников, подгоняя свинцовые стежки к моей фигуре. Я эти личности сразу
распознал. Вот так, использовали товарища подполковника вместо живца и
зашли мне в тыл. Не откажешь им в охотничьей изобретательности. Или просто
Серега использовал отработанный в Долгопрудном приемчик? Небось, охотились
там друг за другом на "продленке".
Все это я обмысливал на бегу, после того как выпустил три или четыре пули
по преследователям - такая скудость определялась тем, что рожок-то имелся
всего один. А бывшие товарищи, почти не пригибаясь - знали, гады, про
дефицит у меня патронов - гнались следом чуть ли не с криком "ура". Один
частил из пистолет-пулемета пулями сорок пятого калибра THV,- я "Ингрэм" по
темпу стрельбы опознал,- второй за милую душу садил из "Калашникова". А я
был фактически на ровной местности, трава иногда прикрывала меня от
пронзительных взглядов, но не от свинца. Кроме того, расстояние между мной
и догоняющими здоровяками все более сокращалось. Еще немного, и останется
последнее - кинуться навстречу врагам, пытаясь задушить их носками.
Эта крайняя мера не понадобилась, потому что я заметил кусты с двумя
обломанными ветками. Какой-то местный дорожный знак? Типа "снизить скорость
до трех километров в час"? Только не написано, послушаются ли его
преследователи. А может, знак указывает, что поблизости ресторан или
танцплощадка?
Проблема выбора практически не стояла. Я мигом обернулся, выпустил короткую
очередь в сторону Сереги, а когда мои охотники ненадолго побеспокоились о
своей безопасности, юркнул в те самые помеченные кустики. Помню только, что
когда стал продираться через них, полетел какой-то пух. Особенно много его
оставалось позади меня, целое облако образовалось, но кое-что залетело и в
мою носоглотку. Отчего вначале стало горько, а а затем обидно, потому что
все поплыло перед глазами, принялось растягиваться или расплываться. Мои
ножки показались мне коротенькими и тоненькими как две спички, здоровенные
ботинки - кукольными тапочками, руки же, напротив, - похожими на два
бревна. Я помню, что тянулся на брюхе, пытаясь не отключиться, ноги стали
смахивать на хвост тюленя, потом на волокушу, а автомат - на пушку "Большая
Берта". Я видел самого себя, ползущего как подстреленный крокодил, в метре
впереди; сзади тоже трепыхалась моя измученная фигура. Образовалась из
двигающихся по-пластунски майоров фроловых целая цепочка, соединяющая
прошлое и будущее.
В итоге, тот передовой двойник, который находился в будущем, все-таки
поднялся на ноги, и я с трудом последовал его примеру.
Я все-таки взгромоздился на такие тоненькие гнущиеся ножки, и снова
побежал, причем почва пыталась взлететь то вверх, то вбок, то обогнуть меня
со всех сторон. Сколько это продолжалось - неясно; наконец я рухнул
окончательно и бесповоротно. Облака стали мазать меня какой-то манной
кашей, а земля выворачиваться и превращаться в огромный горшок, ноги же
длинными зелеными корнями тянулись куда-то в его центр.
Потом все застыло и медленно растаяло, меж прищуренных век забрезжил свет
нормального дня, где вещи занимали положеный объем и находились на своих
штатных местах. Я глянул на циферблат. Прошло минимум два часа после того
каверзного куста, который мгновенно подействовал на меня, как ЛСД.
Интересно, а какое влияние он оказал на моих бывших товарищей? Стали они
еще вреднее?
А вообще, все здесь какое-то особенное - и флора, и фауна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
пытаясь напасть на мои следы, а затем зажать и взять в плен, то ли
разделятся и будут пробираться от засады к засаде, чтобы поймать меня на
прицел и хлопнуть. Второе было бы более профессиональным.
Оторваться от недавних товарищей я не мог, они превосходили меня не только
числом, но и скоростью передвижения, и свежими силами - как-никак моторка
всего за час доставила приятелей-неприятелей туда, куда я перся целую ночь.
Однако работа по второму, "рассыпному", варианту устраивала и меня. Ведь их
следы я приметил раньше, чем они мои.
Я отправился вдоль влажных ямок, проштампованных вражескими башмаками,
выискивая цепким взглядом кустики и кочки, за которыми могли прятаться
недоброжелатели. Не исключено, что эти естественные укрытия при нехорошем
раскладе пригодятся и для моего укрытия. Местность была достаточно высокой,
и отпечатки башмаков покамест хорошо пропечатывались, но примерно спустя
час блужданий, я заметил, что выездная тройка "ревтрибунала" стала
распадаться. Две цепочки следов уходили в лядину, заросшую каким-то
кустарником и залитую водой. Третья, похоже остапенковская,- только у него
были остроносые офицерские хромовые "балетки",- пока еще прослеживалась. Я
двинулся вдоль нее, хотя тревожное ощущение в затылке уже появилось. А что,
если та отделившаяся парочка вырулит и зайдет мне в спину? Тревожно заныли
позвонки. Я снял автомат с предохранителя и положил взведенный палец на
спусковой крючок.
Все вокруг заросло травой, которая с каждым шагом делалась выше и гуще.
Следов я практически уже не различал, а брел там, где стебли были примяты
сапогами впереди идущего. И вдруг... проклюнулось... воздух пронзили
взбудораженные пульсации, словно заиграли бесконечные и неслышные струны. И
пульсации своими неприятными напряжениями посоветовали мне не двигаться
вперед или вправо. Дальше прогулка стала веселее. Одна из пульсаций
растормошила меня, словно я оказался под водопадом. Даже растрепала и
разбросала. Какая-то моя сознающая и наблюдающая частица взлетела, и я
увидел всю местность сверху - нечетким взглядом насекомого. Причем размытый
пейзаж украшали два багровых силуэта. Идущие за мной?
Я снова, собравшись воедино, занял прежнюю человеческую позицию и задумался
до скрипа в мозгах. Неужели надо бросить след из-за какого-то помутнения в
глазах? Все-таки я решил послушаться своей экстрасенсорики - она мне
дорогого стоила, если учесть страдания в Бореевской клетке. И, как-никак,
только первосортная шизия позволила мне недавно повторить подвиг Ноя и
преодолеть воды мини-потопа.
Когда я резко свернул влево, то уловил сзади шелест. Ветерок дунул? Или
кто-то, опустив нос, держал все это время мой след, обозначенный смятой
растительностью, и когда я отвалил в сторону, тоже припустил за мной,
отчего трава стала хлестать преследователя по ногам?
Я постарался стать незаметнее и дальше припустил в полусогнутой неудобной
позиции. Шелест сзади стал отчетливее. Точно, за мной кто-то бежит с полной
резвостью. На мгновение я остановился и, распрямившись, глянул назад. Тут
же ударили очереди, пули пропели совсем рядом. Стреляли двое, Маков и
Колесников, подгоняя свинцовые стежки к моей фигуре. Я эти личности сразу
распознал. Вот так, использовали товарища подполковника вместо живца и
зашли мне в тыл. Не откажешь им в охотничьей изобретательности. Или просто
Серега использовал отработанный в Долгопрудном приемчик? Небось, охотились
там друг за другом на "продленке".
Все это я обмысливал на бегу, после того как выпустил три или четыре пули
по преследователям - такая скудость определялась тем, что рожок-то имелся
всего один. А бывшие товарищи, почти не пригибаясь - знали, гады, про
дефицит у меня патронов - гнались следом чуть ли не с криком "ура". Один
частил из пистолет-пулемета пулями сорок пятого калибра THV,- я "Ингрэм" по
темпу стрельбы опознал,- второй за милую душу садил из "Калашникова". А я
был фактически на ровной местности, трава иногда прикрывала меня от
пронзительных взглядов, но не от свинца. Кроме того, расстояние между мной
и догоняющими здоровяками все более сокращалось. Еще немного, и останется
последнее - кинуться навстречу врагам, пытаясь задушить их носками.
Эта крайняя мера не понадобилась, потому что я заметил кусты с двумя
обломанными ветками. Какой-то местный дорожный знак? Типа "снизить скорость
до трех километров в час"? Только не написано, послушаются ли его
преследователи. А может, знак указывает, что поблизости ресторан или
танцплощадка?
Проблема выбора практически не стояла. Я мигом обернулся, выпустил короткую
очередь в сторону Сереги, а когда мои охотники ненадолго побеспокоились о
своей безопасности, юркнул в те самые помеченные кустики. Помню только, что
когда стал продираться через них, полетел какой-то пух. Особенно много его
оставалось позади меня, целое облако образовалось, но кое-что залетело и в
мою носоглотку. Отчего вначале стало горько, а а затем обидно, потому что
все поплыло перед глазами, принялось растягиваться или расплываться. Мои
ножки показались мне коротенькими и тоненькими как две спички, здоровенные
ботинки - кукольными тапочками, руки же, напротив, - похожими на два
бревна. Я помню, что тянулся на брюхе, пытаясь не отключиться, ноги стали
смахивать на хвост тюленя, потом на волокушу, а автомат - на пушку "Большая
Берта". Я видел самого себя, ползущего как подстреленный крокодил, в метре
впереди; сзади тоже трепыхалась моя измученная фигура. Образовалась из
двигающихся по-пластунски майоров фроловых целая цепочка, соединяющая
прошлое и будущее.
В итоге, тот передовой двойник, который находился в будущем, все-таки
поднялся на ноги, и я с трудом последовал его примеру.
Я все-таки взгромоздился на такие тоненькие гнущиеся ножки, и снова
побежал, причем почва пыталась взлететь то вверх, то вбок, то обогнуть меня
со всех сторон. Сколько это продолжалось - неясно; наконец я рухнул
окончательно и бесповоротно. Облака стали мазать меня какой-то манной
кашей, а земля выворачиваться и превращаться в огромный горшок, ноги же
длинными зелеными корнями тянулись куда-то в его центр.
Потом все застыло и медленно растаяло, меж прищуренных век забрезжил свет
нормального дня, где вещи занимали положеный объем и находились на своих
штатных местах. Я глянул на циферблат. Прошло минимум два часа после того
каверзного куста, который мгновенно подействовал на меня, как ЛСД.
Интересно, а какое влияние он оказал на моих бывших товарищей? Стали они
еще вреднее?
А вообще, все здесь какое-то особенное - и флора, и фауна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102