На позаимствованных у
них достижениях у нас вся электроника держится.
- Достижение мы сопрем, да пока на конвейер поставим, да еще наше качество
добавим, много ли от него толку останется,- оспорил тесть.
- А южное направление,- настаивал я,- насколько оно перспективное! Через
юг, где нефть и мусульмане, мы можем весь Запад за яйца ухватить и свой
нефтяной вывоз удорожить в несколько раз, как после арабо-израильской
заварухи семьдесят третьего.
- Да только на этом южном направлении и обломаться - раз плюнуть.
Мусульмане - это тебе не европейцы с их политесами. Сколько англичане
намучились с афганцами и арабами, а? Для кощея Хомейни мы после Америки -
дьявол номер два. У нас своя коллективность, у них своя, вот то и страшно.
Не трепыхайся, Глеб. Председатель основал Пятерку, это его любимое детище.
Бровастый будет слабеть, Председатель крепчать как самый умный, а Пятерка
разбухать во все стороны. Работа здесь не надрывная, условия для твоего
роста благоприятные, в Москву и так тебя переведем через годок. Ты только с
подружками не переусердствуй, в этом деле не стремись выйти в стахановцы...
Однако я напирал, и тесть Константин Матвеевич, горестно вздыхая,
согласился как-нибудь пособить.
- На свою головку, сынок, на свою...
Но я знал, что на свою головку найду злоключений и в Пятерке. Врачиха Лиза
Розенштейн выматывала меня, как умела, причем делала это непроизвольно и
бессознательно. Не раз я вспоминал, что слово "лиз" на научном языке
означает распад, растворение.
После 10 марта докторша уже не пыталась отвертеться от меня. Что она питает
ко мне какие-то теплые чувства, нельзя было сказать даже с большой
натяжкой. Мое полувыпадение из окна Лиза даже не посчитала приступом
совестливости у лютого опричника. Лишь неким изъязвлением гордыни и
испражнением самурайского комплекса. Дескать, последним способом достижения
хотя бы моральной победы над врагом у приверженцев бусидо является
публичное харакири.
Но я Лизавету все-таки заинтересовал. И в кое-каком плане теперь заменял
сбежавшего от хлопот Костю Сючица. Ну, а она мне - всех баб без исключения.
Те секс-волны, которые пробирали меня при первых прикосновениях к Лизке,
значительно ослабели, однако биологическое притяжение - какие-то
феромоны-аттракторы, память от предыдущих воплощений? - непреклонно
укладывали меня в кровать именно к ней.
Заброшенная Надюха регулярно нынче ходила "за спичками" к соседке, а вернее
соседу с первого этажа, ветерану-подводнику по имени Василий, которого в
сорок лет списали "за борт", на пенсию. Несколько лет назад, когда он
вылезал из своей субмарины, его смелую башку примял неурочно упавший люк. И
с тех пор вся сила из-под фуражки уходила в "корешок", которым бравый моряк
обслуживал всех жаждущих дам из нашего и соседнего многоквартирных домов.
Виталию Афанасьевичу Сайко я предоставил все, что насобирал и
откомментировал на мистическом участке своей работы. А где-то пару месяцев
спустя он высвистал меня к себе и задушевно сказал:
- Одному дедуле из специнститута, который с удовольствием забрал все твои
откровения, теперь понадобились консультации. Переводчики с любого языка,
сам понимаешь, у нас имеются, но это роботы, натасканные на технические,
военные и прочие современные тесты, они не улавливают многозначия темных
мистических слов. Обращаться же к сторонним востоковедам из университетов и
Академии Наук нам не резон. Они могут неверно понять наши предложения, да и
нам придется каждого знатока подолгу проверять на предмет возможной
неверности, то есть утечки информации. А ты все-таки свой специалист.
- То есть, ручной и карманный... Рад стараться, только вам надо
договориться с моим начальством, чтобы оно перераспределило силы. А то ведь
у меня в ящике дела, которые пылиться не могут. Например, по поводу надписи
в сортире: "Ленин - поц".
С моим начальством Сайко согласовал переброску на другой фронт. Последним
из командиров, скрипя сердцем, сапогами и другими деталями, дал свое
майорское добро Безуглов.
Специнститут КГБ гнездился в одном из домов стиля "модерн" на Петроградской
стороне. Воздвигал его какой-то чудаковатый купец, который, видимо, с
бодуна, почитывал фольклор и прочую лабуду. Поэтому нанятый им архитектор
старался подражать снаружи готическому замку, а внутри кносскому лабиринту
с добавлениями из сказок про Кощея. По крайней мере, из этого здания
самостоятельно, да еще живым, я никогда бы не выбрался. Однако внизу, возле
поста, оснащенного телемониторами, меня встретил человек в белом халате,
отличающийся крепким телосложением,- похоже, работник двойного назначения,-
который и проводил к тем самым ученым, коим я потребовался.
Научная общественность встретила меня в просторной лаборатории со сводчатым
потолком и колоннами "а ля фаллос".
При взгляде на главу проекта я сразу освежил в памяти прорицание Фимы -
глаза "как лед", а в имени звучит северный ветер. Действительно, доктора
наук звали Бореев, что напоминало о полночном студеном ветре Борее и всяких
гипербореях. К тому же один его глаз был выцветшим бледно-голубым, то есть
ледяным. Впрочем, второе око оказалось вполне насыщенного цвета, а сам
мудрец - щуплым, малость сгорбленным, заводным и немало напоминающим
артиста Милляра в роли бабы-яги.
В лаборатории, заставленной терминалами, принтерами, какими-то
малопонятными приборами,- как мне показалось, геофизического назначения,-
ничто не говорило и даже не нашептывало о мистике.
- Ну как, удивление есть?- поинтересовалась "баба-яга",- что людям вроде
нас понадобилась мистическая литература?
- Мистика учит нас ничему не удивляться. Допустим, сейчас дунет ветерок, и
вы вместе со всей этой аппаратурой превратитесь в колдунов, демонов, чертей
с котлами, и так далее.
"Баба-яга" поняла, что я шучу и приветливо осклабилась.
- Вы - геофизики?- решил выяснить я.
- По профессии - да. Если точнее, мы занимались естественными магнитными
полями...- Бореев, разведя руки, как бы погладил линии земного магнетизма.
- И вдруг вы решили, что в разных талмудах промеж всяких нелепостей об
эманациях некой высшей энергии, обнаружатся верные сведения о прежнем
положении магнитного полюса или нахождении магнитных железных руд?
- Мы решили, молодой человек, что рассуждения об эманациях высшей энергии
не более нелепы, чем какие-нибудь новомодные физические гипотезы о
суперстрингах,- вежливо осадил меня ученый Бореев.
Я постарался легким кашлем выразить свое недоумение при изречениях столь
далеких от правоверно-диалектического материализма. Я обязан был это
сделать. "Баба-яга" бдительным ухом заметила мое натужное покашливание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
них достижениях у нас вся электроника держится.
- Достижение мы сопрем, да пока на конвейер поставим, да еще наше качество
добавим, много ли от него толку останется,- оспорил тесть.
- А южное направление,- настаивал я,- насколько оно перспективное! Через
юг, где нефть и мусульмане, мы можем весь Запад за яйца ухватить и свой
нефтяной вывоз удорожить в несколько раз, как после арабо-израильской
заварухи семьдесят третьего.
- Да только на этом южном направлении и обломаться - раз плюнуть.
Мусульмане - это тебе не европейцы с их политесами. Сколько англичане
намучились с афганцами и арабами, а? Для кощея Хомейни мы после Америки -
дьявол номер два. У нас своя коллективность, у них своя, вот то и страшно.
Не трепыхайся, Глеб. Председатель основал Пятерку, это его любимое детище.
Бровастый будет слабеть, Председатель крепчать как самый умный, а Пятерка
разбухать во все стороны. Работа здесь не надрывная, условия для твоего
роста благоприятные, в Москву и так тебя переведем через годок. Ты только с
подружками не переусердствуй, в этом деле не стремись выйти в стахановцы...
Однако я напирал, и тесть Константин Матвеевич, горестно вздыхая,
согласился как-нибудь пособить.
- На свою головку, сынок, на свою...
Но я знал, что на свою головку найду злоключений и в Пятерке. Врачиха Лиза
Розенштейн выматывала меня, как умела, причем делала это непроизвольно и
бессознательно. Не раз я вспоминал, что слово "лиз" на научном языке
означает распад, растворение.
После 10 марта докторша уже не пыталась отвертеться от меня. Что она питает
ко мне какие-то теплые чувства, нельзя было сказать даже с большой
натяжкой. Мое полувыпадение из окна Лиза даже не посчитала приступом
совестливости у лютого опричника. Лишь неким изъязвлением гордыни и
испражнением самурайского комплекса. Дескать, последним способом достижения
хотя бы моральной победы над врагом у приверженцев бусидо является
публичное харакири.
Но я Лизавету все-таки заинтересовал. И в кое-каком плане теперь заменял
сбежавшего от хлопот Костю Сючица. Ну, а она мне - всех баб без исключения.
Те секс-волны, которые пробирали меня при первых прикосновениях к Лизке,
значительно ослабели, однако биологическое притяжение - какие-то
феромоны-аттракторы, память от предыдущих воплощений? - непреклонно
укладывали меня в кровать именно к ней.
Заброшенная Надюха регулярно нынче ходила "за спичками" к соседке, а вернее
соседу с первого этажа, ветерану-подводнику по имени Василий, которого в
сорок лет списали "за борт", на пенсию. Несколько лет назад, когда он
вылезал из своей субмарины, его смелую башку примял неурочно упавший люк. И
с тех пор вся сила из-под фуражки уходила в "корешок", которым бравый моряк
обслуживал всех жаждущих дам из нашего и соседнего многоквартирных домов.
Виталию Афанасьевичу Сайко я предоставил все, что насобирал и
откомментировал на мистическом участке своей работы. А где-то пару месяцев
спустя он высвистал меня к себе и задушевно сказал:
- Одному дедуле из специнститута, который с удовольствием забрал все твои
откровения, теперь понадобились консультации. Переводчики с любого языка,
сам понимаешь, у нас имеются, но это роботы, натасканные на технические,
военные и прочие современные тесты, они не улавливают многозначия темных
мистических слов. Обращаться же к сторонним востоковедам из университетов и
Академии Наук нам не резон. Они могут неверно понять наши предложения, да и
нам придется каждого знатока подолгу проверять на предмет возможной
неверности, то есть утечки информации. А ты все-таки свой специалист.
- То есть, ручной и карманный... Рад стараться, только вам надо
договориться с моим начальством, чтобы оно перераспределило силы. А то ведь
у меня в ящике дела, которые пылиться не могут. Например, по поводу надписи
в сортире: "Ленин - поц".
С моим начальством Сайко согласовал переброску на другой фронт. Последним
из командиров, скрипя сердцем, сапогами и другими деталями, дал свое
майорское добро Безуглов.
Специнститут КГБ гнездился в одном из домов стиля "модерн" на Петроградской
стороне. Воздвигал его какой-то чудаковатый купец, который, видимо, с
бодуна, почитывал фольклор и прочую лабуду. Поэтому нанятый им архитектор
старался подражать снаружи готическому замку, а внутри кносскому лабиринту
с добавлениями из сказок про Кощея. По крайней мере, из этого здания
самостоятельно, да еще живым, я никогда бы не выбрался. Однако внизу, возле
поста, оснащенного телемониторами, меня встретил человек в белом халате,
отличающийся крепким телосложением,- похоже, работник двойного назначения,-
который и проводил к тем самым ученым, коим я потребовался.
Научная общественность встретила меня в просторной лаборатории со сводчатым
потолком и колоннами "а ля фаллос".
При взгляде на главу проекта я сразу освежил в памяти прорицание Фимы -
глаза "как лед", а в имени звучит северный ветер. Действительно, доктора
наук звали Бореев, что напоминало о полночном студеном ветре Борее и всяких
гипербореях. К тому же один его глаз был выцветшим бледно-голубым, то есть
ледяным. Впрочем, второе око оказалось вполне насыщенного цвета, а сам
мудрец - щуплым, малость сгорбленным, заводным и немало напоминающим
артиста Милляра в роли бабы-яги.
В лаборатории, заставленной терминалами, принтерами, какими-то
малопонятными приборами,- как мне показалось, геофизического назначения,-
ничто не говорило и даже не нашептывало о мистике.
- Ну как, удивление есть?- поинтересовалась "баба-яга",- что людям вроде
нас понадобилась мистическая литература?
- Мистика учит нас ничему не удивляться. Допустим, сейчас дунет ветерок, и
вы вместе со всей этой аппаратурой превратитесь в колдунов, демонов, чертей
с котлами, и так далее.
"Баба-яга" поняла, что я шучу и приветливо осклабилась.
- Вы - геофизики?- решил выяснить я.
- По профессии - да. Если точнее, мы занимались естественными магнитными
полями...- Бореев, разведя руки, как бы погладил линии земного магнетизма.
- И вдруг вы решили, что в разных талмудах промеж всяких нелепостей об
эманациях некой высшей энергии, обнаружатся верные сведения о прежнем
положении магнитного полюса или нахождении магнитных железных руд?
- Мы решили, молодой человек, что рассуждения об эманациях высшей энергии
не более нелепы, чем какие-нибудь новомодные физические гипотезы о
суперстрингах,- вежливо осадил меня ученый Бореев.
Я постарался легким кашлем выразить свое недоумение при изречениях столь
далеких от правоверно-диалектического материализма. Я обязан был это
сделать. "Баба-яга" бдительным ухом заметила мое натужное покашливание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102