Из этих соединений - по крайней мере, в фильме - получалось что-то похожее
на молекулы ДНК, только еще более сложное, фигуристое. Большие буквы,
бегущие в нижней части экрана, называли эти "молекулы" матричными
макроорганизмами и даже перечисляли в столбик их продукцию: Земля, Солнце,
планеты, звезды... На этих сложных больших матрицах собирались матричные
организмы попроще - регуляторы и операторы. Регуляторы производили такой
сложный товар, как экосистемы - моря, реки, леса, горы. От операторов
происходили минералы, растения, животные. Метантропные матрицы, заведующие
устойчивостью человеческого рода, находились на стыке между операторами и
регуляторами.
Я кое-что уловил, поскольку режиссеры фильма все время играли на сходстве
своей матричной теории с генетикой, которая теперь, как известно, уже не
"продажная девка империализма". Даже вопрос подобрал:
- Так, может, существуют гнусные матрицы-вирусы, что умеют встраиваться в
эту самую матричную "ДНК", отчего появляются всякие угрожающие монстры?
Какие-нибудь грифоны, трехглавые змеи или там сфинксы с женскими сисями и
когтистыми лапами? Только ты среагируешь на зазывные гениталии, как сразу
попадешься на ужин.
- Монстры нежизнеспобны. Их не надо бояться. И не стоит обзывать кого-то
вирусами. Если мы найдем и используем матрицы, которые способны разрушить
закосневшее и расширить гармонию, то воспоем их в одах и поэмах...
- Михаил Анатольевич, чем на самом деле мы занимаемся на полигоне?
- Мы, ученые, отдаем должок Комитету. Чтобы заботиться дальше о прогрессе
науки, мы должны наглядно вредить американцам. Нашему кормильцу это
нравится.


Я не знал, в какой должности - специалиста или подопытной крысы -
отправляюсь на полигон сейчас. В этом убеждало и то обстоятельство, что
суперзнатока из меня даже не пытались сделать. Хотя, может, дело было лишь
в ограниченном ресурсе времени. Впрочем, Дробилин и прочие спецы аккуратно
представляли мне схемы расположения сверхчувствительных детекторов,
фиксирующих магнитные возмущения среды. Также учителя показывали приборы
"раздражители", которые сами производили эти возмущения, чтобы потревожить
матрицы-регуляторы. Учителя тыкали пальцами в неясную мешанину
дешифровочной аппаратуры - эх, ничего объяснять у нас толком не умеют. Я
уяснил лишь то, что "мешанина", обрабатывая информационное сырье, в итоге
предсказывает судьбу какого-нибудь явления или живой твари.
Компьютер же изображал судьбу наиболее понятным образом. На нескольких
цветных экранах можно было наблюдать картограмму событийного поля. На ней
бодрой яркой краской выделялись те зоны, где более или менее вероятны
всякие происшествия, конфликты и прочие изменения. Текст под картинкой даже
расписывал их предполагаемый характер, благополучный или разрушительный.
В итоге, получался у нас локатор судьбы, четко определяющий будущее и
настоящее в зоне до трех километров. На большем радиусе быстро нарастали
искажения. А после тридцати километров начинались сплошная фигня и
неопределенность. В память древних прорицательниц я прозвал такой вот
прибор "сивильником". Название привилось.
Все происходящее на его экранах напоминало мультяшку или компьютерную игру,
потому что некоторые объекты и происшествия обрисовывались разными
живописными символами, типа бегающих человечков, катающихся пузырей,
ползающих змеек, гусениц, кусающих-летающих мушек и так далее.
Вся аппаратура тянула на две тонны и должна была разместиться на вездеходе.
Плюс через спутник обеспечивалась связь с вычислительными мощностями
Бореевского института, правда не постоянная, а по расписанию, и не всегда
надежная - в смысле ионосферных бурь и прочих природных пакостей.

часть 2. ДВЕРЬ

7. (Южный Ирак, март 1983 г.)
В город Багдад мое тело уносил грузовой "Антей", в брюхе которого лежало
две тонны Бореевской аппаратуры. Помимо меня на сидениях расположились
визави друзья-товарищи: Дробилин, старший лейтенант Колесников и прапорщик
Маков. Подполковник Остапенко, уныло жуя финики, проторчал всю зиму в нашей
багдадской резидентуре, а если точнее, в советском посольстве. В посольском
гараже механики проявляли заботу, в виде ремонта и доводки, о нашей
вездеходной амфибии. К ней теперь четко прилепилось имя "Василиса" - в
память известной сказочной героини, что без затруднений конвертировалась из
жабы болотной в крутую красотку и обратно.
Я размышлял о том, что все наши построения социализмов и капитализмов лишь
следствие каких-то половых процессов в матричном поле.
А Серега клеил анекдот за анекдотом, рассказ за рассказом. Как он однажды
сожрал, словно колбасу, целую змею гюрзу, откусив ей предварительно голову.
Правда, простодушный Баранка стал допытываться, не была ли это всамделишная
колбаса, похожая на змею,- например, ливерная. Испортил Коля и историю, в
которой удалец Серега отодрал девушку на скаку прямо в седле лошади.
Прапорщик стал доказывать, что никакой девушки и не было вовсе, а старлей,
скорее всего, облюбил саму лошадь - у Макова в деревне один пастушок именно
так и поступал.
Дробилин в основном посматривал в иллюминатор и, наверное, переживал, как и
полагается энтузиасту, о том, как месопотамская гроза подействует на
вверенную ему аппаратуру.
А Маков бесхитростно лузгал семечки над книжкой о майоре Пронине. Он сам
признался, что едва начинает о чем-нибудь всерьез думать, о небе там, или о
Солнце, ему сразу не по себе становится.
Меня окончательно замучил вопрос с этими чертовыми матрицами-изолятами,
которые рано или поздно попытаются вломиться в наш мир и что-нибудь тут
урвать под шумок. Они, наверняка, понадеялись на упомянутую Фимой дозу
энергии. Тем более, мы их сами приманиваем. В любом случае, на нашем свете
что-то ненадолго должно появиться, а потом исчезнуть. Однако, если такое
предположение не фигня от начала до конца, то как оно стыкуется с наукой
физикой?
- Я знаю, о чем вы так старательно думаете, Александр Гордеевич,- обратился
я к своему ближайшему соседу Дробилину,- о законе сохранения энергии,
точно? Он всегда действует?
- Это все равно что думать, какими пальцами делается дуля, майор Фролов,-
язвительно отозвался инженер.- Но если вас интересует, то закон сохранения
действует, правда, в нашей работе его уместнее называть законом симметрии.
Общая симметрия в пределах универсума всегда будет соблюдена.
- То есть, если где-то там, в матричном поле, кому-то покажется, что ему не
хватает энергии, он без особых хлопот возьмет ее здесь и заметет следы, не
нарушив закона сохранения в пределах универсума?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102