Эмбер выставила из комнаты всех торговцев, остались только Нэн и полдюжины служанок, портной, собиравший материал перед уходом, Теней, собачка и Сьюзен. Сьюзен стояла, уперев пухлые — локотки в мамины колени. Она смотрела на мать большими зелеными глазами очень серьезно потому что Эмбер объясняла дочери, что юные леди не должны стаскивать парики с джентльменов. Девочка однажды дернула за парик короля, обнаружила, что парик снимается, и с тех пор стаскивала парики со всех мужчин, которые доверчиво наклонялись к ней. Но сейчас Сьюзен послушно кивала головой, соглашаясь с мамиными словами.
— И ты никогда не будешь так делать? — спросила Эмбер.
— Никогда, — пообещала Сьюзен.
Сэр Фредерик вошел в комнату, поклонился в дверях, а потом, подойдя ближе, отвесил еще один поклон.
— Покорный слуга вашей светлости, — сдержанно произнес он, но его глаза дерзко и недвусмысленно оглядели фигуру Эмбер.
Сьюзен сделала ему реверанс, и сэр Фредерик наклонился очень низко поцеловать ей ручку. Девочка уставилась на его парик, горя желанием вцепиться в него, но потом быстро и виновато метнула взгляд на мать — та наблюдала за ней, поджав губы и постукивая ногой, — Сьюзен сразу убрала руки за спину. Эмбер засмеялась, чмокнула дочку, отослала ее с нянькой и проводила их взглядом. Мать любовалась грациозной фигуркой дочери в длинном до щиколоток белом хрустящем платье, на которое был накинут маленький передничек; копна золотистых волос девочки была перехвачена зеленой лентой. Эмбер очень гордилась дочерью и считала ее самой очаровательной девочкой в Англии, а ведь Англия для нее означала весь мир. Дверь закрылась, Эмбер обернулась к сэру Фредерику и предложила ему сесть. Потом она подошла к туалетному столику, чтобы закончить наносить румяна. Фредерик сел рядом. Он был очень доволен собой и горд, что его пригласили на утренний туалет ее светлости, да еще в столь интимной обстановке и без других мужчин. Ему казалось, что он очень хорошо знает, зачем она позвала его.
— Ваша светлость оказала мне большую честь, — сказал он, скользя взглядом по груди Эмбер. — Я восхищаюсь вашей светлостью с того самого дня, когда несколько месяцев назад впервые увидел вас в королевской ложе театра. Клянусь честью, я больше не мог смотреть на сцену.
— Это очень любезно с вашей стороны, сэр. Должна признаться, я тоже заметила вас, когда вы беседовали с моей свекровью…
— Фу! — Он сделал брезгливое лицо и махнул рукой. — Она для меня ничто, уверяю вас!
— Она очень хорошо о вас говорила, сэр. Я бы даже сказала, она влюблена в вас.
— Что? Это просто смешно! Что из того, что влюблена? Мне это безразлично.
— Надеюсь, вы не воспользовались ее нежным отношением к вам?
Она встала и зашла за ширму, чтобы переодеться.. Проходя мимо Фредерика, Эмбер чуть приоткрыла халат, дав ему возможность на мгновение узреть ее тугую полную грудь, потом исчезла: ей по-прежнему хотелось видеть восхищение в глазах мужчин, даже тех, что ровно ничего для нее не значили.
Но спала она только с Карлом или одна.
Наступила секундная пауза, прежде чем Фредерик с жаром ответил:
— Боже мой, конечно же нет! Я даже ни разу не задал ей неприличного вопроса. Хотя, если честно сказать вашей светлости, если бы и задал, то не был бы разочарован.
— Но, как человек чести, вы и не пытались?
— Я боюсь, мадам, она не в моем вкусе.
— О, не в вашем вкусе, сэр Фредерик? Почему же так?
Сэр Фредерик почувствовал растерянность. Когда Эмбер пригласила его нанести визит, он сболтнул своим друзьям, что молодая графиня Дэнфорд влюбилась в него и позвала, чтобы с ним переспать. Теперь же он начал понимать;, что она хотела его вовсе не для себя и выступает в роли сводницы, чтобы удружить его своей свекрови. Каким же дураком он, должно быть, выглядит, если она рассчитывает навязать ему эту старую перечницу!
— Ну, она гораздо старше меня по возрасту, ваша светлость. Господи,, да ей лет сорок. Старухи частенько влюбляются в молодых людей, чего не скажешь о молодых людях.
Теперь Эмбер, полностью одетая,, вышла из-за ширмы, села за туалетный столик и начала перебирать украшения в шкатулке с драгоценностями. Ничто за всю ее жизнь при королевском дворе не доставляло ей столько счастья, как вот такие моменты, когда она чувствовала себя столь значительной, богатой и могущественной, что могла распоряжаться жизнями других по своему капризу. Эмбер поднесла к свету браслет из бриллиантов с изумрудами и чуть вытянула нижнюю губу, рассматривая украшение. При этом она заметила, что Фредерик наблюдает за ней, и знала, что именно он; думает.
— Ладно, сэр Фредерик, мне жаль это слышать. — Она застегнула браслет. — Я думала, что смогу помочь вам в отношении леди Стэнхоуп. У нее, знаете ли, большое состояние. — Эмбер не спеша перебирала драгоценности в шкатулке.
Он сразу оживился, выпрямился в кресле, наклонился вперед:
— Состояние, вы сказали?
Эмбер удивленно посмотрела на него:
— Ну да, конечно. Разве вы не знали об этом? Господи, да у нее добрая сотня воздыхателей, и все уговаривают ее выйти за них замуж.. Она сейчас и раздумывает, за кого именно выйти… вот я и подумала, если она так симпатизирует вам…
— Состояние! Я думал, у нее за душой ни шиллинга! Мне все говорили… Ну, ваша светлость, честно говоря, я поражен! — Он казался ошарашенным, он не мог поверить в то, что удача по воле случая идет ему прямо в руки. — А насколько большое у нее… я хотел сказать…
Эмбер пришла ему на помощь:
— Пять тысяч фунтов, я думаю.
— Пять тысяч! В год!
Пять тысяч в год было действительно колоссальным состоянием.
— Нет, — ответила Эмбер. — Пять тысяч всего. И, конечно, у нее еще есть и недвижимость. — Эта поправка его разочаровала, и, заметив выражение его лица, она добавила: — Я полагаю, она примет предложение молодого, забыла, как его зовут… Ну, он всегда носит костюм из зеленого атласа. Но если вы успеете поговорить с ней теперь же, то, возможно, уговорите.
Не прошло и двух недель, как сэр Фредерик женился на баронессе.
Зная, что у большинства хорошеньких и состоятельных девиц всегда есть либо бдительные родители, либо опекуны, которые никогда не согласятся на брак с таким повесой, как он, Фредерик начал ухаживать за баронессой сразу же, как только вышел из апартаментов Эмбер, и, когда он сделал предложение, она согласилась. Эмбер дала ей пять тысяч фунтов в обмен на заверенную бумагу, что Люсилла не будет просить или ожидать от нее денег.
Сначала баронесса была страшно возмущена, упрямилась, говорила, что получит все деньги, поскольку ее сын имеет на них право. Но Эмбер вскоре убедила ее, что если она согласится, то король будет на ее стороне, и в конечном счете та сдалась и была рада получить пять тысяч, которые хотя бы покроют ее долги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
— И ты никогда не будешь так делать? — спросила Эмбер.
— Никогда, — пообещала Сьюзен.
Сэр Фредерик вошел в комнату, поклонился в дверях, а потом, подойдя ближе, отвесил еще один поклон.
— Покорный слуга вашей светлости, — сдержанно произнес он, но его глаза дерзко и недвусмысленно оглядели фигуру Эмбер.
Сьюзен сделала ему реверанс, и сэр Фредерик наклонился очень низко поцеловать ей ручку. Девочка уставилась на его парик, горя желанием вцепиться в него, но потом быстро и виновато метнула взгляд на мать — та наблюдала за ней, поджав губы и постукивая ногой, — Сьюзен сразу убрала руки за спину. Эмбер засмеялась, чмокнула дочку, отослала ее с нянькой и проводила их взглядом. Мать любовалась грациозной фигуркой дочери в длинном до щиколоток белом хрустящем платье, на которое был накинут маленький передничек; копна золотистых волос девочки была перехвачена зеленой лентой. Эмбер очень гордилась дочерью и считала ее самой очаровательной девочкой в Англии, а ведь Англия для нее означала весь мир. Дверь закрылась, Эмбер обернулась к сэру Фредерику и предложила ему сесть. Потом она подошла к туалетному столику, чтобы закончить наносить румяна. Фредерик сел рядом. Он был очень доволен собой и горд, что его пригласили на утренний туалет ее светлости, да еще в столь интимной обстановке и без других мужчин. Ему казалось, что он очень хорошо знает, зачем она позвала его.
— Ваша светлость оказала мне большую честь, — сказал он, скользя взглядом по груди Эмбер. — Я восхищаюсь вашей светлостью с того самого дня, когда несколько месяцев назад впервые увидел вас в королевской ложе театра. Клянусь честью, я больше не мог смотреть на сцену.
— Это очень любезно с вашей стороны, сэр. Должна признаться, я тоже заметила вас, когда вы беседовали с моей свекровью…
— Фу! — Он сделал брезгливое лицо и махнул рукой. — Она для меня ничто, уверяю вас!
— Она очень хорошо о вас говорила, сэр. Я бы даже сказала, она влюблена в вас.
— Что? Это просто смешно! Что из того, что влюблена? Мне это безразлично.
— Надеюсь, вы не воспользовались ее нежным отношением к вам?
Она встала и зашла за ширму, чтобы переодеться.. Проходя мимо Фредерика, Эмбер чуть приоткрыла халат, дав ему возможность на мгновение узреть ее тугую полную грудь, потом исчезла: ей по-прежнему хотелось видеть восхищение в глазах мужчин, даже тех, что ровно ничего для нее не значили.
Но спала она только с Карлом или одна.
Наступила секундная пауза, прежде чем Фредерик с жаром ответил:
— Боже мой, конечно же нет! Я даже ни разу не задал ей неприличного вопроса. Хотя, если честно сказать вашей светлости, если бы и задал, то не был бы разочарован.
— Но, как человек чести, вы и не пытались?
— Я боюсь, мадам, она не в моем вкусе.
— О, не в вашем вкусе, сэр Фредерик? Почему же так?
Сэр Фредерик почувствовал растерянность. Когда Эмбер пригласила его нанести визит, он сболтнул своим друзьям, что молодая графиня Дэнфорд влюбилась в него и позвала, чтобы с ним переспать. Теперь же он начал понимать;, что она хотела его вовсе не для себя и выступает в роли сводницы, чтобы удружить его своей свекрови. Каким же дураком он, должно быть, выглядит, если она рассчитывает навязать ему эту старую перечницу!
— Ну, она гораздо старше меня по возрасту, ваша светлость. Господи,, да ей лет сорок. Старухи частенько влюбляются в молодых людей, чего не скажешь о молодых людях.
Теперь Эмбер, полностью одетая,, вышла из-за ширмы, села за туалетный столик и начала перебирать украшения в шкатулке с драгоценностями. Ничто за всю ее жизнь при королевском дворе не доставляло ей столько счастья, как вот такие моменты, когда она чувствовала себя столь значительной, богатой и могущественной, что могла распоряжаться жизнями других по своему капризу. Эмбер поднесла к свету браслет из бриллиантов с изумрудами и чуть вытянула нижнюю губу, рассматривая украшение. При этом она заметила, что Фредерик наблюдает за ней, и знала, что именно он; думает.
— Ладно, сэр Фредерик, мне жаль это слышать. — Она застегнула браслет. — Я думала, что смогу помочь вам в отношении леди Стэнхоуп. У нее, знаете ли, большое состояние. — Эмбер не спеша перебирала драгоценности в шкатулке.
Он сразу оживился, выпрямился в кресле, наклонился вперед:
— Состояние, вы сказали?
Эмбер удивленно посмотрела на него:
— Ну да, конечно. Разве вы не знали об этом? Господи, да у нее добрая сотня воздыхателей, и все уговаривают ее выйти за них замуж.. Она сейчас и раздумывает, за кого именно выйти… вот я и подумала, если она так симпатизирует вам…
— Состояние! Я думал, у нее за душой ни шиллинга! Мне все говорили… Ну, ваша светлость, честно говоря, я поражен! — Он казался ошарашенным, он не мог поверить в то, что удача по воле случая идет ему прямо в руки. — А насколько большое у нее… я хотел сказать…
Эмбер пришла ему на помощь:
— Пять тысяч фунтов, я думаю.
— Пять тысяч! В год!
Пять тысяч в год было действительно колоссальным состоянием.
— Нет, — ответила Эмбер. — Пять тысяч всего. И, конечно, у нее еще есть и недвижимость. — Эта поправка его разочаровала, и, заметив выражение его лица, она добавила: — Я полагаю, она примет предложение молодого, забыла, как его зовут… Ну, он всегда носит костюм из зеленого атласа. Но если вы успеете поговорить с ней теперь же, то, возможно, уговорите.
Не прошло и двух недель, как сэр Фредерик женился на баронессе.
Зная, что у большинства хорошеньких и состоятельных девиц всегда есть либо бдительные родители, либо опекуны, которые никогда не согласятся на брак с таким повесой, как он, Фредерик начал ухаживать за баронессой сразу же, как только вышел из апартаментов Эмбер, и, когда он сделал предложение, она согласилась. Эмбер дала ей пять тысяч фунтов в обмен на заверенную бумагу, что Люсилла не будет просить или ожидать от нее денег.
Сначала баронесса была страшно возмущена, упрямилась, говорила, что получит все деньги, поскольку ее сын имеет на них право. Но Эмбер вскоре убедила ее, что если она согласится, то король будет на ее стороне, и в конечном счете та сдалась и была рада получить пять тысяч, которые хотя бы покроют ее долги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145