почему бы нет? Почему бы не показать ему то, что он хочет?
И она ответила:
– Лучше я лягу на траву, так будет удобнее. Если хочешь, можешь подойти и посмотреть.
– Только не подходи близко к деревьям, – предупредил он.
– Почему?
– Потому что в лесу водится немало ядовитых тварей, – пояснил он. – Тех, что питаются гниющей плотью покойников.
Этому Джеруша никак не могла поверить.
– Я лягу в древесной тени, – заявила она. – Если хочешь, подойди ко мне. А если боишься, сиди здесь, на берегу.
И она поднялась, чтобы уйти. Но мужчина окликнул ее.
– Подожди, – сказал он. – Есть еще причина.
– Какая же? – осведомилась она.
– Я не могу отходить далеко от воды. Это опасно для меня.
Джеруша расхохоталась, сочтя его слова весьма неловким оправданием.
– Ты просто слаб и малодушен, – презрительно бросила она.
– Нет. Я...
– Ты слаб и малодушен! – перебила она. – Мужчина, который вынужден всю жизнь сидеть у реки? Что за жалкое созданье!
И Джеруша ушла, не дав ему возможности ответить. По выражению лица незнакомца она видела, что задела его за живое. Но она гордо повернулась к нему спиной и направилась в самую гущу зарослей – там она обнаружила небольшую полянку, где трава казалась особенно мягкой и словно манила прилечь. Джеруша растянулась на спине, ногами к реке, так что незнакомец, вздумай он и впрямь последовать за ней, сразу увидел бы сокровище, которое скрывалось между ее ног.
Про себя Рэйчел отметила, что собственная ее поза на кровати, стоявшей как раз напротив Галили, весьма напоминает позу Джеруши.
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– О том, что будет дальше.
– Если хочешь, можешь закончить историю сама, – предложил он.
– Нет, – покачала она головой. – Я хочу услышать продолжение от тебя.
– Но может, твой вариант будет лучше, – заметил он. – Может, он будет не таким печальным.
– Значит, это сказка с плохим концом?
Галили повернул голову к окну, и в первый раз луна полностью осветила его лицо. Рэйчел увидела, что первое впечатление ее не обмануло – лоб его и в самом деле пересекал шрам, глубокий шрам, идущий от середины левой брови чуть не до самого темени, крупный рот с полными губами свидетельствовал о чувственности, если только выражение «чувственный рот» вообще имеет смысл. Но не это больше всего поразило Рэйчел. Никогда прежде – ни на фотографиях, ни на картинах, ни в жизни – не доводилось ей встречать лица, на котором столь отчетливо просматривались мельчайшие изгибы и выемки костей, узоры покрывающих эти кости тканей и нервов. Казалось, плоть не маскирует череп, но, напротив, делает его более видимым. Конечно, при рождении Галили глаза его не были полны той печалью, что изливалась из них сейчас, но, вероятно, мозг его еще в материнской утробе знал о неизбежном приближении этой печали, и потому голова Галили приняла соответствующую форму.
– Разумеется, это сказка с плохим концом, – вздохнул Галили. – Иначе и быть не может.
– Но почему?
– Позволь мне закончить, – произнес он, пристально глядя на нее. – А если ты знаешь хороший конец, прошу тебя, расскажи его мне.
И он вновь заговорил, повторив сцену, которую описал, прежде чем прерваться, – как видно, он желал удостовериться, что Рэйчел ничего не забыла.
– Джеруша лежала на мягкой траве между деревьями, неподалеку от реки. Она знала, что незнакомец непременно явится, и, чтобы подготовиться к его приходу, сбросила башмаки и чулки, а потом приподняла бедра, чтобы, снять белье. Обе юбки – и верхнюю, и нижнюю – она спустила до колен. У нее не было нужды прикасаться к собственному телу, чтобы усилить охватившее ее возбуждение. Стоило ей обнажиться, как теплый ветерок, подобно свежему дыханию, обвеял нежный розовый цветок между ее ног, стебли травы, игриво и ласково щекотали ее бедра. Джеруша сладостно застонала. Охватившее ее наслаждение было столь велико, что она не смогла бы молчать, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
А потом она услышала его шаги...
– Он был речным богом, – вставила Рэйчел.
– Ты что, уже слышала эту историю?
Рэйчел рассмеялась.
– Так я угадала?
– Почти. Хотя назвать его богом – это некоторое преувеличение. Но все же он не чужд божественности.
– Он старый?
– Не старый, а древний.
– Но не слишком мудрый.
– Почему ты так решила?
– С его стороны глупо было уходить от реки. Ведь это его дом, его обитель.
– Иногда трудно противиться желанию покинуть свой дом, – вздохнул Галили. – Ты знаешь это по собственному опыту.
Несколько секунд Рэйчел молчала, не сводя с него глаз.
– Тебе известно обо мне все, – наконец прошептала она.
– Ты моя Джеруша, – ответил он, и это имя прозвучало в его устах, как величайшая ласка. – Мое дитя, моя невеста.
Услышав это, Рэйчел откинула простыню, скрывавшую нижнюю часть ее тела.
– Раз так, ты должен меня увидеть, – сказала она.
Она лежала, чуть приподняв колени, пространство меж ними тонуло в тени. Но взгляд Галили устремился туда, словно глаза его способны были видеть в темноте, не только видеть, но и проникать в ее тело, в самые сокровенные, самые заветные его места.
Она ощутила его взгляд внутри себя, однако это ее не смутило, скорее наоборот. Ей хотелось, чтобы он никогда не отводил от нее глаз. Да, она ощущала себя его Джерушей, его юной невестой, она лежала на мягкой траве, охваченная неведомым ей прежде волнением. Тело ее сотрясала сладостная дрожь, предчувствие еще большего, почти невыносимого наслаждения томило ее, и это предчувствие дарил ей он – его лицо, его слова, его близость. Сознание того, что он смотрит на нее, было истинным блаженством. Никогда прежде она не испытывала ничего, даже отдаленно подобного этому блаженству. За свою жизнь она познала семерых мужчин, включая первый робкий опыт с Нейлом Уилкинсом. Нет, она не являлась искусной любовницей, но и новичком она не была. Она умела получать и доставлять удовольствие в постели. Однако никогда прежде она не ощущала столь сильного возбуждения, не чувствовала, что взгляд мужчины снимает с нее все покровы.
Господи, они еще не прикоснулись друг к другу, а она уже дрожит. Тело ее источает влагу, и простыня между ног мокра насквозь. Соски ее стали твердыми и напряженными.
– Продолжай свой рассказ... – сорвалось с ее губ.
– Джеруша...
– Лежала на траве и ожидала, когда придет речной бог... – подхватила Рэйчел.
– Она подняла голову и увидела его...
– Да...
– Здесь, между деревьями, он представлял собой печальное зрелище. Каждый шаг давался ему с мучительным, усилием, и голова его опускалась все ниже и ниже.
– Она не пожалела о том, что заставила его оставить реку? – прошептала Рэйчел.
– Нет, – усмехнулся Галили.– В ту минуту ей было не до сожалений, возбуждение заставило ее забыть обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
И она ответила:
– Лучше я лягу на траву, так будет удобнее. Если хочешь, можешь подойти и посмотреть.
– Только не подходи близко к деревьям, – предупредил он.
– Почему?
– Потому что в лесу водится немало ядовитых тварей, – пояснил он. – Тех, что питаются гниющей плотью покойников.
Этому Джеруша никак не могла поверить.
– Я лягу в древесной тени, – заявила она. – Если хочешь, подойди ко мне. А если боишься, сиди здесь, на берегу.
И она поднялась, чтобы уйти. Но мужчина окликнул ее.
– Подожди, – сказал он. – Есть еще причина.
– Какая же? – осведомилась она.
– Я не могу отходить далеко от воды. Это опасно для меня.
Джеруша расхохоталась, сочтя его слова весьма неловким оправданием.
– Ты просто слаб и малодушен, – презрительно бросила она.
– Нет. Я...
– Ты слаб и малодушен! – перебила она. – Мужчина, который вынужден всю жизнь сидеть у реки? Что за жалкое созданье!
И Джеруша ушла, не дав ему возможности ответить. По выражению лица незнакомца она видела, что задела его за живое. Но она гордо повернулась к нему спиной и направилась в самую гущу зарослей – там она обнаружила небольшую полянку, где трава казалась особенно мягкой и словно манила прилечь. Джеруша растянулась на спине, ногами к реке, так что незнакомец, вздумай он и впрямь последовать за ней, сразу увидел бы сокровище, которое скрывалось между ее ног.
Про себя Рэйчел отметила, что собственная ее поза на кровати, стоявшей как раз напротив Галили, весьма напоминает позу Джеруши.
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– О том, что будет дальше.
– Если хочешь, можешь закончить историю сама, – предложил он.
– Нет, – покачала она головой. – Я хочу услышать продолжение от тебя.
– Но может, твой вариант будет лучше, – заметил он. – Может, он будет не таким печальным.
– Значит, это сказка с плохим концом?
Галили повернул голову к окну, и в первый раз луна полностью осветила его лицо. Рэйчел увидела, что первое впечатление ее не обмануло – лоб его и в самом деле пересекал шрам, глубокий шрам, идущий от середины левой брови чуть не до самого темени, крупный рот с полными губами свидетельствовал о чувственности, если только выражение «чувственный рот» вообще имеет смысл. Но не это больше всего поразило Рэйчел. Никогда прежде – ни на фотографиях, ни на картинах, ни в жизни – не доводилось ей встречать лица, на котором столь отчетливо просматривались мельчайшие изгибы и выемки костей, узоры покрывающих эти кости тканей и нервов. Казалось, плоть не маскирует череп, но, напротив, делает его более видимым. Конечно, при рождении Галили глаза его не были полны той печалью, что изливалась из них сейчас, но, вероятно, мозг его еще в материнской утробе знал о неизбежном приближении этой печали, и потому голова Галили приняла соответствующую форму.
– Разумеется, это сказка с плохим концом, – вздохнул Галили. – Иначе и быть не может.
– Но почему?
– Позволь мне закончить, – произнес он, пристально глядя на нее. – А если ты знаешь хороший конец, прошу тебя, расскажи его мне.
И он вновь заговорил, повторив сцену, которую описал, прежде чем прерваться, – как видно, он желал удостовериться, что Рэйчел ничего не забыла.
– Джеруша лежала на мягкой траве между деревьями, неподалеку от реки. Она знала, что незнакомец непременно явится, и, чтобы подготовиться к его приходу, сбросила башмаки и чулки, а потом приподняла бедра, чтобы, снять белье. Обе юбки – и верхнюю, и нижнюю – она спустила до колен. У нее не было нужды прикасаться к собственному телу, чтобы усилить охватившее ее возбуждение. Стоило ей обнажиться, как теплый ветерок, подобно свежему дыханию, обвеял нежный розовый цветок между ее ног, стебли травы, игриво и ласково щекотали ее бедра. Джеруша сладостно застонала. Охватившее ее наслаждение было столь велико, что она не смогла бы молчать, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
А потом она услышала его шаги...
– Он был речным богом, – вставила Рэйчел.
– Ты что, уже слышала эту историю?
Рэйчел рассмеялась.
– Так я угадала?
– Почти. Хотя назвать его богом – это некоторое преувеличение. Но все же он не чужд божественности.
– Он старый?
– Не старый, а древний.
– Но не слишком мудрый.
– Почему ты так решила?
– С его стороны глупо было уходить от реки. Ведь это его дом, его обитель.
– Иногда трудно противиться желанию покинуть свой дом, – вздохнул Галили. – Ты знаешь это по собственному опыту.
Несколько секунд Рэйчел молчала, не сводя с него глаз.
– Тебе известно обо мне все, – наконец прошептала она.
– Ты моя Джеруша, – ответил он, и это имя прозвучало в его устах, как величайшая ласка. – Мое дитя, моя невеста.
Услышав это, Рэйчел откинула простыню, скрывавшую нижнюю часть ее тела.
– Раз так, ты должен меня увидеть, – сказала она.
Она лежала, чуть приподняв колени, пространство меж ними тонуло в тени. Но взгляд Галили устремился туда, словно глаза его способны были видеть в темноте, не только видеть, но и проникать в ее тело, в самые сокровенные, самые заветные его места.
Она ощутила его взгляд внутри себя, однако это ее не смутило, скорее наоборот. Ей хотелось, чтобы он никогда не отводил от нее глаз. Да, она ощущала себя его Джерушей, его юной невестой, она лежала на мягкой траве, охваченная неведомым ей прежде волнением. Тело ее сотрясала сладостная дрожь, предчувствие еще большего, почти невыносимого наслаждения томило ее, и это предчувствие дарил ей он – его лицо, его слова, его близость. Сознание того, что он смотрит на нее, было истинным блаженством. Никогда прежде она не испытывала ничего, даже отдаленно подобного этому блаженству. За свою жизнь она познала семерых мужчин, включая первый робкий опыт с Нейлом Уилкинсом. Нет, она не являлась искусной любовницей, но и новичком она не была. Она умела получать и доставлять удовольствие в постели. Однако никогда прежде она не ощущала столь сильного возбуждения, не чувствовала, что взгляд мужчины снимает с нее все покровы.
Господи, они еще не прикоснулись друг к другу, а она уже дрожит. Тело ее источает влагу, и простыня между ног мокра насквозь. Соски ее стали твердыми и напряженными.
– Продолжай свой рассказ... – сорвалось с ее губ.
– Джеруша...
– Лежала на траве и ожидала, когда придет речной бог... – подхватила Рэйчел.
– Она подняла голову и увидела его...
– Да...
– Здесь, между деревьями, он представлял собой печальное зрелище. Каждый шаг давался ему с мучительным, усилием, и голова его опускалась все ниже и ниже.
– Она не пожалела о том, что заставила его оставить реку? – прошептала Рэйчел.
– Нет, – усмехнулся Галили.– В ту минуту ей было не до сожалений, возбуждение заставило ее забыть обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208