– Заведем детей.
– А вот это мне кажется неразумным, – его веселости как не бывало.
– Почему?
– Потому, что на роль отца я не гожусь.
– Откуда тебе знать? – Она положила руку ему на кисть. – Не исключено, что тебе это понравится.
– В нашей семье плохие отцы, – сказал Галили. – Точнее, один отец, и он не достоин подражания.
– По ведь плохой отец был только один. А сколько их было всего?
– Всего один.
Немного поразмыслив и заключив, что ее слова были неправильно поняты, Рэйчел решила пояснить:
– Нет, я имела в виду дедушек и прадедушек.
– Их у нас не было.
– Хочешь сказать, они умерли.
– Нет, я хочу сказать, они никогда не существовали. Понимаешь, никогда.
– Не говори глупостей, – рассмеялась она. – Должны же у твоих матери и отца быть родители. Может, к тому времени, как ты появился на свет, их и не было в живых, тем не менее...
– У них не было родителей. – Галили отвел глаза в сторону. – Поверь мне.
Было что-то странное в том, как он произнес «поверь мне». Это была не просьба, это был приказ. Его не интересовало, поверит она ему или нет. Галили встал и начал одеваться.
– Пора возвращаться, – сказал он. – Пока тебя не хватились и не начали искать.
– Мне все равно, пусть ищут, – произнесла она, обвив его сзади руками и прижимая к себе. – Нельзя же нам так сразу уехать. Я хочу поговорить. Хочу узнать тебя лучше.
– Для этого у нас с тобой еще будет время. – Освобождаясь из ее объятий, он потянулся за сорочкой.
– Будет ли? – усомнилась она.
– Разумеется, – не оборачиваясь, отрезал он.
– Что тебя так задело?
– Ничего, – уклонился от ответа он, – просто я понял, что пора возвращаться, вот и все.
– А как же эта ночь...
– Она была прекрасна, – на миг его пальцы замерли на пуговицах сорочки.
– Тогда перестань быть таким, – в ее голос закралось раздражение, – Прости меня, если я что-нибудь ляпнула невпопад. Мало ли что мне взбредет в голову. Пошутить, что ли, нельзя?
– Это была не шутка, – вздохнув, сказал он. – Пусть ты всерьез об этом не думала, но все равно сказала правду. Ты и правда хочешь иметь детей.
– Да, – откровенно признала она, – от тебя.
– Мы едва знакомы, – бросил он, поднимаясь по лестнице на палубу.
Охваченная негодованием, она кинулась за ним вслед.
– Зачем тогда все это было? – не унималась она. – К чему были возвышенные речи, которые ты, глядя на меня, произносил на берегу? Помнишь, как ты говорил о море? Чего ты добивался? Может, тебе просто хотелось затащить меня сюда? – Поднявшись на палубу, она обнаружила, что он сидит на скамейке напротив штурвала, закрыв лицо руками. – Значит, все было устроено только ради одной ночи? И теперь, когда она позади, тебе больше от меня ничего не нужно?
– Я ничего не преследовал, – заупокойным голосом проговорил он, не отрывая головы от рук. – Ты ловишь меня на слове. Это несправедливо с твоей стороны. Несправедливо. Мне казалось, ты понимаешь...
– Понимаю что?
– ...что это другая история, – закончил он.
– Посмотри на меня, – сказала она, но он даже не шелохнулся, чтобы открыть лицо. – Посмотри на меня и скажи это еще раз! – требовала она.
С большой неохотой он поднял на нее мрачный взгляд, в котором ныне читалась безысходность, его лицо посерело.
– Ничего подобного у меня на уме не было, – твердо повторил он. – Я думал, ты понимаешь, что это другая история.
В глазах у нее защипало, в ушах застучало от хлынувшей к голове крови, и выступившие слезы скрыли от нее мир. Как мог он такое сказать? Как мог так просто заявить, что случившееся прошлой ночью было не более чем игра, меж тем как они оба знали, они несомненно знали, что произошло нечто необыкновенное?
– Ты лжец!
– Может быть.
– Ты знаешь, это неправда.
– Это правда. Как и все, что я говорил прежде, – заверил ее он, глядя в пол.
По части правды и лжи Рэйчел хотела было напомнить ему о его собственных рассуждениях, но, в смятении чувств начисто позабыв все доводы, которые он приводил в подтверждение своих слов, была вынуждена отказаться от этого намерения. Мысль о неминуемой разлуке завладела всем ее существом и отзывалась в ней такой болью, что она скорее предпочла бы слепо предаться иллюзии семейного блаженства в его домике на холме, которая ласкала ее воображение всего несколько минут назад, нежели поверить в суровую истину, исключавшую всякую возможность эти мечтания осуществить.
Не удостоив ее ни единым взглядом, Галили молча вошел в капитанскую рубку и, включив мотор, снял судно с якоря, а поскольку продолжать разговор при шуме двигателя и поднимающегося якоря не имело смысла, Рэйчел ничего не оставалось, как отправиться одеваться.
Среди царящего в каюте бедлама – раскиданных по кровати простыней, подушек и валяющейся везде одежды – ей не сразу удалось отыскать свои туфли. Это на пару минут отвлекло ее от подступающих к горлу слез, а ко времени завершения туалета плаксивое настроение и вовсе покинуло ее. Рэйчел взяла себя в руки и была способна нормально разговаривать.
Когда, одетая и обутая, она поднялась на палубу, «Самарканд» уже быстро рассекал зеркало воды, а в лицо дул холодный пронизывающий ветер.
– Смотри! – крикнул Галили, указывая на нос корабля, но она не увидела ничего примечательного. – Иди погляди!
Взобравшись через капитанскую рубку на верхнюю палубу, она увидела наконец, что приковало взор ее спутника: в непосредственной близости от лодки тем же курсом плыла стая дельфинов, трое или четверо из них едва не касались своими бархатными спинами носа «Самарканда». А один дельфин, наверное ребенок, решила Рэйчел, резвился вовсю, выпрыгивая из воды то с левого, то с правого борта и сопровождая свое показательное выступление шумным плеском, который нарочито производил хвостом и поворотом туловища.
Беспечность морских обитателей восхитила Рэйчел, и ей захотелось поделиться впечатлениями с Галили, но, обернувшись, она обнаружила, что взгляд его устремлен к возвышающейся на острове горе Вайалиль, над которой, как и в первый день ее приезда, сгущались темные тучи. Всего несколько дней назад Джимми Хорнбек привез ее на остров, и, стало быть, совсем недавно состоялся между ними разговор о Маммоне, демоне стяжательства; меж тем Рэйчел казалось, что с тех пор прошло уже несколько месяцев, и даже более того – целая жизнь, ибо тогда она была совсем другой Рэйчел – не знавшей, что на земле есть Галили. К счастью или несчастью, но его появление изменило ее жизнь.

Глава IX
На пристани сидел человек, но, решив, что он просто ловит рыбу, Рэйчел не обратила на него внимания. Когда же они подплыли ближе, оказалось, что их с тревогой на лице поджидал Ниолопуа. Подойдя к лодке, он слегка наклонился и, не обращая внимания на своего отца, быстро заговорил с Рэйчел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208