— Вот-вот брюхо лопнет, а ни капли еще не проронили. Чуть ли не все море заглотали и теперь низвергнут его где-нибудь в горах.
— И все это опять вернется в море,— задумчиво сказал Уча.
— Но ведь Риони все дамбы смоет,— заволновалась Серова.
— Вполне возможно.
— Так, может, вернемся?
— А свадьба? А совещание? — вопросами на вопрос ответил Гангия.— Мы из Поти позвоним на массивы. Но как это поможет делу? Ведь воду вспять не повернуть, а свадьбу и совещание отложить мы не можем. Русудан и Петре, наверное, заждались нас. Да и гости уже собрались, не иначе. Вот только как вы в таком платье в загс пойдете, Галина Аркадьевна?
Важа Джапаридзе сидел и молчал, словно его совершенно не касались слова Андро, словно не он еще каких-нибудь два часа тому назад нетерпеливо и радостно стремился в загс. Андро прекрасно понимал, почему так резко изменилось вдруг настроение Важи и что повинен в этом в первую очередь именно он, Андро. Ему всегда был по душе твердый, непоколебимый характер Важи, нравилось и то, что Важа упорно и беззаветно отстаивает свою точку зрения. Он мог заблуждаться, но никогда не изменял 'истине, не шел на поводу у своих страстей и искренне раскаивался в своих ошибках.
— Но ведь начальники строительства массивов тоже будут на совещании. Что же будет делаться на местах, Андрей Николаевич? — не скрывала своей тревоги Серова.
— Конечно, будут,— спокойно отозвался главный инженер.— Ни свадьбы, ни совещания мы откладывать не можем,— повторил он.— Начальники массивов, как и мы, не могут укротить воду. Основные события развернутся в Поти. Вот там мы и предпримем все необходимое, если дождь в горах не перестанет.
Машина, переваливаясь и подпрыгивая на ухабах, со скрежетом и грохотом неслась по дороге. Уче казалось, что она не выдержит этой гонки и вот-вот развалится на части. «Эмку» списали еще два года назад, но новую машину управлению не
присылали. Поэтому Андро собственноручно ремонтировал, латал и перекрашивал машину, всеми силами стараясь продлить ее существование.
Галина Аркадьевна и Важа Джапаридзе, судорожно вцепившись руками в спинку переднего сиденья, безуспешно старались удержаться на месте. Но их то и дело подбрасывало на ухабах, и они волей-неволей сталкивались друг с другом. Серова для виду выражала недовольство, хотя, если говорить по-честному, в глубине души ей очень хотелось прижаться к Важе. Свадебный букет все время норовил сползти на пол, и Серовой приходилось прилагать немало усилий, чтобы удержать его. Букет этот прямо-таки колол глаза Важе, и, если бы не Андро, он с удовольствием зашвырнул бы его куда-нибудь подальше.
Уча, улыбаясь, наблюдал в зеркальце за Серовой и Джапаридзе. Андро нравилась добрая и открытая улыбка юноши. Учу тоже немилосердно подбрасывало, а хурджин поминутно соскальзывал с его колен.
— Ну, еще не поотбивало внутренности, а, Уча?
— Да я привык, товарищ Андро.
— Где же ты ухитрился?
— Так я же на тракторе работал.
— Вот и прекрасно. Нам драгеры нужны позарез. Пойдешь на экскаватор работать?
— С удовольствием. Я только об этом и мечтаю.
— Поработаешь пока помощником драгера у Антона Бачило, есть у нас такой белорус, золотой парень, а там, глядишь, и свой экскаватор получишь. Вот тогда и направим тебя на рытье главного канала. Ты хоть знаешь, что такое главный канал?
— Это куда все каналы вливаются?
— Молодец, тебе, оказывается, кашу разжевывать не нужно.
Тучи, казалось, задевали за верхушки деревьев.
— Можешь похвастать перед своей невестой: я, мол, на главном канале работаю. Как, ты говорил, зовут твою невесту?
— Цией.
— А фамилия?
— Цана. А когда закончится рытье главного канала, товарищ Андро?
— Когда? Как тебе сказать... Если со мной согласятся, года через два, а может, и раньше.
— Кто это с вами не согласится? — удивился Уча.
Главный инженер не ответил.
Серова невольно посмотрела на Важу.
Джапаридзе по-прежнему смотрел в окно.
— Может, ты боишься, что не дождется тебя невеста, а? — спросил Учу Гангия.
— Этого-то я не боюсь, но слышали, как у нас говорят в Одиши: отложишь на день, считай, что года как не бывало.
— Конечно, слышал. Ты прав, Уча, негоже доброе дело откладывать.
— Негоже, товарищ Андро.
— Вот затем и торопимся мы на совещание. Надо побыстрее приниматься за головной канал. Правда, некоторые меня не поддерживают,— как ровне жаловался Уче главный инженер. В голосе его слышалась невольная досада, и Андро неловко замолчал.
— А вы не слушайтесь этих некоторых,— подбодрил его Уча.
— Ну что ж, постараюсь,— засмеялся Андро Гангия, и голос его повеселел.— Если получится, конечно.
— У вас получится, товарищ Андро, — простодушно сказал Уча.— Доброму делу и ветер попутный.
— Что-то не похож на попутный этот ветер.
Ветер подул с новой силой. Деревья и кусты покорно жались к земле, а земля, казалось, поднималась им навстречу. Пыль и песок били по стеклам машины. Фары едва освещали дорогу. Андро вел машину почти наугад.
— Фу-ты, черт! — вдруг ругнулся Андро.— Кажется, меня лихорадит.
Главного инженера лихорадило раз в неделю, а иногда и в две, как это вообще свойственно колхидской лихорадке. Он никак не мог предвидеть, когда это с ним случится,— настырная и непрошеная гостья могла свалиться как снег на голову, когда ей заблагорассудится. Перед ней были бессильны и хинин, и уколы.
— Нашла тоже время,— недовольно пробурчал Андро.— И так всегда, будь она неладна.
— Пересядьте, Андрей Николаевич, машину Важа поведет,— попросила Серова.
— Э, нет! До сих пор ей не удавалось меня на колени поставить,— упрямо наклонил голову к рулю Андро.— Мы знаете сколько лет боремся... И ничего, держусь пока что.— Ему вдруг сделалось холодно, и он застегнул пиджак на все пуговицы.
До самого Поти никто больше не вымолвил ни слова. Ни Серова, ни Уча не решались нарушить молчание. Они с тревогой исподтишка наблюдали, как немилосердно трясет Андро, каким нечеловеческим усилием воли смиряет он жестокие приступы болезни. Лишь раз, когда затихли порывы ветра, разжал зубы главный инженер.
— В горах уже ливень,—с трудом проговорил он.
Уча не сводил с Андро печальных глаз. Невыносимо было видеть, как у Гангия мелко дрожат плечи и руки. Липкий холодный пот струился по его лицу и стекал на щеголеватый пиджак. При въезде в город Андро неожиданно запел, но слов было не разобрать.
— Так, значит, Александре Саджая. Так,— проговорил он, закончив пение.— Ну что, едем прямо в загс?! — повернул он к Серовой разгоряченное лицо.— Не откладывать же свадьбы из-за этой чертовой лихорадки?
— Нет. Из-за меня,— сказал Важа Джапаридзе.
— Как прикажешь тебя понимать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105