— Ну конечно! Мне самой прочитать или ты зачитаешь его вслух?
— Пожалуй, лучше зачитаю вслух. — Он наклонился вперед и вскинул бровь, отчего его лицо приобрело хищное выражение. — Чтобы каждое слово прозвучало с должной силой.
Элли не удержалась от смеха.
— В таком случае начинай. Чарлз откашлялся.
— “Пункт первый. Читать ей вслух, так как она не может сама переворачивать страницы”.
— А ну-ка, дай взглянуть! Ты это на ходу придумал! Ты не знал, что я читала. И уж никак не мог знать, с каким трудом я переворачиваю страницы.
— Просто я чуть-чуть подредактировал, — выспренно возразил Чарлз. — Это вполне допустимо.
— Тебе все допустимо, потому что ты сам создаешь для себя правила.
— Это одно из немногих преимуществ, которые имеет граф, — согласился он. — Но если хочешь знать, то в пункте первом в самом деле значилось, что я должен тебе читать. Я лишь дополнил его словами о том, что тебе трудно переворачивать страницы… А теперь позволь продолжить. — После того как Элли кивнула, он зачитал:
— “Пункт второй. Растирать ей ноги”.
— Мои ноги?
— М-м, да. Тебе никогда не делали массаж ног? Смею тебя уверить, это очень здорово. Хочешь услышать описание? Или, может, нужно продемонстрировать?
Элли несколько раз кашлянула.
— Какой там следующий пункт?
— Трусиха! — с улыбкой сказал Чарлз. Протянув руку, он положил ее поверх покрывала на ногу Элли и провел ладонью вниз до тех пор, пока не дошел до ступни. Здесь он ущипнул ее за большой палец. — “Пункт третий. Приводить Джудит не менее двух раз в день для бесед”.
— Это гораздо более невинное предложение, чем предыдущее.
— Я знаю, тебе нравится ее компания.
— Меня все больше интригует твой список, который отличается таким разнообразием. Чарлз пожал плечами.
— Я не расставлял пункты в каком-то определенном порядке. Я записывал их по мере того, как они приходили мне в голову. Разумеется, кроме последнего. Я мог бы его поставить на первое место, но не хотел тебя шокировать.
— Я даже боюсь спрашивать, о чем говорится в седьмом пункте.
Чарлз расплылся в широкой улыбке:
— Это мой самый любимый пункт.
У Элли вспыхнули щеки.
Чарлз снова откашлялся, стараясь сдержать улыбку при виде смятения Элли.
— Можно продолжать?
— Пожалуйста.
— “Пункт четвертый. Ставить ее в известность о проделанной Клер уборке в оранжерее”.
— Это тоже относится к моим развлечениям?
— Ну, может, это не совсем развлечения, но я подумал, что тебе будут интересны последние новости.
— Ну и как она там трудится?
— Отлично. Она очень трудолюбивая девочка. Хотя там чертовски холодно. Клер открыла наружные двери, чтобы проветрить оранжерею. Думаю, к тому времени когда ты выздоровеешь, запах исчезнет бесследно.
Элли улыбнулась:
— Что в следующем пункте?
— Дай-ка мне взглянуть. Ага, вот он. “Пункт пятый. Пригласить портниху с образцами материи и фасонами платьев”. — Чарлз поднял на Элли глаза. — Очень жаль, что мы не сделали этого до сих пор. Нужно для начала подобрать хотя бы несколько фасонов и определить цвета. Меня утомляет, когда я вижу тебя только во всем коричневом.
— Моему отцу года два назад принесли в качестве платы несколько рулонов коричневой материи. С тех пор я не покупала платьев другого цвета.
— Весьма печальное стечение обстоятельств, — Значит, ты такой приверженец моды?
— Определенно в гораздо большей степени, чем его преподобие — твой отец.
— По этому пункту, милорд, мы с вами солидарны. Он низко нагнулся и коснулся своим носом ее носа.
— Я в самом деле твой лорд, Элинор?
— Согласно правилам поведения в обществе, это, очевидно, так и есть.
Он вздохнул и в притворном отчаянии стукнул себя в грудь.
— Если ты танцуешь так же изящно, как ведешь беседу, я предсказываю, что ты будешь знаменитостью и любимицей всего города.
— Это невозможно, пока я не куплю одно или два новых платья. Нельзя же всюду появляться в коричневом.
— Ага, тонкое напоминание о необходимости вернуться к этому пункту. — Он поднял листок вверх. — А теперь пункт шестой. “Обсудить с ней состояние ее нового банковского счета”.
Лицо Элли просветлело.
— Тебе это интересно?
— Разумеется.
— Да, но в сравнении с твоими деньгами мои триста фунтов — всего лишь мелочь. Они для тебя мало что значат.
Чарлз вскинул голову и посмотрел на Элли так, словно удивлялся тому, что она не понимает простой вещи.
— Но ведь это много значит для тебя.
И в этот момент Элли решила, что она любит Чарлза. Разумеется, в той степени, в какой подобные вещи возможно решить. Осознание сего факта повергло ее в шок, и в ее смятенном мозгу родилась мысль, что это чувство вызревало в ней с того момента, когда он сделал ей предложение. В нем была какая-то.., неуловимая особенность. Например, то, как он умел смеяться над собой.
Или как он умел смеяться над ней.
Или как целовал Джудит перед сном.
Но самым удивительным было то, насколько уважительно он относился к ее талантам и предугадывал ее нужды, а также то, как глаза его наполнялись болью, когда он чувствовал, какие физические муки она испытывает.
Он был гораздо лучше, чем она думала о нем раньше, когда дала согласие на замужество.
— Элли! Элли? — отвлек ее от размышлений голос Чарлза.
— Что? Ах, прости. — Ее лицо вдруг залилось краской, хотя она и понимала, что вряд ли Чарлз может прочитать ее мысли. — Просто я задумалась.
— Дорогая, ты, похоже, совсем меня не слушаешь.
Элли сглотнула и попыталась дать какое-то правдоподобное объяснение.
— Я просто думала о помещении своего капитала… Ты не хочешь выпить кофе?
— Хотел бы с молоком.
— Как знаешь, — не очень любезно ответила она.
— Боже мой, да мы чем-то раздражены.
Он тоже был бы раздражен, подумала Элли, если бы внезапно понял, что его сердце вот-вот окажется разбитым. Она любила человека, который не видел ничего дурного в супружеской неверности. Он совершенно четко изложил свои взгляды на брак.
Да, Элли понимала, что какое-то время он будет верен ей. Пока что он слишком заинтригован ею и новизной ощущений, порожденных браком, чтобы искать другую женщину. Но со временем это утомит его, и он бросит ее дома одну с разбитым сердцем.
Будь проклят этот мужчина! Уж если ему суждено иметь какой-нибудь фатальный дефект, ну почему бы ему, скажем, не грызть ногти, или не играть в карты, или не быть коротконогим и толстым, или вообще уродом? Почему он должен являть собой совершенство во всех отношениях за исключением одного: не испытывать никакого уважения к священным узам брака?
Элли чуть не плакала.
Но хуже всего было сознание того, что она никогда не отплатит той же монетой. Элли, несмотря ни на что, не сможет быть неверной женой. Возможно, объяснялось это тем, что она была воспитана в семье священника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74