Он бросился к кровати:
— Ты проснулась? Элли кивнула.
— Я хочу пить.
— Да, разумеется. — Он обернулся и бросил через плечо:
— Клер, позвони, чтобы принесли чаю.
Элли вытянула шею, чтобы получше разглядеть, кто у него за спиной. Она не поняла, что в комнате находится Клер. Это было несколько неожиданно, поскольку раньше Клер никогда не проявляла интереса к ее здоровью.
Когда Элли снова перевела взгляд на Чарлза, он подносил к ее губам фарфоровую чашку.
— Если хочешь промочить горло, здесь осталось немного теплого чая. Я, правда, уже пил из чашки, но это лучше, чем ничего.
Элли кивнула и сделала глоток, задаваясь вопросом, почему после стольких поцелуев так возбуждающе пить из его чашки.
— Как твои руки?
— Болят, — призналась Элли, — хотя и не так сильно, как раньше.
— Это действует опий. Он оказывает очень сильное действие.
— Я никогда его не употребляла. Наклонившись, Чарлз нежно поцеловал жену.
— Надеюсь, не будешь употреблять и впредь. Элли сделала еще пару глотков чая, стараясь не думать, хотя и безуспешно, о джеме. Перед ее глазами возникла картина падения кастрюли на пол. Она снова пережила тот момент, когда поняла, что сейчас ошпарится и что это неотвратимо. А затем вспомнила те мгновения, когда ее руки находились в ледяной воде и она чувствовала, что взгляды всех присутствующих устремлены на нее. О, это было ужасно, ужасно! Чувствовать, что ты представляешь собой эдакое жалкое зрелище! И не имеет значения, что все случилось совсем не по ее вине. Она не могла вынести того, что в глазах у всех читалась жалость. Даже у Джудит.
— О Господи! — Элли вдруг поперхнулась чаем. — А что с Джудит? Она хорошо себя чувствует? Чарлз смутился.
— Ее не было в кухне, когда ты уронила кастрюлю.
— Да-да, я знаю. Но она видела, когда я… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Она видела, как я кричала и стонала от боли, и это могло сильно на нее подействовать. Мне очень жаль ее.
Чарлз приложил палец к ее губам:
— Ш-ш… Ты переутомишься, если будешь много говорить.
— Но Джудит…
На сей раз он просто-напросто прикрыл ей рот ладонью.
— Джудит чувствует себя отлично. Элен уже объяснила ей, что произошло. Конечно, она огорчилась, но воспринимает это так, как и положено шестилетним.
— Мне бы хотелось с ней поговорить.
— Ты можешь сделать это завтра. Я полагаю, она сейчас ужинает со своей няней, а затем намерена заняться акварелью. Она говорила, что хочет нарисовать картину, которая должна тебя порадовать.
Слова Чарлза настолько вдохновили Элли, что она даже забыла о боли.
— Это очень здорово, — пробормотала она.
— А тем временем, — сказал Чарлз, — Клер просила разрешения поговорить с тобой. Я сказал, что она может это сделать лишь в том случае, если ты будешь готова к ее визиту.
— Разумеется, — пробормотала Элли. Очень странно, что Клер, которая обычно даже не пыталась скрывать свою антипатию, вдруг решила ее навестить и выразить сочувствие. Однако Элли хотелось надеяться, что их отношения станут более дружескими, поэтому она наклонила голову набок, увидела девочку и проговорила:
— Добрый вечер, Клер!
Клер сделала книксен и сказала:
— Надеюсь, ваше самочувствие улучшается.
— Да, начинаю поправляться, — ответила Элли. — Думаю, для этого потребуется какое-то время. Хорошо, что меня не оставляют одну. Это помогает мне забыть о руках.
Элли не вполне была в том уверена, но ей показалось, что при упоминании о руках Клер побледнела. Возникла довольно продолжительная и неловкая пауза, а затем Клер, обернувшись к Чарлзу, громко сказала:
— Могу я поговорить с Элли наедине?
— Право, не знаю…
— Я прошу!
Элли послышались в голосе Клер нотки отчаяния, и она, повернув голову к Чарлзу, заявила:
— Со мной все в полном порядке. Мне не хочется спать.
— Но я хотел снова дать тебе настойку опия.
— Опий может пять минут подождать.
— Я не могу допустить, чтобы ты страдала от боли…
— Все будет хорошо, Чарлз. В любом случае мне нужно сделать перерыв в сне. Может быть, ты выйдешь на лестницу и дождешься там чая?
— Ну хорошо. — Чарлз вышел из спальни, хотя было видно, что он недоволен.
Элли устало улыбнулась Клер:
— Кажется, иногда он бывает очень упрям, не так ли?
— Да. — Клер пожевала нижнюю губу и добавила:
— Билось, что я тоже.
Элли изучающе посмотрела на девочку. Клер была явно взволнована и расстроена. У Элли возникло желание успокоить ее, но не было Уверенности, что Клер отнесется к этому благосклонно. В конце концов, именно Клер все это время демонстрировала явное недружелюбие по отношению к ней. В итоге Элли просто похлопала ладонью по кровати и сказала:
— Если хочешь, можешь сесть ко мне.
Поколебавшись, Клер сделала пару шагов и села на кровать Элли. Она молчала по крайней мере минуту и лишь теребила одеяло. Молчание нарушила Элли:
— Клер?
Девочка очнулась от своих мыслей, подняла голову и сказала:
— Все это время я вела себя очень нелюбезно по отношению к вам.
Элли не знала, что ответить на эту тираду, и промолчала. Клер откашлялась, словно взывая к собственному мужеству. А затем заговорила, чеканя каждое слово:
— Пожар на кухне — моя вина. Я передвинула лоток. Я не собиралась устраивать пожар. Просто хотела, чтобы тосты подгорели и чтобы вы не выглядели слишком умной. Я также испортила жаркое. Я отравила ваш сад. И.., и…
Тут голос Клер прервался, и она отвернула голову.
— И что, Клер? — мягко спросила Элли, уже догадываясь, что скажет девочка, но желая услышать это из ее уст. Более того, Элли полагала, что Клер самой требовалось высказаться.
— Я передвинула кастрюлю с джемом близко к огню, — шепотом сказала Клер. — Я не думала, что кто-нибудь из-за этого пострадает. Прошу вас, поверьте мне. Я только хотела, чтобы джем подгорел, вот и все… Только джем…
Элли судорожно сглотнула. Клер выглядела такой несчастной, измученной и потерянной, что ей захотелось успокоить девочку, хотя именно Клер была виновницей этой страшной боли. Элли кашлянула и сказала:
— Я снова хочу пить. Не могла бы ты…
Ей не понадобилось заканчивать фразу, потому что Клер уже подносила чашку с тепловатым чаем к ее губам. Элли жадно сделала глоток, затем другой. От настойки опия у нее страшно пересохло в горле. Затем она вновь обратила взор на Клер и коротко спросила:
— Но почему?
— Я не могу этого сказать. Просто знайте, что я страшно сожалею обо всем. — Губы Клер задрожали, в глазах появились слезы. — Я знаю, что вела себя безобразно. Но впредь я не сделаю ничего подобного. Обещаю это!
— Клер, — негромко, но твердо заявила Элли. — Я готова принять твои извинения, поскольку верю в их искренность, но я вправе знать причину.
Клер зажмурила глаза:
— Я не хотела, чтобы вы понравились людям. Не хотела, чтобы вам понравилось здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Ты проснулась? Элли кивнула.
— Я хочу пить.
— Да, разумеется. — Он обернулся и бросил через плечо:
— Клер, позвони, чтобы принесли чаю.
Элли вытянула шею, чтобы получше разглядеть, кто у него за спиной. Она не поняла, что в комнате находится Клер. Это было несколько неожиданно, поскольку раньше Клер никогда не проявляла интереса к ее здоровью.
Когда Элли снова перевела взгляд на Чарлза, он подносил к ее губам фарфоровую чашку.
— Если хочешь промочить горло, здесь осталось немного теплого чая. Я, правда, уже пил из чашки, но это лучше, чем ничего.
Элли кивнула и сделала глоток, задаваясь вопросом, почему после стольких поцелуев так возбуждающе пить из его чашки.
— Как твои руки?
— Болят, — призналась Элли, — хотя и не так сильно, как раньше.
— Это действует опий. Он оказывает очень сильное действие.
— Я никогда его не употребляла. Наклонившись, Чарлз нежно поцеловал жену.
— Надеюсь, не будешь употреблять и впредь. Элли сделала еще пару глотков чая, стараясь не думать, хотя и безуспешно, о джеме. Перед ее глазами возникла картина падения кастрюли на пол. Она снова пережила тот момент, когда поняла, что сейчас ошпарится и что это неотвратимо. А затем вспомнила те мгновения, когда ее руки находились в ледяной воде и она чувствовала, что взгляды всех присутствующих устремлены на нее. О, это было ужасно, ужасно! Чувствовать, что ты представляешь собой эдакое жалкое зрелище! И не имеет значения, что все случилось совсем не по ее вине. Она не могла вынести того, что в глазах у всех читалась жалость. Даже у Джудит.
— О Господи! — Элли вдруг поперхнулась чаем. — А что с Джудит? Она хорошо себя чувствует? Чарлз смутился.
— Ее не было в кухне, когда ты уронила кастрюлю.
— Да-да, я знаю. Но она видела, когда я… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Она видела, как я кричала и стонала от боли, и это могло сильно на нее подействовать. Мне очень жаль ее.
Чарлз приложил палец к ее губам:
— Ш-ш… Ты переутомишься, если будешь много говорить.
— Но Джудит…
На сей раз он просто-напросто прикрыл ей рот ладонью.
— Джудит чувствует себя отлично. Элен уже объяснила ей, что произошло. Конечно, она огорчилась, но воспринимает это так, как и положено шестилетним.
— Мне бы хотелось с ней поговорить.
— Ты можешь сделать это завтра. Я полагаю, она сейчас ужинает со своей няней, а затем намерена заняться акварелью. Она говорила, что хочет нарисовать картину, которая должна тебя порадовать.
Слова Чарлза настолько вдохновили Элли, что она даже забыла о боли.
— Это очень здорово, — пробормотала она.
— А тем временем, — сказал Чарлз, — Клер просила разрешения поговорить с тобой. Я сказал, что она может это сделать лишь в том случае, если ты будешь готова к ее визиту.
— Разумеется, — пробормотала Элли. Очень странно, что Клер, которая обычно даже не пыталась скрывать свою антипатию, вдруг решила ее навестить и выразить сочувствие. Однако Элли хотелось надеяться, что их отношения станут более дружескими, поэтому она наклонила голову набок, увидела девочку и проговорила:
— Добрый вечер, Клер!
Клер сделала книксен и сказала:
— Надеюсь, ваше самочувствие улучшается.
— Да, начинаю поправляться, — ответила Элли. — Думаю, для этого потребуется какое-то время. Хорошо, что меня не оставляют одну. Это помогает мне забыть о руках.
Элли не вполне была в том уверена, но ей показалось, что при упоминании о руках Клер побледнела. Возникла довольно продолжительная и неловкая пауза, а затем Клер, обернувшись к Чарлзу, громко сказала:
— Могу я поговорить с Элли наедине?
— Право, не знаю…
— Я прошу!
Элли послышались в голосе Клер нотки отчаяния, и она, повернув голову к Чарлзу, заявила:
— Со мной все в полном порядке. Мне не хочется спать.
— Но я хотел снова дать тебе настойку опия.
— Опий может пять минут подождать.
— Я не могу допустить, чтобы ты страдала от боли…
— Все будет хорошо, Чарлз. В любом случае мне нужно сделать перерыв в сне. Может быть, ты выйдешь на лестницу и дождешься там чая?
— Ну хорошо. — Чарлз вышел из спальни, хотя было видно, что он недоволен.
Элли устало улыбнулась Клер:
— Кажется, иногда он бывает очень упрям, не так ли?
— Да. — Клер пожевала нижнюю губу и добавила:
— Билось, что я тоже.
Элли изучающе посмотрела на девочку. Клер была явно взволнована и расстроена. У Элли возникло желание успокоить ее, но не было Уверенности, что Клер отнесется к этому благосклонно. В конце концов, именно Клер все это время демонстрировала явное недружелюбие по отношению к ней. В итоге Элли просто похлопала ладонью по кровати и сказала:
— Если хочешь, можешь сесть ко мне.
Поколебавшись, Клер сделала пару шагов и села на кровать Элли. Она молчала по крайней мере минуту и лишь теребила одеяло. Молчание нарушила Элли:
— Клер?
Девочка очнулась от своих мыслей, подняла голову и сказала:
— Все это время я вела себя очень нелюбезно по отношению к вам.
Элли не знала, что ответить на эту тираду, и промолчала. Клер откашлялась, словно взывая к собственному мужеству. А затем заговорила, чеканя каждое слово:
— Пожар на кухне — моя вина. Я передвинула лоток. Я не собиралась устраивать пожар. Просто хотела, чтобы тосты подгорели и чтобы вы не выглядели слишком умной. Я также испортила жаркое. Я отравила ваш сад. И.., и…
Тут голос Клер прервался, и она отвернула голову.
— И что, Клер? — мягко спросила Элли, уже догадываясь, что скажет девочка, но желая услышать это из ее уст. Более того, Элли полагала, что Клер самой требовалось высказаться.
— Я передвинула кастрюлю с джемом близко к огню, — шепотом сказала Клер. — Я не думала, что кто-нибудь из-за этого пострадает. Прошу вас, поверьте мне. Я только хотела, чтобы джем подгорел, вот и все… Только джем…
Элли судорожно сглотнула. Клер выглядела такой несчастной, измученной и потерянной, что ей захотелось успокоить девочку, хотя именно Клер была виновницей этой страшной боли. Элли кашлянула и сказала:
— Я снова хочу пить. Не могла бы ты…
Ей не понадобилось заканчивать фразу, потому что Клер уже подносила чашку с тепловатым чаем к ее губам. Элли жадно сделала глоток, затем другой. От настойки опия у нее страшно пересохло в горле. Затем она вновь обратила взор на Клер и коротко спросила:
— Но почему?
— Я не могу этого сказать. Просто знайте, что я страшно сожалею обо всем. — Губы Клер задрожали, в глазах появились слезы. — Я знаю, что вела себя безобразно. Но впредь я не сделаю ничего подобного. Обещаю это!
— Клер, — негромко, но твердо заявила Элли. — Я готова принять твои извинения, поскольку верю в их искренность, но я вправе знать причину.
Клер зажмурила глаза:
— Я не хотела, чтобы вы понравились людям. Не хотела, чтобы вам понравилось здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74