Г.Юнга и Роберта Джонсона. Большинство публикаций
посвящены описанию различий мужской и женской психи-
ки, особенно в сексуальных аспектах, и содержат попытки
проанализировать некоторую извечную опасность, исходя-
щую от женщины. Типичны, например, рассуждения такого
плана: "Мужчина никогда не устает на все лады изображать
непреодолимую силу, влекущую его к женщине, и идущий
бок о бок с этим страх, что из-за нее он может утратить
себя или умереть... всегда и везде мужчина стремится из-
бавиться от своего страха перед женщиной, пытаясь под-
вести под него объективную основу. "Дело не в том, - го-
ворит он, - что я боюсь ее; дело в том, что она сама по себе
зловредна, способна на любое преступление, хищница, вам-
пир, ведьма, ненасытная в своих желаниях. Она - воплоще-
ние греха" (12, с. 102-103).
Однако далеко не каждая женщина является Злодейкой. Их
очень немного, а настоящая, рафинированная Злодейка-ред-
ЗЛОДЕЙКА
223
кая драгоценность, оценить и понять которую столь же
трудно, как и заполучить. Пресловутое предложение Клео-
патры в "Египетских ночах" Пушкина обращено к тем, кто
способен купить (и, следовательно, оценить по достоинст-
ву) "ценою жизни ночь мою". Тема смерти всегда незримо
присутствует в ауре Злодейки. Интересную интерпретацию
(правда, всего только одну из возможных) связи между Зло-
дейкой и смертью содержит сравнительно мало известная
работа Фрейда "Мотив выбора ларца" (11).
Обсуждая с психоаналитических позиций фольклорный и
мифологический мотив выбора мужчиной женщины (одной из
нескольких, обычно - из трех), Фрейд показывает, что речь
идет о выборе фигуры, олицетворяющей смерть. Ее харак-
терные признаки-красота, молчаливость, подлинность и не-
отвратимость. Упоминая о природе человеческой судьбы,
олицетворяемой тремя богинями (это могут быть Оры,
Мойры, Парки, Норны, Валькирии), основоположник психоа-
нализа говорит о роковом замысле (символически - Клото,
прядущая нить), превратностях судьбы (Лахесис, отмеряю-
щая участь и вынимающая жребий) и неотвратимости смерти
(Атропа, прерывающая нить жизни). Но сам выбор, по мнению
Фрейда, внутренне противоречив. "Приходится с досадой от-
мечать, - пишет ученый, - как запутываются рассматривае-
мые нами ситуации, каким противоречивым становится их со-
держание... Именно третья из сестер становится тогда боги-
ней смерти, олицетворяющей саму смерть, а ведь в суде Па-
риса это богиня любви, в сказке Апулея - сравнимая с ней
красавица, в "Венецианском купце"-одна из самых прекрас-
ных и умных женщин, в "Короле Лире"- единственная верная
и любящая дочь. Можно ли представить себе более явное
противоречие?" (11, с. 216).
Это противоречие Фрейд разрешает через понятие кон-
традикторной замены, поясняя, что защитные функции пси-
хики превращают неотвратимость смерти в ситуацию ее
свободного выбора. Он говорит об амбивалентности мифо-
логической фигуры Афродиты-Персефоны, триединстве Ге-
каты, олицетворяющей Мать, Деву и Смерть (см. также ра-
боту Юнга "Психологические аспекты Коры", 13, с.178-201 ).
Разбирая финал "Короля Лира", Фрейд пишет о необходи-
мом для каждого мужчины (на склоне лет) решении: отка-
224
ПРИЛОЖЕНИЯ
заться от любви, выбрать смерть, примириться с неизбеж-
ностью ухода. Однако статья не дает ответа на неизбежный
вопрос о том, зачем такой выбор делают многие вовсе не
старые мужчины? "Самая прекрасная и достойная, заме-
нившая богиню смерти, сохраняет черты зловещего, жутко-
го, по которым можно угадать ее истинные намерения" (11,
с .216) .Почему?
Кое-что может проясниться, если рассматривать дан-
ную проблему в контексте не только выбора, но и жела-
ния. Злодейка прежде всего чрезвычайно привлекатель-
на, она - предмет сильного и страстного желания. Любой
мужчина понимает, как хорошо быть женатым на хозяйке.
Он знает, что простушку легко превзойти, а болонки, ко-
кетки и тычинки - превосходные любовницы. Претенду-
ющий на то, чтобы в женщине было некое интеллектуаль-
ное или духовное содержание, выберет журналистку (ко-
торая часто впоследствии оказывается табуреткой). Но
Злодейка! Исходящая от нее опасность делает ее только
более желанной. В отношениях со Злодейкой всегда при-
сутствует риск, и это риск привлекает мужчину тем боль-
ше, чем сильнее он осознается как вызов собственной
мужественности.
Фрейдовская концепция желания рассматривает его как
бессознательный феномен, "закрепленный с помощью устой-
чивых и унаследованных с детства знаков" (7, с.140). Поиск
объекта в реальности определяется отношением к этим зна-
кам, поэтому удовлетворение желания, как правило, требует
фантазии. Желание, неразрывно связанное с опытом удов-
летворения, ориентируется на воспоминания, которые Фрейд
называет "мнестическими следами". Конечно, Злодейка с
легкостью вмешивается в описанный Фридрихом Ницше по-
единок между памятью и гордостью, она всегда может пере-
определить его результат. Но истинная природа Злодейки
более точно описывается не фрейдовской, а лакановской кон-
цепцией желания.
Категория желания является центральной в структурном
психоанализе. Обсуждая различия между потребностью
(влечением) и запросом, Ж.Лакан говорит о том, что вле-
чение направлено на объект и удовлетворяется обретением
этого объекта. Запрос же всегда обращен к Другому (Зна-
ЗЛОДЕЙКА
чимому Другому), это всегда просьба о любви: "желание
человека получает свой смысл в желании другого - не
столько потому, что другой владеет ключом к желаемому
объекту, сколько потому, что главный его объект - это при-
знание со стороны другого" (6, с.38). Иными словами, мы
желаем, чтобы нас желали.
Желание, обращенное к Злодейке - всегда желание на
символическом уровне, поскольку сама сущность ее может
быть кратко названа Госпожой (Хозяйкой) символического.
Феноменологический анализ человеческого бытия выделя-
ет различные его уровни: окружающая (объективная) реаль-
ность, психическая (субъективная) реальность и, наконец,
реальность символическая. Последняя управляет нижеле-
жащими уровнями через систему смыслов, непрерывно по-
рождаемых символами. Хозяйка символического уровня
свободно играет означаемыми и означающими, изменяя и
трансформируя личностные смыслы субъекта. В ее игре
много свободных концов (термин постюнгианца Дж.Хил-
лмана), она играет по своим собственным правилам, про-
извольно изменяя их, когда захочет. Разумеется, игра Зло-
дейки опасна, а порою смертельна. Соблазн и страх, инте-
рес и желание, риск и мужество - вот эмоциональная па-
литра Злодейки. Тот, кто не рискнул, будет всю жизнь вспо-
минать свой отказ как сокрушительное поражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
посвящены описанию различий мужской и женской психи-
ки, особенно в сексуальных аспектах, и содержат попытки
проанализировать некоторую извечную опасность, исходя-
щую от женщины. Типичны, например, рассуждения такого
плана: "Мужчина никогда не устает на все лады изображать
непреодолимую силу, влекущую его к женщине, и идущий
бок о бок с этим страх, что из-за нее он может утратить
себя или умереть... всегда и везде мужчина стремится из-
бавиться от своего страха перед женщиной, пытаясь под-
вести под него объективную основу. "Дело не в том, - го-
ворит он, - что я боюсь ее; дело в том, что она сама по себе
зловредна, способна на любое преступление, хищница, вам-
пир, ведьма, ненасытная в своих желаниях. Она - воплоще-
ние греха" (12, с. 102-103).
Однако далеко не каждая женщина является Злодейкой. Их
очень немного, а настоящая, рафинированная Злодейка-ред-
ЗЛОДЕЙКА
223
кая драгоценность, оценить и понять которую столь же
трудно, как и заполучить. Пресловутое предложение Клео-
патры в "Египетских ночах" Пушкина обращено к тем, кто
способен купить (и, следовательно, оценить по достоинст-
ву) "ценою жизни ночь мою". Тема смерти всегда незримо
присутствует в ауре Злодейки. Интересную интерпретацию
(правда, всего только одну из возможных) связи между Зло-
дейкой и смертью содержит сравнительно мало известная
работа Фрейда "Мотив выбора ларца" (11).
Обсуждая с психоаналитических позиций фольклорный и
мифологический мотив выбора мужчиной женщины (одной из
нескольких, обычно - из трех), Фрейд показывает, что речь
идет о выборе фигуры, олицетворяющей смерть. Ее харак-
терные признаки-красота, молчаливость, подлинность и не-
отвратимость. Упоминая о природе человеческой судьбы,
олицетворяемой тремя богинями (это могут быть Оры,
Мойры, Парки, Норны, Валькирии), основоположник психоа-
нализа говорит о роковом замысле (символически - Клото,
прядущая нить), превратностях судьбы (Лахесис, отмеряю-
щая участь и вынимающая жребий) и неотвратимости смерти
(Атропа, прерывающая нить жизни). Но сам выбор, по мнению
Фрейда, внутренне противоречив. "Приходится с досадой от-
мечать, - пишет ученый, - как запутываются рассматривае-
мые нами ситуации, каким противоречивым становится их со-
держание... Именно третья из сестер становится тогда боги-
ней смерти, олицетворяющей саму смерть, а ведь в суде Па-
риса это богиня любви, в сказке Апулея - сравнимая с ней
красавица, в "Венецианском купце"-одна из самых прекрас-
ных и умных женщин, в "Короле Лире"- единственная верная
и любящая дочь. Можно ли представить себе более явное
противоречие?" (11, с. 216).
Это противоречие Фрейд разрешает через понятие кон-
традикторной замены, поясняя, что защитные функции пси-
хики превращают неотвратимость смерти в ситуацию ее
свободного выбора. Он говорит об амбивалентности мифо-
логической фигуры Афродиты-Персефоны, триединстве Ге-
каты, олицетворяющей Мать, Деву и Смерть (см. также ра-
боту Юнга "Психологические аспекты Коры", 13, с.178-201 ).
Разбирая финал "Короля Лира", Фрейд пишет о необходи-
мом для каждого мужчины (на склоне лет) решении: отка-
224
ПРИЛОЖЕНИЯ
заться от любви, выбрать смерть, примириться с неизбеж-
ностью ухода. Однако статья не дает ответа на неизбежный
вопрос о том, зачем такой выбор делают многие вовсе не
старые мужчины? "Самая прекрасная и достойная, заме-
нившая богиню смерти, сохраняет черты зловещего, жутко-
го, по которым можно угадать ее истинные намерения" (11,
с .216) .Почему?
Кое-что может проясниться, если рассматривать дан-
ную проблему в контексте не только выбора, но и жела-
ния. Злодейка прежде всего чрезвычайно привлекатель-
на, она - предмет сильного и страстного желания. Любой
мужчина понимает, как хорошо быть женатым на хозяйке.
Он знает, что простушку легко превзойти, а болонки, ко-
кетки и тычинки - превосходные любовницы. Претенду-
ющий на то, чтобы в женщине было некое интеллектуаль-
ное или духовное содержание, выберет журналистку (ко-
торая часто впоследствии оказывается табуреткой). Но
Злодейка! Исходящая от нее опасность делает ее только
более желанной. В отношениях со Злодейкой всегда при-
сутствует риск, и это риск привлекает мужчину тем боль-
ше, чем сильнее он осознается как вызов собственной
мужественности.
Фрейдовская концепция желания рассматривает его как
бессознательный феномен, "закрепленный с помощью устой-
чивых и унаследованных с детства знаков" (7, с.140). Поиск
объекта в реальности определяется отношением к этим зна-
кам, поэтому удовлетворение желания, как правило, требует
фантазии. Желание, неразрывно связанное с опытом удов-
летворения, ориентируется на воспоминания, которые Фрейд
называет "мнестическими следами". Конечно, Злодейка с
легкостью вмешивается в описанный Фридрихом Ницше по-
единок между памятью и гордостью, она всегда может пере-
определить его результат. Но истинная природа Злодейки
более точно описывается не фрейдовской, а лакановской кон-
цепцией желания.
Категория желания является центральной в структурном
психоанализе. Обсуждая различия между потребностью
(влечением) и запросом, Ж.Лакан говорит о том, что вле-
чение направлено на объект и удовлетворяется обретением
этого объекта. Запрос же всегда обращен к Другому (Зна-
ЗЛОДЕЙКА
чимому Другому), это всегда просьба о любви: "желание
человека получает свой смысл в желании другого - не
столько потому, что другой владеет ключом к желаемому
объекту, сколько потому, что главный его объект - это при-
знание со стороны другого" (6, с.38). Иными словами, мы
желаем, чтобы нас желали.
Желание, обращенное к Злодейке - всегда желание на
символическом уровне, поскольку сама сущность ее может
быть кратко названа Госпожой (Хозяйкой) символического.
Феноменологический анализ человеческого бытия выделя-
ет различные его уровни: окружающая (объективная) реаль-
ность, психическая (субъективная) реальность и, наконец,
реальность символическая. Последняя управляет нижеле-
жащими уровнями через систему смыслов, непрерывно по-
рождаемых символами. Хозяйка символического уровня
свободно играет означаемыми и означающими, изменяя и
трансформируя личностные смыслы субъекта. В ее игре
много свободных концов (термин постюнгианца Дж.Хил-
лмана), она играет по своим собственным правилам, про-
извольно изменяя их, когда захочет. Разумеется, игра Зло-
дейки опасна, а порою смертельна. Соблазн и страх, инте-
рес и желание, риск и мужество - вот эмоциональная па-
литра Злодейки. Тот, кто не рискнул, будет всю жизнь вспо-
минать свой отказ как сокрушительное поражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81