Она лукаво погрозила ему пальцем:
— Будто раньше ты этим не занимался.
— Конечно, нет. Могу поклясться.
— Клясться грешно. Нам твердят об этом два раза в день.
— А биться об заклад?
— Наверно, тоже нехорошо. Прости меня. Больше не буду так говорить.
— Принял к сведению. Слушай, Инге, у тебя сохранялся мой гвадалахарский адрес?
— Конечно. Я даже помню его наизусть.
— Очень хорошо. Как только откроются аэропорта, ты полетишь в Мехико и оттуда в Гвадалахару. Деньги на поездку я тебе, конечно, оставлю.
— Но, Стив…
— Не перебивай! Платит фирма, которая приняла тебя на работу с сегодняшнего дня. Фирма обязана покрыть все расходы по переезду своего сотрудника, тем более, — Стив поднял палец, — когда речь идёт о сотруднике столь ответственном. Я думаю, что на переезд в Гвадалахару тебе хватит, скажем, полугодового оклада в качестве единовременного пособия. Это составит шесть тысяч долларов. Мы сейчас разыщем с тобой моего секретаря — его зовут Тео. Ты запомни это имя — Тео Ионг Хаук, — он очень достойный человек. Запросто перерубает ствол бамбука ребром ладони. У него портфель. Мы возьмём у него эту сумму плюс твоё жалованье за месяц вперёд, а ещё деньги на авиабилет. Первого класса, конечно. Это составит, — Стив прикинул в уме, — это составит семь тысяч шестьсот пятьдесят долларов…
— О мадонна… то есть Стив! Что же это такое?
— Можешь ты помолчать немного? Не нужно никогда, перебивать шефа. Значит, семь тысяч шестьсот пятьдесят долларов. Ты получишь эти деньги, дашь ему расписку и начнёшь действовать. Паспорт у тебя в порядке?
— Да…
— Хорошо. Прилетев в Гвадалахару, ты найдёшь виллу «Флорес», адрес которой тебе известен. Это южная окраина города, вблизи Пласа-эл-Сол. Ты спросишь сеньору Мариану И отдашь ей эту записку, — Стив вырвал из блокнота лист бумаги и быстро набросал несколько строк. — Ты по-испански говоришь, Инге?
— Совсем немного.
— Тебе надо побыстрее овладеть испанским. Между прочим, в Мексике почти все умеют говорить по-испански.
— Я знаю…
— Поэтому займись испанским с завтрашнего дня. Сеньора Мариана все устроит. Жить ты будешь пока там, в этой вилле. Отдыхай, учи испанский… — Ему хотелось добавить «набирайся сил», но он не решался.
— А картины, Стив?
— Да, конечно. Ходи в музея. В Гвадалахаре и в Мехико прекрасные музеи.
Глаза Инге расширились ещё больше.
— И что мне делать в музеях, Стив? — Она прошептала это едва слышно.
— Ну, разумеется, не красть картины. У эксперта должен быть очень широкий кругозор… Тебе придётся узнавать работы очень разных мастеров, если, например, на них отсутствует или неразличима подпись художника… Потом мы организуем специальную лабораторию. Словом, ты должна основательно подготовиться к своей новой должности. Не мне тебя учить, что надо делать…
— Да, Стив, я понимаю, — она вздохнула. — А можно ещё вопрос?
— Конечно, теперь сколько угодно.
— Эта сеньора Мариана — кто она?
— О, она тоже особа очень достойная… Это старая индианка из гватемальских майя. То есть она ещё не очень старая, но, наверно, покажется тебе старой. Её далёкие предки были жрецами майя, а сама она научилась читать и писать всего несколько лет назад. У неё была очень нелёгкая жизнь; последние годы она экономка в моем гвадалахарском доме. С ней там живёт ещё её приёмная дочь Мариэля. Та — твоих лет.
— И кто там живёт ещё? — очень серьёзно спросила Инге, внимательно глядя на Стива.
— Ещё? Ещё Пако… Он шофёр и садовник. Этот — коренной мексиканец, с большой примесью индейской крови. Человек смелый, решительный, строгий, но очень справедливый и честный; участвовал в мексиканских революциях, был моряком, рыбаком, ещё кое-кем; как каждый порядочный человек — сидел в тюрьме. Впрочем, он уже давно живёт тихо, потому что лет ему много — далеко за шестьдесят. А ещё там — несколько собак, десяток котов и кошек, много голубей, два попугая, козы — сколько, не знаю — и большой аквариум с тропическими рыбами в зимнем саду. Вот, кажется, и все обитатели дома и сада, где тебе предстоит жить. В саду там неплохой бассейн, и ты сможешь в нём плавать хоть каждый день.
— А когда ты приедешь туда, Стив? Я ведь писала туда тебе дважды, но ты… — она не закончила.
— Я не видел этих писем, девочка, как, вероятно, и многих других. Так получилось, что я там не был уже более полутора лет. Видишь ли, Инге, сейчас я объясню тебе нечто… — он сделал долгую паузу. — Ты не удивляйся и ни о чём не спрашивай пока. Потом поймёшь сама… Но хорошо запомни, что я тебе сейчас скажу, и никому, запомни, никому об этом ни слова. Потому что от сохранности этой тайны зависит моя судьба, а теперь, может быть, и твоя. Видишь ли, Инге, Стива Роулинга — бизнесмена больше не существует…
Она испуганно отшатнулась.
— Нет-нет, ты не пугайся. Я это я, и, конечно, живой человек, а не призрак, но… меня теперь зовут Джон Смит, да-да, самый обыкновенный Джон Смит, каких на свете, вероятно, сотни тысяч. Впрочем, для некоторых я «папа Лука», как я и подписался в этой записке. Поэтому нигде, даже в Гвадалахаре, не вспоминай о Стиве Роулинге. Это имя тебе просто неизвестно. Ты поняла?
— Д-да… Но как же мне называть тебя теперь?
— Зови Джоном.
— А эта сеньора Мариана — она… знает… кто ты теперь?
— Конечно. Она служила у Стива Роулинга, который умер, а дом продал Джону Смиту. То есть сначала продал, а потом умер. Хотя подожди — кажется, Джон Смит купил этот дом после смерти Роулинга. Да-да, именно так… Но это совершенно неважно. Хозяин дома в Гвадалахаре теперь Джон Смит — то есть я, а послал тебя туда «папа Лука» — то есть тоже я. Это не очень сложно?
— Довольно сложно, Стив, то есть, прости, Джон.
— Постарайся не ошибаться, девочка. Это важно.
— Я буду очень стараться… Джон. Скажи мне ещё: как называется фирма, в которой я буду работать?
— Это очень известная фирма, Инге. Я говорю о головной. Это транснациональная «Фигуранкайн корпорейшен». А ты будешь работать в одном из её многочисленных ответвлений. Оно называется «Смит—Цвикк лимитед». Ты потом получишь копию контракта — там все будет указано.
— Смит — это, значит, ты?
Стив кивнул:
— Ты правильно догадалась. Однако нам пора, — он подозвал официанта-малайца и расплатился. — Пойдём теперь поищем Тео, а потом я отвезу тебя в какую-нибудь приличную гостиницу…
— А ты… Джон?
— Мне придётся временно исчезнуть. Получишь от меня известие уже в Гвадалахаре.
Она вздохнула:
— Ты всегда так занят?
— Не всегда, но часто.
Когда они выходили из кафе, лицо Инге вдруг искривилось от боли. Она остановилась и закусила губы.
Стив встревоженно наклонился к ней:
— Тебе нехорошо?
— Немного… Может быть, съела… что-нибудь нехорошее.
— Давай вернёмся. Ты посидишь в кафе, а я найду такси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134