Чемоданы поставили рядом с водителем, и джип быстро покатил по бетону лётного поля. Они выехали на шоссе через ворота базы ВВС. Часовые в воротах, подняв шлагбаум, молча козырнули тёмному джипу.
Мгновение спустя навстречу фарам джипа бежал асфальт пустынного шоссе, а по сторонам стремительно мелькали пепельно-серебристые стволы акаций.
От первоначального плана — пробыть три дня в Касабланке — пришлось отказаться. Уже к вечеру первого дня их пребывание в отеле «Нуайо» было обнаружено. Хозяйку «Нуайо» — мадам Лежан — Стив знал ещё с тех времён, когда работал корреспондентом «Калифорния таймс». Поэтому он и предложил остановиться в «Нуайо»: на гостеприимство и лояльность мадам Лежан вполне можно было положиться. Тем не менее, уже к вечеру стало ясно, что за ними следят. Первой об этом сообщила Стиву сама мадам Лежан. Некий почтенный джентльмен, прилетевший утром из Дакара и занявший в «Нуайо» номер двадцать три, расположенный над апартаментами Цезаря, расспрашивал портье о Стиве и его спутниках, даже поинтересовался, нет ли среди них банкира Цезаря Фигуранкайпа. Получив, по словам мадам Лежан, ответ отрицательный, этот джентльмен расспрашивал о том же горничную на своём этаже и гарсона в кафе. Суонг, сопровождавший Цезаря утром следующего дня в банк и обратно, подтвердил, что за ними следили. «Хвост» сопровождал их до отеля.
— Кто? — лаконично поинтересовался Тео.
— Молодой марокканец на мотоцикле. Марка — итальянский «сирокко», довольно старый, заднее седло с зелёной бахромой — она закрывала номер. На стекле передней фары трещина слева сверху. На никелировке руля — глубокие царапины.
— Водитель?
— Высокий, худой, курчавые короткие волосы, небольшие усы, чёрные очки, потёртые джинсы, белая грязноватая рубаха. На левой руке электронные часы «сейко». Большой палец правой руки заклеен лейкопластырем.
— Я пошёл, — объявил Тео.
— Его уже сменили, — предположил Стив.
— Или ещё нет, — Тео усмехнулся, осторожно прикрывая дверь, которую Суонг тотчас же закрыл на задвижку и на цепочку.
— Что предпринимаем? — спросил Цезарь, внимательно глядя на Стива.
— Вероятно, надо лететь.
— Я хотел ещё посмотреть отель. Переговоры о покупке подходят к финалу. Тут директор Ренке из нью-йоркского банка. У него полномочия от Пэнки. Я видел его сегодня и говорил с ним.
— Тоже немец?
— Да, но из семьи антифашистов. Родился в Штатах.
— Может, он и подослал «хвост»?
— Не думаю… Он был удивлён и даже испуган нашей встречей. Решил, что его проверяют, и пытался оправдываться. Он понятия не имел, что я могу находиться в Африке.
— Прошу прощения, но за нами следили со вчерашнего дня, — вставил Суонг.
— А что за отель? — спросил Стив.
— «Звезда Марокко» — на Приморском бульваре, недалеко от Океанариума.
— Место неплохое.
— У отеля свой участок пляжа и причал для катеров и яхт.
— Великолепно. Почему же отель продают?
— Финансовые трудности… Они строят что-то ещё, а туристов мало. Здесь неспокойно после попытки переворота.
Послышался условный стук в дверь, и Суонг, заглянув в глазок, впустил Тео.
— Сидит в кафе, напротив двери, — объявил Тео.
— Парень с мотоциклом? — уточнил Стив.
— Да. Мотоцикл па стоянке слева от входа. С балкона должно быть видно.
Суонг вышел на балкон и тотчас вернулся.
— Этот… Значит, увидим, когда они сменятся.
— Он задержится, — возразил Тео.
— Почему?
— Будет ждать второго, который пошёл наверх.
— А тот что?
— Не придёт.
— Понятно, — кивнул Стив. — Что ты сделал со вторым?
— Лежит в твоём номере.
— Жив?
— Да. Связан.
— Что он делал?
— Пытался незаметно войти в твой номер.
— Вошёл?
— Да. Но я следом.
— Пойдём поговорим?
— Он сможет отвечать минут через двадцать.
Через четверть часа все вчетвером перешли в номер Стива. Тут никого не оказалось, но Тео направился в ванную комнату и вытянул оттуда за ноги молодого, узколицего, смуглого парня, туго спелёнутого капроновым шнуром.
— Оперативно, Тео, — похвалил Цезарь.
— Санчин-до, — усмехнулся тот в ответ.
Связанный парень шевельнулся и застонал.
— Часы «сейко». Такие же, как у того. — Суонг указал на руку пленника.
— Дай-ка их мне, — попросил Стив.
Суонг повернул парня на бок и, освободив кисть руки от шнура, снял часы и протянул Стиву. Парень застонал громче.
— Тихо, — предупредил Стив, разглядывая часы, — разговаривать будешь шёпотом.
— Не понимаю, — пробормотал пленник по-арабски. — Я ни в чём не виноват. Отпустите…
— Можно и по-арабски, — сказал Стив. — Выкладывай все начистоту. Быстро. Кто тебя подослал и зачем?
— Ничего не знаю. Я не виноват. Отпустите.
— У него был пружинный нож и плетёная корзинка, — вставил Тео.
— Превосходно, — кивнул Стив. — Про папу Луку ты слыхал?
— Нет… Я ни в чём не виноват.
— Разумеется. Сюда ты, конечно, забрался по ошибке.
— Да, господин, я ошибся. Я…
— Зато мы не ошиблись. Даю тебе минуту на размышление. Если не заговоришь, сначала отрежем тебе уши, потом нос, потом… Ну, потом все остальное… Твоим ножом. Минута началась.
Через три минуты все стало ясно.
— Развяжи его, Тео, — сказал Стив, после того как парень, заикаясь от страха и волнения и мешая французские слова с арабскими, закончил исповедь. — Где твой нож?
Парень указал на Тео, который освобождал его от уз.
— А корзина с коброй?
— В комнате ночных горничных за лифтом. Дверь открыта.
— Кто из горничных тебе помогал?
— Никто. Клянусь Пророком. Про дверь сказал Биппо.
— Допустим. Принеси, пожалуйста, сюда кобру, Тео, — попросил Стив, — и дай мне этот ножик. А ты пока посиди отдохни, гага.
Тео толкнул парня в свободное кресло, вынул из кармана складной пружинный нож с рукояткой из зелёного рога и протянул Стиву.
— Хорош, — сказал Стив, резким движением открывая нож. — Так какой тут яд?
Парень, постукивая зубами, повторил. Его бледное лицо блестело от пота, хотя в комнате работал кондиционер и было прохладно.
— Этот яд хорошо известен в Африке и на Востоке, — тихо заметил Цезарь. — Даже при небольшой ране смерть наступает через несколько минут от паралича сердца, и установить присутствие яда в крови чрезвычайно трудно.
— Стойкий он? — спросил Стив, внимательно разглядывая ирризирующее на свету лезвие.
— Довольно стойкий, хотя разлагается спиртом. Нанесённый на холодное оружие, сохраняет силу несколько месяцев, пока не сотрётся.
— Видишь, на какое нехорошее дело тебя послал твой патрон? — назидательно заметил парню Стив, осторожно складывая нож и пряча его в карман. — Тебя послали убрать «неверного», а «неверный» — твой единоверец. Ты мог совершить большую ошибку, и Аллах никогда не простил бы её тебе.
У парня задрожал подбородок.
Возвратился Тео с небольшой плетёной корзиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Мгновение спустя навстречу фарам джипа бежал асфальт пустынного шоссе, а по сторонам стремительно мелькали пепельно-серебристые стволы акаций.
От первоначального плана — пробыть три дня в Касабланке — пришлось отказаться. Уже к вечеру первого дня их пребывание в отеле «Нуайо» было обнаружено. Хозяйку «Нуайо» — мадам Лежан — Стив знал ещё с тех времён, когда работал корреспондентом «Калифорния таймс». Поэтому он и предложил остановиться в «Нуайо»: на гостеприимство и лояльность мадам Лежан вполне можно было положиться. Тем не менее, уже к вечеру стало ясно, что за ними следят. Первой об этом сообщила Стиву сама мадам Лежан. Некий почтенный джентльмен, прилетевший утром из Дакара и занявший в «Нуайо» номер двадцать три, расположенный над апартаментами Цезаря, расспрашивал портье о Стиве и его спутниках, даже поинтересовался, нет ли среди них банкира Цезаря Фигуранкайпа. Получив, по словам мадам Лежан, ответ отрицательный, этот джентльмен расспрашивал о том же горничную на своём этаже и гарсона в кафе. Суонг, сопровождавший Цезаря утром следующего дня в банк и обратно, подтвердил, что за ними следили. «Хвост» сопровождал их до отеля.
— Кто? — лаконично поинтересовался Тео.
— Молодой марокканец на мотоцикле. Марка — итальянский «сирокко», довольно старый, заднее седло с зелёной бахромой — она закрывала номер. На стекле передней фары трещина слева сверху. На никелировке руля — глубокие царапины.
— Водитель?
— Высокий, худой, курчавые короткие волосы, небольшие усы, чёрные очки, потёртые джинсы, белая грязноватая рубаха. На левой руке электронные часы «сейко». Большой палец правой руки заклеен лейкопластырем.
— Я пошёл, — объявил Тео.
— Его уже сменили, — предположил Стив.
— Или ещё нет, — Тео усмехнулся, осторожно прикрывая дверь, которую Суонг тотчас же закрыл на задвижку и на цепочку.
— Что предпринимаем? — спросил Цезарь, внимательно глядя на Стива.
— Вероятно, надо лететь.
— Я хотел ещё посмотреть отель. Переговоры о покупке подходят к финалу. Тут директор Ренке из нью-йоркского банка. У него полномочия от Пэнки. Я видел его сегодня и говорил с ним.
— Тоже немец?
— Да, но из семьи антифашистов. Родился в Штатах.
— Может, он и подослал «хвост»?
— Не думаю… Он был удивлён и даже испуган нашей встречей. Решил, что его проверяют, и пытался оправдываться. Он понятия не имел, что я могу находиться в Африке.
— Прошу прощения, но за нами следили со вчерашнего дня, — вставил Суонг.
— А что за отель? — спросил Стив.
— «Звезда Марокко» — на Приморском бульваре, недалеко от Океанариума.
— Место неплохое.
— У отеля свой участок пляжа и причал для катеров и яхт.
— Великолепно. Почему же отель продают?
— Финансовые трудности… Они строят что-то ещё, а туристов мало. Здесь неспокойно после попытки переворота.
Послышался условный стук в дверь, и Суонг, заглянув в глазок, впустил Тео.
— Сидит в кафе, напротив двери, — объявил Тео.
— Парень с мотоциклом? — уточнил Стив.
— Да. Мотоцикл па стоянке слева от входа. С балкона должно быть видно.
Суонг вышел на балкон и тотчас вернулся.
— Этот… Значит, увидим, когда они сменятся.
— Он задержится, — возразил Тео.
— Почему?
— Будет ждать второго, который пошёл наверх.
— А тот что?
— Не придёт.
— Понятно, — кивнул Стив. — Что ты сделал со вторым?
— Лежит в твоём номере.
— Жив?
— Да. Связан.
— Что он делал?
— Пытался незаметно войти в твой номер.
— Вошёл?
— Да. Но я следом.
— Пойдём поговорим?
— Он сможет отвечать минут через двадцать.
Через четверть часа все вчетвером перешли в номер Стива. Тут никого не оказалось, но Тео направился в ванную комнату и вытянул оттуда за ноги молодого, узколицего, смуглого парня, туго спелёнутого капроновым шнуром.
— Оперативно, Тео, — похвалил Цезарь.
— Санчин-до, — усмехнулся тот в ответ.
Связанный парень шевельнулся и застонал.
— Часы «сейко». Такие же, как у того. — Суонг указал на руку пленника.
— Дай-ка их мне, — попросил Стив.
Суонг повернул парня на бок и, освободив кисть руки от шнура, снял часы и протянул Стиву. Парень застонал громче.
— Тихо, — предупредил Стив, разглядывая часы, — разговаривать будешь шёпотом.
— Не понимаю, — пробормотал пленник по-арабски. — Я ни в чём не виноват. Отпустите…
— Можно и по-арабски, — сказал Стив. — Выкладывай все начистоту. Быстро. Кто тебя подослал и зачем?
— Ничего не знаю. Я не виноват. Отпустите.
— У него был пружинный нож и плетёная корзинка, — вставил Тео.
— Превосходно, — кивнул Стив. — Про папу Луку ты слыхал?
— Нет… Я ни в чём не виноват.
— Разумеется. Сюда ты, конечно, забрался по ошибке.
— Да, господин, я ошибся. Я…
— Зато мы не ошиблись. Даю тебе минуту на размышление. Если не заговоришь, сначала отрежем тебе уши, потом нос, потом… Ну, потом все остальное… Твоим ножом. Минута началась.
Через три минуты все стало ясно.
— Развяжи его, Тео, — сказал Стив, после того как парень, заикаясь от страха и волнения и мешая французские слова с арабскими, закончил исповедь. — Где твой нож?
Парень указал на Тео, который освобождал его от уз.
— А корзина с коброй?
— В комнате ночных горничных за лифтом. Дверь открыта.
— Кто из горничных тебе помогал?
— Никто. Клянусь Пророком. Про дверь сказал Биппо.
— Допустим. Принеси, пожалуйста, сюда кобру, Тео, — попросил Стив, — и дай мне этот ножик. А ты пока посиди отдохни, гага.
Тео толкнул парня в свободное кресло, вынул из кармана складной пружинный нож с рукояткой из зелёного рога и протянул Стиву.
— Хорош, — сказал Стив, резким движением открывая нож. — Так какой тут яд?
Парень, постукивая зубами, повторил. Его бледное лицо блестело от пота, хотя в комнате работал кондиционер и было прохладно.
— Этот яд хорошо известен в Африке и на Востоке, — тихо заметил Цезарь. — Даже при небольшой ране смерть наступает через несколько минут от паралича сердца, и установить присутствие яда в крови чрезвычайно трудно.
— Стойкий он? — спросил Стив, внимательно разглядывая ирризирующее на свету лезвие.
— Довольно стойкий, хотя разлагается спиртом. Нанесённый на холодное оружие, сохраняет силу несколько месяцев, пока не сотрётся.
— Видишь, на какое нехорошее дело тебя послал твой патрон? — назидательно заметил парню Стив, осторожно складывая нож и пряча его в карман. — Тебя послали убрать «неверного», а «неверный» — твой единоверец. Ты мог совершить большую ошибку, и Аллах никогда не простил бы её тебе.
У парня задрожал подбородок.
Возвратился Тео с небольшой плетёной корзиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134