Спросила совсем тихо:
— Сколько же времени он пробудет в Акапулько, Стив?
— Задай вопрос полегче, дорогая. Фигуранкайн никогда не афиширует своих намерений. Может прожить и месяц в одном из самых фешенебельных отелей Акапулько, а может исчезнуть завтра же.
Она печально улыбнулась:
— Ничего себе задачка. Но я понимаю нашего шефа. Никому, кроме тебя, такое не под силу.
— Спасибо, Мэй, но… прозвучало это почти как некролог.
Она испугалась:
— Ой, что ты говоришь! Какие вещи! Сейчас же постучи по дереву. Ну пожалуйста, постучи, Стив.
Он рассмеялся:
— Поблизости нет ничего деревянного. Металл и пластик…
— Есть! Вот.
Она схватила его руку и постучала ею о поручень кресла. Он продолжал смеяться:
— Не уверен, что это настоящее дерево. А впрочем, какая разница. Важно верить… Не так ли?
— Конечно… Верить и не сомневаться…
Мэй отпустила его руку и сосредоточила внимание на пирожных. Покончив ещё с одним, она отхлебнула кофе и взглянула на Стива:
— О чем же тебе предстоит спрашивать твоего мультимиллионера?
— Старик подкинул целый список вопросов. Обычная чепуха. Но в неё вкраплены две зацепки. Первая — намерения Фигуранкайна в связи с его последней покупкой. Он недавно приобрёл у правительства Бразилии около ста тысяч квадратных километров амазонской сельвы близ границы с Венесуэлой. Совершенно нетронутые места, недоступные, неизученные и, по-видимому, почти безлюдные. Покупка загадочная, учитывая её немалую стоимость. И вторая — какой-то не менее загадочный исследовательский центр или полигон в Африке. Работы там финансируются Фигуранкайном. Именно оттуда, по словам Старика, Фигуранкайн прибывает завтра в Акапулько.
— Конечно, тебе придётся нелегко, милый, — сказала Мэй очень серьёзно, — но я от всего сердца желаю тебе успеха.
— Спасибо…
Стив подозвал официанта и расплатился. Они вышли в прохладный сумрак бульвара. Мэй поёжилась, кутаясь в лёгкий плащик.
— В Акапулько сейчас приятнее, — сказала она жалобно.
Стив молча взял её под руку и провёл за угол к своей машине:
— Ко мне?
— Лучше отвези меня домой, Стив.
— О’кей.
Резко взяв с места, «форд» круто развернулся у перекрёстка и вклинился в поток машин, медленно плывущих к центру по бульвару Санта-Моники.
Ехали молча. Стив напряжённо думал о чём-то, покусывая губы. Мэй пыталась привести в порядок волосы, растрёпанные ветром; из-под поднятого локтя поглядывала встревоженно на посуровевшее лицо Стива. Машин на бульваре становилось все больше.
— Ну-ну, драгоценный город, — пробормотал Стив, когда пришлось затормозить у очередного светофора. — Даже вечером ползёшь, как муха в джеме.
— И всё-таки он хорош, наш Лос-Андж, — шепнула Мэй, прижимаясь головой к плечу Стива, — люблю его, Стив. Очень… Даже его бестолковую планировку, пробки на автострадах, его смог и… неспокойную землю… Кажется, не могла бы жить в другом городе. А ты разве не любишь его? Ну, скажи…
— Отчасти, — проворчал Стив, трогаясь с места.
За Китайским театром они выбрались из потока машин и поехали быстрее. Потом Стив свернул с бульвара и углубился в плохо освещённые кварталы Лаурел-каньон, где жила Мэй. Улицы становились все круче; наконец, «фордик» Стива одолел последний подъем и на Юкка-авеню резко затормозил у одного из подъездов большого высотного дома. Здесь на двенадцатом этаже находилась маленькая квартирка Мэй.
— Я зайду?.. — полувопросительно бросил Стив, помогая Мэй выбраться из машины.
— Как хочешь, но… Сегодня табу, милый… И кроме того, тебе ещё надо собраться…
— Ладно, — сказал он, приглаживая волосы. — Тогда до завтра, до утра. Я заеду за тобой в семь. А потом прямо из аэропорта ты отведёшь машину в мастерскую папы Джулиано. Он обещал все сделать до моего возвращения.
— И я смогу потом воспользоваться ею?
— Конечно, как только он кончит ремонт.
— До завтра, Стив, — шепнула Мэй, приподнимаясь на носки, чтобы поцеловать его.
Он поднял её, как ребёнка, и крепко прижал к себе.
— Спокойной ночи, дорогая. И смотри не вздумай тут кокетничать с кем-нибудь, пока буду в Мексике.
— Стив! Какие вещи! Ты же знаешь…
— Шучу, конечно. Ну беги, — сказал он, опуская её на землю. — Беги, — повторил, легонько шлёпнув её на прощание.
Дождавшись, когда окна в квартире Мэй осветились, Стив захлопнул дверцу машины и поехал вниз, к сверкающей россыпи огней центра.
Очутившись дома, Стив прежде всего решил соорудить хороший коктейль. Подумав немного, остановился на рецепте «бельмонте», но оказалось, что в баре нет гренадина. Заменять чем-нибудь гренадин было рискованно, и Стив ограничился тем, что смешал лимонный сок с шоколадным ликёром, насыпал льда и долил рома. Добавив ещё мятной настойки, он попробовал получившуюся смесь, кивнул одобрительно и снял телефонную трубку. Аппарат Бена в его мастерской на студии «Универсум фильм» не отвечал. Отсутствие Бена было неожиданным и нарушало все планы… Стив решил на всякий случай позвонить домой. На этот раз телефон отозвался хриплым голосом Бена:
— Слушаю, гм…
— Это Стив Роулинг, Бен. Срочно нужна твоя помощь.
— Привет! Ты знаешь, сколько сейчас времени?
— Ещё не очень поздно, старина. Как мы договорились, я позвонил тебе в студию, но…
— Сегодня пришлось уехать раньше… Гм… Я, понимаешь, заболел.
— Понимаю. Температура?
— Катись ты к черту. Неужели непонятно?
— Конечно, понятно. В трубку чувствую, сколько ты сегодня выпил. Ну вот что, ты ещё можешь вести машину?
— Не знаю…
— Значит, можешь. Поезжай сейчас же к себе на студию и добудь из вашей костюмерной полную экипировку кардинала — сутану, шляпу, распятие на цепочке — словом, всё, что полагается. И привези мне домой.
В трубке стало очень тихо.
— Ты меня понял, Бен? — спросил Стив, отхлёбывая коктейль.
— Ты… сегодня тоже напился? — осторожно поинтересовался Бен и тяжело вздохнул.
— Нет, я трезв и говорю вполне серьёзно.
— А не издеваешься надо мной? — попробовал уточнить Бен.
— Нисколько…
— Тогда объясни, бога ради…
— Все объясню, когда приедешь.
— Это ужасно, Стив, голова раскалывается. А ты не мог бы…
— Нет, не мог бы. Мне ещё надо собраться. В восемь утра у меня самолёт.
— Это ужасно, — повторил Бен. — Черт бы тебя побрал с твоими затеями. Какой ты сейчас носишь размер костюма?
— Шестнадцатый.
— Рост я знаю, — простонал в трубку Бен. — Ещё скажи вот что…
— Ну что?
— Нет… Ничего… Я… забыл… Ну неважно. Подгоним на месте.
— Значит, жду… И захвати где-нибудь по дороге гренадина. У меня кончился.
— Гренадина?
— Именно. Для коктейля. Угощу тебя таким «бельмонте»! До моего возвращения не забудешь.
— Ладно. Подожди-ка… Я всё-таки запишу. Гре-на-дин. А сколько?
— Сколько достанешь. Конечно, не бочонок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
— Сколько же времени он пробудет в Акапулько, Стив?
— Задай вопрос полегче, дорогая. Фигуранкайн никогда не афиширует своих намерений. Может прожить и месяц в одном из самых фешенебельных отелей Акапулько, а может исчезнуть завтра же.
Она печально улыбнулась:
— Ничего себе задачка. Но я понимаю нашего шефа. Никому, кроме тебя, такое не под силу.
— Спасибо, Мэй, но… прозвучало это почти как некролог.
Она испугалась:
— Ой, что ты говоришь! Какие вещи! Сейчас же постучи по дереву. Ну пожалуйста, постучи, Стив.
Он рассмеялся:
— Поблизости нет ничего деревянного. Металл и пластик…
— Есть! Вот.
Она схватила его руку и постучала ею о поручень кресла. Он продолжал смеяться:
— Не уверен, что это настоящее дерево. А впрочем, какая разница. Важно верить… Не так ли?
— Конечно… Верить и не сомневаться…
Мэй отпустила его руку и сосредоточила внимание на пирожных. Покончив ещё с одним, она отхлебнула кофе и взглянула на Стива:
— О чем же тебе предстоит спрашивать твоего мультимиллионера?
— Старик подкинул целый список вопросов. Обычная чепуха. Но в неё вкраплены две зацепки. Первая — намерения Фигуранкайна в связи с его последней покупкой. Он недавно приобрёл у правительства Бразилии около ста тысяч квадратных километров амазонской сельвы близ границы с Венесуэлой. Совершенно нетронутые места, недоступные, неизученные и, по-видимому, почти безлюдные. Покупка загадочная, учитывая её немалую стоимость. И вторая — какой-то не менее загадочный исследовательский центр или полигон в Африке. Работы там финансируются Фигуранкайном. Именно оттуда, по словам Старика, Фигуранкайн прибывает завтра в Акапулько.
— Конечно, тебе придётся нелегко, милый, — сказала Мэй очень серьёзно, — но я от всего сердца желаю тебе успеха.
— Спасибо…
Стив подозвал официанта и расплатился. Они вышли в прохладный сумрак бульвара. Мэй поёжилась, кутаясь в лёгкий плащик.
— В Акапулько сейчас приятнее, — сказала она жалобно.
Стив молча взял её под руку и провёл за угол к своей машине:
— Ко мне?
— Лучше отвези меня домой, Стив.
— О’кей.
Резко взяв с места, «форд» круто развернулся у перекрёстка и вклинился в поток машин, медленно плывущих к центру по бульвару Санта-Моники.
Ехали молча. Стив напряжённо думал о чём-то, покусывая губы. Мэй пыталась привести в порядок волосы, растрёпанные ветром; из-под поднятого локтя поглядывала встревоженно на посуровевшее лицо Стива. Машин на бульваре становилось все больше.
— Ну-ну, драгоценный город, — пробормотал Стив, когда пришлось затормозить у очередного светофора. — Даже вечером ползёшь, как муха в джеме.
— И всё-таки он хорош, наш Лос-Андж, — шепнула Мэй, прижимаясь головой к плечу Стива, — люблю его, Стив. Очень… Даже его бестолковую планировку, пробки на автострадах, его смог и… неспокойную землю… Кажется, не могла бы жить в другом городе. А ты разве не любишь его? Ну, скажи…
— Отчасти, — проворчал Стив, трогаясь с места.
За Китайским театром они выбрались из потока машин и поехали быстрее. Потом Стив свернул с бульвара и углубился в плохо освещённые кварталы Лаурел-каньон, где жила Мэй. Улицы становились все круче; наконец, «фордик» Стива одолел последний подъем и на Юкка-авеню резко затормозил у одного из подъездов большого высотного дома. Здесь на двенадцатом этаже находилась маленькая квартирка Мэй.
— Я зайду?.. — полувопросительно бросил Стив, помогая Мэй выбраться из машины.
— Как хочешь, но… Сегодня табу, милый… И кроме того, тебе ещё надо собраться…
— Ладно, — сказал он, приглаживая волосы. — Тогда до завтра, до утра. Я заеду за тобой в семь. А потом прямо из аэропорта ты отведёшь машину в мастерскую папы Джулиано. Он обещал все сделать до моего возвращения.
— И я смогу потом воспользоваться ею?
— Конечно, как только он кончит ремонт.
— До завтра, Стив, — шепнула Мэй, приподнимаясь на носки, чтобы поцеловать его.
Он поднял её, как ребёнка, и крепко прижал к себе.
— Спокойной ночи, дорогая. И смотри не вздумай тут кокетничать с кем-нибудь, пока буду в Мексике.
— Стив! Какие вещи! Ты же знаешь…
— Шучу, конечно. Ну беги, — сказал он, опуская её на землю. — Беги, — повторил, легонько шлёпнув её на прощание.
Дождавшись, когда окна в квартире Мэй осветились, Стив захлопнул дверцу машины и поехал вниз, к сверкающей россыпи огней центра.
Очутившись дома, Стив прежде всего решил соорудить хороший коктейль. Подумав немного, остановился на рецепте «бельмонте», но оказалось, что в баре нет гренадина. Заменять чем-нибудь гренадин было рискованно, и Стив ограничился тем, что смешал лимонный сок с шоколадным ликёром, насыпал льда и долил рома. Добавив ещё мятной настойки, он попробовал получившуюся смесь, кивнул одобрительно и снял телефонную трубку. Аппарат Бена в его мастерской на студии «Универсум фильм» не отвечал. Отсутствие Бена было неожиданным и нарушало все планы… Стив решил на всякий случай позвонить домой. На этот раз телефон отозвался хриплым голосом Бена:
— Слушаю, гм…
— Это Стив Роулинг, Бен. Срочно нужна твоя помощь.
— Привет! Ты знаешь, сколько сейчас времени?
— Ещё не очень поздно, старина. Как мы договорились, я позвонил тебе в студию, но…
— Сегодня пришлось уехать раньше… Гм… Я, понимаешь, заболел.
— Понимаю. Температура?
— Катись ты к черту. Неужели непонятно?
— Конечно, понятно. В трубку чувствую, сколько ты сегодня выпил. Ну вот что, ты ещё можешь вести машину?
— Не знаю…
— Значит, можешь. Поезжай сейчас же к себе на студию и добудь из вашей костюмерной полную экипировку кардинала — сутану, шляпу, распятие на цепочке — словом, всё, что полагается. И привези мне домой.
В трубке стало очень тихо.
— Ты меня понял, Бен? — спросил Стив, отхлёбывая коктейль.
— Ты… сегодня тоже напился? — осторожно поинтересовался Бен и тяжело вздохнул.
— Нет, я трезв и говорю вполне серьёзно.
— А не издеваешься надо мной? — попробовал уточнить Бен.
— Нисколько…
— Тогда объясни, бога ради…
— Все объясню, когда приедешь.
— Это ужасно, Стив, голова раскалывается. А ты не мог бы…
— Нет, не мог бы. Мне ещё надо собраться. В восемь утра у меня самолёт.
— Это ужасно, — повторил Бен. — Черт бы тебя побрал с твоими затеями. Какой ты сейчас носишь размер костюма?
— Шестнадцатый.
— Рост я знаю, — простонал в трубку Бен. — Ещё скажи вот что…
— Ну что?
— Нет… Ничего… Я… забыл… Ну неважно. Подгоним на месте.
— Значит, жду… И захвати где-нибудь по дороге гренадина. У меня кончился.
— Гренадина?
— Именно. Для коктейля. Угощу тебя таким «бельмонте»! До моего возвращения не забудешь.
— Ладно. Подожди-ка… Я всё-таки запишу. Гре-на-дин. А сколько?
— Сколько достанешь. Конечно, не бочонок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134