..
— Стив.
— Пойми, Стив, мне это ни к чему. Я с этим покончил. Меня интересует совсем другое.
— Буддизм?
— В частности, буддизм и ещё кое-что… Я написал диссертацию… Уверяю тебя, здесь, на Востоке, есть множество любопытных вещей, которым не жалко посвятить жизнь.
— По-моему, это легче сделать, имея в кармане несколько миллиардов?
— Ты знаешь даже, во сколько оценивается состояние моего покойного отца?
— Понятия не имею, но думаю, счёт там шёл на миллиарды.
— Понимаешь, Стив, а я вот не знаю… Там, конечно, много недвижимости — земли, рудники, отели, но отец часто шёл на весьма рискованные комбинации, или его на это толкали… А в последнее время он связался с таким… предприятием, которое не обещало прибыли в ближайшие годы.
— Ты имеешь в виду ОТРАГ?
— Гм… Тебе, значит, и это известно…
— Крукс же упоминал о нем в «исповеди».
— Да, действительно. Но тогда тебе должно быть тем более понятно, почему не хочу ввязываться в эту игру.
— Можно изменить условия.
— Какие условия?
— Условия игры.
— Это невозможно, Стив. Я ведь хорошо представляю всю машину изнутри. Пробыл там почти год. Это целое государство, со своими тоталитарными законами, с железной дисциплиной. Всем командуют немцы — немцы, которым терять уже нечего. Такие, что им даже в ФРГ рискованно появляться. Все они числятся в списках военных преступников. Один Герберт Люц чего стоит.
— Кто это?
— Значит, кое-что тебе всё-таки неизвестно… Люц официально числится административным директором африканского полигона ОТРАГа. Фактически он там полновластный диктатор. Полигон же — это более ста тысяч квадратных километров на востоке Бельгийского Конго. Кем Люц был в прошлом, не знаю, в будущем он себя мнит новым фюрером, но крайней мере, континентального размаха.
— Каковы главные цели ОТРАГа?
— Реванш. Официально ОТРАГ — это аббревиатура немецкого «Орбиталь транспорт унд ракетен акциенгезельшафт»; существует и другая расшифровка, более откровенная… Дело не в названии. Это исследовательский полигон, лаборатории, заводы, где создаются не только новые типы ракет, но и принципиально новые летательные аппараты, каких ни в одном государстве пока не существует.
— Летающие блюдца?
— Возможно. Хотя даже меня — сына главного босса — в эти тайны никто не посвящал. Эта часть деятельности ОТРАГа засекречена абсолютно. Журналисты там никогда не появлялись.
— Но твой отец знал, конечно?
— Знал, хотя допускаю, что тоже не все. Капиталы ОТРАГа смешанные. Отец вложил туда огромные средства, но он был не единственным акционером.
— А контрольный пакет акций?
— Вероятно, находился у отца. Доподлинно об этом известно только Алоизу Пэнки — президенту-исполнителю банка CFS.
— Тоже немец?
— Да. И Пэнки не настоящая его фамилия.
— А настоящая?
— Мне она неизвестна. По-видимому, с настоящей он испытывал бы некоторые неудобства.
— Любопытные дела, — пробормотал Стив.
— Все это только пена. А из глубины можно выудить ещё такое… Впрочем, для начала и этого достаточно. Думаю, что тебе, Стив, ещё не приходилось брать подобного интервью. Это будет сенсация экстра-класса, если твои хозяева решатся опубликовать твои корреспонденции… Только после этого я не дал бы за твою голову и цента.
— Так же, как и я за твою сейчас.
— Преувеличиваешь.
— Нисколько. Пойми, тактика страуса тебе не поможет. Все равно, рано или поздно, они разыщут тебя и ликвидируют. Уже хотя бы потому, что тебе кое-что известно. А если ты ещё и потенциальный наследник… — Стив махнул рукой.
— Я могу отказаться вполне официально, — неуверенно произнёс Цезарь.
— Ты сам понимаешь, что это не поможет. Люц и Пэнки не оставят тебя в покое.
— Там есть ещё и другие…
— Тем более.
— Интересно, Стив, а что бы ты сделал на моем месте?
Стив усмехнулся:
— Понимаешь, мне как-то трудно представить себя на твоём месте, ну, уж во всяком случае, я не стал бы изображать страуса.
— Не понимаю… С одной стороны, ты утверждаешь, что у меня нет выхода, а с другой…
— Я вовсе не утверждаю, что у тебя нет выхода. Выход есть… И, по-моему, превосходный выход. Немедленно возвращаться в Нью-Йорк и добиваться получения наследства.
— Меня уберут ещё по дороге.
— Риск существует, но можно принять кое-какие меры предосторожности. В этом я, вероятно, смог бы тебе помочь.
— Допустим. Но, во-первых, что ты за это захочешь, а во-вторых, что будет дальше?
— После того, как ты станешь во главе «империи» Фигуранкайнов?
— Гм… Ненавижу империи, даже в прошлом.
— Превосходно. Это как раз то, что требуется.
Цезарь внимательно посмотрел на Стива:
— Объясни.
— А по-моему, мы уже поняли друг друга.
Цезарь задумался, по привычке покусывая пальцы.
— Интересно всё-таки, что ты оставляешь в этом случае Для себя, — заметил он наконец, снова взглянув на Стива.
— Гораздо меньше, чем ты, очевидно, предполагаешь: Роль столь необходимого тебе ангела-хранителя, а иногда — советника в тех делах, в которых немного разбираюсь, и, разумеется, приличное жалованье, которое позволило бы мне бросить журналистику.
— И все?
— Пока все.
— А потом?
— Стоит ли сейчас говорить о «потом»?
— И ты думаешь, я мог бы?..
— Думаю, что да… Не сразу, конечно, постепенно… Шаг за шагом.
— Гм… Никогда не приходило в голову.
— Напрасно.
— Да я и сейчас не представляю, что бы я мог сделать.
— Тогда послушай. Я, конечно, стану импровизировать.
— Давай.
— Первое: поначалу все работы ОТРАГа продолжать, даже потребовать ускорения некоторых из них; засекретить все ещё сильнее и полностью исключить обмен информацией между подразделениями «фирмы». Мотивировка — предотвратить дальнейшую утечку информации, что, с твоей точки зрения, стало причиной гибели твоего отца.
— Логично, — одобрил Цезарь, — ну а дальше?
— Второе: постепенно менять тематику разработок в отдельных звеньях этой ядовитой цепи, исключив или нейтрализовав вначале направления наиболее людоедские. Для этого привлечь соответствующих специалистов, которые могли бы стать твоими единомышленниками…
— Нашими, — поправил Цезарь.
— Ну, допустим, нашими.
— А найдём таких?
— Знаешь, Цезарь, будучи журналистом, я изрядно помотался по планете. Иногда мне всё-таки попадались порядочные люди. Дельные и порядочные. Даже и среди нынешних учёных…
— А вот мне пока как-то нет, — пробормотал Фигуранкайн-младший, — даже и среди тех, у кого мне пришлось учиться.
— Бывает, — согласился Стив. — Я совсем не утверждаю, что людей, которые понадобятся, найти легко. Легко только сидеть сложа руки. Третье: перессорить руководящих боссов из самой верхушки и постепенно убрать одного за другим.
— Это мне кажется самым простым, — заметил Цезарь. — Они и без того готовы перегрызть друг другу глотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
— Стив.
— Пойми, Стив, мне это ни к чему. Я с этим покончил. Меня интересует совсем другое.
— Буддизм?
— В частности, буддизм и ещё кое-что… Я написал диссертацию… Уверяю тебя, здесь, на Востоке, есть множество любопытных вещей, которым не жалко посвятить жизнь.
— По-моему, это легче сделать, имея в кармане несколько миллиардов?
— Ты знаешь даже, во сколько оценивается состояние моего покойного отца?
— Понятия не имею, но думаю, счёт там шёл на миллиарды.
— Понимаешь, Стив, а я вот не знаю… Там, конечно, много недвижимости — земли, рудники, отели, но отец часто шёл на весьма рискованные комбинации, или его на это толкали… А в последнее время он связался с таким… предприятием, которое не обещало прибыли в ближайшие годы.
— Ты имеешь в виду ОТРАГ?
— Гм… Тебе, значит, и это известно…
— Крукс же упоминал о нем в «исповеди».
— Да, действительно. Но тогда тебе должно быть тем более понятно, почему не хочу ввязываться в эту игру.
— Можно изменить условия.
— Какие условия?
— Условия игры.
— Это невозможно, Стив. Я ведь хорошо представляю всю машину изнутри. Пробыл там почти год. Это целое государство, со своими тоталитарными законами, с железной дисциплиной. Всем командуют немцы — немцы, которым терять уже нечего. Такие, что им даже в ФРГ рискованно появляться. Все они числятся в списках военных преступников. Один Герберт Люц чего стоит.
— Кто это?
— Значит, кое-что тебе всё-таки неизвестно… Люц официально числится административным директором африканского полигона ОТРАГа. Фактически он там полновластный диктатор. Полигон же — это более ста тысяч квадратных километров на востоке Бельгийского Конго. Кем Люц был в прошлом, не знаю, в будущем он себя мнит новым фюрером, но крайней мере, континентального размаха.
— Каковы главные цели ОТРАГа?
— Реванш. Официально ОТРАГ — это аббревиатура немецкого «Орбиталь транспорт унд ракетен акциенгезельшафт»; существует и другая расшифровка, более откровенная… Дело не в названии. Это исследовательский полигон, лаборатории, заводы, где создаются не только новые типы ракет, но и принципиально новые летательные аппараты, каких ни в одном государстве пока не существует.
— Летающие блюдца?
— Возможно. Хотя даже меня — сына главного босса — в эти тайны никто не посвящал. Эта часть деятельности ОТРАГа засекречена абсолютно. Журналисты там никогда не появлялись.
— Но твой отец знал, конечно?
— Знал, хотя допускаю, что тоже не все. Капиталы ОТРАГа смешанные. Отец вложил туда огромные средства, но он был не единственным акционером.
— А контрольный пакет акций?
— Вероятно, находился у отца. Доподлинно об этом известно только Алоизу Пэнки — президенту-исполнителю банка CFS.
— Тоже немец?
— Да. И Пэнки не настоящая его фамилия.
— А настоящая?
— Мне она неизвестна. По-видимому, с настоящей он испытывал бы некоторые неудобства.
— Любопытные дела, — пробормотал Стив.
— Все это только пена. А из глубины можно выудить ещё такое… Впрочем, для начала и этого достаточно. Думаю, что тебе, Стив, ещё не приходилось брать подобного интервью. Это будет сенсация экстра-класса, если твои хозяева решатся опубликовать твои корреспонденции… Только после этого я не дал бы за твою голову и цента.
— Так же, как и я за твою сейчас.
— Преувеличиваешь.
— Нисколько. Пойми, тактика страуса тебе не поможет. Все равно, рано или поздно, они разыщут тебя и ликвидируют. Уже хотя бы потому, что тебе кое-что известно. А если ты ещё и потенциальный наследник… — Стив махнул рукой.
— Я могу отказаться вполне официально, — неуверенно произнёс Цезарь.
— Ты сам понимаешь, что это не поможет. Люц и Пэнки не оставят тебя в покое.
— Там есть ещё и другие…
— Тем более.
— Интересно, Стив, а что бы ты сделал на моем месте?
Стив усмехнулся:
— Понимаешь, мне как-то трудно представить себя на твоём месте, ну, уж во всяком случае, я не стал бы изображать страуса.
— Не понимаю… С одной стороны, ты утверждаешь, что у меня нет выхода, а с другой…
— Я вовсе не утверждаю, что у тебя нет выхода. Выход есть… И, по-моему, превосходный выход. Немедленно возвращаться в Нью-Йорк и добиваться получения наследства.
— Меня уберут ещё по дороге.
— Риск существует, но можно принять кое-какие меры предосторожности. В этом я, вероятно, смог бы тебе помочь.
— Допустим. Но, во-первых, что ты за это захочешь, а во-вторых, что будет дальше?
— После того, как ты станешь во главе «империи» Фигуранкайнов?
— Гм… Ненавижу империи, даже в прошлом.
— Превосходно. Это как раз то, что требуется.
Цезарь внимательно посмотрел на Стива:
— Объясни.
— А по-моему, мы уже поняли друг друга.
Цезарь задумался, по привычке покусывая пальцы.
— Интересно всё-таки, что ты оставляешь в этом случае Для себя, — заметил он наконец, снова взглянув на Стива.
— Гораздо меньше, чем ты, очевидно, предполагаешь: Роль столь необходимого тебе ангела-хранителя, а иногда — советника в тех делах, в которых немного разбираюсь, и, разумеется, приличное жалованье, которое позволило бы мне бросить журналистику.
— И все?
— Пока все.
— А потом?
— Стоит ли сейчас говорить о «потом»?
— И ты думаешь, я мог бы?..
— Думаю, что да… Не сразу, конечно, постепенно… Шаг за шагом.
— Гм… Никогда не приходило в голову.
— Напрасно.
— Да я и сейчас не представляю, что бы я мог сделать.
— Тогда послушай. Я, конечно, стану импровизировать.
— Давай.
— Первое: поначалу все работы ОТРАГа продолжать, даже потребовать ускорения некоторых из них; засекретить все ещё сильнее и полностью исключить обмен информацией между подразделениями «фирмы». Мотивировка — предотвратить дальнейшую утечку информации, что, с твоей точки зрения, стало причиной гибели твоего отца.
— Логично, — одобрил Цезарь, — ну а дальше?
— Второе: постепенно менять тематику разработок в отдельных звеньях этой ядовитой цепи, исключив или нейтрализовав вначале направления наиболее людоедские. Для этого привлечь соответствующих специалистов, которые могли бы стать твоими единомышленниками…
— Нашими, — поправил Цезарь.
— Ну, допустим, нашими.
— А найдём таких?
— Знаешь, Цезарь, будучи журналистом, я изрядно помотался по планете. Иногда мне всё-таки попадались порядочные люди. Дельные и порядочные. Даже и среди нынешних учёных…
— А вот мне пока как-то нет, — пробормотал Фигуранкайн-младший, — даже и среди тех, у кого мне пришлось учиться.
— Бывает, — согласился Стив. — Я совсем не утверждаю, что людей, которые понадобятся, найти легко. Легко только сидеть сложа руки. Третье: перессорить руководящих боссов из самой верхушки и постепенно убрать одного за другим.
— Это мне кажется самым простым, — заметил Цезарь. — Они и без того готовы перегрызть друг другу глотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134