Стоит тебе только раз быть ben
ficcato128 в палаццо Боргезе -- и тебя скоро будут знать в
высших кругах Рима; вращаясь в этих кругах, ты живо отшлифуешь
себя, а это как раз то, о чем тебе следует сейчас очень
серьезно подумать.
Жаль, что в Риме нет хорошего учителя танцев, с которым ты
бы мог заняться и выправить свою осанку и манеры; боюсь, что в
этом смысле тебе еще надо много над собой поработать. Но тем
временем ты можешь наблюдать, -- и я надеюсь, что ты это
сделаешь, -- людей, которые обращают на себя внимание
наружностью своей и осанкой, и брать с них пример.
Непринужденность, приветливость и достоинство -- вот, что
определяет внешность и манеры светского человека, и все это
столь же непохоже на жеманные позы и Движения какого-нибудь
petit maitre129, как и повадки неуклюжего, мешковатого и
неповоротливого олуха.
Я очень обрадован всем, что мне пишет м-р Харт о том, как
ты проводишь время в Риме. Те пять часов, которые ты каждое
утро посвящаешь серьезным занятиям с м-ром Хартом, положены в
рост под большие проценты и принесут тебе такое богатство,
которого хватит на всю твою жизнь. Следующими за этим часами,
которые ты проводишь со своим cicerone, ты, по-моему, тоже
распорядился неплохо: одно в какой-то степени связано с другим,
вечерние же твои развлечения в хорошем обществе и полезны, и
необходимы. Распределив так свое время, ты приобретешь в свете
и вес, и блеск, а воспитывая тебя, я к этому и стремлюсь.
Прощай, друг мой! Желаю тебе успеха.
М-р Гревенкоп только что получил письмо м-ра Харта от 19
н. ст.
LX
Лондон, 26 апреля ст. ст. 1750 г.
Милый друг,
Близок день, когда ты поедешь в Париж; поездка эта в том
или другом отношении, но непременно будет иметь огромные
последствия для тебя, и поэтому в письмах своих я впредь всегда
буду иметь в виду этот новый меридиан. Там подле тебя не будет
уже м-ра Харта и ты во всем должен будешь руководствоваться
собственным благоразумием, а я позволю себе все же немного
усомниться в благоразумии восемнадцатилетнего юноши. В Академии
ты повстречаешь множество молодых людей, которые будут еще
менее благоразумны, чем ты. Со всеми из них тебе придется
познакомиться, но сначала хорошенько оглядись и узнай, что это
за люди, а потом уже сближайся с ними и caeteris paribus130
останови свой выбор на лицах более высокого положения и
знатных. Окажи им особое внимание -- тогда ты будешь принят в
их домах и сможешь бывать в самом лучшем обществе. Все эти юные
французы до чрезвычайности etourdis131: будь осторожен, избегай
всякого рода столкновений и ссор; даже шутя не позволяй себе
никаких фамильярных жестов; воздержись от jeux de main132 и
coups de chambriere133, -- то и другое нередко приводит к
ссорам. Будь, пожалуйста, таким же веселым, как и они, но
вместе с тем будь и немного поумней. Ты убедишься, что в
отношении изящной литературы большинство из них -- сущие
невежды; не попрекай их этим невежеством и не давай им
почувствовать свое превосходство над ними; они нисколько не
виноваты в том, что воспитаны для военной службы. Но вместе с
тем не позволяй этим невежественным и праздным людям посягать
на утренние твои часы, которые ты, может быть, сумеешь
посвятить серьезным занятиям. Никаких завтраков вместе с ними
-- это отнимает очень много времени, лучше скажи им (только
отнюдь не назидательным менторским тоном), что утром ты
собираешься часа два-три почитать, а все остальное время ты к
их услугам. Между прочим, я все же надеюсь, что и вечера свои
ты будешь проводить среди людей более умных.
Настоятельным образом прошу тебя, никогда не показывайся в
так называемой английской кофейне, -- это настоящий притон всех
английских ничтожеств, равно как и преступников, бежавших от
ирландского и шотландского суда; там нередки скандалы и пьяные
ссоры; словом, я не знаю более отвратительного места во всем
Париже. Да и вообще кофейни и таверны не делают чести этому
городу. Всячески остерегайся великого множества разодетых и
изысканных в речах chevaliers d'industrie134 и aventuriers135,
которыми кишмя кишит Париж, и старайся никого не обижать и
держаться подальше от людей, положение и репутация которых тебе
неизвестны. Какой-нибудь "граф" или "шевалье" в красивом,
обшитом галуном кафтане et tres bien mis136 подходит к тебе
где-нибудь в театре или в другом общественном месте; он, видите
ли, с первого взгляда почувствовал к тебе безмерное
расположение, он понимает, что ты очень знатный иностранец, и
предлагает тебе свои услуги и горит желанием, насколько это
будет в его скромных возможностях, помочь тебе вкусить les
agrements de Paris137. Он знаком с некими знатными дамами, qui
preferent une petite societe agreable, et des petits soupers
aimables d'honnetes gens, au tumulte et a la dissipation de
Paris138. Он получит величайшее удовольствие, если будет иметь
честь представить тебя этим высокопоставленным дамам. Допустим,
что ты согласился принять его любезное предложение и отправился
с ним, -- ты найдешь au troisieme139 красивую, раскрашенную и
расфуфыренную проститутку в затканном золотом или серебром
выцветшем поношенном платье, делающую вид, что играет в карты
на ливры с тремя или четырьмя довольно хорошо одетыми шулерами,
которых она величает маркизом, графом и шевалье. Дама эта
встречает тебя очень вежливо и приветливо со всеми compliments
de routine140, без которых вообще ни одна француженка не может
обойтись. Хоть она и любит уединенную жизнь и старательно
избегает le grand monde141, она все же премного обязана
господину маркизу за то, что он познакомил ее с таким
выдающимся и замечательным человеком, как ты, только она не
знает, чем лучше развлечь тебя: у нее дома ведь принято играть
не выше чем по одному ливру; если ты можешь заинтересоваться
игрой по такой ничтожной ставке в ожидании ужина, то a la bonne
heure142. Итак, ты садишься за эту игру по самой маленькой,
причем вся эта милая компания старается дать тебе выиграть
ливров пятнадцать-шестнадцать, и по этому случаю все
поздравляют тебя с удачей и расточают похвалы твоему уменью
играть. Подают ужин, и хороший, -- в расчете на то, что ты за
него заплатишь. La marquise en fait les honneurs au mieux143,
ведет разговор о высоких чувствах, о moeurs, et morale144,
перемежая его с enjouement145 и украдкой строит тебе глазки,
намекая, что тебе не надо терять надежду. После ужина заходит
разговор об игре в фараон, в ландскнехт или квинтич: шевалье
предлагает полчасика поиграть в какую-нибудь из этих игр;
маркиза горячо возражает и клянется, что не потерпит этого у
себя в доме, но в конце концов соглашается, после того как ее
уверяют, que ce ne sera que pour des riens146.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
ficcato128 в палаццо Боргезе -- и тебя скоро будут знать в
высших кругах Рима; вращаясь в этих кругах, ты живо отшлифуешь
себя, а это как раз то, о чем тебе следует сейчас очень
серьезно подумать.
Жаль, что в Риме нет хорошего учителя танцев, с которым ты
бы мог заняться и выправить свою осанку и манеры; боюсь, что в
этом смысле тебе еще надо много над собой поработать. Но тем
временем ты можешь наблюдать, -- и я надеюсь, что ты это
сделаешь, -- людей, которые обращают на себя внимание
наружностью своей и осанкой, и брать с них пример.
Непринужденность, приветливость и достоинство -- вот, что
определяет внешность и манеры светского человека, и все это
столь же непохоже на жеманные позы и Движения какого-нибудь
petit maitre129, как и повадки неуклюжего, мешковатого и
неповоротливого олуха.
Я очень обрадован всем, что мне пишет м-р Харт о том, как
ты проводишь время в Риме. Те пять часов, которые ты каждое
утро посвящаешь серьезным занятиям с м-ром Хартом, положены в
рост под большие проценты и принесут тебе такое богатство,
которого хватит на всю твою жизнь. Следующими за этим часами,
которые ты проводишь со своим cicerone, ты, по-моему, тоже
распорядился неплохо: одно в какой-то степени связано с другим,
вечерние же твои развлечения в хорошем обществе и полезны, и
необходимы. Распределив так свое время, ты приобретешь в свете
и вес, и блеск, а воспитывая тебя, я к этому и стремлюсь.
Прощай, друг мой! Желаю тебе успеха.
М-р Гревенкоп только что получил письмо м-ра Харта от 19
н. ст.
LX
Лондон, 26 апреля ст. ст. 1750 г.
Милый друг,
Близок день, когда ты поедешь в Париж; поездка эта в том
или другом отношении, но непременно будет иметь огромные
последствия для тебя, и поэтому в письмах своих я впредь всегда
буду иметь в виду этот новый меридиан. Там подле тебя не будет
уже м-ра Харта и ты во всем должен будешь руководствоваться
собственным благоразумием, а я позволю себе все же немного
усомниться в благоразумии восемнадцатилетнего юноши. В Академии
ты повстречаешь множество молодых людей, которые будут еще
менее благоразумны, чем ты. Со всеми из них тебе придется
познакомиться, но сначала хорошенько оглядись и узнай, что это
за люди, а потом уже сближайся с ними и caeteris paribus130
останови свой выбор на лицах более высокого положения и
знатных. Окажи им особое внимание -- тогда ты будешь принят в
их домах и сможешь бывать в самом лучшем обществе. Все эти юные
французы до чрезвычайности etourdis131: будь осторожен, избегай
всякого рода столкновений и ссор; даже шутя не позволяй себе
никаких фамильярных жестов; воздержись от jeux de main132 и
coups de chambriere133, -- то и другое нередко приводит к
ссорам. Будь, пожалуйста, таким же веселым, как и они, но
вместе с тем будь и немного поумней. Ты убедишься, что в
отношении изящной литературы большинство из них -- сущие
невежды; не попрекай их этим невежеством и не давай им
почувствовать свое превосходство над ними; они нисколько не
виноваты в том, что воспитаны для военной службы. Но вместе с
тем не позволяй этим невежественным и праздным людям посягать
на утренние твои часы, которые ты, может быть, сумеешь
посвятить серьезным занятиям. Никаких завтраков вместе с ними
-- это отнимает очень много времени, лучше скажи им (только
отнюдь не назидательным менторским тоном), что утром ты
собираешься часа два-три почитать, а все остальное время ты к
их услугам. Между прочим, я все же надеюсь, что и вечера свои
ты будешь проводить среди людей более умных.
Настоятельным образом прошу тебя, никогда не показывайся в
так называемой английской кофейне, -- это настоящий притон всех
английских ничтожеств, равно как и преступников, бежавших от
ирландского и шотландского суда; там нередки скандалы и пьяные
ссоры; словом, я не знаю более отвратительного места во всем
Париже. Да и вообще кофейни и таверны не делают чести этому
городу. Всячески остерегайся великого множества разодетых и
изысканных в речах chevaliers d'industrie134 и aventuriers135,
которыми кишмя кишит Париж, и старайся никого не обижать и
держаться подальше от людей, положение и репутация которых тебе
неизвестны. Какой-нибудь "граф" или "шевалье" в красивом,
обшитом галуном кафтане et tres bien mis136 подходит к тебе
где-нибудь в театре или в другом общественном месте; он, видите
ли, с первого взгляда почувствовал к тебе безмерное
расположение, он понимает, что ты очень знатный иностранец, и
предлагает тебе свои услуги и горит желанием, насколько это
будет в его скромных возможностях, помочь тебе вкусить les
agrements de Paris137. Он знаком с некими знатными дамами, qui
preferent une petite societe agreable, et des petits soupers
aimables d'honnetes gens, au tumulte et a la dissipation de
Paris138. Он получит величайшее удовольствие, если будет иметь
честь представить тебя этим высокопоставленным дамам. Допустим,
что ты согласился принять его любезное предложение и отправился
с ним, -- ты найдешь au troisieme139 красивую, раскрашенную и
расфуфыренную проститутку в затканном золотом или серебром
выцветшем поношенном платье, делающую вид, что играет в карты
на ливры с тремя или четырьмя довольно хорошо одетыми шулерами,
которых она величает маркизом, графом и шевалье. Дама эта
встречает тебя очень вежливо и приветливо со всеми compliments
de routine140, без которых вообще ни одна француженка не может
обойтись. Хоть она и любит уединенную жизнь и старательно
избегает le grand monde141, она все же премного обязана
господину маркизу за то, что он познакомил ее с таким
выдающимся и замечательным человеком, как ты, только она не
знает, чем лучше развлечь тебя: у нее дома ведь принято играть
не выше чем по одному ливру; если ты можешь заинтересоваться
игрой по такой ничтожной ставке в ожидании ужина, то a la bonne
heure142. Итак, ты садишься за эту игру по самой маленькой,
причем вся эта милая компания старается дать тебе выиграть
ливров пятнадцать-шестнадцать, и по этому случаю все
поздравляют тебя с удачей и расточают похвалы твоему уменью
играть. Подают ужин, и хороший, -- в расчете на то, что ты за
него заплатишь. La marquise en fait les honneurs au mieux143,
ведет разговор о высоких чувствах, о moeurs, et morale144,
перемежая его с enjouement145 и украдкой строит тебе глазки,
намекая, что тебе не надо терять надежду. После ужина заходит
разговор об игре в фараон, в ландскнехт или квинтич: шевалье
предлагает полчасика поиграть в какую-нибудь из этих игр;
маркиза горячо возражает и клянется, что не потерпит этого у
себя в доме, но в конце концов соглашается, после того как ее
уверяют, que ce ne sera que pour des riens146.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106