Мне хочется, чтобы
ты перечел ее еще раз в часы досуга: она не только развлечет
тебя, но также разовьет в тебе вкус и направит мысли твои по
правильному пути. Прощай!
XX
Лондон, 30 июня ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
Мне было очень приятно узнать из твоего последнего письма
о хорошем приеме, который был оказан тебе во время твоей
поездки по Швейцарии. С этой же почтой я отправляю письма м-ру
Бернаби и городскому старшине, где я благодарю их за все, что
они для тебя сделали. Если внимание, которое ты там встретил,
пришлось тебе по душе, а я смею думать, что это так, надеюсь,
ты сделаешь из этого общий вывод -- что знаки внимания и
учтивости приятны всем, кто их получает, и что чем более
внимателен ты будешь к людям и учтив с ними, тем больше ты
сумеешь расположить их к себе.
Есть "Путешествие по Швейцарии", написанное епископом
Бернетом, а лучшая книга об атой стране и ее тринадцати
кантонах принадлежит м-ру Стэньену, который долго там жил. Но я
склонен думать, что ни ту, ни другую книгу никто уже не будет
читать, после того как ты напишешь обо всем, что видел в этой
стране. Надеюсь, что один из первых экземпляров своей книги ты
подаришь мне. Я, разумеется, шучу, но пусть я и далек от мысли,
что ты сразу сделаешься писателем и рассказ о твоих
путешествиях все будут читать, мне все же хочется, чтобы куда
бы ты ни поехал, ты был так любознателен и пытлив, как если бы
на самом деле собирался писать книгу.
Я вовсе не думаю, что тебе непременно надо стараться
узнать, сколько где домов, выяснять количество жителей, вывесок
и могильных плит в каждом городе, через который ты проезжаешь.
Но все же надо, чтобы ты установил, насколько это окажется
возможным, за то время, которое ты проведешь в том или ином
городе, вольный ли это город, а если нет, то кем и каким
образом он управляется, есть ли в этом городе какие-либо особые
привилегии или обычаи, какие там развиты ремесла и какая
торговля и прочие подробности, которые людям умным интересно
бывает знать. И совсем не худо, если ты будешь заносить все эти
сведения в свою записную книжку, -- такого рода записи послужат
подспорьем для твоей памяти. Единственный способ все разузнать
-- это вращаться в самом лучшем обществе, которое лучше всего
может осведомить тебя о том, что тебя интересует.
Меня сейчас вызывают, поэтому спокойной ночи!
XXI
Лондон, 20 июля ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
В письме твоей матери, вложенном в этот конверт, ты
найдешь еще одно письмо -- от моей сестры, в котором она
благодарит тебя за посланную ей примочку -- она очень ей
помогает. Сестра не показала мне своего письма и только
заверила меня, что шлет тебе добрые пожелания и дает разумные
советы. А так как я знаю, что твой ответ она всем будет
показывать, посылаю тебе образчик письма, какое мне хотелось,
чтобы она от тебя получила. Надеюсь, ты не обидишься на меня за
то, что я предлагаю тебе в этом деле свою помощь, я решаюсь
сделать это потому, что, как мне кажется, у тебя нет еще
достаточного навыка писать письма дамам.
Кстати, по поводу писания писем, -- лучшие образцы,
которым тебе следовало бы подражать, это -- Цицерон, кардинал
д'Осса, госпожа де Севинье и граф Бюсси-Рабютен. Письма
Цицерона к Аттику и к близким друзьям -- это лучшие примеры
писем дружеских и доверительных. Простота и ясность писем
кардинала д'Осса -- пример того, как следует писать деловые
письма: никакие изысканные обороты, никакие попытки острить не
затемняют и не затрудняют смысла того, что он хочет сказать;
все изложено ясно и четко, по-деловому. Что же касается писем
веселых и развлекательных, то по enjouement20 и badinage21
ничто не может сравниться с письмами графа Бюсси и госпожи де
Севинье. Они написаны таким живым языком, что кажутся скорее
непринужденным разговором двух остроумных людей, нежели
письмами; письма свои люди ведь привыкли тщательно продумывать,
хотя, вообще-то говоря, этого не следовало бы делать. Я бы
посоветовал тебе иметь эту книгу в своей походной библиотеке;
она одновременно и развлечет тебя, и снабдит полезными
сведениями.
Писать мне сейчас некогда, поэтому спокойной ночи!
XXII
Лондон, 30 июля ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
Четыре раза уже приходила почта и -- ни одного письма, ни
от тебя, ни от м-ра Харта. Я приписываю это тому, что ты очень
часто переезжаешь в Швейцарии из одного места в другое.
Надеюсь, что теперь ты уже обосновался где-нибудь более прочно.
В последних моих письмах -- к тебе и к м-ру Харту -- я
писал, что ко дню Михаила архангела тебе надо быть в Лейпциге,
где ты будешь жить в доме профессора Маско и находиться на
пансионе в одном из ближайших домов вместе с еще несколькими
молодыми людьми твоего круга. Профессор прочтет тебе лекции о
De jure belli et pacis22 Гроция, "Институциях" Юстиниана и Jus
publicum Imperil23, и я надеюсь, что ты не только прослушаешь
их, но и внимательно вникнешь в суть дела и все запомнишь. Я
полагаю также, что ты в совершенстве овладеешь немецким языком,
что, если только ты захочешь, ты сможешь сделать за очень
короткое время. Должен тебя предупредить, что в Лейпциге у меня
будет добрая сотня шпионов, которые будут невидимо за тобою
следить и доставят мне точные сведения обо всем, что ты будешь
делать, и почти обо всем, что ты будешь говорить. Надеюсь, что,
получив эти обстоятельные сведения, я смогу сказать о тебе то,
что Веллей Петеркул говорит о Сципионе, что за всю жизнь он
"nihil non laudandum aut dixit aut fecit, aut sensit"24.
В Лейпциге ты встретишь множество достойных людей, и мне
хочется. чтобы, закончив свои дневные занятия, ты проводил в их
обществе вечера. Там есть нечто вроде двора, который держит
вдовствующая герцогиня Курляндская; мне хочется, чтобы тебя
туда ввели. В Лейпциг приезжает также два раза в год на ярмарку
король польский со своим двором, и я напишу сэру Чарлзу
Уильямсу, королевскому посланнику, чтобы он представил тебя и
ввел в хорошее общество.
Должен только заметить, что вряд ли тебе будет смысл
посещать хорошее общество, если ты не окажешься подстать ему и
не усвоишь манеры. которые его отличают, если ты не будешь
стараться нравиться людям и не покажешь себя юношей
воспитанным, умеющим держаться с той непринужденностью, которая
свойственна настоящему светскому человеку. Следя за своими
манерами, не пренебрегай и наружностью: помни, что ты должен
всегда быть очень опрятно и изящно одет и всегда обходителен,
что надо стараться всячески избегать неприятных для окружающих
поз и неловких жестов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
ты перечел ее еще раз в часы досуга: она не только развлечет
тебя, но также разовьет в тебе вкус и направит мысли твои по
правильному пути. Прощай!
XX
Лондон, 30 июня ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
Мне было очень приятно узнать из твоего последнего письма
о хорошем приеме, который был оказан тебе во время твоей
поездки по Швейцарии. С этой же почтой я отправляю письма м-ру
Бернаби и городскому старшине, где я благодарю их за все, что
они для тебя сделали. Если внимание, которое ты там встретил,
пришлось тебе по душе, а я смею думать, что это так, надеюсь,
ты сделаешь из этого общий вывод -- что знаки внимания и
учтивости приятны всем, кто их получает, и что чем более
внимателен ты будешь к людям и учтив с ними, тем больше ты
сумеешь расположить их к себе.
Есть "Путешествие по Швейцарии", написанное епископом
Бернетом, а лучшая книга об атой стране и ее тринадцати
кантонах принадлежит м-ру Стэньену, который долго там жил. Но я
склонен думать, что ни ту, ни другую книгу никто уже не будет
читать, после того как ты напишешь обо всем, что видел в этой
стране. Надеюсь, что один из первых экземпляров своей книги ты
подаришь мне. Я, разумеется, шучу, но пусть я и далек от мысли,
что ты сразу сделаешься писателем и рассказ о твоих
путешествиях все будут читать, мне все же хочется, чтобы куда
бы ты ни поехал, ты был так любознателен и пытлив, как если бы
на самом деле собирался писать книгу.
Я вовсе не думаю, что тебе непременно надо стараться
узнать, сколько где домов, выяснять количество жителей, вывесок
и могильных плит в каждом городе, через который ты проезжаешь.
Но все же надо, чтобы ты установил, насколько это окажется
возможным, за то время, которое ты проведешь в том или ином
городе, вольный ли это город, а если нет, то кем и каким
образом он управляется, есть ли в этом городе какие-либо особые
привилегии или обычаи, какие там развиты ремесла и какая
торговля и прочие подробности, которые людям умным интересно
бывает знать. И совсем не худо, если ты будешь заносить все эти
сведения в свою записную книжку, -- такого рода записи послужат
подспорьем для твоей памяти. Единственный способ все разузнать
-- это вращаться в самом лучшем обществе, которое лучше всего
может осведомить тебя о том, что тебя интересует.
Меня сейчас вызывают, поэтому спокойной ночи!
XXI
Лондон, 20 июля ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
В письме твоей матери, вложенном в этот конверт, ты
найдешь еще одно письмо -- от моей сестры, в котором она
благодарит тебя за посланную ей примочку -- она очень ей
помогает. Сестра не показала мне своего письма и только
заверила меня, что шлет тебе добрые пожелания и дает разумные
советы. А так как я знаю, что твой ответ она всем будет
показывать, посылаю тебе образчик письма, какое мне хотелось,
чтобы она от тебя получила. Надеюсь, ты не обидишься на меня за
то, что я предлагаю тебе в этом деле свою помощь, я решаюсь
сделать это потому, что, как мне кажется, у тебя нет еще
достаточного навыка писать письма дамам.
Кстати, по поводу писания писем, -- лучшие образцы,
которым тебе следовало бы подражать, это -- Цицерон, кардинал
д'Осса, госпожа де Севинье и граф Бюсси-Рабютен. Письма
Цицерона к Аттику и к близким друзьям -- это лучшие примеры
писем дружеских и доверительных. Простота и ясность писем
кардинала д'Осса -- пример того, как следует писать деловые
письма: никакие изысканные обороты, никакие попытки острить не
затемняют и не затрудняют смысла того, что он хочет сказать;
все изложено ясно и четко, по-деловому. Что же касается писем
веселых и развлекательных, то по enjouement20 и badinage21
ничто не может сравниться с письмами графа Бюсси и госпожи де
Севинье. Они написаны таким живым языком, что кажутся скорее
непринужденным разговором двух остроумных людей, нежели
письмами; письма свои люди ведь привыкли тщательно продумывать,
хотя, вообще-то говоря, этого не следовало бы делать. Я бы
посоветовал тебе иметь эту книгу в своей походной библиотеке;
она одновременно и развлечет тебя, и снабдит полезными
сведениями.
Писать мне сейчас некогда, поэтому спокойной ночи!
XXII
Лондон, 30 июля ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
Четыре раза уже приходила почта и -- ни одного письма, ни
от тебя, ни от м-ра Харта. Я приписываю это тому, что ты очень
часто переезжаешь в Швейцарии из одного места в другое.
Надеюсь, что теперь ты уже обосновался где-нибудь более прочно.
В последних моих письмах -- к тебе и к м-ру Харту -- я
писал, что ко дню Михаила архангела тебе надо быть в Лейпциге,
где ты будешь жить в доме профессора Маско и находиться на
пансионе в одном из ближайших домов вместе с еще несколькими
молодыми людьми твоего круга. Профессор прочтет тебе лекции о
De jure belli et pacis22 Гроция, "Институциях" Юстиниана и Jus
publicum Imperil23, и я надеюсь, что ты не только прослушаешь
их, но и внимательно вникнешь в суть дела и все запомнишь. Я
полагаю также, что ты в совершенстве овладеешь немецким языком,
что, если только ты захочешь, ты сможешь сделать за очень
короткое время. Должен тебя предупредить, что в Лейпциге у меня
будет добрая сотня шпионов, которые будут невидимо за тобою
следить и доставят мне точные сведения обо всем, что ты будешь
делать, и почти обо всем, что ты будешь говорить. Надеюсь, что,
получив эти обстоятельные сведения, я смогу сказать о тебе то,
что Веллей Петеркул говорит о Сципионе, что за всю жизнь он
"nihil non laudandum aut dixit aut fecit, aut sensit"24.
В Лейпциге ты встретишь множество достойных людей, и мне
хочется. чтобы, закончив свои дневные занятия, ты проводил в их
обществе вечера. Там есть нечто вроде двора, который держит
вдовствующая герцогиня Курляндская; мне хочется, чтобы тебя
туда ввели. В Лейпциг приезжает также два раза в год на ярмарку
король польский со своим двором, и я напишу сэру Чарлзу
Уильямсу, королевскому посланнику, чтобы он представил тебя и
ввел в хорошее общество.
Должен только заметить, что вряд ли тебе будет смысл
посещать хорошее общество, если ты не окажешься подстать ему и
не усвоишь манеры. которые его отличают, если ты не будешь
стараться нравиться людям и не покажешь себя юношей
воспитанным, умеющим держаться с той непринужденностью, которая
свойственна настоящему светскому человеку. Следя за своими
манерами, не пренебрегай и наружностью: помни, что ты должен
всегда быть очень опрятно и изящно одет и всегда обходителен,
что надо стараться всячески избегать неприятных для окружающих
поз и неловких жестов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106