Огня хочешь?
— Отец выкуп даст, — дернулся Рифат, но стрелец держал крепко. — Сколько тебе нужно?
— Много, — засмеялся Никита Авдеевич. Пленник, наконец, открыл рот! — Хватит ли у него богатства, чтоб расплатиться со мной?
— Иляс-мурза очень богат, он ничего не пожалеет. Пошли к нему своего человека, я напишу отцу.
— Хорошо, хорошо, — поощрительно улыбнулся Бухвостов. — Значит, орда не будет воевать, если мурза дает выкуп за тебя? Если война, то какой же выкуп?
— Я слышал, что будет поход, — почти простонал подавленный татарин — Но отец все сделает для меня.
— Какой поход? — гнул свое дьяк. — Куда пойдет орда?
— Под Азов. — Рифат понял, что проговорился, и зло заскрипел зубами.
Бухвостов и Яровитов многозначительно переглянулись: крымчаки не двинут конницу под Азов без ведома турецкого султана. Да и не способна одна орда, без помощи турок, взять крепость. Вернее всего, они пойдут туда вместе. Но только ли под Азов, не хлынут ли степняки и янычары на Русь?
— Когда пойдут? — снова подступился к пленнику Никита Авдеевич. Но татарин снова замкнулся, и дьяк вернулся к столу. Тяжело сел и подпер голову рукой.
— Не хочешь по-хорошему? — вкрадчиво спросил Макар. — Как же тогда переговоры о выкупе?
— Деньги будут, — презрительно скривил губы успевший немного оправиться Рифат. — Посылай гонца к мурзе.
— А если не пошлем?
— Алтын-карга великий воин, — гордо выпрямился татарин. — Он заставит тебя вернуть сына.
— Ага, — зевнув, согласился Бухвостов. — Пугала баба лешего в лесу, да сама в болоте и утопла. Чего ты перед нами хорохоришься? Ты же болдырь! Всякому известно, что сына татарина и русской презирают в орде и кличут болдырем!
— Ты!.. — Рифат хотел броситься на него, однако стрелец оказался проворнее. Он поймал татарина за руки, вывернул их назад и уперся ему коленом в спину, грозя сломать хребет. Пленник взвыл от боли, глаза его яростно сверкнули.
— Вот-вот, ожил, молодец, — равнодушно глядя на него, отметил дьяк. — Не нравится правда-то, обидно слушать?
— Ты мне за все заплатишь, — брызгал слюной Рифат. Он даже не заметил, что давно говорит с Бухвостовым на русском языке.
— Дурак! — лениво процедил Никита Авдеевич. — Ты еще не знаешь, какова может быть моя плата. Могу расплатиться огнем и кнутом, могу — дыбой и каленым железом, могу — колодкой на шею и голодом. Но могу и по-другому.
Молодой мурза обмяк и теперь понуро сидел, обхватив руками голову, словно хотел заткнуть уши и больше не слышать, что говорит этот дородный пожилой русский. О Аллах, уж лучше бы они начали его пытать и предали смерти, чем заставляют сносить оскорбления.
— Знаешь, сколько татарских вельмож отложилось от орды и стало верно служить великому государю? — продолжал Бухвостов. — Со времен Мамая мурзы переходят к нам. Даже царь Борис Годунов был потомком татарского мурзы. Что тебе орда? Рано или поздно ей придет погибель, а Русь была и будет стоять! Охота пресмыкаться перед ханом и турками? Ты же больше чем наполовину русский, чего тебе за магометанскую веру держаться? Пять раз намаз совершать, вина не пить, закон шариата соблюдать. Скажешь, зато можно иметь четыре жены? Ну и что? Отец твой с одной живет. Мы и тебе тут славную невесту найдем, а девок дворовых и так сколько хочешь, гуляй гоголем, пока сила есть. Вот давай и поговорим о другой моей плате: за все заплачу тебе сохранением жизни и почетом. Свободу дам, а государь за службу деревеньку пожалует.
Рифат смотрел на него со смешанным чувством недоверия и страха: никак не мог уловить, куда клонит хитрый русский. То он пугает огнем и дыбой, а то заводит речь о мурзах, перебежавших из орды на Москву, и обещает женить. Зачем его украли? Зачем везли через море и через всю огромную страну на далекий север? Дома отец и мать хотели найти ему русскую жену, а здесь того же хочет важный бородатый урус? Зачем, что ему от него на самом деле надо? Узнать, куда и когда пойдет в поход орда? И кто тот человек, что сидит рядом с пожилым урусом? Он значительно моложе, и у него лицо бывалого воина. В этом Рифат не мог ошибиться. Но почему второй урус почти все время молчит?
— Чего тебе от меня нужно? — прошептал сбитый с толку татарин. — Я же предложил тебе выкуп!
— У вас там все одно междоусобица, — словно не слыша его, говорил дьяк. — Ногайская орда к себе тянет, Белгородская — к себе, а Каменецкая давно на хана волком смотрит. Только и ждут, чтобы отложиться от Гирея. А если ты вернешься, людишки Азис-мурзы тебя прирежут! Не любит он твоего отца, да и тебе веры не будет. Вот и выбирай, что лучше.
— Чего тебе нужно? — выкрикнул Рифат.
— Заплатить за все хочу, — добродушно ответил Никита Авдеевич. — Свободой и хорошей женой, почетом и богатством.
— Ты считаешь меня дураком? — криво усмехнулся пленник.
— Нет, не считаю. Крестись, и все будет, как я обещал.
— Никогда! Лучше смерть!
— Ну, лучше, так лучше, — спокойно согласился дьяк. — В поруб его!
Павлин вмиг скрутил татарина и поволок к дверям. Вот его тяжелые шаги раздались уже в коридоре, бухнула дверь. Никита Авдеевич встал и подошел к оконцу. Стрелец волок пленника к земляной яме, внутри которой был осиновый сруб, как в глубоком колодце. Сверху яму закрывала тяжелая крышка из бревен. Это и был поруб.
Откуда ни возьмись, вывернулся горбун Антипа и начал корчить зверские рожи, дразня татарина. То показывал ему сложенную «свиным ухом» полу кафтана, то высовывал язык, то пальцами подтягивал к вискам глаза, изображая степняка.
— Уйди, шайтан! — хрипел Рифат. — Убью!
— Сам раньше сдохнешь, — прыгал вокруг Антипа. — Посиди-ка у хозяина в порубе, свиное рыло!
— Я тебя зарежу, — уже из ямы глухо донесся голос молодого мурзы.
Но тут опустили крышку, и стало тихо. Караульный стрелец уселся на край сруба и принялся старательно вырезать ложку из липовой чурки.
— Пусть остынет маленько. — Никита Авдеевич обернулся к Макару: — Давать только воду и хлеб.
— Созреет ли? — с сомнением спросил Яровитов. Бухвостов помолчал, собираясь с мыслями, потом тихо
сказал:
— Боюсь загадывать. Если мы удержим сына и перетянем его на свою сторону, Алтын-карга может отложиться от хана и уйти под нашу руку! А это не одна сотня сабель уйдет от Гирея.
— Уж не надеешься ли ты, Никита Авдеевич, всю орду растащить?
— Эк, хватил! Ослабить ее — и то дело. Но нам дороже другое: не надо, чтобы Иляс-мурза от Гирея уходил!
— Как так? — не понял Макар.
— Просто, — развел руками Бухвостов. — Через сынка хочу родителя заарканить! Старый мурза много знает, о лучшем соглядатае в Крыму и мечтать нечего.
— Ну, — только и смог вымолвить пораженный Яровитов.
— А ты не нукай, лучше готовься в дорогу. К Алтын-карге тебе ехать…
* * *
Рифат просидел в порубе трое суток, показавшихся ему томительно долгими неделями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198
— Отец выкуп даст, — дернулся Рифат, но стрелец держал крепко. — Сколько тебе нужно?
— Много, — засмеялся Никита Авдеевич. Пленник, наконец, открыл рот! — Хватит ли у него богатства, чтоб расплатиться со мной?
— Иляс-мурза очень богат, он ничего не пожалеет. Пошли к нему своего человека, я напишу отцу.
— Хорошо, хорошо, — поощрительно улыбнулся Бухвостов. — Значит, орда не будет воевать, если мурза дает выкуп за тебя? Если война, то какой же выкуп?
— Я слышал, что будет поход, — почти простонал подавленный татарин — Но отец все сделает для меня.
— Какой поход? — гнул свое дьяк. — Куда пойдет орда?
— Под Азов. — Рифат понял, что проговорился, и зло заскрипел зубами.
Бухвостов и Яровитов многозначительно переглянулись: крымчаки не двинут конницу под Азов без ведома турецкого султана. Да и не способна одна орда, без помощи турок, взять крепость. Вернее всего, они пойдут туда вместе. Но только ли под Азов, не хлынут ли степняки и янычары на Русь?
— Когда пойдут? — снова подступился к пленнику Никита Авдеевич. Но татарин снова замкнулся, и дьяк вернулся к столу. Тяжело сел и подпер голову рукой.
— Не хочешь по-хорошему? — вкрадчиво спросил Макар. — Как же тогда переговоры о выкупе?
— Деньги будут, — презрительно скривил губы успевший немного оправиться Рифат. — Посылай гонца к мурзе.
— А если не пошлем?
— Алтын-карга великий воин, — гордо выпрямился татарин. — Он заставит тебя вернуть сына.
— Ага, — зевнув, согласился Бухвостов. — Пугала баба лешего в лесу, да сама в болоте и утопла. Чего ты перед нами хорохоришься? Ты же болдырь! Всякому известно, что сына татарина и русской презирают в орде и кличут болдырем!
— Ты!.. — Рифат хотел броситься на него, однако стрелец оказался проворнее. Он поймал татарина за руки, вывернул их назад и уперся ему коленом в спину, грозя сломать хребет. Пленник взвыл от боли, глаза его яростно сверкнули.
— Вот-вот, ожил, молодец, — равнодушно глядя на него, отметил дьяк. — Не нравится правда-то, обидно слушать?
— Ты мне за все заплатишь, — брызгал слюной Рифат. Он даже не заметил, что давно говорит с Бухвостовым на русском языке.
— Дурак! — лениво процедил Никита Авдеевич. — Ты еще не знаешь, какова может быть моя плата. Могу расплатиться огнем и кнутом, могу — дыбой и каленым железом, могу — колодкой на шею и голодом. Но могу и по-другому.
Молодой мурза обмяк и теперь понуро сидел, обхватив руками голову, словно хотел заткнуть уши и больше не слышать, что говорит этот дородный пожилой русский. О Аллах, уж лучше бы они начали его пытать и предали смерти, чем заставляют сносить оскорбления.
— Знаешь, сколько татарских вельмож отложилось от орды и стало верно служить великому государю? — продолжал Бухвостов. — Со времен Мамая мурзы переходят к нам. Даже царь Борис Годунов был потомком татарского мурзы. Что тебе орда? Рано или поздно ей придет погибель, а Русь была и будет стоять! Охота пресмыкаться перед ханом и турками? Ты же больше чем наполовину русский, чего тебе за магометанскую веру держаться? Пять раз намаз совершать, вина не пить, закон шариата соблюдать. Скажешь, зато можно иметь четыре жены? Ну и что? Отец твой с одной живет. Мы и тебе тут славную невесту найдем, а девок дворовых и так сколько хочешь, гуляй гоголем, пока сила есть. Вот давай и поговорим о другой моей плате: за все заплачу тебе сохранением жизни и почетом. Свободу дам, а государь за службу деревеньку пожалует.
Рифат смотрел на него со смешанным чувством недоверия и страха: никак не мог уловить, куда клонит хитрый русский. То он пугает огнем и дыбой, а то заводит речь о мурзах, перебежавших из орды на Москву, и обещает женить. Зачем его украли? Зачем везли через море и через всю огромную страну на далекий север? Дома отец и мать хотели найти ему русскую жену, а здесь того же хочет важный бородатый урус? Зачем, что ему от него на самом деле надо? Узнать, куда и когда пойдет в поход орда? И кто тот человек, что сидит рядом с пожилым урусом? Он значительно моложе, и у него лицо бывалого воина. В этом Рифат не мог ошибиться. Но почему второй урус почти все время молчит?
— Чего тебе от меня нужно? — прошептал сбитый с толку татарин. — Я же предложил тебе выкуп!
— У вас там все одно междоусобица, — словно не слыша его, говорил дьяк. — Ногайская орда к себе тянет, Белгородская — к себе, а Каменецкая давно на хана волком смотрит. Только и ждут, чтобы отложиться от Гирея. А если ты вернешься, людишки Азис-мурзы тебя прирежут! Не любит он твоего отца, да и тебе веры не будет. Вот и выбирай, что лучше.
— Чего тебе нужно? — выкрикнул Рифат.
— Заплатить за все хочу, — добродушно ответил Никита Авдеевич. — Свободой и хорошей женой, почетом и богатством.
— Ты считаешь меня дураком? — криво усмехнулся пленник.
— Нет, не считаю. Крестись, и все будет, как я обещал.
— Никогда! Лучше смерть!
— Ну, лучше, так лучше, — спокойно согласился дьяк. — В поруб его!
Павлин вмиг скрутил татарина и поволок к дверям. Вот его тяжелые шаги раздались уже в коридоре, бухнула дверь. Никита Авдеевич встал и подошел к оконцу. Стрелец волок пленника к земляной яме, внутри которой был осиновый сруб, как в глубоком колодце. Сверху яму закрывала тяжелая крышка из бревен. Это и был поруб.
Откуда ни возьмись, вывернулся горбун Антипа и начал корчить зверские рожи, дразня татарина. То показывал ему сложенную «свиным ухом» полу кафтана, то высовывал язык, то пальцами подтягивал к вискам глаза, изображая степняка.
— Уйди, шайтан! — хрипел Рифат. — Убью!
— Сам раньше сдохнешь, — прыгал вокруг Антипа. — Посиди-ка у хозяина в порубе, свиное рыло!
— Я тебя зарежу, — уже из ямы глухо донесся голос молодого мурзы.
Но тут опустили крышку, и стало тихо. Караульный стрелец уселся на край сруба и принялся старательно вырезать ложку из липовой чурки.
— Пусть остынет маленько. — Никита Авдеевич обернулся к Макару: — Давать только воду и хлеб.
— Созреет ли? — с сомнением спросил Яровитов. Бухвостов помолчал, собираясь с мыслями, потом тихо
сказал:
— Боюсь загадывать. Если мы удержим сына и перетянем его на свою сторону, Алтын-карга может отложиться от хана и уйти под нашу руку! А это не одна сотня сабель уйдет от Гирея.
— Уж не надеешься ли ты, Никита Авдеевич, всю орду растащить?
— Эк, хватил! Ослабить ее — и то дело. Но нам дороже другое: не надо, чтобы Иляс-мурза от Гирея уходил!
— Как так? — не понял Макар.
— Просто, — развел руками Бухвостов. — Через сынка хочу родителя заарканить! Старый мурза много знает, о лучшем соглядатае в Крыму и мечтать нечего.
— Ну, — только и смог вымолвить пораженный Яровитов.
— А ты не нукай, лучше готовься в дорогу. К Алтын-карге тебе ехать…
* * *
Рифат просидел в порубе трое суток, показавшихся ему томительно долгими неделями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198