Но он позвонил в четверг утром и сообщил, что должен лететь на восток.
- Что-нибудь случилось? - как бы между прочим спросила Джулия, но вся замерла в напряжении.
- Ничего страшного, но мне надо там быть.
- Неприятности? - «Так тебе и надо», - подумала Джулия.
- Да там с деньгами путаница, сама знаешь, как это бывает.
«Это означает, что от тебя потребовали отчета», - подумала Джулия.
- У тебя-то все в порядке? - спросил Маркус.
- Как и у тебя, ничего такого, с чем я не могла бы справиться, - ответила Джулия, давая себе мысленную клятву разделаться с ним самым мучительным для него способом.
- Позвоню, когда вернусь, ладно?
- Жду не дождусь.
Он полетел, чтобы предстать пред светлые очи Ее Величества; она каждым нервом чувствовала, что не ошибается. Исчезновение Брэда, пo-видимому, толкнуло леди Эстер на крайние меры. Указания, данные в последнюю минуту? С Джулией тоже так случалось. Она не знала, откуда что бралось, но никогда не ошибалась. И сейчас перед отлетом в Сан-Франциско она дала строжайшие инструкции Барбаре касательно Дженни.
Пятница, можно считать, пропала зря. Она не могла отделаться от мыслей о Брэде и их предстоящей встрече весь день, пока бродила по выставкам мебели, пытаясь принять правильное решение. Обычно ей нравилась такая работа, но сейчас она нервничала - причем чем дальше, тем больше, поминутно взглядывая на часы. В половине пятого она не выдержала и вернулась в гостиницу, чтобы привести себя в порядок. Она не торопясь и с наслаждением приняла ванну в надежде, что это поможет ей расслабиться, причем щедро налила в воду ароматного масла. Позже она воспользуется такими же духами.
Неизвестно почему, возможно, из вредности, она решила надеть черное. Вспомнила, наверное, ироническое замечание Дрекселя Адамса во время ее первой встречи с леди Эстер. Но, надев платье, начала сомневаться. Не подумает ли Брэд, что она в трауре? По нему? По их браку? Но черный цвет всегда ей шел, хорошо оттенял ее кожу, делал ее перламутровой, а волосы огненными. И Брэду она нравилась в черном. Как ни крути, все плохо, сердито подумала она. А, к черту все, решила она и осталась в черном платье. И похвалила себя за принятое решение, обозрев свою фигуру в зеркале. Платье было из черного крепа от Ханы Мори. На ноги она натянула тоже черные нейлоновые чулки со швами, пристегивающиеся к поясу с резинками, и сандалии на высоких каблуках, с ремнями крест-накрест, охватывающими лодыжки. Небольшая сумочка, жемчужные серьги, идеально подкрашенное лицо, зачесанные наверх волосы, за исключением нескольких прядей на шее и лбу, немного духов - и она готова. Она сознавала, что в глубине души хочет наказать его, преподнеся себя как подарок, только теперь предназначающийся не ему. Он же может лишь смотреть. И, возможно, понять, от чего он отказался. Она позвонила в ресторан и попросила принести в номер двойную порцию виски с лимоном.
19
Брэд занял позицию в углу огромного бассейна, вода в котором напоминала блестящий целлофан, ровно уходящий через покатые края в густую зелень. С того места, где он стоял, ему хорошо были видны лифты - стеклянные пузырьки, которые, подобно бегунку на логарифмической линейке, скользили вверх и вниз по прозрачному стакану. Как обычно, вокруг стоял шум, но он ничего не слышал. Два оркестра соревновались друг с другом, звенели ножи-вилки и посуда в двух ресторанах, звякал лед в стаканах в баре, люди громко переговаривались, какая-то женщина смеялась. Все в нем сосредоточилось на ожидании.
Он увидел ее сразу, стоило ей выйти из лифта. Мужчины расступались перед ней и провожали ее глазами. Она шла к нему, вскинув голову, расправив плечи, широко ступая длинными ногами, - он так хорошо помнил ее походку, - не обращая внимания на взгляды и зазывные улыбки. Выражение ее лица было, как он выражался, «на публику», то есть говорящее об отсутствии каких-либо шансов у «охотников» - спокойное, отрешенное, прохладное, как хороший мартини.
Когда он вышел из тени нависающей зелени навстречу ей, она мгновенно остановилась. Она не издала ни звука, но ее глаза, такие же огромные и дымчатые, как раньше, расширились, а черные зрачки сузились. Мгновение они смотрели друг другу прямо в глаза, а потом он услышал свой голос:
- Привет, Джулия. Давненько не виделись.
Она кивнула, и он заметил, что она судорожно сглотнула. Она нервничала не меньше него, понял он. И немного успокоился.
- Очень мило с твоей стороны было согласиться прийти, - продолжил он.
Она кивнула.
Она все еще молчала, стояла, пока он жадно разглядывал ее. Как всегда, она ощущала этот взгляд как прикосновение пальцев. Нервы у нее были напряжены до предела.
- Ты не изменилась, - сказал он наконец с изумлением.
«Но ты изменился!» - расстроено подумала Джулия. Ему сейчас тридцать семь, но выглядит он на сорок пять. Маленькие морщинки от смеха превратились в глубокие борозды, появилась масса новых вокруг четко очерченного рта. Глаза цвета морской волны стали тусклыми, как будто нуждались в чистке.
И еще новой была в нем неуверенность, с которой он произнес:
- Я подумал… выпьем перед ужином?
- Да, выпьем. Но боюсь, поужинать я не смогу. Мне надо успеть на самолет в восемь тридцать.
- А! - Он явно огорчился, да и в голосе это чувствовалось, причем настолько, что Джулия, помимо собственной воли, предложила:
- Пойдем во вращающийся ресторан наверху? Мне очень нравится вид на город оттуда.
- Прекрасно.
Он не взял ее под руку, когда они направились к лифтам, и вообще старался держаться на расстоянии. Старался не навязаться, не давить на нее.
В полутемном фойе ресторана их спросили, будут ли они ужинать или только зашли выпить коктейль. Услышав, что они не собираются ужинать, метрдотель подозвал официантку, которая провела их к столику у стены. Когда они сели друг против друга, то заметили, что стена медленно поплыла мимо.
- Правда, замечательный вид? - воскликнула Джулия. - Я всегда сюда прихожу, когда бываю в Сан-Франциско. Мне здесь значительно больше нравится, чем в Лос-Анджелесе. - Она скорчила гримасу. - Там одни предместья, а города не видно.
Она отдавала себе отчет, что безудержно болтает, старается поддержать разговор, полностью находясь под влиянием этого совсем нового, но такого знакомого человека.
- Все оставляют свои сердца в Сан-Франциско, - сухо заметил он. - Ты - не исключение, во всяком случае, в этом смысле.
Джулия поспешно постаралась закрыть пробоину.
- Ты его хорошо знаешь?
- Вполне. У меня здесь много друзей.
Она подавила желание спросить, где он остановился… где прячется от матери. Но ее сковала странная робость. Ей трудно было смотреть в эти мутные глаза, которые когда-то сияли, как солнце над морем. Она знала его лучше, чем какого-либо другого мужчину, но сидящего напротив нее человека она не знала совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111