И отчет в папке без названия направьте непосредственно мне, но не сюда. Я дам вам адрес.
Он позвонил знакомой в Нью-Йорке, попросил сообщить ему, когда прибудет пакет, и подержать его, пока он не сможет лично забрать.
Она позвонила ему через четыре дня. Поговорив с ней, он набрал другой номер.
- Марти? Это Брэд. Слушай, мне нужна железная причина, чтобы немедленно отправиться в Нью-Йорк. Ты ничего придумать не можешь?
- Что я за это буду иметь?
- Номер телефона Доди Лоуренс устроит?
- Годится. Куда позвонить?
- В офис. И лучше бы в ближайшие полчаса, я там буду.
- Идет.
- У них там какая-то неувязка в швейцарской сделке, - объяснял он позднее матери, изображая раздраженность, - мне надо лететь ближайшим рейсом.
Сделка была крупномасштабной, связанной с большими деньгами, так что он знал, что мать не рискнет ставить ее под угрозу. Кроме того, его всегда посылали в случае какой-нибудь неприятности.
- Тогда тебе нужно лететь, - сразу согласилась мать. - Но держи меня в курсе.
- Естественно.
- Что тут? - спросила приятельница, передавая ему объемистый пакет. - Грязные фотографии? - На пакете было написано: Личное. Передать в собственные руки.
- Надеюсь, парочка фотографий тут найдется. Огромное спасибо. - Он поспешно чмокнул ее в щеку. - Я еще позвоню.
Он вышел из дома, дошел до ближайшего бара, вошел и уселся в углу за пустой столик. Час и несколько двойных порций виски спустя он все еще сидел там, положив подбородок на костяшки пальцев и уставившись на фотографию пятилетней девочки с золотисто-рыжими волосами и его собственным лицом и глазами. Дженнифер Кэрри, или коротко - Дженни. Родилась через шесть с половиной месяцев после того, как он выставил Джулию. Он - отец, и он ничего об этом не знал. Все пытался с Кэролайн, а этот ребенок, его дочь, уже существовала, И ни намека от Джулии. Которая, кстати, весьма процветала. Он знал теперь все о Маркусе Левине, о компании Джулии Кэрри, о ее репутации, о том, сколько она зарабатывает, какие престижные заказы выполняет, о ее нынешней работе в Лос-Анджелесе.
Он заказал еще порцию выпивки, стараясь погасить недовольство, которое жгло ему внутренности. «Хитрая стерва, обманщица! Она не имеет права! Это несправедливо! Дженннифер моя дочь! Как она смеет? - подумал он с жалостью к самому себе. - Какое имеет право? Почему она может иметь все, тогда как я не имею ничего… ничего?»
Слово продолжало звучать в его мозгу, подобно насмешливому эху, не давалось в руки, не позволяло поймать себя и выбросить. Я остаюсь, говорило оно ему. Я слишком долго сюда добиралось. Он взял стакан, выпил одним глотком; то же слово уставилось на него со дна пустого стакана. Он заказал еще порцию.
Он был удивлен, расстроен, глубоко обижен. Вместо того чтобы с удовлетворением чувствовать, что он избавился от нее, у него появилось ощущение, что она сама выбросила его из своей жизни. Ей повезло больше. И это несправедливо.
«Мама знает, что надо делать, - подумал он. - Вот и решение. Я расскажу ей все, она знает, что делать».
Он поискал в кармане деньги и обнаружил, что его руки тряслись так сильно, что он уронил купюры на пол, а когда наклонился их поднять, в голове закружилось и в глазах так помутилось, что он едва не упал. Шатаясь, он выпрямился и позвал бармена.
- Вызовите мне такси, пожалуйста.
Холодный воздух заставил его покачнуться, когда он направлялся к машине.
- Я в своем такси пьяных не вожу, - угрожающе заявил водитель.
- Я не пьян, я болен.
- По твоему виду сразу можно сказать, что ты набрался, да и там бар неподалеку, верно?
- Я заплачу по двойному тарифу…
Он уселся в грязную, дурно пахнущую машину. Из-за сетки, отделяющей пассажирское сиденье от кабины водителя, шофер воинственно заявил:
- Наблюешь, заплатишь втрое, понял? Куда тебе?
Приятельница ахнула, увидев его, бледного, дрожащего, прислонившегося к двери, чтобы не упасть.
- Господи, Брэд! Что с тобой? Ты выглядишь ужасно.
- Черный кофе, - прохрипел он, когда она помогала ему войти. - И поскорее.
- Ты лучше ложись. - Она подвела его к широкой тахте, обтянутой бархатом. Он упал на нее с закрытыми глазами, все еще сжимая в руках пакет. Когда она вернулась с чашкой черного кофе и попыталась взять у него пакет, он сжал его еще крепе.
- Нет, это мое! Мое! - Она увидела, как в его глазах появились жгучие слезы. - Мое, - снова повторил он, переворачиваясь на живот. Плечи его содрогались от рыдании.
- О, Брэд, Брэд! - Казалось, его душа кровоточит. Она осторожно положила руну ему на плечо, он повернулся, обнял ее и спрятал лицо у нее на груди. Он плакал долго и даже несколько протрезвел. Гнев его утих. Он выпил кофе, держа чашку одной рукой, другою же продолжая сжимать пакет.
«Его состояние вызвано содержимым этого конверта, - подумала она. - Что там может быть? Медицинское заключение? Господи, неужели у него смертельная болезнь?»
Она неловко спросила:
- Я не могу тебе чем-нибудь помочь?
- Нет, спасибо. Ты и так уже много сделала.
- Ну, мне скоро на работу.
Она работала танцовщицей и была на содержании у старого любовника: с материальной точки зрения - лучше не бывает, с сексуальной - сплошная тоска. Брэд пригласил ее как-то после концерта, и с тех пор они время от времени встречались, практически каждый раз, когда он бывал в Нью-Йорке. Он всегда был уверенным, невероятно привлекательным, виртуозом в постели. Этот отчаявшийся, убитый горем мужчина совсем не походил на Брэда, которого она знала. Он пугал ее, ей было за него неловко.
- Ладно, я уже ухожу. - Он пальцами пригладил волосы. - Не мог бы я воспользоваться твоей ванной комнатой… - Конверт он унес с собой.
Он вышел из ванной умытым, только покрасневшие глаза и бледное лицо напоминали о недавних слезах. Она боялась встретиться с ним взглядом.
- Спасибо, - коротко поблагодарил он, тоже ощущая неловкость.
В дверях она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
- Мне очень жаль, что бы там ни было, - прошептала она, затем поспешно закрыла за ним дверь. Как бы было здорово, если бы он никогда больше не позвонил.
Приехав в Бостон, он обнаружил, что леди Эстер отправилась на ферму.
- Сегодня ведь день ее рождения, сэр, - несколько удивленно заметил Томас.
Бог мой! Он снова забыл. Но подарок приготовил загодя: огромный флакон «Флорие ред роуз» и брошь-цветок, которую он сделал на заказ у Ван Клиффа и Арпеля из рубинов и изумрудов и небольших бриллиантов на лепестках. Он пошел взять подарки и отправился на ферму.
Вся семья уже собралась там, включая Патрицию ван Шуйлер, с которой был помолвлен один из сыновей Битси. Они ждали его с обедом, так что ему пришлось подняться наверх и быстро переодеться под недовольным взглядом жены. Так что поговорить с матерью наедине у него не было возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Он позвонил знакомой в Нью-Йорке, попросил сообщить ему, когда прибудет пакет, и подержать его, пока он не сможет лично забрать.
Она позвонила ему через четыре дня. Поговорив с ней, он набрал другой номер.
- Марти? Это Брэд. Слушай, мне нужна железная причина, чтобы немедленно отправиться в Нью-Йорк. Ты ничего придумать не можешь?
- Что я за это буду иметь?
- Номер телефона Доди Лоуренс устроит?
- Годится. Куда позвонить?
- В офис. И лучше бы в ближайшие полчаса, я там буду.
- Идет.
- У них там какая-то неувязка в швейцарской сделке, - объяснял он позднее матери, изображая раздраженность, - мне надо лететь ближайшим рейсом.
Сделка была крупномасштабной, связанной с большими деньгами, так что он знал, что мать не рискнет ставить ее под угрозу. Кроме того, его всегда посылали в случае какой-нибудь неприятности.
- Тогда тебе нужно лететь, - сразу согласилась мать. - Но держи меня в курсе.
- Естественно.
- Что тут? - спросила приятельница, передавая ему объемистый пакет. - Грязные фотографии? - На пакете было написано: Личное. Передать в собственные руки.
- Надеюсь, парочка фотографий тут найдется. Огромное спасибо. - Он поспешно чмокнул ее в щеку. - Я еще позвоню.
Он вышел из дома, дошел до ближайшего бара, вошел и уселся в углу за пустой столик. Час и несколько двойных порций виски спустя он все еще сидел там, положив подбородок на костяшки пальцев и уставившись на фотографию пятилетней девочки с золотисто-рыжими волосами и его собственным лицом и глазами. Дженнифер Кэрри, или коротко - Дженни. Родилась через шесть с половиной месяцев после того, как он выставил Джулию. Он - отец, и он ничего об этом не знал. Все пытался с Кэролайн, а этот ребенок, его дочь, уже существовала, И ни намека от Джулии. Которая, кстати, весьма процветала. Он знал теперь все о Маркусе Левине, о компании Джулии Кэрри, о ее репутации, о том, сколько она зарабатывает, какие престижные заказы выполняет, о ее нынешней работе в Лос-Анджелесе.
Он заказал еще порцию выпивки, стараясь погасить недовольство, которое жгло ему внутренности. «Хитрая стерва, обманщица! Она не имеет права! Это несправедливо! Дженннифер моя дочь! Как она смеет? - подумал он с жалостью к самому себе. - Какое имеет право? Почему она может иметь все, тогда как я не имею ничего… ничего?»
Слово продолжало звучать в его мозгу, подобно насмешливому эху, не давалось в руки, не позволяло поймать себя и выбросить. Я остаюсь, говорило оно ему. Я слишком долго сюда добиралось. Он взял стакан, выпил одним глотком; то же слово уставилось на него со дна пустого стакана. Он заказал еще порцию.
Он был удивлен, расстроен, глубоко обижен. Вместо того чтобы с удовлетворением чувствовать, что он избавился от нее, у него появилось ощущение, что она сама выбросила его из своей жизни. Ей повезло больше. И это несправедливо.
«Мама знает, что надо делать, - подумал он. - Вот и решение. Я расскажу ей все, она знает, что делать».
Он поискал в кармане деньги и обнаружил, что его руки тряслись так сильно, что он уронил купюры на пол, а когда наклонился их поднять, в голове закружилось и в глазах так помутилось, что он едва не упал. Шатаясь, он выпрямился и позвал бармена.
- Вызовите мне такси, пожалуйста.
Холодный воздух заставил его покачнуться, когда он направлялся к машине.
- Я в своем такси пьяных не вожу, - угрожающе заявил водитель.
- Я не пьян, я болен.
- По твоему виду сразу можно сказать, что ты набрался, да и там бар неподалеку, верно?
- Я заплачу по двойному тарифу…
Он уселся в грязную, дурно пахнущую машину. Из-за сетки, отделяющей пассажирское сиденье от кабины водителя, шофер воинственно заявил:
- Наблюешь, заплатишь втрое, понял? Куда тебе?
Приятельница ахнула, увидев его, бледного, дрожащего, прислонившегося к двери, чтобы не упасть.
- Господи, Брэд! Что с тобой? Ты выглядишь ужасно.
- Черный кофе, - прохрипел он, когда она помогала ему войти. - И поскорее.
- Ты лучше ложись. - Она подвела его к широкой тахте, обтянутой бархатом. Он упал на нее с закрытыми глазами, все еще сжимая в руках пакет. Когда она вернулась с чашкой черного кофе и попыталась взять у него пакет, он сжал его еще крепе.
- Нет, это мое! Мое! - Она увидела, как в его глазах появились жгучие слезы. - Мое, - снова повторил он, переворачиваясь на живот. Плечи его содрогались от рыдании.
- О, Брэд, Брэд! - Казалось, его душа кровоточит. Она осторожно положила руну ему на плечо, он повернулся, обнял ее и спрятал лицо у нее на груди. Он плакал долго и даже несколько протрезвел. Гнев его утих. Он выпил кофе, держа чашку одной рукой, другою же продолжая сжимать пакет.
«Его состояние вызвано содержимым этого конверта, - подумала она. - Что там может быть? Медицинское заключение? Господи, неужели у него смертельная болезнь?»
Она неловко спросила:
- Я не могу тебе чем-нибудь помочь?
- Нет, спасибо. Ты и так уже много сделала.
- Ну, мне скоро на работу.
Она работала танцовщицей и была на содержании у старого любовника: с материальной точки зрения - лучше не бывает, с сексуальной - сплошная тоска. Брэд пригласил ее как-то после концерта, и с тех пор они время от времени встречались, практически каждый раз, когда он бывал в Нью-Йорке. Он всегда был уверенным, невероятно привлекательным, виртуозом в постели. Этот отчаявшийся, убитый горем мужчина совсем не походил на Брэда, которого она знала. Он пугал ее, ей было за него неловко.
- Ладно, я уже ухожу. - Он пальцами пригладил волосы. - Не мог бы я воспользоваться твоей ванной комнатой… - Конверт он унес с собой.
Он вышел из ванной умытым, только покрасневшие глаза и бледное лицо напоминали о недавних слезах. Она боялась встретиться с ним взглядом.
- Спасибо, - коротко поблагодарил он, тоже ощущая неловкость.
В дверях она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
- Мне очень жаль, что бы там ни было, - прошептала она, затем поспешно закрыла за ним дверь. Как бы было здорово, если бы он никогда больше не позвонил.
Приехав в Бостон, он обнаружил, что леди Эстер отправилась на ферму.
- Сегодня ведь день ее рождения, сэр, - несколько удивленно заметил Томас.
Бог мой! Он снова забыл. Но подарок приготовил загодя: огромный флакон «Флорие ред роуз» и брошь-цветок, которую он сделал на заказ у Ван Клиффа и Арпеля из рубинов и изумрудов и небольших бриллиантов на лепестках. Он пошел взять подарки и отправился на ферму.
Вся семья уже собралась там, включая Патрицию ван Шуйлер, с которой был помолвлен один из сыновей Битси. Они ждали его с обедом, так что ему пришлось подняться наверх и быстро переодеться под недовольным взглядом жены. Так что поговорить с матерью наедине у него не было возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111