Сканер вращался, давая круговой обзор, но зрение охватывало лишь переднюю полусферу.
Никого, ничего постороннего. Шаги отсчитывались в ритме секундомера. Тишина и спокойствие в стволе становились обманчивыми, шаг за шагом заставляя слушать и приглядываться всё пристальней. Прожитые секунды уносило ветром, важным казалось лишь близкое будущее, измеримое в тех же секундах; минута - целая бездна времени, невообразимая величина. Мысли, переменчивый компас чувств - всё застыло, подчинившись непрерывному ожиданию... чего? Что может случиться через мгновение?
Внешность врагов лукава. Самые худшие невидимы и неподвижны - вирусы, споры бактерий, излучения. В конце концов, устав от напряжения, перестаёшь доверять своему телу и своим ощущениям - любой чих, любое мимолётное недомогание воспринимается как первый взмах маятника смерти. Тело перестаёт быть надёжным оплотом и оболочкой разума - открытое, беззащитное перед неуловимым врагом, оно цепко держит в себе обезумевший рассудок, нашёптывая: «Мы умрём вместе, ты от меня не уйдёшь».
Откуда будет нанесён удар? Как это произойдёт? Как приготовиться к защите? Ответов нет, и это страшнее всего. По-настоящему ужасна неопределённая, неизвестная опасность.
И ты отправился навстречу ей пешком! Храбрость - разновидность безумия. Герой - не великан и не силач, а тот, кто убил свои сомнения и колебания, отказался от подлых услуг рассудка и освободил сумасшедшую волю, ведущую вперёд без оглядки.
Двести пять метров. Скользят за спиной тросы, разматываясь с бобин.
Яйцо не имеет массы; по-любому оно не тяжелее дыма. Возникнет за спиной - и не заметишь. Только бы Эш не подвела. Нет, это подружка надёжная. Усталая, нервы натянуты до звона, однако работает как заводная. Крепкая порода. А Далан, ту вообще не согнёшь. Приятно, что они перестали скандалить.
Всё ближе обездвиженные автоматы. Яйцо вывело их из строя. Как? Неважно, главное - самому не скопытиться и довести дело до конца.
Сто семьдесят три метра. Молнии стали возникать реже. Словно кто-то или что-то прислушивалось к его шагам, готовясь к броску. Шаги сами собой замедлились.
Уходя в ствол, он выложил экипажу всё, что думал о яйце. Скорее всего, это АП - автономный плазмоид. АПы - родня шаровых молний, возникают от дисбаланса плазменных движков (вот и причина сыскалась - ведь до скачка разладилась центровка третьего движка!), а на судне их держит гравиполе и поля линейных стержней. АП живёт от минуты до многих суток, смотря по режиму полёта, сквозит из отсека в отсек по любым электропроводящим доступам, а потом взрывается либо растекается по элементам корпуса.
Одно не совпадало - АП должен иметь форму правильного шара, цветом от красного до голубого.
Шестьдесят пять метров. Шансы разрядить АП на ёмкость или взорваться вместе с ним - 50 на 50. Справочник советовал посылать к АП автомат с кабелем в зубах, но вот автоматов-то у Форта и не было.
«У людей всё как положено - АП круглый и белый, а у нас и корабль никудышный, и плазмоид дефективный, чёрный. Урод какой-то, недоносок без отца и матери. Порядочный АП как рванул бы - корабль пополам! а наш и не убьёт, и жить не даст - шастает, гадит по мелочам, сети прерывает... Одно слово - ублюдок! Тухлое яйцо!» - Форт старался оскорбить плазмоид.
Двадцать четыре метра. Форт вошёл в область аномальной электростатики, появились помехи связи. Того сообщение с кормой оборвалось!
- Как слышимость? - Голос Эш звучал с неестественным хладнокровием.
- Пока неплохо. Но здесь что-то не так...
«Удивительно похоже на последние слова тех, кто попадал в таинственные зоны, - подсказала память. - «Тут что-то происходит! Приборы взбесились, видимость ноль!.. » и тому подобные панические восклицания».
«Почему яйцо скрылось от рёва Далан? Луча не боится, а от крика бежит... Нет, не стоит искать смысл в его действиях. Крик - ударная волна, луч - точечное прижигание. Тот же дым спокойно пропустит или поглотит луч, но ударная волна тряхнёт его как следует. Плазмоид дестабилизировался, он и был-то слабенький. А лучше бы совсем пропал!»
Он дошёл до парализованных автоматов. Плазмоид не набросился сзади, из стен не полезли змеи. Стараясь не ждать нападения, Форт снял с роботов тестеры, соединил жуков-пауков куском троса, застегнул карабин одного из хвостов на крепёжной скобе и отошёл, чтобы хвосты не спутались.
- Тащите.
Трос натянулся, жуки-пауки заскрежетали по полу. Не теряя времени на проводы, Форт тотчас занялся тем, что не доделали автоматы.
Валик лебёдки вращался размеренно, без рывков, хотя подтаскивать роботов ей было тяжеловато. Эш наблюдала за колеблющимся светом нашлемной фары капитана, мерцающим далеко в глубине ствола. О, капитан! Вот это правильный и настоящий человек. Ему можно довериться.
И вновь её посетил образ яйца. Сиротливое и одинокое, оно остывало в темноте, и зародыш в нём пропитывался смертельным холодом, съёживался в комочек, издавая последний беззвучный стон... Эш едва не вскрикнула от душевной боли.
Она стала бояться - но не за Форта и не за себя. Яйцо беззащитно, его так легко обидеть, погубить. Оно нуждается в заботе и тепле. Достаточно помочь ему, оградить от зла, и из чёрного видения оно вновь станет средоточием будущей жизни... оболочка прорвётся, и на свет явится прекрасное...
... могучее...
... всесокрушающее и неукротимое...
... безжалостное, великолепное и совершенное существо.
Эш живо и ярко представила, как нежит в руках, прижимает к животу яйцо, похожее на мяч для игры в регби. Шептаться с ним, слышать в ответ мягкое шевеление под скорлупой, вместе спать и вместе видеть одни и те же сны.
Он скребётся изнутри, он надрывает оболочку и...
Эш глубоко, судорожно вдохнула, выныривая из захлестнувшего её потока тьмы.
- Четвёртый участок, двести восемьдесят метров. Эш, Далан, вы меня слышите?
- Да, капитан. Сигнал не проходит.
- Значит, место разрыва между третьей и четвёртой отметками.
Он вспомнил схему расположения кабелей. Пожалуй, проще будет влезть в трубу, разделённую на отрезки внутренними шлюзами. Пролезть на четвереньках семьдесят метров, поочерёдно снимая и ставя на место листы обшивки - не подряд, а через пять-шесть. Инструменты перевесить с пояса на грудь. Самая тяжёлая деталь снаряжения - складной домкрат с вакуумными захватами; его придётся тянуть за собой волоком или толкать впереди, зато в узкой трубе он незаменим. Резак, он же сварочный аппарат, удобно крепится к предплечью.
- Внимание. Я перехожу в грузовой отсек, а оттуда в аварийный ход. Попытаюсь найти, где прерван кабель.
Вставки на замену - в карманах на бёдрах. Должно хватить.
- Отстёгиваю трос. Держите связь и занимайтесь автоматами.
Форт пошевелил пальцами на пульте двери отсека 14.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Никого, ничего постороннего. Шаги отсчитывались в ритме секундомера. Тишина и спокойствие в стволе становились обманчивыми, шаг за шагом заставляя слушать и приглядываться всё пристальней. Прожитые секунды уносило ветром, важным казалось лишь близкое будущее, измеримое в тех же секундах; минута - целая бездна времени, невообразимая величина. Мысли, переменчивый компас чувств - всё застыло, подчинившись непрерывному ожиданию... чего? Что может случиться через мгновение?
Внешность врагов лукава. Самые худшие невидимы и неподвижны - вирусы, споры бактерий, излучения. В конце концов, устав от напряжения, перестаёшь доверять своему телу и своим ощущениям - любой чих, любое мимолётное недомогание воспринимается как первый взмах маятника смерти. Тело перестаёт быть надёжным оплотом и оболочкой разума - открытое, беззащитное перед неуловимым врагом, оно цепко держит в себе обезумевший рассудок, нашёптывая: «Мы умрём вместе, ты от меня не уйдёшь».
Откуда будет нанесён удар? Как это произойдёт? Как приготовиться к защите? Ответов нет, и это страшнее всего. По-настоящему ужасна неопределённая, неизвестная опасность.
И ты отправился навстречу ей пешком! Храбрость - разновидность безумия. Герой - не великан и не силач, а тот, кто убил свои сомнения и колебания, отказался от подлых услуг рассудка и освободил сумасшедшую волю, ведущую вперёд без оглядки.
Двести пять метров. Скользят за спиной тросы, разматываясь с бобин.
Яйцо не имеет массы; по-любому оно не тяжелее дыма. Возникнет за спиной - и не заметишь. Только бы Эш не подвела. Нет, это подружка надёжная. Усталая, нервы натянуты до звона, однако работает как заводная. Крепкая порода. А Далан, ту вообще не согнёшь. Приятно, что они перестали скандалить.
Всё ближе обездвиженные автоматы. Яйцо вывело их из строя. Как? Неважно, главное - самому не скопытиться и довести дело до конца.
Сто семьдесят три метра. Молнии стали возникать реже. Словно кто-то или что-то прислушивалось к его шагам, готовясь к броску. Шаги сами собой замедлились.
Уходя в ствол, он выложил экипажу всё, что думал о яйце. Скорее всего, это АП - автономный плазмоид. АПы - родня шаровых молний, возникают от дисбаланса плазменных движков (вот и причина сыскалась - ведь до скачка разладилась центровка третьего движка!), а на судне их держит гравиполе и поля линейных стержней. АП живёт от минуты до многих суток, смотря по режиму полёта, сквозит из отсека в отсек по любым электропроводящим доступам, а потом взрывается либо растекается по элементам корпуса.
Одно не совпадало - АП должен иметь форму правильного шара, цветом от красного до голубого.
Шестьдесят пять метров. Шансы разрядить АП на ёмкость или взорваться вместе с ним - 50 на 50. Справочник советовал посылать к АП автомат с кабелем в зубах, но вот автоматов-то у Форта и не было.
«У людей всё как положено - АП круглый и белый, а у нас и корабль никудышный, и плазмоид дефективный, чёрный. Урод какой-то, недоносок без отца и матери. Порядочный АП как рванул бы - корабль пополам! а наш и не убьёт, и жить не даст - шастает, гадит по мелочам, сети прерывает... Одно слово - ублюдок! Тухлое яйцо!» - Форт старался оскорбить плазмоид.
Двадцать четыре метра. Форт вошёл в область аномальной электростатики, появились помехи связи. Того сообщение с кормой оборвалось!
- Как слышимость? - Голос Эш звучал с неестественным хладнокровием.
- Пока неплохо. Но здесь что-то не так...
«Удивительно похоже на последние слова тех, кто попадал в таинственные зоны, - подсказала память. - «Тут что-то происходит! Приборы взбесились, видимость ноль!.. » и тому подобные панические восклицания».
«Почему яйцо скрылось от рёва Далан? Луча не боится, а от крика бежит... Нет, не стоит искать смысл в его действиях. Крик - ударная волна, луч - точечное прижигание. Тот же дым спокойно пропустит или поглотит луч, но ударная волна тряхнёт его как следует. Плазмоид дестабилизировался, он и был-то слабенький. А лучше бы совсем пропал!»
Он дошёл до парализованных автоматов. Плазмоид не набросился сзади, из стен не полезли змеи. Стараясь не ждать нападения, Форт снял с роботов тестеры, соединил жуков-пауков куском троса, застегнул карабин одного из хвостов на крепёжной скобе и отошёл, чтобы хвосты не спутались.
- Тащите.
Трос натянулся, жуки-пауки заскрежетали по полу. Не теряя времени на проводы, Форт тотчас занялся тем, что не доделали автоматы.
Валик лебёдки вращался размеренно, без рывков, хотя подтаскивать роботов ей было тяжеловато. Эш наблюдала за колеблющимся светом нашлемной фары капитана, мерцающим далеко в глубине ствола. О, капитан! Вот это правильный и настоящий человек. Ему можно довериться.
И вновь её посетил образ яйца. Сиротливое и одинокое, оно остывало в темноте, и зародыш в нём пропитывался смертельным холодом, съёживался в комочек, издавая последний беззвучный стон... Эш едва не вскрикнула от душевной боли.
Она стала бояться - но не за Форта и не за себя. Яйцо беззащитно, его так легко обидеть, погубить. Оно нуждается в заботе и тепле. Достаточно помочь ему, оградить от зла, и из чёрного видения оно вновь станет средоточием будущей жизни... оболочка прорвётся, и на свет явится прекрасное...
... могучее...
... всесокрушающее и неукротимое...
... безжалостное, великолепное и совершенное существо.
Эш живо и ярко представила, как нежит в руках, прижимает к животу яйцо, похожее на мяч для игры в регби. Шептаться с ним, слышать в ответ мягкое шевеление под скорлупой, вместе спать и вместе видеть одни и те же сны.
Он скребётся изнутри, он надрывает оболочку и...
Эш глубоко, судорожно вдохнула, выныривая из захлестнувшего её потока тьмы.
- Четвёртый участок, двести восемьдесят метров. Эш, Далан, вы меня слышите?
- Да, капитан. Сигнал не проходит.
- Значит, место разрыва между третьей и четвёртой отметками.
Он вспомнил схему расположения кабелей. Пожалуй, проще будет влезть в трубу, разделённую на отрезки внутренними шлюзами. Пролезть на четвереньках семьдесят метров, поочерёдно снимая и ставя на место листы обшивки - не подряд, а через пять-шесть. Инструменты перевесить с пояса на грудь. Самая тяжёлая деталь снаряжения - складной домкрат с вакуумными захватами; его придётся тянуть за собой волоком или толкать впереди, зато в узкой трубе он незаменим. Резак, он же сварочный аппарат, удобно крепится к предплечью.
- Внимание. Я перехожу в грузовой отсек, а оттуда в аварийный ход. Попытаюсь найти, где прерван кабель.
Вставки на замену - в карманах на бёдрах. Должно хватить.
- Отстёгиваю трос. Держите связь и занимайтесь автоматами.
Форт пошевелил пальцами на пульте двери отсека 14.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103