- И мы с вами обо всем поговорим. Это тоже понятно?
- Да, обо всем поговорим.
- Ваша машина прослушивается?
- Разумеется нет.
Энди дал ему, один за другим, несколько слабых посылов. Всякий раз
Кэп дергался, и хотя Энди прекрасно понимал, что дело может кончиться
эхом, иного выхода не было.
- Мы поговорим о том, где находится Чарли. Поговорим о том, как
устроить небольшой переполох в вашей лавочке, - вроде того, что слу-
чился из-за аварии. И еще мы поговорим о том, как мне и Чарли отсюда
выбраться. Понятно?
- Вы не должны убежать отсюда, - по-детски рассердился Кэп. - В
сценарии этого нет.
- Т е п е р ь е с т ь, - сказал Энди и подтолкнул.
- Ааааа! - взвыл Кэп.
- Вы меня поняли?
- Понял, понял, только больше не надо, больно!
- Этот Хокстеттер... он не будет возражать против моего присутствия
на похоронах?
- Нет. Хокстеттер по уши занят девчонкой. Остальное его не волнует.
- Вот и хорошо. - На самом деле хорошего было мало. Все диктовалось
отчаянием. - И последнее, капитан Холлистер. Вы забудете про этот наш
разговор.
- Да, я про него забуду.
Черная лошадь вырвалась на волю. И понеслась. ВЫПУСТИТЕ И МЕНЯ,
мелькнуло у Энди в подкорке. ВЫПУСТИТЕ И МЕНЯ. ЛОШАДЬ УЖЕ ВЫРВАЛАСЬ НА
ВОЛЮ, И ЛЕСА ГОРЯТ. Тупая боль в мозгу накатывала волнами.
- Все, о чем я сказал сегодня, придет вам в голову само по себе.
- Да.
Взгляд Энди упал на стол, где лежала пачка салфеток. Он взял одну
салфетку и приложил к глазам. Нет, он не плакал, но от головной боли
начали слезиться глаза, и это было кстати.
- Я готов идти, - сказал он Кэпу.
И "отпустил" его. Кэп снова уставился на деревья в прострации. Ма-
ло-помалу кровь приливала к его щекам; он повернулся к Энди и увидел,
что тот хлюпает носом и вытирает глаза салфеткой. Это даже не было те-
атром.
- Как себя чувствует Энди ? - спросил Кэп.
- Немного получше. Но вы же... вы же понимаете... услышать такое...
- Да-да, для вас это большой удар, - сказал Кэп. - Хотите кофе или
еще чего-нибудь?
- Спасибо, не надо. Я хочу поскорее вернуться к себе.
- Спасибо.
Джон всегда ехал с ней рядом, но во сне Чарли ехала одна. Старший
грум, Питер Дрэббл, приспособил для нее маленькое изящное английское
седло, но во сне конь был неседланный. Они с Джоном ехали бок о бок по
специальным дорожкам для верховой езды, что вплелись причудливым узо-
ром во владения Конторы, петляя среди рощиц из серебристых сосен, кру-
жа вокруг пруда, и никогда дело не шло дальше легкого галопа, но во
сне она мчалась на Некромансере во весь опор, быстрее и быстрее, и
кругом был настоящий лес, а они неслись по просеке, и свет казался зе-
леным сквозь переплет ветвей над головой, и ее волосы относило ветром.
Она вцеплялась в гриву и, чувствуя, как играют мышцы под шелковис-
той кожей, шептала коню в ухо: быстрее... быстрее... быстрее.
Некромансер прибавлял. Его копыта прокатывались громом. Лес подсту-
пал со всех сторон, узкая просека врезалась в него тоннелем; за спиной
можно было различить далекое потрескивание и
(леса горят)
легкий дымок. Где-то там пожар, ею устроенный пожар, но никакого
чувства вины - лишь радостное возбуждение. Они уйдут от пожара. Для
Некромансера нет ничего невозможного. Они вырвутся из лесного
тоннеля. Уже брезжил просвет впереди.
- Быстрее. Быстрее.
Радостное возбуждение. Свобода. Ее ноги плавно переходят в бока
Некромансера. Они составляют единое целое, как два металлических брус-
ка, которые она сварила взглядом во время одного из тестов. Впереди
показался завал, гора валежника, белевшая подобно гигантской пирамиде
из костей. Охваченная безумным порывом, она наддала Некромансеру босы-
ми пятками, и он весь подобрался.
Толчок от земли - и вот они летят. Она обернулась назад, не выпус-
кая гривы, и закричала - не от страха, просто потому, что не закричи
она, и все, что ее переполняло, разорвало бы ее на части.
СВОБОДНА, СВОБОДНА, СВОБОДНА... НЕКРОМАНСЕР, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
Они без труда преодолели завал, однако запах дыма становился все
явственней, все острее; послышался сухой треск, и когда искра, описав
дугу, коротко обожгла ее, как крапива, прежде чем погаснуть, вдруг ей
открылось, что она голая. Голая и
(а леса горят)
свободная, раскованная, парящая - мчится на Некромансере к свету.
- Быстрее, - шептала она. - Ну, быстрее же, быстрее...
И вороной красавец прибавлял. Ветер гремел у Чарли в ушах. Ей не
надо было дышать: воздух сам врывался в легкие через полуоткрытый
рот. Прогалы между вековыми деревьями заливало солнце цвета
потускневшей меди.
А там, впереди, свет - там кончается лес и открывается равнина, по
которой Некромансер будет нести ее, не зная устали. Позади пожар, отв-
ратительный запах дыма, запах страха. Впереди солнце и далекое море,
куда примчит ее Некромансер, а там ее наверняка ждет отец, и они зажи-
вут вдвоем и будут таскать полные сети серебристых скользких рыбин.
- Быстрее! - ликующе кричала она. - Давай же, Некромансер, еще
быстрее, еще...
И в этот миг там, где расширяющаяся воронка света выводила из леса,
появлялся силуэт и закрывал собой световое пятно, блокировал выход. В
первую секунду - это повторялось из сна в сон - ей казалось, что она
видит отца, ну, конечно, это он, и от счастья ей становилось больно
дышать... но уже в следующий миг она цепенела от ужаса.
Она успевала лишь сообразить, что этот некто слишком высок, слишком
широк в плечах - на кого он похож, до жути похож, даже силуэтом? - а
Некромансер уже кричал и осаживал.
РАЗВЕ ЛОШАДИ КРИЧАТ? Я И НЕ ЗНАЛА, ЧТО ОНИ КРИЧАТ...
Пытается удержаться и не может, а конь встает на дыбы и... нет, он
не кричит, он ржет, но столько в этом человеческого отчаяния, и
где-то сзади раздается такое отчаянное ржанье, и, господи, мысленно
восклицает она, там лошади, много лошадей, а леса горят...
А впереди силуэт, страшный этот человек, заслонивший собою свет.
Человек начинает приближаться, а она, она, беспомощная, лежит на зем-
ле, и Некромансер мягко тычется мордой в ее голый живот.
- Только лошадь мою не трогай! - кричит она надвигающейся тени, от-
цу-призраку, который на самом деле не ее отец. - Только не трогай ло-
шадей! Пожалуйста, не трогай лошадей!
Но тень все приближается и уже поднимает пистолет - и тут она про-
сыпалась, иногда с криком, иногда без, дрожа и обливаясь холодным по-
том, понимая, что ей опять приснился этот ужасный сон, и опять она не
может ничего вспомнить - только бешеную, умопомрачительную скачку по
лесной просеке и запах дыма, только это... и еще боль - от того, что
ее предали.
И если наутро Чарли приходила в конюшни, она особенно нежно гладила
Некромансера, она прижималась щекой к его теплой груди, и вдруг ее ох-
ватывал ужас, которому не было имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102