Одиннад-
цать специалистов под руководством доктора Патрика Хокстеттера, прак-
тикующего психолога и психотерапевта, подготовили совместное заключе-
ние и обрисовали перспективы. Хокстеттера Кэп ставил в первую десятку
наиболее светлых голов из тех, что находились в распоряжении Конторы.
За восемьсот тысяч долларов, в которые доклад обошелся налогоплатель-
щикам, он обязан иметь светлую голову. Листая доклад, Кэп думал о том,
что бы сказал по этому поводу Уэнлесс, незабвенный певец конца света.
В докладе Кэп нашел подтверждение своим интуитивным догадкам: Энди
надо взять живым. В основе всех выкладок команды Хокстеттера лежала
мысль, что скрытые возможности человека не могут проявиться без его
желания... ключевым словом тут была воля.
Девочка могла потерять контроль над своими возможностями (очевидно,
они не сводятся к одному пирокинезу), не совладать с собственной во-
лей, но лишь она сама, подчеркивалось в фундаментальном исследовании,
решала, пустить ли ей в ход заветное оружие, - как это произошло на
ферме Мэндерсов, когда она увидела, что агенты Конторы хотят убить ее
отца.
Он бегло просмотрел отчеты об эксперименте с "лот шесть". Все запи-
си и выкладки компьютера говорили об одном: первотолчком является во-
ля.
Исходя из этого, Хокстеттер и его коллеги перерыли все мыслимые
транквилизаторы, прежде чем остановиться на торазине для Энди и новом
препарате, оразине, для девочки. Тот, кто мог продраться сквозь семь-
десят страниц словесных джунглей, оказывался перед простым выводом:
транквилизаторы погрузят подопытных в сомнамбулическое блаженное сос-
тояние. Лишенные воли, они не смогут сделать выбор между молоком и го-
рячим шоколадом, не говоря уже о том, чтобы устраивать пожары или вну-
шать людям, что они ослепли.
Энди Макги можно было постоянно держать на наркотиках. Толку от не-
го все равно никакого, так, пустышка, отработанный пар - об этом гово-
рили и доклад, и интуиция Кэпа. Их интересовала девчонка. Дайте мне
шесть месяцев, думал Кэп, и я управлюсь. Я вам в точности изображу,
что творится в этой удивительной головке. А там уж ни палата предста-
вителей, ни подкомиссии сената не устоят перед соблазном химического
воздействия на психику, открывающего для военных невиданные перспекти-
вы, даже если эта девчонка способна выдать половину того, что подозре-
вал в ней Уэнлесс.
Но открывались и другие горизонты. О них умалчивала голубая папка,
ибо есть тайны, слишком взрывоопасные даже для грифа "совершенно сек-
ретно". Всего неделю назад Хокстеттер, у которого все больше захваты-
вало дух от панорамы, возникшей перед ним и его учеными коллегами, на-
мекнул об том вскользь.
- Фактор-зет... - сказал он Кэпу. - Вы не задумывались над тем, как
все может повернуться, если выяснится, что девочка небесплодна?
Кэп задумывался, хотя и не сказал об этом Хокстеттеру. Тут возникал
интересный, чреватый любыми неожиданностями вопрос, связанный с евге-
никой... с евгеникой, а попутно с нацизмом и теорией высших рас - ко-
роче, с тем, против чего американцы воевали во вторую мировую войну.
Но одно дело пробурить философскую скважину, из которой фонтанирует
всякая муть ("вы хотите узурпировать божественную власть!"), и другое
- представить лабораторные доказательства, что потомство участников
эксперимента "лот шесть" может стать живыми факелами, левитаторами,
телепатами и еще бог знает кем. Чего стоят идеалы, когда появляются
вполне земные контрдоводы! Допустим, таковые нашлись, что тогда? Фермы
по разведению новых видов? На первый взгляд - безумие, но Кэп не счи-
тал это столь уж невероятным. Тут ключ ко всему. И к всеобщему миру и
к мировому господству - а в чем, собственно, разница, если убрать кри-
вые зеркала риторики и высоких слов?
Тут тебе червей не на одну рыбалку. Перспектива на десятки лет. Кэп
понимал - в его распоряжении не более шести месяцев; не так уж мало,
чтобы заложить основы: сделать топографическую съемку местности, преж-
де чем ее избороздят шоссейные и железные дороги. Это будет его пода-
рок отечеству и всему миру. В сравнении с этим жизнь какого-то беглого
преподавателя колледжа и его оборвашки дочери - все равно что пыль на
ветру.
Разумеется, нельзя постоянно держать девчонку на транквилизаторах,
если они ждут от тестов серьезного результата, - что ж, имея заложни-
ком отца, они смогут оказать на нее давление. Ну а захотят устроить
проверочку ему, сработает обратный принцип.
Простейшая система рычагов. Как говорил Архимед, дайте мне рычаг, и
я переверну мир.
Загудел селектор.
- Джон Рэйнберд в приемной, - доложила новая секретарша. В ее обыч-
но бесстрастном казенном голосе мелькнули высокие нотки, выдававшие
испуг.
Тут я тебя понимаю, малышка, подумал Кэп.
- Пригласите его, пожалуйста.
Рэйнберд не меняется.
Он не спеша вошел. Потертая кожаная куртка, выцветшая клетчатая ру-
башка. Ободранные рыжие башмаки выглядывают из-под линялых узких джин-
сов. Огромная голова подпирает потолок. И эта развороченная пустая
глазница, заставившая Кэпа внутренне содрогнуться.
- Кэп, - сказал он, опускаясь на стул, - что-то я засиделся в пус-
тыне.
- Дом в Флэгстаффе, - сказал Кэп. - Слышал, как же. И о вашей кол-
лекции обуви тоже.
Джон Рэйнберд не мигая буравил его здоровым глазом. - А вы все хо-
дите в своих старых дерьмодавах, - добавил Кэп.
Рэйнберд скривил губы в улыбке, продолжая молчать. Вновь беспокойс-
тво овладело Кэпом, и он еще раз спросил себя, насколько Рэйнберд пос-
вящен в планы и почему вопрос этот не дает ему покоя.
- У меня есть работа для вас, - сказал он.
- Отлично. Та, что я хочу?
Кэп озадаченно взглянул на него, подумал, затем сказал: - Думаю,
да.
- Что от меня потребуется?
Кэп рассказал в общих чертах, каким образом Энди и Чарли попадут в
Лонгмонт. Он был краток.
- Не промахнетесь? - спросил он, закончив.
- Я никогда не промахиваюсь. Да и план хорош. Все будет в порядке.
- Мне очень лестно слышать ваше одобрение, - сказал Кэп. Предпола-
галась легкая ирония, а на поверку вылезло раздражение. Черт бы его
побрал со всеми потрохами.
- Я спущу курок, - сказал Рэйнберд. - Но при одном условии.
Кэп встал, навалившись на стол, который был завален бумагами из
"дела Макги", и весь подался к Рэйнберду.
- Нет, - сказал он. - Здесь условия ставлю я.
- Один раз сделаете исключение, - возразил Рэйнберд. - Я думаю, вам
это не составит труда.
- Повторяю: нет. - Сердце заколотилось в груди у Кэпа, и он не мог
понять, от страха или от бешенства. - Вам объяснить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
цать специалистов под руководством доктора Патрика Хокстеттера, прак-
тикующего психолога и психотерапевта, подготовили совместное заключе-
ние и обрисовали перспективы. Хокстеттера Кэп ставил в первую десятку
наиболее светлых голов из тех, что находились в распоряжении Конторы.
За восемьсот тысяч долларов, в которые доклад обошелся налогоплатель-
щикам, он обязан иметь светлую голову. Листая доклад, Кэп думал о том,
что бы сказал по этому поводу Уэнлесс, незабвенный певец конца света.
В докладе Кэп нашел подтверждение своим интуитивным догадкам: Энди
надо взять живым. В основе всех выкладок команды Хокстеттера лежала
мысль, что скрытые возможности человека не могут проявиться без его
желания... ключевым словом тут была воля.
Девочка могла потерять контроль над своими возможностями (очевидно,
они не сводятся к одному пирокинезу), не совладать с собственной во-
лей, но лишь она сама, подчеркивалось в фундаментальном исследовании,
решала, пустить ли ей в ход заветное оружие, - как это произошло на
ферме Мэндерсов, когда она увидела, что агенты Конторы хотят убить ее
отца.
Он бегло просмотрел отчеты об эксперименте с "лот шесть". Все запи-
си и выкладки компьютера говорили об одном: первотолчком является во-
ля.
Исходя из этого, Хокстеттер и его коллеги перерыли все мыслимые
транквилизаторы, прежде чем остановиться на торазине для Энди и новом
препарате, оразине, для девочки. Тот, кто мог продраться сквозь семь-
десят страниц словесных джунглей, оказывался перед простым выводом:
транквилизаторы погрузят подопытных в сомнамбулическое блаженное сос-
тояние. Лишенные воли, они не смогут сделать выбор между молоком и го-
рячим шоколадом, не говоря уже о том, чтобы устраивать пожары или вну-
шать людям, что они ослепли.
Энди Макги можно было постоянно держать на наркотиках. Толку от не-
го все равно никакого, так, пустышка, отработанный пар - об этом гово-
рили и доклад, и интуиция Кэпа. Их интересовала девчонка. Дайте мне
шесть месяцев, думал Кэп, и я управлюсь. Я вам в точности изображу,
что творится в этой удивительной головке. А там уж ни палата предста-
вителей, ни подкомиссии сената не устоят перед соблазном химического
воздействия на психику, открывающего для военных невиданные перспекти-
вы, даже если эта девчонка способна выдать половину того, что подозре-
вал в ней Уэнлесс.
Но открывались и другие горизонты. О них умалчивала голубая папка,
ибо есть тайны, слишком взрывоопасные даже для грифа "совершенно сек-
ретно". Всего неделю назад Хокстеттер, у которого все больше захваты-
вало дух от панорамы, возникшей перед ним и его учеными коллегами, на-
мекнул об том вскользь.
- Фактор-зет... - сказал он Кэпу. - Вы не задумывались над тем, как
все может повернуться, если выяснится, что девочка небесплодна?
Кэп задумывался, хотя и не сказал об этом Хокстеттеру. Тут возникал
интересный, чреватый любыми неожиданностями вопрос, связанный с евге-
никой... с евгеникой, а попутно с нацизмом и теорией высших рас - ко-
роче, с тем, против чего американцы воевали во вторую мировую войну.
Но одно дело пробурить философскую скважину, из которой фонтанирует
всякая муть ("вы хотите узурпировать божественную власть!"), и другое
- представить лабораторные доказательства, что потомство участников
эксперимента "лот шесть" может стать живыми факелами, левитаторами,
телепатами и еще бог знает кем. Чего стоят идеалы, когда появляются
вполне земные контрдоводы! Допустим, таковые нашлись, что тогда? Фермы
по разведению новых видов? На первый взгляд - безумие, но Кэп не счи-
тал это столь уж невероятным. Тут ключ ко всему. И к всеобщему миру и
к мировому господству - а в чем, собственно, разница, если убрать кри-
вые зеркала риторики и высоких слов?
Тут тебе червей не на одну рыбалку. Перспектива на десятки лет. Кэп
понимал - в его распоряжении не более шести месяцев; не так уж мало,
чтобы заложить основы: сделать топографическую съемку местности, преж-
де чем ее избороздят шоссейные и железные дороги. Это будет его пода-
рок отечеству и всему миру. В сравнении с этим жизнь какого-то беглого
преподавателя колледжа и его оборвашки дочери - все равно что пыль на
ветру.
Разумеется, нельзя постоянно держать девчонку на транквилизаторах,
если они ждут от тестов серьезного результата, - что ж, имея заложни-
ком отца, они смогут оказать на нее давление. Ну а захотят устроить
проверочку ему, сработает обратный принцип.
Простейшая система рычагов. Как говорил Архимед, дайте мне рычаг, и
я переверну мир.
Загудел селектор.
- Джон Рэйнберд в приемной, - доложила новая секретарша. В ее обыч-
но бесстрастном казенном голосе мелькнули высокие нотки, выдававшие
испуг.
Тут я тебя понимаю, малышка, подумал Кэп.
- Пригласите его, пожалуйста.
Рэйнберд не меняется.
Он не спеша вошел. Потертая кожаная куртка, выцветшая клетчатая ру-
башка. Ободранные рыжие башмаки выглядывают из-под линялых узких джин-
сов. Огромная голова подпирает потолок. И эта развороченная пустая
глазница, заставившая Кэпа внутренне содрогнуться.
- Кэп, - сказал он, опускаясь на стул, - что-то я засиделся в пус-
тыне.
- Дом в Флэгстаффе, - сказал Кэп. - Слышал, как же. И о вашей кол-
лекции обуви тоже.
Джон Рэйнберд не мигая буравил его здоровым глазом. - А вы все хо-
дите в своих старых дерьмодавах, - добавил Кэп.
Рэйнберд скривил губы в улыбке, продолжая молчать. Вновь беспокойс-
тво овладело Кэпом, и он еще раз спросил себя, насколько Рэйнберд пос-
вящен в планы и почему вопрос этот не дает ему покоя.
- У меня есть работа для вас, - сказал он.
- Отлично. Та, что я хочу?
Кэп озадаченно взглянул на него, подумал, затем сказал: - Думаю,
да.
- Что от меня потребуется?
Кэп рассказал в общих чертах, каким образом Энди и Чарли попадут в
Лонгмонт. Он был краток.
- Не промахнетесь? - спросил он, закончив.
- Я никогда не промахиваюсь. Да и план хорош. Все будет в порядке.
- Мне очень лестно слышать ваше одобрение, - сказал Кэп. Предпола-
галась легкая ирония, а на поверку вылезло раздражение. Черт бы его
побрал со всеми потрохами.
- Я спущу курок, - сказал Рэйнберд. - Но при одном условии.
Кэп встал, навалившись на стол, который был завален бумагами из
"дела Макги", и весь подался к Рэйнберду.
- Нет, - сказал он. - Здесь условия ставлю я.
- Один раз сделаете исключение, - возразил Рэйнберд. - Я думаю, вам
это не составит труда.
- Повторяю: нет. - Сердце заколотилось в груди у Кэпа, и он не мог
понять, от страха или от бешенства. - Вам объяснить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102