– Это вся моя библиотека, но это одна из самых занимательных книг, какие были написаны! Это чудесная книга, надежная книга, чистопробная – надежна, как Английский банк, и такая же чистопробная, как золото и серебро в этом банке. Написана Артуром Грайдом. Хи-хи-хи! Ручаюсь, что ни одному из ваших романистов никогда не написать такой хорошей книги, как эта. Она написана только для одного человека – для меня одного и больше ни для кого. Хи-хи-хи!
Бормоча сей монолог, Артур взял свой драгоценный том и, примостив его на пыльном столе, надел очки и начал сосредоточенно всматриваться в страницы.
– Ах, какая большая сумма для уплаты мистеру Никльби, – сказал он с сокрушением. – Долг уплатить полностью – девятьсот семьдесят пять фунтов четыре шиллинга три пенса. Дополнительная сумма по обязательству – пятьсот. Тысяча четыреста семьдесят пять фунтов четыре шиллинга три пенса завтра в двенадцать часов. Но, с другой стороны, я получу возмещение благодаря этому хорошенькому цыпленочку. Однако возникает вопрос: неужели я не мог обделать это дело самостоятельно? «Трусу не победить красотки». Почему я такой трус? Почему я смело не открылся Брэю и не сберег тысячи четырехсот семидесяти пяти фунтов четырех шиллингов трех пенсов?
Эти размышления столь угнетающе подействовали на ростовщика, что вырвали из груди его слабые стенания и заставили его объявить, воздев руки, что он умрет в работном доме. Вспомнив, однако, что при любых обстоятельствах ему пришлось бы уплатить долг Ральфу или дать какое-нибудь другое щедрое возмещение, он после раздумья усомнился в том, добился ли бы он успеха, если бы взялся один за это предприятие, после чего он вновь обрел спокойствие духа и начал бормотать и гримасничать над другими, более отрадными записями, пока ему не помешало появление Пэг Слайдерскью.
– Эге, Пэг! – сказал Артур. – Что это? Что это такое, Пэг?
– Это курица, – ответила Пэг, поднимая тарелку с маленькой, очень маленькой курицей. – Чудо, а не курица. Такая крохотная и жилистая.
– Прекрасная птица! – сказал Артур, осведомившись сначала о цене и найдя ее соответствующей размерам. – Ломтик ветчины залить одним яичком, картофель, зелень, яблочный пудинг, Пэг, маленький кусочек сыра – вот вам и королевский обед. Ведь будут только она да я – и вы, Пэг… после нас.
– Не жалуйтесь потом на расходы, – хмуро сказала миссис Слайдерскью.
– Боюсь, что первую неделю нам придется жить широко, – со стоном отозвался Артур, – но потом мы это возместим. Я буду есть в самую меру, и я знаю, вы слишком любите вашего старого хозяина, чтобы есть не в меру, не правда ли, Пэг?
– Что – не правда ли? – спросила Пэг.
– Слишком любите вашего старого хозяина…
– Нет, не слишком, – сказала Пэг.
– О господи, хоть бы черт побрал эту женщину! – воскликнул Артур. – Слишком его любите, чтобы есть не в меру на его счет.
– На его что? – сказала Пэг.
– О боже! Никогда она не может расслышать самое важное слово, а все остальное слышит! – захныкал Грайд. – На его счет, старая вы карга!
Так как эта хвала очарованию миссис Слайдерскью была произнесена шепотом, леди выразила согласие по основному вопросу глухим ворчаньем, которому сопутствовал звонок у входной двери.
– Звонят, – сказал Артур.
– Да, да, я знаю, – отозвалась Пэг.
– Так почему же вы не идете? – заорал Артур.
– Куда мне идти? – возразила Пэг. – Я тут ничего плохого не делаю, верно?
Артур Грайд в ответ повторил слово «звонят», гаркнув во всю мочь, и так как притупленному слуху миссис Слайдерскью смысл этого слова стал еще более понятен благодаря пантомиме, изображающей, как звонят у двери, Пэг заковыляла из комнаты, резко спросив сначала, почему он сразу не сказал, что звонят, вместо того чтобы толковать о всякой всячине, которая никакого отношения к этому не имеет, в то время как ее ждет полпинты пива на ступеньках лестницы.
– С вами произошла перемена, миссис Пэг, – сказал Артур, провожая ее глазами. – Что она означает, я хорошенько не знаю, но если так будет продолжаться, я вижу, мы недолго проживем в согласии. Мне кажется, вы вот-вот рехнетесь. Если это так, придется вам убираться, миссис Пэг, или вас уберут. Мне все равно.
Бормоча и перелистывая страницы своей книги, оп вскоре напал на какую-то запись, остановившую его внимание, и позабыл о Пэг Слайдерскью и обо всем на свете, поглощенный интересными страницами.
Комнату освещала только тусклая и грязная лампа; тощий фитиль, заслоненный темным абажуром, отбрасывал бледные лучи на очень ограниченное пространство, а все за пределами его оставлял в густой тени. Эту лампу ростовщик придвинул к себе так близко, что между нею и ним оставалось место только для книги, над которой оп склонился. Он сидел, облокотившись на стол и подперев руками острые скулы, и лампа рельефно освещала его уродливые черты над маленьким столом, а остальная комната была погружена во мрак. Делая в уме какие-то вычисления и подняв глаза, Артур Грайд рассеянно посмотрел в этот мрак и внезапно встретил пристальный взгляд человека.
– Воры! Воры! – завизжал ростовщик, вскакивая и прижимая к груди книгу. – Грабят! Убивают!
– Что случилось? – спросила фигура, приближаясь.
– Не подходите! – дрожа, закричал негодяй. – Человек это или… или…
– За кого вы меня принимаете, если не за человека? – последовал вопрос.
– Да, да, – крикнул Артур Грайд, заслоняя глаза рукой, – это человек, а не привидение. Это человек! Грабят! Грабят!
– Зачем так кричать? Разве вы меня знаете и подумали что-нибудь дурное? – спросил незнакомец, близко подойдя к нему. – Я не вор.
– А тогда зачем и как вы сюда попали? – воскликнул Грайд, немного успокоившись, но все еще пятясь от посетителя. – Как вас зовут и что вам нужно?
– Имя мое вам незачем знать, – был ответ. – Я вошел сюда, потому что мне показала дорогу ваша служанка. Я окликал вас раза два или три, но вы были так поглощены вашей книгой, что не слышали меня, и я молча ждал, когда вы от нее оторветесь. Что мне нужно, я вам скажу, когда вы оправитесь настолько, чтобы слушать меня и понимать.
Решив взглянуть на посетителя повнимательнее и увидев, что это молодой человек с приятным лицом и осанкой, Артур Грайд вернулся на свое место и, пробормотав, что вокруг бродят дурные люди, а покушения на его дом, имевшие раньше место, сделали его пугливым, предложил посетителю сесть. Однако тот отказался.
– О боже! Я остался стоять не для того, чтобы иметь преимущество перед вами, – сказал Николас (ибо это был Николас), заметив испуганный жест Грайда. – Выслушайте меня. Завтра утром ваша свадьба.
– Н-н-нет, – пробормотал Грайд. – Кто сказал, что завтра моя свадьба? Откуда вы знаете?
– Неважно, откуда, – ответил Николас. – Я это знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270
Бормоча сей монолог, Артур взял свой драгоценный том и, примостив его на пыльном столе, надел очки и начал сосредоточенно всматриваться в страницы.
– Ах, какая большая сумма для уплаты мистеру Никльби, – сказал он с сокрушением. – Долг уплатить полностью – девятьсот семьдесят пять фунтов четыре шиллинга три пенса. Дополнительная сумма по обязательству – пятьсот. Тысяча четыреста семьдесят пять фунтов четыре шиллинга три пенса завтра в двенадцать часов. Но, с другой стороны, я получу возмещение благодаря этому хорошенькому цыпленочку. Однако возникает вопрос: неужели я не мог обделать это дело самостоятельно? «Трусу не победить красотки». Почему я такой трус? Почему я смело не открылся Брэю и не сберег тысячи четырехсот семидесяти пяти фунтов четырех шиллингов трех пенсов?
Эти размышления столь угнетающе подействовали на ростовщика, что вырвали из груди его слабые стенания и заставили его объявить, воздев руки, что он умрет в работном доме. Вспомнив, однако, что при любых обстоятельствах ему пришлось бы уплатить долг Ральфу или дать какое-нибудь другое щедрое возмещение, он после раздумья усомнился в том, добился ли бы он успеха, если бы взялся один за это предприятие, после чего он вновь обрел спокойствие духа и начал бормотать и гримасничать над другими, более отрадными записями, пока ему не помешало появление Пэг Слайдерскью.
– Эге, Пэг! – сказал Артур. – Что это? Что это такое, Пэг?
– Это курица, – ответила Пэг, поднимая тарелку с маленькой, очень маленькой курицей. – Чудо, а не курица. Такая крохотная и жилистая.
– Прекрасная птица! – сказал Артур, осведомившись сначала о цене и найдя ее соответствующей размерам. – Ломтик ветчины залить одним яичком, картофель, зелень, яблочный пудинг, Пэг, маленький кусочек сыра – вот вам и королевский обед. Ведь будут только она да я – и вы, Пэг… после нас.
– Не жалуйтесь потом на расходы, – хмуро сказала миссис Слайдерскью.
– Боюсь, что первую неделю нам придется жить широко, – со стоном отозвался Артур, – но потом мы это возместим. Я буду есть в самую меру, и я знаю, вы слишком любите вашего старого хозяина, чтобы есть не в меру, не правда ли, Пэг?
– Что – не правда ли? – спросила Пэг.
– Слишком любите вашего старого хозяина…
– Нет, не слишком, – сказала Пэг.
– О господи, хоть бы черт побрал эту женщину! – воскликнул Артур. – Слишком его любите, чтобы есть не в меру на его счет.
– На его что? – сказала Пэг.
– О боже! Никогда она не может расслышать самое важное слово, а все остальное слышит! – захныкал Грайд. – На его счет, старая вы карга!
Так как эта хвала очарованию миссис Слайдерскью была произнесена шепотом, леди выразила согласие по основному вопросу глухим ворчаньем, которому сопутствовал звонок у входной двери.
– Звонят, – сказал Артур.
– Да, да, я знаю, – отозвалась Пэг.
– Так почему же вы не идете? – заорал Артур.
– Куда мне идти? – возразила Пэг. – Я тут ничего плохого не делаю, верно?
Артур Грайд в ответ повторил слово «звонят», гаркнув во всю мочь, и так как притупленному слуху миссис Слайдерскью смысл этого слова стал еще более понятен благодаря пантомиме, изображающей, как звонят у двери, Пэг заковыляла из комнаты, резко спросив сначала, почему он сразу не сказал, что звонят, вместо того чтобы толковать о всякой всячине, которая никакого отношения к этому не имеет, в то время как ее ждет полпинты пива на ступеньках лестницы.
– С вами произошла перемена, миссис Пэг, – сказал Артур, провожая ее глазами. – Что она означает, я хорошенько не знаю, но если так будет продолжаться, я вижу, мы недолго проживем в согласии. Мне кажется, вы вот-вот рехнетесь. Если это так, придется вам убираться, миссис Пэг, или вас уберут. Мне все равно.
Бормоча и перелистывая страницы своей книги, оп вскоре напал на какую-то запись, остановившую его внимание, и позабыл о Пэг Слайдерскью и обо всем на свете, поглощенный интересными страницами.
Комнату освещала только тусклая и грязная лампа; тощий фитиль, заслоненный темным абажуром, отбрасывал бледные лучи на очень ограниченное пространство, а все за пределами его оставлял в густой тени. Эту лампу ростовщик придвинул к себе так близко, что между нею и ним оставалось место только для книги, над которой оп склонился. Он сидел, облокотившись на стол и подперев руками острые скулы, и лампа рельефно освещала его уродливые черты над маленьким столом, а остальная комната была погружена во мрак. Делая в уме какие-то вычисления и подняв глаза, Артур Грайд рассеянно посмотрел в этот мрак и внезапно встретил пристальный взгляд человека.
– Воры! Воры! – завизжал ростовщик, вскакивая и прижимая к груди книгу. – Грабят! Убивают!
– Что случилось? – спросила фигура, приближаясь.
– Не подходите! – дрожа, закричал негодяй. – Человек это или… или…
– За кого вы меня принимаете, если не за человека? – последовал вопрос.
– Да, да, – крикнул Артур Грайд, заслоняя глаза рукой, – это человек, а не привидение. Это человек! Грабят! Грабят!
– Зачем так кричать? Разве вы меня знаете и подумали что-нибудь дурное? – спросил незнакомец, близко подойдя к нему. – Я не вор.
– А тогда зачем и как вы сюда попали? – воскликнул Грайд, немного успокоившись, но все еще пятясь от посетителя. – Как вас зовут и что вам нужно?
– Имя мое вам незачем знать, – был ответ. – Я вошел сюда, потому что мне показала дорогу ваша служанка. Я окликал вас раза два или три, но вы были так поглощены вашей книгой, что не слышали меня, и я молча ждал, когда вы от нее оторветесь. Что мне нужно, я вам скажу, когда вы оправитесь настолько, чтобы слушать меня и понимать.
Решив взглянуть на посетителя повнимательнее и увидев, что это молодой человек с приятным лицом и осанкой, Артур Грайд вернулся на свое место и, пробормотав, что вокруг бродят дурные люди, а покушения на его дом, имевшие раньше место, сделали его пугливым, предложил посетителю сесть. Однако тот отказался.
– О боже! Я остался стоять не для того, чтобы иметь преимущество перед вами, – сказал Николас (ибо это был Николас), заметив испуганный жест Грайда. – Выслушайте меня. Завтра утром ваша свадьба.
– Н-н-нет, – пробормотал Грайд. – Кто сказал, что завтра моя свадьба? Откуда вы знаете?
– Неважно, откуда, – ответил Николас. – Я это знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270