– сказал старый Артур. – Но ведь песни пишутся только для рифмы, и эта песня глупая, ее пели деревенские бедняки, когда я бы.. маленьким мальчиком. А впрочем… юность здесь подходит – это относится к невесте. Хи-хи-хи! Это относится к невесте. Ах, боже мой, это хорошо! Это очень хорошо. И вдобавок это правда, сущая правда!
Удовлетворенный таким открытием, он повторил куплет с сугубой выразительностью и с двумя-тремя трелями. Затем он вернулся к прежнему занятию.
– Бутылочно-зеленый, – сказал старый Артур. – Бутылочный был славным костюмом, и я его купил по дешевке у старьевщика, и там в жилетном кармане оказался – хи-хи-хи! – потертый шиллинг. Подумать только, старьевщик не знал, что там был шиллинг! Я-то знал! Я его нащупал, когда исследовал качество материи. Ох, и дурак же этот старьевщик. А бутылочно-зеленый фрак принес мне счастье. В тот самый день, когда я в первый раз его надел, старый лорд Малоуфорд сгорел в своей постели и его наследники должны были уплатить по всем своим долговым обязательствам. Я женюсь в бутылочно-зеленом! Пэг Слайдерскью, я надену фрак бутылочного цвета!
Этот возглас, громко повторенный раза два или три у самой двери, привел в комнату низенькую, худую, высохшую, трясущуюся старуху со слезящимися глазами и отталкивающе уродливую; вытирая морщинистое лицо грязным передником, она осведомилась тихим голосом, каким обычно говорят глухие:
– Это вы меня звали или это часы били? Ничего не слышу, никак не отличу, кто, но, когда я слышу шум, я знаю, что это либо вы, либо часы, потому что в доме больше никто не шевелится.
– Это я, Пэг, я! – сказал Артур Грайд, похлопав себя по груди, чтобы сделать ответ более вразумительным.
– Вы? – отозвалась Пэг. – А что вам нужно?
– Я женюсь в бутылочно-зеленом! – крикнул Артур Грайд.
– Он слишком хорош, чтобы жениться в нем, хозяин, – возразила Пэг, осмотрев костюм. – Нет ли чего-нибудь похуже?
– Ничего подходящего нет, – ответил старый Артур.
– Как это так – ничего подходящего? – спросила Пэг. – Почему вам не надеть тот костюм, который вы каждый день носите?
– Он недостаточно хорош, Пэг, – ответил ее хозяин.
– Что недостаточно?
– Недостаточно хорош.
– Что недостаточно? – громко переспросила Пэг. – Недостаточно стар, чтобы надеть?
Артур Грайд вполголоса послал к черту глухоту своей экономки и заорал ей в ухо:
– Недостаточно наряден! Я хочу предстать в наилучшем виде!
– В наилучшем виде! – воскликнула Пэг. – Если она такая хорошенькая, как вы говорите, то можете поверить мне на слово, хозяин, не очень-то она будет на вас смотреть. И какой бы костюм вы ни надели, – цвета перца с солью, бутылочного цвета, небесно-голубого или в клетку, все равно вы от этого нисколько не изменитесь.
С таким утешительным замечанием Пэг Слайдерскью взяла костюм, на который пал выбор, и, скрестив поверх узелка костлявые руки, пожевала губами, ухмыльнулась и заморгала водянистыми глазами, напоминая странную фигуру в какой-то чудовищной скульптурной группе.
– Вы как будто в смешливом расположении духа, Пэг, – не особенно любезным тоном сказал Артур.
– Да и есть над чем посмеяться, – заявила старуха. – Но я очень скоро приду в дурное расположение, если кто-нибудь вздумает мной командовать. Так что я вас заранее предупреждаю, хозяин. Никто не сядет на голову Пэг Слайдерскью после стольких-то лет! Вы это знаете, значит незачем и говорить! Мне это не подходит. Не подходит! Да и вам тоже. Вы только попробуйте разок, и вы разоритесь – разоритесь, разоритесь!
– Ах, боже мой, боже мой, я и пробовать никогда не буду, – сказал Артур Грайд, придя в ужас при одном этом слове. – Ни за что на свете! Очень легко было бы меня разорить. Мы должны быть очень осмотрительны и более экономны, чем раньше, теперь, когда появится лишний рот. Но только… только не нужно, чтобы она потеряла свою миловидность, Пэг, потому что мне приятно смотреть на нее.
– Берегитесь, как бы эта миловидность не обошлась вам очень дорого, – возразила Пэг, грозя указательным пальцем.
– Но она сама может зарабатывать деньги, Пэг, – сказал Артур Грайд, жадно всматриваясь в лицо старухи, чтобы узнать, как подействует на нее это сообщение. – Она умеет рисовать карандашом, писать красками, мастерить всевозможные хорошенькие вещицы для украшения табуретов и стульев; и туфли, Пэг, цепочки для часов, цепочки из волос и тысячу изящных безделушек, которые я даже назвать вам не могу. Потом она умеет играть на фортепьяно (и, что еще лучше, оно у нее есть) и поет, как птичка. Очень дешево будет стоить, Пэг, одевать ее и кормить. Разве вы со мной не согласны?
– Да, пожалуй, если вы позаботитесь о том, чтобы она вас не одурачила, – отозвалась Пэг.
– Одурачить меня! – воскликнул Артур. – Положитесь на вашего старого хозяина, Пэг, хорошенькое личико его не одурачит. Нет, нет, нет! Да и безобразное тоже, миссис Слайдерскью, – тихо буркнул он себе под нос.
– Вы что-то говорите и не желаете, чтобы я слышала, – сказала Пэг. – Я знаю, что вы говорите!
– Ах, боже мой, черт сидит в этой старухе! – пробормотал Артур и добавил, отвратительно подмигнув: – Я сказал, что всецело доверяю вам, Пэг, вот и все.
– Так и делайте, хозяин, и никаких забот у вас не будет, – одобрительно сказала Пэг.
«Они у меня будут, Пэг Слайдерскью, если я вам доверюсь», – подумал Артур Грайд.
Хотя он и думал об этом очень отчетливо, однако не смел даже прошептать беззвучно, опасаясь, как бы старуха не изобличила его. Казалось, он даже побаивался, что она прочтет его мысли, и льстиво подмигнул ей, когда заговорил вслух:
– На бутылочно-зеленом нужно обметать все петли лучшим черным шелком. Возьмите самый лучший моток и новые пуговицы для фрака. А вот мне пришла в голову хорошая мысль, Пэг, и вам, я знаю, она понравится: так как я до сих пор ничего ей не дарил, а девушки любят такие знаки внимания, вы почистите то блестящее ожерелье, которое лежит у меня наверху, и я ей подарю его в день свадьбы – сам обовью его вокруг ее прелестной шейки. А на следующий день отберу назад. Хи-хи-хи! Я его спрячу под замок, Пэг, а потом потеряю. Хотел бы я знать, кто тогда останется в дураках, Пэг?
По-видимому, миссис Слайдерскью весьма одобрила этот остроумный план и выразила свое удовольствие всевозможными конвульсивными подергиваниями головы и туловища, что отнюдь не способствовало ее очарованию. Эти подергивания продолжались, пока она не дошла, ковыляя, до двери, где заменила их кислым и злобным взглядом и, двигая из стороны в сторону нижней челюстью, принялась осыпать жаркими проклятьями будущую миссис Грайд, пока медленно ползла вниз по лестнице, останавливаясь чуть ли не на каждой ступеньке, чтобы отдышаться.
– Мне кажется, она наполовину ведьма, – сказал Артур Грайд, когда снова остался один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270
Удовлетворенный таким открытием, он повторил куплет с сугубой выразительностью и с двумя-тремя трелями. Затем он вернулся к прежнему занятию.
– Бутылочно-зеленый, – сказал старый Артур. – Бутылочный был славным костюмом, и я его купил по дешевке у старьевщика, и там в жилетном кармане оказался – хи-хи-хи! – потертый шиллинг. Подумать только, старьевщик не знал, что там был шиллинг! Я-то знал! Я его нащупал, когда исследовал качество материи. Ох, и дурак же этот старьевщик. А бутылочно-зеленый фрак принес мне счастье. В тот самый день, когда я в первый раз его надел, старый лорд Малоуфорд сгорел в своей постели и его наследники должны были уплатить по всем своим долговым обязательствам. Я женюсь в бутылочно-зеленом! Пэг Слайдерскью, я надену фрак бутылочного цвета!
Этот возглас, громко повторенный раза два или три у самой двери, привел в комнату низенькую, худую, высохшую, трясущуюся старуху со слезящимися глазами и отталкивающе уродливую; вытирая морщинистое лицо грязным передником, она осведомилась тихим голосом, каким обычно говорят глухие:
– Это вы меня звали или это часы били? Ничего не слышу, никак не отличу, кто, но, когда я слышу шум, я знаю, что это либо вы, либо часы, потому что в доме больше никто не шевелится.
– Это я, Пэг, я! – сказал Артур Грайд, похлопав себя по груди, чтобы сделать ответ более вразумительным.
– Вы? – отозвалась Пэг. – А что вам нужно?
– Я женюсь в бутылочно-зеленом! – крикнул Артур Грайд.
– Он слишком хорош, чтобы жениться в нем, хозяин, – возразила Пэг, осмотрев костюм. – Нет ли чего-нибудь похуже?
– Ничего подходящего нет, – ответил старый Артур.
– Как это так – ничего подходящего? – спросила Пэг. – Почему вам не надеть тот костюм, который вы каждый день носите?
– Он недостаточно хорош, Пэг, – ответил ее хозяин.
– Что недостаточно?
– Недостаточно хорош.
– Что недостаточно? – громко переспросила Пэг. – Недостаточно стар, чтобы надеть?
Артур Грайд вполголоса послал к черту глухоту своей экономки и заорал ей в ухо:
– Недостаточно наряден! Я хочу предстать в наилучшем виде!
– В наилучшем виде! – воскликнула Пэг. – Если она такая хорошенькая, как вы говорите, то можете поверить мне на слово, хозяин, не очень-то она будет на вас смотреть. И какой бы костюм вы ни надели, – цвета перца с солью, бутылочного цвета, небесно-голубого или в клетку, все равно вы от этого нисколько не изменитесь.
С таким утешительным замечанием Пэг Слайдерскью взяла костюм, на который пал выбор, и, скрестив поверх узелка костлявые руки, пожевала губами, ухмыльнулась и заморгала водянистыми глазами, напоминая странную фигуру в какой-то чудовищной скульптурной группе.
– Вы как будто в смешливом расположении духа, Пэг, – не особенно любезным тоном сказал Артур.
– Да и есть над чем посмеяться, – заявила старуха. – Но я очень скоро приду в дурное расположение, если кто-нибудь вздумает мной командовать. Так что я вас заранее предупреждаю, хозяин. Никто не сядет на голову Пэг Слайдерскью после стольких-то лет! Вы это знаете, значит незачем и говорить! Мне это не подходит. Не подходит! Да и вам тоже. Вы только попробуйте разок, и вы разоритесь – разоритесь, разоритесь!
– Ах, боже мой, боже мой, я и пробовать никогда не буду, – сказал Артур Грайд, придя в ужас при одном этом слове. – Ни за что на свете! Очень легко было бы меня разорить. Мы должны быть очень осмотрительны и более экономны, чем раньше, теперь, когда появится лишний рот. Но только… только не нужно, чтобы она потеряла свою миловидность, Пэг, потому что мне приятно смотреть на нее.
– Берегитесь, как бы эта миловидность не обошлась вам очень дорого, – возразила Пэг, грозя указательным пальцем.
– Но она сама может зарабатывать деньги, Пэг, – сказал Артур Грайд, жадно всматриваясь в лицо старухи, чтобы узнать, как подействует на нее это сообщение. – Она умеет рисовать карандашом, писать красками, мастерить всевозможные хорошенькие вещицы для украшения табуретов и стульев; и туфли, Пэг, цепочки для часов, цепочки из волос и тысячу изящных безделушек, которые я даже назвать вам не могу. Потом она умеет играть на фортепьяно (и, что еще лучше, оно у нее есть) и поет, как птичка. Очень дешево будет стоить, Пэг, одевать ее и кормить. Разве вы со мной не согласны?
– Да, пожалуй, если вы позаботитесь о том, чтобы она вас не одурачила, – отозвалась Пэг.
– Одурачить меня! – воскликнул Артур. – Положитесь на вашего старого хозяина, Пэг, хорошенькое личико его не одурачит. Нет, нет, нет! Да и безобразное тоже, миссис Слайдерскью, – тихо буркнул он себе под нос.
– Вы что-то говорите и не желаете, чтобы я слышала, – сказала Пэг. – Я знаю, что вы говорите!
– Ах, боже мой, черт сидит в этой старухе! – пробормотал Артур и добавил, отвратительно подмигнув: – Я сказал, что всецело доверяю вам, Пэг, вот и все.
– Так и делайте, хозяин, и никаких забот у вас не будет, – одобрительно сказала Пэг.
«Они у меня будут, Пэг Слайдерскью, если я вам доверюсь», – подумал Артур Грайд.
Хотя он и думал об этом очень отчетливо, однако не смел даже прошептать беззвучно, опасаясь, как бы старуха не изобличила его. Казалось, он даже побаивался, что она прочтет его мысли, и льстиво подмигнул ей, когда заговорил вслух:
– На бутылочно-зеленом нужно обметать все петли лучшим черным шелком. Возьмите самый лучший моток и новые пуговицы для фрака. А вот мне пришла в голову хорошая мысль, Пэг, и вам, я знаю, она понравится: так как я до сих пор ничего ей не дарил, а девушки любят такие знаки внимания, вы почистите то блестящее ожерелье, которое лежит у меня наверху, и я ей подарю его в день свадьбы – сам обовью его вокруг ее прелестной шейки. А на следующий день отберу назад. Хи-хи-хи! Я его спрячу под замок, Пэг, а потом потеряю. Хотел бы я знать, кто тогда останется в дураках, Пэг?
По-видимому, миссис Слайдерскью весьма одобрила этот остроумный план и выразила свое удовольствие всевозможными конвульсивными подергиваниями головы и туловища, что отнюдь не способствовало ее очарованию. Эти подергивания продолжались, пока она не дошла, ковыляя, до двери, где заменила их кислым и злобным взглядом и, двигая из стороны в сторону нижней челюстью, принялась осыпать жаркими проклятьями будущую миссис Грайд, пока медленно ползла вниз по лестнице, останавливаясь чуть ли не на каждой ступеньке, чтобы отдышаться.
– Мне кажется, она наполовину ведьма, – сказал Артур Грайд, когда снова остался один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270