Для построения любого алгоритма необходимо использовать
некоторый язык описания, который содержит тот или иной набор исходных
целостностей (например язык, предназначенный для описания молекулярной
структуры языка кирпича). Другое дело, что в рамках этого языка нельзя
выразить целостность другого (более крупного) масштаба (например
мета-целостность кирпича). Во-вторых, сошлемся на один пример из личной
практики. Как-то мне пришлось работать в компьютерном графическом
редакторе, и стояла задача нарисовать ряд замысловатых очертаний с помощью
"мыши". В силу неразвитости моих художественных способностей и навыков
работы с "мышью" сразу нарисовать нужное очертание не всегда удавалось.
Приходилось переходить в режим графического "микроскопа" для рисования
нужного очертания с помощью дискретных микроотрезков (в силу принципиальной
дискретности устройства компьютерного монитора), образующих на макроуровне
нужную кривую. Понятно, что на уровне "микроскопа" "увидеть" круг, эллипс и
другие более сложные кривые невозможно (более того, их как таковых, т.е.
как непрерывных кривых, просто не существует), однако феномен "видения"
возникает при переходе на макроуровень. В качестве третьего примера
напомним о гигантских рисунках животных в пустыне Наска, которые хорошо
различимы с высоты птичьего полета, но на "поверхностном" уровне
воспринимаются как ряд несвязанных между собой линий (ср. с предыдущим
примером). В рамках этой аналогии деятельность воображения можно трактовать
как переход "вверх" к более крупному масштабу рассмотрения, что и позволяет
"замечать" (=конструировать!) целостности, трудно различимые на
микроуровне, а деятельность рассудка - как переход "вниз" на более мелкий
масштаб рассмотрения, что позволяет ставить вопрос о конструктивном
(дискурсивно-последовательном) механизме (алгоритме) построения
целостностей (кантовский схематизм рассудка). Тогда, важная особенность
механизма сознания будет заключаться в способности сознания сочетать в
своей работе несколько масштабов рассмотрения, т.е. в возможности сознания
"дрейфовать" между разными масштабами рассмотрения.
23) В развитии темы семиотического аспекта рассмотрения механизма
образно-эйдетического синтеза сознания можно высказать некоторые
соображения о возможном характере не только "внешнего" (естественного), но
и "внутреннего" языка сознания - lingua mentalis. Этот язык должен состоять
по крайней мере из двух уровней, т.е. представлять собой сочетание языка и
метаязыка. Поясним наш тезис, обратившись к примеру с видением дома.
Допустим, у нас есть фотография дома (этот пример восходит к
хайдеггеровскому анализу образа, осуществленному им в [26, с.52-57]). Что
мы видим, когда смотрим на фотографию. Вернее, каковы два возможных модуса
нашего внимания при рассмотрении фотографии. Во-первых, наше внимание может
быть направлено на "содержание" фотографии, т.е на дом, который на ней
изображен. Во-вторых, любая фотография, помимо конкретного содержания,
показывает нам вид фотографии как таковой: рассматривая эту фотографию, мы
можем сосредоточить наше внимание не на конкретном содержании фотографии, а
обратить внимание на особенности фотографии вообще в ее отличии, например,
от рисунка или объемной скульптуры. Соответственно, на вопрос "Что это?" мы
можем ответить двояко: 1) - "это дом"; 2) - "это фотография". Тем самым в
описании нашего акта видения должны потенциально присутствовать эти два
модуса восприятия "частного" и "общего", "конкретного" и "абстрактного",
"содержания" и "формы". Собственно, мы уже затрагивали эту тему, когда
приводили суждение авторов логики Пор-Рояля о том, что в знаке содержится
две идеи: идея "содержания знака" и идея "знака как такового" [2], или
различение Витгенштейна между "сказанным" и "показываемым" [10]. Здесь же
хотелось бы обратить внимание на то, что lingua mentalis должен иметь два
этих уровня, между которыми происходит "дрейф", или переключение, нашего
сознания (внимания). Этот "дрейф" (с учетом предыдущего примечания) можно
трактовать как смену масштабов рассмотрения. Например, для того чтобы
"увидеть" вид фотографии (фотографию как таковую, отвлекаясь от ее
содержания) надо занять позицию "удаленного" наблюдателя, а для фиксации
содержания фотографии на уровне целостностей - необходимо подойти поближе и
внимательно вглядеться в нее, т.е. занять более близкую позицию "среднего"
наблюдателя. Более того (см. проведенный выше анализ феномена "видения
дома"), можно говорить и о третьем (начальном) уровне "внутреннего" языка
сознания, с помощью которого фиксируется первичная феноменологическая
(до-домная) данность воспринимаемого - это будет соответствовать самому
мелкому масштабу рассмотрения, т.е. ее рассмотрению с точки зрения
"ближнего" наблюдателя. Учет этой языковой иерархии (+ привлечение
"масштабной" аналогии) позволяет ввести следующий критерий сознательности,
или интеллектуальности систем: система является интеллектуальной только в
том случае, если она может сочетать в процессе своей работы, по крайней
мере, три "масштаба" рассмотрения, а язык системы, претендующей на
моделирование сознания, должен иметь, по крайней мере, три уровня (этот
критерий можно сравнить с критерием интеллектуальности, введенным в [27]).
24) Фактически, анализ и данная интерпретация двух библейских мифов
является указанием на принимаемую нами концепцию "2-скачкового" генезиса
сознания человека, суть которой заключается в том, что одного "скачка" -
перехода от человекообразной обезьяны к homo sapiens, - постулируемого,
например, в рамках дарвинистских концепций явно недостаточно для объяснения
появления сознания современного человека (пример подобной концепции можно
найти в [28], где в качестве методологической основы взят гегелевский
механизм "отрицания отрицаний"). В рамках принимаемой нами концепции,
первый "скачок", приведший к отличению человека от животных, связан с
возникновением фантазийных механизмов сознания. Это эпоха так называемого
мифологического мышления. Сознание первобытного человека, появившегося на
этом этапе, принципиально отличается как от животной психики, так и от
сознания современного человека. Оно представляет собой, как пишет Дж.
Джейнс [29], господство чистой фантазии, или состояние "шизофренического"
человечества, когда есть один лидер (например шаман), генерирующий
фантастические образы, и ряд более "слабых" особей, вследствие повышенной
внушаемости, воспринимающих эти галлюцинации как истинную реальность.
Именно здесь формируются наиболее значимые для человечества религиозные
символы и практики - "священный" Космос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
некоторый язык описания, который содержит тот или иной набор исходных
целостностей (например язык, предназначенный для описания молекулярной
структуры языка кирпича). Другое дело, что в рамках этого языка нельзя
выразить целостность другого (более крупного) масштаба (например
мета-целостность кирпича). Во-вторых, сошлемся на один пример из личной
практики. Как-то мне пришлось работать в компьютерном графическом
редакторе, и стояла задача нарисовать ряд замысловатых очертаний с помощью
"мыши". В силу неразвитости моих художественных способностей и навыков
работы с "мышью" сразу нарисовать нужное очертание не всегда удавалось.
Приходилось переходить в режим графического "микроскопа" для рисования
нужного очертания с помощью дискретных микроотрезков (в силу принципиальной
дискретности устройства компьютерного монитора), образующих на макроуровне
нужную кривую. Понятно, что на уровне "микроскопа" "увидеть" круг, эллипс и
другие более сложные кривые невозможно (более того, их как таковых, т.е.
как непрерывных кривых, просто не существует), однако феномен "видения"
возникает при переходе на макроуровень. В качестве третьего примера
напомним о гигантских рисунках животных в пустыне Наска, которые хорошо
различимы с высоты птичьего полета, но на "поверхностном" уровне
воспринимаются как ряд несвязанных между собой линий (ср. с предыдущим
примером). В рамках этой аналогии деятельность воображения можно трактовать
как переход "вверх" к более крупному масштабу рассмотрения, что и позволяет
"замечать" (=конструировать!) целостности, трудно различимые на
микроуровне, а деятельность рассудка - как переход "вниз" на более мелкий
масштаб рассмотрения, что позволяет ставить вопрос о конструктивном
(дискурсивно-последовательном) механизме (алгоритме) построения
целостностей (кантовский схематизм рассудка). Тогда, важная особенность
механизма сознания будет заключаться в способности сознания сочетать в
своей работе несколько масштабов рассмотрения, т.е. в возможности сознания
"дрейфовать" между разными масштабами рассмотрения.
23) В развитии темы семиотического аспекта рассмотрения механизма
образно-эйдетического синтеза сознания можно высказать некоторые
соображения о возможном характере не только "внешнего" (естественного), но
и "внутреннего" языка сознания - lingua mentalis. Этот язык должен состоять
по крайней мере из двух уровней, т.е. представлять собой сочетание языка и
метаязыка. Поясним наш тезис, обратившись к примеру с видением дома.
Допустим, у нас есть фотография дома (этот пример восходит к
хайдеггеровскому анализу образа, осуществленному им в [26, с.52-57]). Что
мы видим, когда смотрим на фотографию. Вернее, каковы два возможных модуса
нашего внимания при рассмотрении фотографии. Во-первых, наше внимание может
быть направлено на "содержание" фотографии, т.е на дом, который на ней
изображен. Во-вторых, любая фотография, помимо конкретного содержания,
показывает нам вид фотографии как таковой: рассматривая эту фотографию, мы
можем сосредоточить наше внимание не на конкретном содержании фотографии, а
обратить внимание на особенности фотографии вообще в ее отличии, например,
от рисунка или объемной скульптуры. Соответственно, на вопрос "Что это?" мы
можем ответить двояко: 1) - "это дом"; 2) - "это фотография". Тем самым в
описании нашего акта видения должны потенциально присутствовать эти два
модуса восприятия "частного" и "общего", "конкретного" и "абстрактного",
"содержания" и "формы". Собственно, мы уже затрагивали эту тему, когда
приводили суждение авторов логики Пор-Рояля о том, что в знаке содержится
две идеи: идея "содержания знака" и идея "знака как такового" [2], или
различение Витгенштейна между "сказанным" и "показываемым" [10]. Здесь же
хотелось бы обратить внимание на то, что lingua mentalis должен иметь два
этих уровня, между которыми происходит "дрейф", или переключение, нашего
сознания (внимания). Этот "дрейф" (с учетом предыдущего примечания) можно
трактовать как смену масштабов рассмотрения. Например, для того чтобы
"увидеть" вид фотографии (фотографию как таковую, отвлекаясь от ее
содержания) надо занять позицию "удаленного" наблюдателя, а для фиксации
содержания фотографии на уровне целостностей - необходимо подойти поближе и
внимательно вглядеться в нее, т.е. занять более близкую позицию "среднего"
наблюдателя. Более того (см. проведенный выше анализ феномена "видения
дома"), можно говорить и о третьем (начальном) уровне "внутреннего" языка
сознания, с помощью которого фиксируется первичная феноменологическая
(до-домная) данность воспринимаемого - это будет соответствовать самому
мелкому масштабу рассмотрения, т.е. ее рассмотрению с точки зрения
"ближнего" наблюдателя. Учет этой языковой иерархии (+ привлечение
"масштабной" аналогии) позволяет ввести следующий критерий сознательности,
или интеллектуальности систем: система является интеллектуальной только в
том случае, если она может сочетать в процессе своей работы, по крайней
мере, три "масштаба" рассмотрения, а язык системы, претендующей на
моделирование сознания, должен иметь, по крайней мере, три уровня (этот
критерий можно сравнить с критерием интеллектуальности, введенным в [27]).
24) Фактически, анализ и данная интерпретация двух библейских мифов
является указанием на принимаемую нами концепцию "2-скачкового" генезиса
сознания человека, суть которой заключается в том, что одного "скачка" -
перехода от человекообразной обезьяны к homo sapiens, - постулируемого,
например, в рамках дарвинистских концепций явно недостаточно для объяснения
появления сознания современного человека (пример подобной концепции можно
найти в [28], где в качестве методологической основы взят гегелевский
механизм "отрицания отрицаний"). В рамках принимаемой нами концепции,
первый "скачок", приведший к отличению человека от животных, связан с
возникновением фантазийных механизмов сознания. Это эпоха так называемого
мифологического мышления. Сознание первобытного человека, появившегося на
этом этапе, принципиально отличается как от животной психики, так и от
сознания современного человека. Оно представляет собой, как пишет Дж.
Джейнс [29], господство чистой фантазии, или состояние "шизофренического"
человечества, когда есть один лидер (например шаман), генерирующий
фантастические образы, и ряд более "слабых" особей, вследствие повышенной
внушаемости, воспринимающих эти галлюцинации как истинную реальность.
Именно здесь формируются наиболее значимые для человечества религиозные
символы и практики - "священный" Космос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70