Профессор проговорил рассеянно:
- Вы полагаете, что при помощи тепловых лучей можно бурить землю? Хо-
тя... при трехтысячной температуре расплавятся и глины и гранит. Очень,
очень любопытно... А нельзя ли куда-нибудь телеграфировать этому Гарину?
Гм... Если соединить бурение с искусственным охлаждением и поставить
электрические элеваторы для отчерпывания породы, можно пробраться глубо-
ко... Друг мой, вы меня чертовски заинтересовали...
До второго часа ночи, сверх обыкновения, профессор ходил по веранде,
дымил сигарой и развивал планы, один удивительнее другого.
Обычно Вольф, уходя от профессора, прощался с Хлыновым на площади. На
этот раз он пошел рядом с ним, постукивая тростью, опустив нахмуренное
лицо.
- Ваше мнение таково, что инженер Гарин скрылся вместе с аппаратом
после истории в Вилль Давре? - спросил он.
- Да.
- А эта "кровавая находка в лесу Фонтенебло" не может оказаться Гари-
ным?
- Вы хотите сказать, что Шельга захватил аппарат?..
- Вот именно...
- Мне это не приходило в голову... Да, это было бы очень неплохо.
- Я думаю, - подняв голову, насмешливо сказал Вольф.
Хлынов быстро взглянул на собеседника. Оба остановились. Издалека фо-
нарь освещал лицо Вольфа, - злую усмешку, холодные глаза, упрямый подбо-
родок. Хлынов сказал:
- Во всяком случае, все это только догадки, нам пока еще незачем ссо-
риться.
- Я понимаю, понимаю.
- Вольф, я с вами не хитрю, но говорю твердо, - необходимо, чтобы ап-
парат Гарина оказался в СССР. Одним этим желанием я создаю в вас врага.
Честное слово, дорогой Вольф, у вас очень смутные понятия, что вредно и
что полезно для вашей родины.
- Вы стараетесь меня оскорбить?
- Фу-ты, черт! Хотя - правда. - Хлынов чисто пороссийски, что сразу
отметил Вольф, двинул шляпу на сторону, почесал за ухом. - Да разве пос-
ле того, как мы перебили друг у друга миллионов семь человек, можно еще
обижаться на слова?.. Вы - немец от головы до ног, бронированная пехота,
производитель машин, у вас и нервы, я думаю, другого состава. Слушайте,
Вольф, попади в руки таким, как вы, аппарат Гарина, чего вы только не
натворите...
- Германия никогда не примирится с унижением.
Они подошли к дому, где в первом этаже Хлынов снимал комнату. Молча
простились. Хлынов ушел в ворота. Вольф стоял, медленно катая между зу-
бами погасшую сигару. Вдруг окно в первом этаже распахнулось, и Хлынов
взволнованно высунулся:
- А... Вы еще здесь?.. Слава богу. Вольф, телеграмма из Парижа, от
Шельги... Слушайте: "Преступник ушел. Я ранен, встану не скоро. Опас-
ность величайшая, неизмеримая грозит миру. Необходим ваш приезд".
- Я еду с вами, - сказал Вольф.
На белой колеблющейся шторе бегали тени от листвы. Неумолкаемое жур-
чание слышалось за шторой. Это на газоне больничного сада из переносных
труб распылялась вода среди радуг, стекала каплями с листьев платана пе-
ред окном.
Шельга дремал в белой высокой комнате, освещенной сквозь штору.
Издалека доносился шум Парижа. Близкими были звуки - шорох деревьев,
голоса птиц и однообразный плеск воды.
Неподалеку крякал автомобиль или раздавались шаги по коридору. Шельга
быстро открывал глаза, остро, тревожно глядел на дверь. Пошевелиться он
не мог. Обе руки его были окованы гипсом, грудь и голова забинтованы.
Для защиты - одни глаза. И снова сладкие звуки из сада навевали сон.
Разбудила сестра-кармелитка, [3] вся в белом, осторожно полными рука-
ми понесла к губам Шельги фарфоровый соусничек с чаем. Когда ушла, ос-
тался запах лаванды.
Между сном и тревогой проходил день. Это были седьмые сутки после то-
го, как Шельгу, без чувств, окровавленного, подняли в лесу Фонтенебло.
Его уже два раза допрашивал следователь. Шельга дал следующие показа-
ния:
- В двенадцатом часу ночи на меня напали двое. Я защищался тростью и
кулаками. Получил четыре пули, больше ничего не помню.
- Вы хорошо рассмотрели лица нападавших?
- Их лица - вся нижняя часть - были закрыты платками.
- Вы защищались также и тростью?
- Просто это был сучок, - я его подобрал в лесу.
- Зачем в такой поздний час вы попали в лес Фонтенебло?
- Гулял, осматривал дворец, пошел обратно лесом, заблудился.
- Чем вы объясните то обстоятельство, что вблизи места покушения на
вас обнаружены свежие следы автомобиля?
- Значит, преступники приехали на автомобиле.
- Чтобы ограбить вас? Или чтобы убить?
- Ни то, ни другое, я думаю. Меня никто не знает в Париже. В по-
сольстве я не служу. Политической миссии не выполняю. Денег с собой нем-
ного.
- Стало быть, преступники ожидали не вас, когда стояли у двойного ду-
ба, на поляне, где один курил, другой потерял запонку с ценной жемчужи-
ной?
- По всей вероятности, это были светские молодые люди, проигравшиеся
на скачках или в казино. Они искали случая поправить дела. В лесу Фонте-
небло мог попасться человек, набитый тысячефранковыми билетами.
На втором допросе, когда следователь предъявил копию телеграммы в
Берлин Хлынову (переданную следователю сестрой-кармелиткой), Шельга от-
ветил:
- Это шифр. Дело касается поимки серьезного преступника, ускользнув-
шего из России.
- Вы могли бы говорить со мною более откровенно?
- Нет. Это не моя тайна.
На вопросы Шельга отвечал точно и ясно, глядел в глаза честно и даже
глуповато. Следователю оставалось только поверить в его искренность.
Но опасность не миновала. Опасностью были пропитаны столбцы газет,
полные подробностями "кошмарного дела в Билль Давре", опасность была за
дверью, за белой шторой, колеблемой ветром, в фарфоровом соусничке, под-
носимом к губам полными руками сестры-кермелитки.
Спасение в одном: как можно скорее снять гипс и повязки. И Шельга
весь застыл, без движения, в полудремоте.
...В полудремоте ему вспомнилось:
Фонари потушены. Автомобиль замедлил ход... В окошко машины высунулся
Гарин и - громким шепотом:
- Шельга, сворачивайте. Сейчас будет поляна. Там...
Грузно тряхнувшись на шоссейной канаве, автомобиль прошел между де-
ревьями, повернулся и стал.
Под звездами лежала извилистая полянка. Смутно в тени деревьев гро-
моздились скалы.
Мотор выключен. Остро запахло травой. Сонно плескался ручей, над ним
вился туманчик, уходя неясным полотнищем в глубь поляны.
Гарин выпрыгнул на мокрую траву. Протянул руку. Из автомобиля вышла
Зоя Монроз в глубоко надвинутой шапочке, подняла голову к звездам. Пере-
дернула плечами.
- Ну, вылезайте же, - резко сказал Гарин.
Тогда из автомобиля, головой вперед, вылез Роллинг. Из-под тени ко-
телка его блестели золотые зубы.
Плескалась, бормотала вода в камнях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
- Вы полагаете, что при помощи тепловых лучей можно бурить землю? Хо-
тя... при трехтысячной температуре расплавятся и глины и гранит. Очень,
очень любопытно... А нельзя ли куда-нибудь телеграфировать этому Гарину?
Гм... Если соединить бурение с искусственным охлаждением и поставить
электрические элеваторы для отчерпывания породы, можно пробраться глубо-
ко... Друг мой, вы меня чертовски заинтересовали...
До второго часа ночи, сверх обыкновения, профессор ходил по веранде,
дымил сигарой и развивал планы, один удивительнее другого.
Обычно Вольф, уходя от профессора, прощался с Хлыновым на площади. На
этот раз он пошел рядом с ним, постукивая тростью, опустив нахмуренное
лицо.
- Ваше мнение таково, что инженер Гарин скрылся вместе с аппаратом
после истории в Вилль Давре? - спросил он.
- Да.
- А эта "кровавая находка в лесу Фонтенебло" не может оказаться Гари-
ным?
- Вы хотите сказать, что Шельга захватил аппарат?..
- Вот именно...
- Мне это не приходило в голову... Да, это было бы очень неплохо.
- Я думаю, - подняв голову, насмешливо сказал Вольф.
Хлынов быстро взглянул на собеседника. Оба остановились. Издалека фо-
нарь освещал лицо Вольфа, - злую усмешку, холодные глаза, упрямый подбо-
родок. Хлынов сказал:
- Во всяком случае, все это только догадки, нам пока еще незачем ссо-
риться.
- Я понимаю, понимаю.
- Вольф, я с вами не хитрю, но говорю твердо, - необходимо, чтобы ап-
парат Гарина оказался в СССР. Одним этим желанием я создаю в вас врага.
Честное слово, дорогой Вольф, у вас очень смутные понятия, что вредно и
что полезно для вашей родины.
- Вы стараетесь меня оскорбить?
- Фу-ты, черт! Хотя - правда. - Хлынов чисто пороссийски, что сразу
отметил Вольф, двинул шляпу на сторону, почесал за ухом. - Да разве пос-
ле того, как мы перебили друг у друга миллионов семь человек, можно еще
обижаться на слова?.. Вы - немец от головы до ног, бронированная пехота,
производитель машин, у вас и нервы, я думаю, другого состава. Слушайте,
Вольф, попади в руки таким, как вы, аппарат Гарина, чего вы только не
натворите...
- Германия никогда не примирится с унижением.
Они подошли к дому, где в первом этаже Хлынов снимал комнату. Молча
простились. Хлынов ушел в ворота. Вольф стоял, медленно катая между зу-
бами погасшую сигару. Вдруг окно в первом этаже распахнулось, и Хлынов
взволнованно высунулся:
- А... Вы еще здесь?.. Слава богу. Вольф, телеграмма из Парижа, от
Шельги... Слушайте: "Преступник ушел. Я ранен, встану не скоро. Опас-
ность величайшая, неизмеримая грозит миру. Необходим ваш приезд".
- Я еду с вами, - сказал Вольф.
На белой колеблющейся шторе бегали тени от листвы. Неумолкаемое жур-
чание слышалось за шторой. Это на газоне больничного сада из переносных
труб распылялась вода среди радуг, стекала каплями с листьев платана пе-
ред окном.
Шельга дремал в белой высокой комнате, освещенной сквозь штору.
Издалека доносился шум Парижа. Близкими были звуки - шорох деревьев,
голоса птиц и однообразный плеск воды.
Неподалеку крякал автомобиль или раздавались шаги по коридору. Шельга
быстро открывал глаза, остро, тревожно глядел на дверь. Пошевелиться он
не мог. Обе руки его были окованы гипсом, грудь и голова забинтованы.
Для защиты - одни глаза. И снова сладкие звуки из сада навевали сон.
Разбудила сестра-кармелитка, [3] вся в белом, осторожно полными рука-
ми понесла к губам Шельги фарфоровый соусничек с чаем. Когда ушла, ос-
тался запах лаванды.
Между сном и тревогой проходил день. Это были седьмые сутки после то-
го, как Шельгу, без чувств, окровавленного, подняли в лесу Фонтенебло.
Его уже два раза допрашивал следователь. Шельга дал следующие показа-
ния:
- В двенадцатом часу ночи на меня напали двое. Я защищался тростью и
кулаками. Получил четыре пули, больше ничего не помню.
- Вы хорошо рассмотрели лица нападавших?
- Их лица - вся нижняя часть - были закрыты платками.
- Вы защищались также и тростью?
- Просто это был сучок, - я его подобрал в лесу.
- Зачем в такой поздний час вы попали в лес Фонтенебло?
- Гулял, осматривал дворец, пошел обратно лесом, заблудился.
- Чем вы объясните то обстоятельство, что вблизи места покушения на
вас обнаружены свежие следы автомобиля?
- Значит, преступники приехали на автомобиле.
- Чтобы ограбить вас? Или чтобы убить?
- Ни то, ни другое, я думаю. Меня никто не знает в Париже. В по-
сольстве я не служу. Политической миссии не выполняю. Денег с собой нем-
ного.
- Стало быть, преступники ожидали не вас, когда стояли у двойного ду-
ба, на поляне, где один курил, другой потерял запонку с ценной жемчужи-
ной?
- По всей вероятности, это были светские молодые люди, проигравшиеся
на скачках или в казино. Они искали случая поправить дела. В лесу Фонте-
небло мог попасться человек, набитый тысячефранковыми билетами.
На втором допросе, когда следователь предъявил копию телеграммы в
Берлин Хлынову (переданную следователю сестрой-кармелиткой), Шельга от-
ветил:
- Это шифр. Дело касается поимки серьезного преступника, ускользнув-
шего из России.
- Вы могли бы говорить со мною более откровенно?
- Нет. Это не моя тайна.
На вопросы Шельга отвечал точно и ясно, глядел в глаза честно и даже
глуповато. Следователю оставалось только поверить в его искренность.
Но опасность не миновала. Опасностью были пропитаны столбцы газет,
полные подробностями "кошмарного дела в Билль Давре", опасность была за
дверью, за белой шторой, колеблемой ветром, в фарфоровом соусничке, под-
носимом к губам полными руками сестры-кермелитки.
Спасение в одном: как можно скорее снять гипс и повязки. И Шельга
весь застыл, без движения, в полудремоте.
...В полудремоте ему вспомнилось:
Фонари потушены. Автомобиль замедлил ход... В окошко машины высунулся
Гарин и - громким шепотом:
- Шельга, сворачивайте. Сейчас будет поляна. Там...
Грузно тряхнувшись на шоссейной канаве, автомобиль прошел между де-
ревьями, повернулся и стал.
Под звездами лежала извилистая полянка. Смутно в тени деревьев гро-
моздились скалы.
Мотор выключен. Остро запахло травой. Сонно плескался ручей, над ним
вился туманчик, уходя неясным полотнищем в глубь поляны.
Гарин выпрыгнул на мокрую траву. Протянул руку. Из автомобиля вышла
Зоя Монроз в глубоко надвинутой шапочке, подняла голову к звездам. Пере-
дернула плечами.
- Ну, вылезайте же, - резко сказал Гарин.
Тогда из автомобиля, головой вперед, вылез Роллинг. Из-под тени ко-
телка его блестели золотые зубы.
Плескалась, бормотала вода в камнях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81