Здесь было почти темно. С потолка не то что капало - лило
ручьем. Огромная лужа расплылась посередине. Столики все были
свалены колючей кучей у стены. Пахло мочой, пустыми пивными
бочками и плесенью. Головой в луже лежал человек. Он был здесь
настолько на месте, что без него вся картина просто исчезла бы.
- Эй! - громко сказал Рей, выволакивая из-за пояса огромный
флотский "сэберт". - Тут есть кто-нибудь еще?
За стойкой негромко завозились. Потом над прилавком
появилось пол-лица.
- Что джентльмены желают?
- Джентльмены желают промочить глотку - и узнать, что
происходит? Мы два месяца не ступали на берег...
- И какой же нечистый подсказал вам высадиться именно здесь
и именно сейчас? - тот, кто прятался за стойкой, показался весь:
кривобокий неопределенного возраста человек со слишком маленьким
подбородком. Белая его куртка была продрана на плече.- Если вы
продержались в море два месяца, так уж и два дня могли бы еще...
- А что, собственно?..
- Вы правда ничего не слышали? Вы меня не дурачите?
- Боже мой, - вздохнул Квинси, - сейчас мы будем полдня
доказывать, что не дурачим...
- У нас новый президент,- понизив голос и подавшись вперед,
сказал буфетчик.- Какой-то Парвис. Сэр Дэвид Парвис. Никто не
знает, кто он такой. На всякий случай офицеры начали арестовывать
мастеров...
- Что? - Сайрус наклонился к буфетчику сам - теперь они были
буквально нос к носу. - Что вы сказали?
- Арестовывать мастеров,- тихо повторил буфетчик. - А тех,
кто не хотел арестовываться, успокаивали...
- Как этого?- Сайрус кивнул через плечо.
- Что вы, джентльмены,- изумился буфетчик.- Это же старый
Пит, он всегда здесь...
Как ни поразително, но боцман Бердборн сидел на корме катера
и курил свою короткую трубочку. Новости он уже знал все, и больше
того - знал много такого, что еще неизвестно было офицерам...
Дверь беззвучно открылась. На пол лег косой световой коврик.
- Просыпайтесь,- сказал надсмотрщик.
- Я не сплю,- Голицын сел. - Что, одеваться?
- Накиньте шинель,- сказал надсмотрщик.- Будете мыться.
Баня была пуста. Голицын взял мочалку, мыло. Мочалка была
свежая, пахла распиленным сырым деревом. Мыло - белое, и ничем не
пахло. Он постоял под душем. Его не торопили. С наслаждением
вымылся - раз и потом еще раз. Растерся полотенцем, шершавым и
твердым. Белье его ждало новое. То ли выпускают, подумал он, то
ли публичка... Новеньким, только что от портного (недостертый
мелок вдоль шва на рукаве) был и костюм: темно-бирюзового цвета
тройка. В бумажных пакетах лежали: роскошный поясной ремень из
тисненой кожи и в тон ему портмоне. Поверх этого надсмотрщик
положил коробочку со стальными часами на стальной же двойного
плетения цепочке.
- От директора тюрьмы лично ,- сказал он.- Директор
сожалеет, что не сумел проводить вас. От себя же...- надсмотрщик
помедлил. - Я желаю вам удачи... и чтобы вы не пожалели, что
покинули эти стены.
- Разве у меня есть выбор? - усмехнулся Голицын.
- Трудно сказать...
За воротами ждала темная карета. Надсмотрщик вполголоса
говорил о чем-то с теми, кто стоял возле нее, а Голицын... У него
кружилась голова, он не мог надышаться. _ --- - Еще раз -
удачи,- надсмотрщик, проходя мимо него обратно к воротам,
остановился и кивком головы отдал честь.
- Благодарю вас, - отозвался Голицын несколько рассеянно.
- Садитесь, князь,- позвали от кареты.- Вас ждут.
- Куда мы едем?- спросил он, устраиваясь на мягких кожаных
подушках.
- К президенту...
Оказалось, что ехать совсем недалеко. В каком-то колодце-
дворе они остановились, и некто с фонарем повел его длинным
неосвещенным коридором вперед, потом направо, потом по
лестнице... Бред, подумал Голицын. Я сплю. Или меня придушили во
сне, и это загробная жизнь. Потом отодвинулась решетка, со
скрежетом отъехала железная дверь. За ней была еще одна,
деревянная. Сопровождающий нажал на кнопку в нише стены - но
вместо ожидаемого звонка или топота ног сбегающейся охраны всего-
навсего загорелась лампа под потолком.
Это была крошечная комнатка, даже меньше его родной камеры.
Стояли четыре легких кресла и круглый столик на одной витой
ножке.
- Присаживайтесь,- сказал сопровождающий. - Нас позовут.
Юрий Викторович, если не ошибаюсь?
- Не ошибаетесь.
- А я - Евгений Александрович. Турунтаев. В данное время -
советник президента по делам внешней политики. На всякий случай
на людях называйте меня Джин Норман.
- Сэр Джин Норман?
- Да, конечно, сэр. Как вы предпочитаете общаться: по-
русски, по-английски?
- Говорить, думаю, лучше на всякий случай по-английски... а
общаться стоило бы по-русски.
- Вы бесконечно правы. Накрытый стол нас ждет по ту сторону
двери... а с собой у меня, к сожалению, лишь остатки весьма
скверного виски.
- Пусть будут остатки. Вас, очевидно, еще ни разу не
освобождали из тюрем.
- Прошу прощения...
Виски оказалось не такое уж скверное. Голицын перевел
дыхание.
- Вот теперь, сэр Джин, я готов удивляться чему угодно.
Итак, палладийцы захватили власть в Мерриленде?..
- Еще нет. Мы не палладийцы, мы - кейджиберы. Те, против
кого вы так эффективно сражались.
- А мне нельзя обратно в тюрьму?
- Можно, наверное... не знаю. Впрочем, сейчас все иначе,
чем было три года назад. Похоже на то, что мы с вами оказались по
одну сторону.
- И - против кого же?
- Вам имя Леонид Самсон говорит что-нибудь?
- Н-нет... хотя, постойте. Это что-то из театральной
жизни... но давно. Весьма давно.
- Да, он был театральным режиссером. Увлекся оккультизмом. И
в силу то ли особого таланта, то ли какого-то стечения
обстоятельств - приобрел реальную власть над событиями в
окружающем нас пространстве. А также - над людьми, попавшими под
его влияние. Похоже на то, что сейчас он нащупал доступ... как бы
сказать... к командному посту. К штурвалу. И теперь вопрос
месяцев, а то и недель...
- И я должен всему этому верить?
- Верить - проще. Любое свое утверждение я могу доказать,
но - доказательства потребуют времени, а вот его-то может и не
хватить.
- И что: я должен буду этого человека настигнуть, убить?..
- Нет. Боюсь, что это нам уже не под силу. Но мы можем
попытаться обмануть его, направить по ложному пути. Впрочем, даже
это - не вполне ваша задача. А вам нужно будет лишь отыскать того
человека, имя которого вы носили...
- Марина?
- Да.
- И потом?
- Убедить его выслушать нас. Меня. Передать материалы. Как
оказалось, даже он не знает всего...
- А почему именно я?
- Потому что только на вас он выйдет сам. Больше ни на кого.
- Очень... очень ненадежно.
Открылась дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69