Внутри была пустота. Боль, дикая режущая боль, существовала как
бы отдельно. Была лишь досада - да еще недоумение или обида, или
то и другое вместе... Суки, подумал Баглай, мы же вам верили. Мы
же вообразили - братья... Правду говорят: сколько волка ни
корми... А ты его кормил? Нет, это все не то... Горячая жижица
просачивалась между пальцами. Баглай старался не смотреть на
живот.
Два удара широким штыком...
Когда морпехи тормознули машину, он выскочил первый. Подумал
почему-то, что нужна помощь. Долговязый лейтенант выглядел именно
так: будто нужна помощь.
И даже первый удар Баглай не воспринял как нападение. Скорее
- как глупую шутку. Он поверить не мог, что эти люди захотят его
убить.
Только второй удар штыком убедил его окончательно.
И - прикладом по голове...
Он очнулся, когда бээмдэшка обдала его горячим дымом и
тронулась с лязгом. Он видел ее почему-то такой, какими рисуют
машины ребятишки: скособоченной и нелепой. Незакрывшийся задний
люк болтался, как садовая калитка. Кто-то изнутри пытался закрыть
его, выпадал сам, его ловили... Черные морпехи сидели на броне.
Их было так много, что Баглай испугался, как бы они не опрокинули
машину...
Только позже, когда все стихло, когда он приподнялся и
увидел себя среди аккуратно уложенных в ряд трупов в хаки, когда
боль опрокинула его навзничь и заставила лежать неподвижно,
когда, наконец, откуда-то пришли силы и он смог зажать раны
сначала руками, а потом и перевязаться - он понял, что именно
произошло...
Иуды...
Надо было встать, и Баглай встал. Надо было идти, и он
пошел. Бесчувственные ноги с трудом находили дорогу. Все вокруг
почему-то стало черным и желтым.
О чем-то надо было предупредить ребят... Даже после того,
что неизбежно произойдет - надо предупредить. Предупредить -
после... Он не понимал сам себя, но это было и не обязательно.
Главное - дойти. Главное - дойти. Главное в этой оставшейся жизни
- дойти...
Он знал, что это невозможно, но он знал и другое - что все
равно дойдет.
Сначала он пытался считать шаги. Потом - сколько раз
поднимал себя с земли. Потом - просто считать. До тысячи, до
миллиона, до миллиарда. До Солнца всего сто пятьдесят миллиардов
шагов. Пройдем... Солнце было жирно блестящим желтым шаром,
похожим на головку сыра.
Как в анекдоте про пьяницу, гуляющего вокруг бочки...
обнимающего фонари... Баглай никогда не отказывался выпить в
доброй компании, особенно когда был помоложе, но ни разу не терял
управления. Вот, наверное, как себя при этом чувствуешь... В
какой-то момент он понял, что его сознание отключается на время,
но тело ведет себя правильно, А то как же, подумал он, зря я его
дрессировал? Впереди возник перекресток, и в следующий миг Баглай
обнаружил себя лежащим на земле лицом вверх, чьи-то руки
придерживали его за плечи, а еще чьи-то быстро и сильно
обматывали его бинтом, и где-то плакала в голос женщина - Галка,
с изумлением подумал Баглай, как она попала сюда? И тут он с
пронзительной, будто обнаженным нервом, остротой почувствовал,
как далеко от дома его занесло и как обидно пропадать здесь ни за
грош...
- Он умрет,- жалобно сказала Светлана. - Если мы ему не
поможем, он умрет.
- Если поможем, тоже умрет... - Лев вытер о траву
испачканные руки.- С такими ранами не живут...
- Красивый,- она вздохнула со всхлипом.- Жалко...
- А они нас жалеют?
- Да не в этом дело... Левушка, ему нужен врач. Придумай
что-нибудь, умоляю...
- Ему нужен священник... да только не верят они ни во что,
вот ведь беда...
Красивый чужак вдруг судорожно согнул ноги, зашарил руками,
пытаясь перевернуться на бок. Открыл глаза. Каждый - сплошной
зрачок...
- Галка,- неожиданно чисто сказал он.- Ты откуда здесь?
Сзади завопил разбуженный Билли. Светлана обернулась. Он
стоял на сиденьи двуколки, держась за спинку, и старался обратить
на себя внимание.
- Лев, - вдруг страшно успокоившись (на нее накатывали
такие приступы безумного, каменного спокойствия, когда она могла
сделать что угодно без тени страха и сожаления... до сих пор как-
то обходилось, но...), сказала она. - Мы возвращаемся в тот дом,
На ферму, Я там останусь, а ты постараешься найти врача. Даже -
их врача, - она показала на лежащего. - Это все, что нам остается
делать. Ведь здесь его не бросить, правда? И не пристрелить. И с
собой не взять. Поэтому...
- Да, - с горечью сказал Лев.- Это все, что нам остается.
Эх, угораздило же встретиться. Пятью минутами раньше или позже...
Светлана ничего не сказала.
БМД, выстрелом из танковой пушки разорванная почти пополам,
горела ярко. В огне рвались патроны, потом - воспламенились и
стали разлетаться сигнальные ракеты. Где-то продолжали стрелять:
Туров слышал частые очереди и хлопки гранатометов. Позади него
полыхали палатки и грузовики - захваченная БМД прошлась по ним
широким медленным веером башенного огня. Трупы валялись
вперемешку. Нападение было настолько внезапным и дерзким, что о
потерях он старался сейчас не думать. Если бы этот удар был
поддержан силами хотя бы здешнего полка, мрачно подумал Туров, то
никакое огневое превосходство не спасло бы...
Но какого черта?! Что это все вообще значит?
Инициатива какого-то командира - или часть плана
командования? И в том, и в другом случае: что делать дальше?
Кто-то брел напрямик, держа автомат у плеча стволом вверх, и
Туров мучительно не мог узнать этого человека...
- Договаривались, да? - прохрипел он в упор, и только по
голосу Туров догадался, что это Адлерберг, - Дружить захотели?
Вот вам - дружба! - он вдруг обернулся и выпустил очередь по
трупам. Полетела пыль.- Вот она вам - ихняя дружба, драть вас
конем!!!
- Не надо. Александр Игоревич, - тихо сказал Туров. - Уже
все...
- Баглай на них молился, - сморщился Адлерберг.- И где
теперь Баглай?
- Не надо,- повторил Туров.
- Заладил, скворец: не надо, не надо! Институтка, не
командир.
- Майор, не забывайтесь.
- Перебьют нас , как щенят, - совсем другим голосом сказал
Адлерберг и оглянулся: будто кто-то невидимый позвал его из-за
спины, - Ведь перебьют, командир?
- Нет,- твердо, как мог, сказал Туров.- В панику не ударимся
- не перебьют.
Подходили другие люди, вставали вокруг. Туров почти никого
не узнавал в лицо. И вдруг он сообразил, что только что впервые в
жизни побывал в настоящем бою.
Остров Адмирала Орра - это огромная голая скала, торчащая из
моря подобно обломанному коренному зубу. Когда-то он служил
пристанищем пиратам и назывался Сундук Мертвеца. Но адмирал
Джеремия Орр пиратов извел под корень и присвоил острову свое
имя, Прошло время, адмирал умер, пираты вернулись, а имя
осталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69