- Я очень серьезно вам этого не рекомендую. Вам в последнее время
выпало и так слишком много переживаний. - Про себя Бенсон подумал, что
никогда еще не видел Элен в таком ужасном состоянии. - Доверьте его
специалистам, которые делают такие операции пятьдесят раз в неделю.
- Вы хотите сказать, что я - плохая мать, - сказала Элен, начиная
трястись мелкой дрожью.
- Нет же, - успокаивающим тоном сказал Бенсон. - Наоборот, я хочу
сказать, что вы - слишком хорошая мать.
- Это и в самом деле был для меня изматывающий год. Как вы считаете,
это не сказалось к худшему на астме Марка?
Бенсон пожал плечами.
- Кто знает. Дети очень восприимчивы. Марк может чувствовать,
насколько вы несчастливы с Рупертом.
Слава богу, что мы не взяли детей в Кению, подумала Элен с
содроганием.
- Руперт не захочет, чтобы я ложилась с Марком в больницу.
- Ну так не делайте этого. Навещайте его каждый день, а ночью
отправляйтесь домой, чтобы как следует выспаться.
Вечером накануне того дня, когда Марку должны были удалять миндалины,
Элен и Руперт поехали на большой благотворительный бал в Лондоне, который
проводился в пользу партии тори. Руперт обычно не реагировал на
приглашения такого рода. Но, что удивительно, он был поклонником миссис
Тэтчер, нового премьер-министра, и считал, что она нуждается во
всевозможной подержке, чтобы тори остались у власти.
- Ты не смогла бы отдать Марка на удаление миндалин в частную
клинику, если бы социалисты провели налог на состоятельность.
Бал представлял собой грандиозное мероприятие с участием нескольких
министров и их жен. Для Элен вечер был сущим кошмаром. Под глазами у нее
были синяки, она снова похудела, и ее черное вечернее платье пришлось в
очередной раз ушивать. Элен чувствовала, что выглядит лишней на этом балу,
но не могла думать ни о чем, кроме Марка на белой больничной постели и
ножа хирурга, который завтра утром вонзится в его маленькое горло. Вокруг
нее за каждым столиком болтали и веселились прелестные женщины, флиртовали
с вежливыми гладко причесанными мужчинами. За одним столиком с Элен
брюнетка в бриллиантах, с ищущим взглядом, которая уже протанцевала с
Рупертом долгий танец, украдкой пожимала руку министру тори, одновременно
живо беседуя с его женой.
- Весь мир стремится только к этому, - в отчаянии подумала Элен.
Руперт закончил очередной танец и озирался в поисках новой добычи.
Господи боже, он нацелился на Аманду Хэмилтон, обожаемую жену министра
иностранных дел. Вот она улыбается ему, и он ведет ее танцевать. Ей,
должно быть, уже лет сорок, но она очень привлекательна - привлекательна
по-своему, как женщина, которая провела своего мужа Ролло от победы к
победе, которая знает всех и вся, жизнь которой размечена по общественноу
календарю.
Руперт уже встречал Аманду Хэмилтон раньше, на званом вечере в
прошлом июне, и по всем правилам пригласил ее на ленч.
- Нет, я не могй прийти, - ответила она тогда своим пронзительным
высоким голосом. - На следующей неделе Эскот.
- Тогда через неделю.
- Нет, через неделю теннис.
Руперт слегка опешил, но она объяснила, что Уимблдон продолжается две
недели, и она непременно должна быть на своем месте среди зрителей
центрального корта ежедневно в два часа дня.
Затем, терпеливо пояснила Аманда Хэмилтон, ее ждет поездка в Америку
вместе с Ролло, затем Гудвуд, а затем Шотландия.
Теперь, держа ее в объятиях в полумраке зала, под звуки мелодии "Этот
парень любит тебя", Руперт восхищался ее округлыми плечами, белыми, как
магнолия. Неожиданно открылась дверь, впуская новую пару на танцплощадку,
и луч света ярко осветил Аманду Хэмилтон, чья внешность напоминала о
шотландских мягких туманах. аманда Хэмилтон не отвернула голову, не
попыталась укрыться в тени: ее красота не была тронута увяданием и не
нуждалась в полумраке.
- Как прошел Уимблдон? - спросил Руперт.
- О, восхитительно. Этот американец, который чуть не взял главный
приз, он такой испорченный - но, боже мой! - он действительно умеет играть
в теннис. Я восхищаюсь таким напором. Странно, что всем кажется
естественным, когда у художника, или музыканта, или актера сложный
характер, но вот от игроков в теннис - которые, по сути, творческие
натуры, - ожидается благопристойное поведение. Собственно говоря, он очень
похож на вас. Вас в последнее время нелестно освещали в прессе, не так ли?
- Вы обратили внимание? - спросил Руперт.
- Драки с судьями, интрижки с кинозвездочками, жестокое обращение с
лошадьми.
Руперт пожал плечами.
- Вы и жену свою бьете? Поэтому она и выглядит такой несчастной?
Руперт бросил взгляд на Элен, которая сидела, как замороженная,
уставясь невидящим взором в пространство.
- А как по-вашему? - спросил он.
- У нее такой вид, словно дантист подпиливает ей зубы, и позабыл
уколоть обезбаливающее.
Руперт усмехнулся.
- Не нахожу это смешным. Почему вы так скверно с ней обходитесь? Ведь
она такая красивая.
- Она променяла меня на великий пост.
- Ее трудно винить, учитывая, что вы не пропускаете ни одной юбки -
или, скорее, брюк, ведь в наши дни девушки чаще носят брюки, чем юбки.
- Вас, как будто, заинтересовала моя карьера.
Его рука принялась нежно поглаживать ей спину.
- Меня поражает, как человек, обладающий столь превосходными
качествами, являет внешнему миру столь отвратительный облик, и вполне этим
доволен.
- Я знаю, что думают обо мне друзья. Остальные люди меня не
интересуют.
Аманда Хэмилтон покачала головой, отчего в ее черных волосах блеснули
перламутровые гребешки.
- Когда-нибудь вам могут надоесть выступления на скачках, и вы
захотите попробовать себя в чем-то более серьезном.
- Например, попробовать увезти вас в Париж.
- Ролло как-то сказал, что светский мужчина должен чувствовать себя
оскорбленным, если Руперт Кэмпбелл-Блэк НЕ побывал в постели с его женой.
Руперт плотнее перехватил ее за талию. Другая его рука двинулась
вверх, пока не встретила обнаженное тело.
- Мне бы очень не хотелось оскорбить Ролло, - мягко сказал он.
- Он может оказаться вам очень полезен. Вы когда-нибудь думали о том,
чтобы заняться политикой?
- Нет.
- У вас должно прекрасно получиться. Вы обладаете подходящей
внешностью, силой личности, магнетизмом и остроумием.
Руперт рассмеялся.
- Но не интеллектом. Моя жена говорит, что я олух.
- У вас достаточно здравого смысла, и я слышала, что вы прекрасно
выступаете с речами после обеда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142