он ухищряется, он комбинирует;
он заслуживает название Artista.
Мощныйi, которым он оплодотворяет своих адептов,
отобразился бессмертным символом Креста-Розы. В какую рамку вы ни
посадите этот символ, какими обертонами вы ни снабдите его основную
мелодию, он был, есть и будет тем же в центральной его части. Крест,
символ пути самоотвержения, безграничного альтруизма, неограниченной
покорности Законам Вышнего, представляет один из его полюсов. Роза
Гермеса, соблазнительно благоухающий символ Науки, гордого своей
трехпланной законченностью, обвивает этот Крест. Ознакомившиеся с ним
могут носить Крест, но не в силах оторвать от него Розу. Пусть ее шипы
колят ученых, они не перестанут наслаждаться ее ароматом. Роза - второй
полюс бинера.
Задача Розенкрейцера - нейтрализация этого бинера. Адепт Розенкрейцерства
должен собственной персоной нейтрализовать Самопожертвование и Науку;
совместить их в себе, заставить служить одному идеалу, уподобиться
третьему символу, помещенному в рассматриваемом пантакле у подножия
Креста + Розы. Там сидит Пеликан с широко распростертыми крыльями,
собственным мясом и кровью кормящий своих птенцов в порыве родительского
Самопожертвования, но... птенцы Пеликана различного цвета.
В первоначальной схеме пантакля их три; в позднейшей схеме - семь. Они
фигурируют три Первичных Причинности или семь Вторичных; в последнем
случае им придают планетные цвета. Материнский порыв уравновешен Наукой
цветов: мать знает, что надо различно обращаться с различными птенцами;
она вкусила науки, она применяется.
Вотi медитации истинного Розенкрейцера.
Первымh этого Розенкрейцерства, конечно, явилась
среда весьма немногочисленных избранных натур, склонных к совмещению
мистицизма с тонкими интеллектуальными стремлениями.
Элементомw первичного Розенкрейцерства следует
поставить некоторое самообожание, натурально вытекавшее из привычки
считать самого себя "избранным сосудом". Адептов Учения и кандидатов в
адепты было так мало, что упомянутый элемент напрашивался сам собой. Его
поддержке способствовали строгие правила жизни, диктуемые
Розенкрейцеровской моралью.
Место культаv заняла медитация символов, в
особенности Великого Пантакля Креста + Розы, и, отчасти, мистические
церемонии в периодических общих собраниях Розенкрейцеров.
Вторымh Школы явилась политика тайны личностей
самих Розенкрейцеров при стремлении анонимно реализовать все то, что
совесть адептов считала способствующим прогрессу Человечества, как в
сфере этической, так и в сфере интеллектуальной. На этом втором
h мы видим оболочки Тамплиерства, не успевшие
раствориться в чистом астрале. Видна ненависть к Римской Церкви,
доходящая до формального порождения элементов Протестантизма (в "Fama
Fraternitatis" и в "Confessio" Папа приравнивается антихристу; признаются
только два Таинства и т.п.). Уж конечно, резкие проявления против Рима
следует признать отображением астральной мести Клименту V.
Первичное Розенкрейцерство не могло (или не могло бы) считать в своих
рядах много адептов: слишком много надо было совмещать в себе
противоположных черт, чтобы идти к его идеалам, не отрываясь от им же
выработанной формы. Оно (в XVI-м столетии) плавно порождает то течение,
которое мы позволим себе назвать "Вторичным Розенкрейцерством". Если
первое обозвать "Розенкрейцерством для немногих избранных", то второе
заслуживает названия "Розенкрейцерства для всех сознательных"; если
первое навязывало тиранически своим адептам определенные формы путей
самосовершенствования, то второе отличалось крайней терпимостью во всех
областях, доступных уму и сердцу.
Верхняя точка надi и самый элемент
i остались прежними.
Заметно переменилось первоеh. Среда,
оплодотворявшаяся Розенкрейцерскими идеями в XVI, XVII и отчасти в XVIII
столетиях, представляла собой агрегат энциклопедистов в самом широком и
самом хорошем смысле этого слова. Требовались только многогранность в
интеллектуальных стремлениях, способность к научной спекуляции, широта
взглядов и преданность идее добра.
Сюда попадали и натуры высоко-мистические, и завзятые пантеисты, и люди
практических стремлений. Но, повторяю, брались лишь люди недюжинные по
уму и эрудиции, обладающие личной волей и определенностью во взглядах на
грядущее Человечество.
(Составом элементаw Вторичного Розенкрейцерства я
не буду делиться с читателями, ибо не имею на то разрешения Учителя).
Элементомv явился определенный в общих чертах, но
различающийся в различных школах ритуал Посвящения членов Цепи в степени
Розенкрейцерства, ритуальные же формальности общих собраний Верховных
Учительских Советов той или другой ветви Эгрегора; если хотите, сюда
можно отнести и приемы астральной переработки и тренировки личности,
присоединившиеся к основному процессу медитации и заимствованные по
большей части у разных восточных школ.
Вторымh исследуемой Системы сделалась особая
политика воздействия на общество, сначала чисто этического характера, а в
дальнейшем, и сильно реализационного. Отделы и подотделы Вторичного
Розенкрейцерства имели разные политические девизы в различные эпохи. Эти
девизы касались ближайшей важнейшей политической или религиозной реформы.
Но Тамплиерский Эгрегор, носитель назидательного клише падения цепи Якова
Моле в физическом плане, вибрировал на осторожность каждый раз, как
Розенкрейцерство собиралось сделать тот или другой решительный шаг, и
внушал его адептам схемы наивернейшего и безопаснейшего пути влияния на
общество. Результатом одной из этих вибраций явилось основание так
называемого "Масонского Ордена".
Тонкий астрал Розенкрейцерства, весьма пригодный для Учительства, мог бы
запутаться в решении вопросов практического характера, мог бы проявить
недостаток такта в области жонглирования житейскими условиями, мог бы
пострадать по существу от непосредственного столкновения с мелочами
повседневной жизни. И вот, создается телесная оболочка, душой которой
будет Розенкрейцерство, но которая закалена в житейских делах и не боится
черной работы. Эта оболочка и есть Масонство - я разумею правоверное
Масонство Шотландского ритуала с этико-герметической интерпретацией
Традиционного Символизма. Оно будет хранить самые символы, поддерживать в
своей среде и в публике уважение к самим символам и их интерпретаторам -
Розенкрейцерам, и, базируясь на этом уважении, внушать всем и каждому,
что добрый пример относительной чистоты масонских нравов имеет исходной
точкой самое содержание Посвятительных Учений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
он заслуживает название Artista.
Мощный
отобразился бессмертным символом Креста-Розы. В какую рамку вы ни
посадите этот символ, какими обертонами вы ни снабдите его основную
мелодию, он был, есть и будет тем же в центральной его части. Крест,
символ пути самоотвержения, безграничного альтруизма, неограниченной
покорности Законам Вышнего, представляет один из его полюсов. Роза
Гермеса, соблазнительно благоухающий символ Науки, гордого своей
трехпланной законченностью, обвивает этот Крест. Ознакомившиеся с ним
могут носить Крест, но не в силах оторвать от него Розу. Пусть ее шипы
колят ученых, они не перестанут наслаждаться ее ароматом. Роза - второй
полюс бинера.
Задача Розенкрейцера - нейтрализация этого бинера. Адепт Розенкрейцерства
должен собственной персоной нейтрализовать Самопожертвование и Науку;
совместить их в себе, заставить служить одному идеалу, уподобиться
третьему символу, помещенному в рассматриваемом пантакле у подножия
Креста + Розы. Там сидит Пеликан с широко распростертыми крыльями,
собственным мясом и кровью кормящий своих птенцов в порыве родительского
Самопожертвования, но... птенцы Пеликана различного цвета.
В первоначальной схеме пантакля их три; в позднейшей схеме - семь. Они
фигурируют три Первичных Причинности или семь Вторичных; в последнем
случае им придают планетные цвета. Материнский порыв уравновешен Наукой
цветов: мать знает, что надо различно обращаться с различными птенцами;
она вкусила науки, она применяется.
Вот
Первым
среда весьма немногочисленных избранных натур, склонных к совмещению
мистицизма с тонкими интеллектуальными стремлениями.
Элементом
поставить некоторое самообожание, натурально вытекавшее из привычки
считать самого себя "избранным сосудом". Адептов Учения и кандидатов в
адепты было так мало, что упомянутый элемент напрашивался сам собой. Его
поддержке способствовали строгие правила жизни, диктуемые
Розенкрейцеровской моралью.
Место культа
особенности Великого Пантакля Креста + Розы, и, отчасти, мистические
церемонии в периодических общих собраниях Розенкрейцеров.
Вторым
самих Розенкрейцеров при стремлении анонимно реализовать все то, что
совесть адептов считала способствующим прогрессу Человечества, как в
сфере этической, так и в сфере интеллектуальной. На этом втором
раствориться в чистом астрале. Видна ненависть к Римской Церкви,
доходящая до формального порождения элементов Протестантизма (в "Fama
Fraternitatis" и в "Confessio" Папа приравнивается антихристу; признаются
только два Таинства и т.п.). Уж конечно, резкие проявления против Рима
следует признать отображением астральной мести Клименту V.
Первичное Розенкрейцерство не могло (или не могло бы) считать в своих
рядах много адептов: слишком много надо было совмещать в себе
противоположных черт, чтобы идти к его идеалам, не отрываясь от им же
выработанной формы. Оно (в XVI-м столетии) плавно порождает то течение,
которое мы позволим себе назвать "Вторичным Розенкрейцерством". Если
первое обозвать "Розенкрейцерством для немногих избранных", то второе
заслуживает названия "Розенкрейцерства для всех сознательных"; если
первое навязывало тиранически своим адептам определенные формы путей
самосовершенствования, то второе отличалось крайней терпимостью во всех
областях, доступных уму и сердцу.
Верхняя точка над
Заметно переменилось первое
оплодотворявшаяся Розенкрейцерскими идеями в XVI, XVII и отчасти в XVIII
столетиях, представляла собой агрегат энциклопедистов в самом широком и
самом хорошем смысле этого слова. Требовались только многогранность в
интеллектуальных стремлениях, способность к научной спекуляции, широта
взглядов и преданность идее добра.
Сюда попадали и натуры высоко-мистические, и завзятые пантеисты, и люди
практических стремлений. Но, повторяю, брались лишь люди недюжинные по
уму и эрудиции, обладающие личной волей и определенностью во взглядах на
грядущее Человечество.
(Составом элемента
не буду делиться с читателями, ибо не имею на то разрешения Учителя).
Элементом
различающийся в различных школах ритуал Посвящения членов Цепи в степени
Розенкрейцерства, ритуальные же формальности общих собраний Верховных
Учительских Советов той или другой ветви Эгрегора; если хотите, сюда
можно отнести и приемы астральной переработки и тренировки личности,
присоединившиеся к основному процессу медитации и заимствованные по
большей части у разных восточных школ.
Вторым
политика воздействия на общество, сначала чисто этического характера, а в
дальнейшем, и сильно реализационного. Отделы и подотделы Вторичного
Розенкрейцерства имели разные политические девизы в различные эпохи. Эти
девизы касались ближайшей важнейшей политической или религиозной реформы.
Но Тамплиерский Эгрегор, носитель назидательного клише падения цепи Якова
Моле в физическом плане, вибрировал на осторожность каждый раз, как
Розенкрейцерство собиралось сделать тот или другой решительный шаг, и
внушал его адептам схемы наивернейшего и безопаснейшего пути влияния на
общество. Результатом одной из этих вибраций явилось основание так
называемого "Масонского Ордена".
Тонкий астрал Розенкрейцерства, весьма пригодный для Учительства, мог бы
запутаться в решении вопросов практического характера, мог бы проявить
недостаток такта в области жонглирования житейскими условиями, мог бы
пострадать по существу от непосредственного столкновения с мелочами
повседневной жизни. И вот, создается телесная оболочка, душой которой
будет Розенкрейцерство, но которая закалена в житейских делах и не боится
черной работы. Эта оболочка и есть Масонство - я разумею правоверное
Масонство Шотландского ритуала с этико-герметической интерпретацией
Традиционного Символизма. Оно будет хранить самые символы, поддерживать в
своей среде и в публике уважение к самим символам и их интерпретаторам -
Розенкрейцерам, и, базируясь на этом уважении, внушать всем и каждому,
что добрый пример относительной чистоты масонских нравов имеет исходной
точкой самое содержание Посвятительных Учений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135