Было нечто одинаковое в столпившихся - каждый держал в
руках пластиковый пакет с орлом, клюющим змею болезней, но было и разли-
чие. Обладатели санаторных книжек с орденом Победы, увитым гвардейской
лентой, составляли особую касту ветеранов ВОВ - неблагозвучная аббревиа-
тура Великой Отечественной. Они проходили, не задерживаясь, вперед и бы-
ли напористы и бесстрашны, как возможно когда-то в рукопашном бою с вра-
гом. Как и любые другие привилегированные, ветераны ВОВ вызывали только
глухое раздражение у толпящихся в ожидании и справедливо, по мнению Го-
рина, считавших, что перед бледным от боли лицом недуга все равны. К
столику регистраторши, в обход барьера, подходили и другие личности,
они, склоняясь, что-то шептали ей, и в большинстве случаев получали про-
пуск на беспрепятственный проход. При этом совсем не верилось, что в
стране провозглашенного семьдесят один год назад социального равенства
столько заслуженных лиц.
Когда испытание терпения очереди достигало ощутимого пре дела, ре-
гистраторша скрывалась в глубине длинной галереи с отсеками ванн, явля-
лась с горстью жетонов и толпа растекалась, как река в дельте, на рука-
ва, по другим очередям, человек по пять-шесть. Ванн, как таковых, не бы-
ло - вдоль стен квадратного отсека стояли столы с пластмассовыми лежака-
ми, а в середине торчала, подрагивая от внутреннего напора, труба, из
поворотного патрубка которой санитарка-грязевщица подавала на подстилку
черную горячую пасту. Погруженный в эту субстанцию, замотанный, как ко-
кон мумии, Горин в распаренной дремоте постепенно переступал грань по-
тустороннего мира, без боязни сливаясь с недрами земли, не холодной,
словно смерть, а горячей, жидкой, значит, живой. Грязь забирала, отводи-
ла шлаки организма, воды источника номер семь промывали засорившиеся
протоки и за телом, вспомнившем о бессмертии, ощутимо очищалась, успока-
ивалась и душа. Умиротворенная тишина царила в комнате отдыха, откинув-
шись в кресле, Горин безучастно-благостно наблюдал сквозь открытую дверь
очередные треволнения очереди у стола регистраторши.
- Кайф, - подтвердил Донецкий наблюдения Горина о грязелечебнице. - И
насчет ветеранов ВОВ верно. Вот встану на ноги обязательно закажу себе
комплект орденских планок рядов на пять-шесть, четырех маловато, шесть
многовато, пять будет в самый раз, здесь делают из пластмассы, сам видел
объявление а комбинате бытового обслуживания. А на какие места тебе
грязь накладывают?
- От колен до поясницы.
- Дурень, сунь грязевщице рубль, она тебя всего грязью перемажет.
- Так прописали.
- Много они знают, где у тебя какая болячка притаилась?
Все до поры, до времени, как созреет, схватишься, а поезд уже ушел,
весь состав и дымка не осталось.
Горин припомнил, что однажды в какой-то компании женщина, художница
по профессии, долго крутила его левую руку и, пронзительно посмотрев в
глаза Горину, нагадала ему смерть в пятьдесят два. Но об этом Донецкому
Горин ничего не сказал - не хотелось о неизбежном, что рано или позже
случится, только-только ощутив обновление.
Незаметная, а какая же славная радость чувствовать себя здоровым -
Горин с почти праздным любопытством и удовольствием совершил путешествие
в Кисловодск и его окрестности. Поначалу величаво развернулся за окнами
автобуса Бештау - пять так и не проснувшихся вулканов. Миновали издали
похожую на спираль вавилонской башни гору Шелудивую, которая на самом
деле была уже наполовину истрачена на строительство города химиков Лер-
монтов.
Сделали остановку у Кольца-горы, где небо сквозь круглое отверстие,
как через большой голубой монокль, рассматривало небольшой людской мура-
вейник у подножия. Здесь торговали сиреневыми вязаными шапочками и суве-
нирными безделушками, а в центре сидящий на корточках ловко манипулиро-
вал на брошенной в пыль фанерке тремя наперстками, предлагая угадать,
под каким из них скрыт металлический шарик. Игравший с ним молодой па-
рень начал с пяти рублей, постепенно повышая, проиграл сотню, азартно
удвоил ставку, вернул деньги, а потом даже выиграл. Еще двое, один наго-
ло стриженый, второй - в кепке, надвинутой на глаза, улыбаясь щербатым
ртом и золотой фиксой, подначивали парня, всем видом показывая, какое
удовольствие и легкий выигрыш ожидают доверившихся этой компании поу-
частвовать в невинном тюремном развлечении. Проехали через Кисловодск,
город-храм целебного воздуха, где священниками служат врачи, а прихожа-
нами являются сердечно-сосудистые больные. И наконец, посетили узкое
ущелье, в котором ветер и вода выточили из скал причудливый замок, ове-
янный легендами о любви и коварстве.
Вечером Горин не отказал себе еще в одном удовольствии - сходил в
один из видеосалонов, которых расплодилось достаточное множество. Явле-
ние видео было пока что внове для советского обывателя, которому из-за
никем ненаказуемого пиратства явно повезло с готовым зарубежным реперту-
аром на любой цвет и вкус.
Кровь, пульсирующая из оторванной головы, лопнувшие от ожога глаза,
яма с трупами и червями, куда свалилась белокурая девочка - Донецкому
нравились такие фильмы, где герои неудержимо шли в глухой лес, спуска-
лись в мрачные подвалы, наклонялись над черными дырами, откуда кидалась
на них слизистая нечисть, зубастая пакость и прочая мерзость. Светлана,
жена Горина, говорила - хочу про богатых и про любовь, Горин же предпо-
читал триллеры - истории с крепкими сюжетами, мастерски сделанными пого-
нями, захватывающими дух ситуациями.
Горину повезло - в увиденной ленте только поначалу ничего неожиданно-
го не происходило. Муж, преуспевающий бизнесмен, и его симпатичная жена
приехали по делам в большой город и пока муж в ресторанчике аппетитно
жевал бифштекс со свежими овощами, ел ананас с мороженым и обсуждал вы-
годные аспекты своих контрактов, жена ходила по магазинам и со вкусом
выбирала, как говорится, товары народного потребления из широкого ассор-
тимента, настолько широкого, что казался неизмеримо шире скудного оте-
чественного. Занятие это из-за многовариантности оказалось далеко не
простым, и она опоздала. Ресторанчик уже закрылся, муж маялся в одино-
честве на перекрестке, завидев его издалека, жена заторопилась, распла-
тилась и отпустила такси. Они оказались вечером вдвоем на незнакомой
улице. Так в Кабуле с темнотой наступает иная власть - душманов. Всю
ночь за мужем и женой гонялись озверевшие бандиты-садисты, спятившие
маньяки и одуревшие наркоманы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
руках пластиковый пакет с орлом, клюющим змею болезней, но было и разли-
чие. Обладатели санаторных книжек с орденом Победы, увитым гвардейской
лентой, составляли особую касту ветеранов ВОВ - неблагозвучная аббревиа-
тура Великой Отечественной. Они проходили, не задерживаясь, вперед и бы-
ли напористы и бесстрашны, как возможно когда-то в рукопашном бою с вра-
гом. Как и любые другие привилегированные, ветераны ВОВ вызывали только
глухое раздражение у толпящихся в ожидании и справедливо, по мнению Го-
рина, считавших, что перед бледным от боли лицом недуга все равны. К
столику регистраторши, в обход барьера, подходили и другие личности,
они, склоняясь, что-то шептали ей, и в большинстве случаев получали про-
пуск на беспрепятственный проход. При этом совсем не верилось, что в
стране провозглашенного семьдесят один год назад социального равенства
столько заслуженных лиц.
Когда испытание терпения очереди достигало ощутимого пре дела, ре-
гистраторша скрывалась в глубине длинной галереи с отсеками ванн, явля-
лась с горстью жетонов и толпа растекалась, как река в дельте, на рука-
ва, по другим очередям, человек по пять-шесть. Ванн, как таковых, не бы-
ло - вдоль стен квадратного отсека стояли столы с пластмассовыми лежака-
ми, а в середине торчала, подрагивая от внутреннего напора, труба, из
поворотного патрубка которой санитарка-грязевщица подавала на подстилку
черную горячую пасту. Погруженный в эту субстанцию, замотанный, как ко-
кон мумии, Горин в распаренной дремоте постепенно переступал грань по-
тустороннего мира, без боязни сливаясь с недрами земли, не холодной,
словно смерть, а горячей, жидкой, значит, живой. Грязь забирала, отводи-
ла шлаки организма, воды источника номер семь промывали засорившиеся
протоки и за телом, вспомнившем о бессмертии, ощутимо очищалась, успока-
ивалась и душа. Умиротворенная тишина царила в комнате отдыха, откинув-
шись в кресле, Горин безучастно-благостно наблюдал сквозь открытую дверь
очередные треволнения очереди у стола регистраторши.
- Кайф, - подтвердил Донецкий наблюдения Горина о грязелечебнице. - И
насчет ветеранов ВОВ верно. Вот встану на ноги обязательно закажу себе
комплект орденских планок рядов на пять-шесть, четырех маловато, шесть
многовато, пять будет в самый раз, здесь делают из пластмассы, сам видел
объявление а комбинате бытового обслуживания. А на какие места тебе
грязь накладывают?
- От колен до поясницы.
- Дурень, сунь грязевщице рубль, она тебя всего грязью перемажет.
- Так прописали.
- Много они знают, где у тебя какая болячка притаилась?
Все до поры, до времени, как созреет, схватишься, а поезд уже ушел,
весь состав и дымка не осталось.
Горин припомнил, что однажды в какой-то компании женщина, художница
по профессии, долго крутила его левую руку и, пронзительно посмотрев в
глаза Горину, нагадала ему смерть в пятьдесят два. Но об этом Донецкому
Горин ничего не сказал - не хотелось о неизбежном, что рано или позже
случится, только-только ощутив обновление.
Незаметная, а какая же славная радость чувствовать себя здоровым -
Горин с почти праздным любопытством и удовольствием совершил путешествие
в Кисловодск и его окрестности. Поначалу величаво развернулся за окнами
автобуса Бештау - пять так и не проснувшихся вулканов. Миновали издали
похожую на спираль вавилонской башни гору Шелудивую, которая на самом
деле была уже наполовину истрачена на строительство города химиков Лер-
монтов.
Сделали остановку у Кольца-горы, где небо сквозь круглое отверстие,
как через большой голубой монокль, рассматривало небольшой людской мура-
вейник у подножия. Здесь торговали сиреневыми вязаными шапочками и суве-
нирными безделушками, а в центре сидящий на корточках ловко манипулиро-
вал на брошенной в пыль фанерке тремя наперстками, предлагая угадать,
под каким из них скрыт металлический шарик. Игравший с ним молодой па-
рень начал с пяти рублей, постепенно повышая, проиграл сотню, азартно
удвоил ставку, вернул деньги, а потом даже выиграл. Еще двое, один наго-
ло стриженый, второй - в кепке, надвинутой на глаза, улыбаясь щербатым
ртом и золотой фиксой, подначивали парня, всем видом показывая, какое
удовольствие и легкий выигрыш ожидают доверившихся этой компании поу-
частвовать в невинном тюремном развлечении. Проехали через Кисловодск,
город-храм целебного воздуха, где священниками служат врачи, а прихожа-
нами являются сердечно-сосудистые больные. И наконец, посетили узкое
ущелье, в котором ветер и вода выточили из скал причудливый замок, ове-
янный легендами о любви и коварстве.
Вечером Горин не отказал себе еще в одном удовольствии - сходил в
один из видеосалонов, которых расплодилось достаточное множество. Явле-
ние видео было пока что внове для советского обывателя, которому из-за
никем ненаказуемого пиратства явно повезло с готовым зарубежным реперту-
аром на любой цвет и вкус.
Кровь, пульсирующая из оторванной головы, лопнувшие от ожога глаза,
яма с трупами и червями, куда свалилась белокурая девочка - Донецкому
нравились такие фильмы, где герои неудержимо шли в глухой лес, спуска-
лись в мрачные подвалы, наклонялись над черными дырами, откуда кидалась
на них слизистая нечисть, зубастая пакость и прочая мерзость. Светлана,
жена Горина, говорила - хочу про богатых и про любовь, Горин же предпо-
читал триллеры - истории с крепкими сюжетами, мастерски сделанными пого-
нями, захватывающими дух ситуациями.
Горину повезло - в увиденной ленте только поначалу ничего неожиданно-
го не происходило. Муж, преуспевающий бизнесмен, и его симпатичная жена
приехали по делам в большой город и пока муж в ресторанчике аппетитно
жевал бифштекс со свежими овощами, ел ананас с мороженым и обсуждал вы-
годные аспекты своих контрактов, жена ходила по магазинам и со вкусом
выбирала, как говорится, товары народного потребления из широкого ассор-
тимента, настолько широкого, что казался неизмеримо шире скудного оте-
чественного. Занятие это из-за многовариантности оказалось далеко не
простым, и она опоздала. Ресторанчик уже закрылся, муж маялся в одино-
честве на перекрестке, завидев его издалека, жена заторопилась, распла-
тилась и отпустила такси. Они оказались вечером вдвоем на незнакомой
улице. Так в Кабуле с темнотой наступает иная власть - душманов. Всю
ночь за мужем и женой гонялись озверевшие бандиты-садисты, спятившие
маньяки и одуревшие наркоманы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90