Вообрази, как они меня встречали и что вытворя-
ли... А насчет перестройки Гегеля вспомни. Это он сказал, что истина
возникает, как ересь, и отмирает, как предрассудок. Наша советская исти-
на давно уже из ереси в предрассудок переродилась да никак не отомрет. А
если уж и будет отмирать, то наворотит напоследок.
- Не могу представить тебя, Святослав, бизнесменом, хотя и широкий ты
мужик. У них глава ЦРУ пойдет в отставку и станет президентом компании,
а ты? Пенсионером персональным. Кстати, говорят, что журналы "Коммунист"
и "Плейбой" совместное предприятие организовали, журнал будут издавать,
"Член партии" называется.
- Не слабо, - загрохотал Святослав.
У Виталия Вехова в демзале работал управляющим довольно симпатичный
из местных с неплохим знанием английского языка. К Виталию пришел кто-то
из посольства и попросил дать какой-нибудь компромат на управляющего,
может, подворовывает он или шельмует в чем? Компромат был нужен, чтобы
завербовать управляющего. Контора работала.
И еще тот из посольства сказал, что управляющий, судя по всему, из
местной конторы. А я вспомнил, как в Швеции, в доме напротив
торгпредства сидел старик у раскрытых настежь окон с биноклями и подзор-
ной трубой и в открытую учитывал, сколько вышло из ворот, а сколько вер-
нулось. Сложнее всего старику пришлось, когда все женщины торгпредства
отоварились на сейле-распродаже леопардовыми платьями и все разом их на-
дели. Сколько леопардих ушло, а сколько вернулось? Нелегкая у них рабо-
та, у "конторщиков". Неужели и у них, как у нас?
И они со своим свободным рынком касаются в темноте шелковой кожи спя-
щей змеи?
Глава тридцать четвертая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава тридцать четвертая
Жизнь на втором году нашего пребывания текла ровнее и привычнее, чем по
первоначалу. Мы уже нагляделись на экзотику, вошли во вкус местной кухни и
могли позволить себе зайти в ресторанчик, тем не менее откладывая ежемесячно
кроши, которые и обменивали по мере накопления на "березовые чеки".
Завязались отношения с Барсуковым, который в домашних условиях, в от-
личие от стойки "Аэрофлота", оказался добродушным и свойским. Он-то и
пригласил на прием, который устраивала местная авиакомпания. У входа в
банкетный зал нам дали по какому-то билетику. Оказалось, что в приеме
участвовали представительства всех авиакомпаний и "Эйр-Франс" кормила
французским луковым супом, "Джапан Эйрлайнз" - сырой рыбой, а "Аэрофлот"
- русскими пельменями. Мы разбрелись по столам с различной кухней и со-
ветовали друг другу, что бы такое испробовать, а что не трогать ни в ко-
ем случае.
В конце приема организаторы вечера подошли к микрофону и объявили,
что входные билетики - это лотерея. Вынесли барабан, стюардесса в форме
местной авиакомпании - в мини-платье и шароварчиках и вытащила номер, но
никто на него не откликнулся.
Стюардесса вытащила еще шарик...
- Мой номер, - растерянно сказала Лена. - Что делать?
- Иди, получай приз, - посоветовал я. - Может и подарят какую-нибудь
куклу.
Алена прошла сквозь пеструю толпу на сцену, устроитель проверил ее
билетик и торжественно объявил, что мадам выиграла два бесплатных авиа-
билета до Сингапура и обратно. В любое удобное для нее время. С кем она
пожелает.
Зал зааплодировал, замелькали блицы фотокорреспондентов и Елена вер-
нулась, пунцовая от смущения.
- Кого с собой возьмешь? - усмехаясь, спросил Барсуков.
- А что, можно? - загорелись глаза у Ленки.
- К торгпреду надо идти... - сказал я.
Торгпред не разрешил, да еще отчитал, хватит с тебя Индии, ты почему
без моего ведома на прием ходил, смотри, вот на первых полосах утренних
газет фото и анонсы, что советские летят, это же рекламная шумиха специ-
ально создана, потому что местными самолетами никто не летают, бьются
они часто, а вас в полете и в Сингапуре нащелкают и буклет издадут, по
всем авиалиниям его рассуют, не дай бог, наше начальство увидит и пошла
писать губерния - а с чьего это позволения?
Я уже и не знал, как оправдываться, и думал о том, что улыбка Удачи
светит в цивилизованном мире, а для нас - она, как оскал Несчастья.
Опять созрели красные увесистые плоды "смерть европейца", и снова
пришла жара. Но то ли сказывалась акклиматизация, то ли психологически
готовые, но мы уже переносили ее легче, сами приговаривая командирован-
ным то же, чем и нас утешали в прошлом году:
- Это еще совсем не жарко. Настоящая жара еще не наступила.
Приезжали из Союза и по службе и в качестве туристов. Мы привычно во-
дили гостей по местным достопримечательностям, таскались с ними по мага-
зинам, помогая отовариться и поторговаться. Удачная сделка приводила к
тому, что у гостей оставалась наличность и они мучались, не зная, как ей
распорядиться - и это надо, и это. Я не припомню ни одного визитера, ко-
торый был необаятельным или неприятным - каждый источал радушие, остав-
лял свой адрес в Союзе, обещал, в свою очередь, сделать и для нас все
возможное и невозможное. В девяносто пяти процентах обещания не выполня-
лись. Это еще раз подтвердил наш второй отпуск.
Мы улетали и, спасибо Барсукову, протащили в ручной клади чуть ли не
больше, чем в основном багаже. Учтя опыт первого от пуска, уже не устра-
ивали широких застолий со всем кругом родных и друзей, а ограничились
необходимыми визитами.
Жили опять впятером - Юля категорически заявила, что мы теперь в сос-
тоянии вступить в валютный жилищный кооператив.
С глаз долой - из сердца вон. Верная, к сожалению, поговорка. Все мои
походы по издательствам и редакциям, где лежали без движения рукописи
моих стихов и рассказов, кончились неудачей. Редакторы с удовольствием
принимали сувениры и только.
Один из них побывал в туристической поездке в нашей стране, где мы
кормили его досыта, поили допьяна и одарили, как московский князь крымс-
кого хана. Там он клялся и божился, что протолкнет рукопись, здесь же
отводил глаза в сторону и валил все на перестройку.
Москва показалась озабоченной, но не мрачной - выплачивались щедрые
премиальные, заработал денежный печатный станок, опустели и без того
скудные полки промтоварных магазинов, плодились, как грибы, кооперативы,
все ярче светило солнце гласности.
Это был год сенсационных публикаций. То, что буквально еще вчера ка-
залось смелым и пугающе откровенным, запрещенным и невозможным, сегодня
издавалось массовыми тиражами, газеты и толстые журналы читались от кор-
ки до корки. Сказано, что платье очищается водой, интеллект - знанием,
душа - молитвой, а воля - правдой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
ли... А насчет перестройки Гегеля вспомни. Это он сказал, что истина
возникает, как ересь, и отмирает, как предрассудок. Наша советская исти-
на давно уже из ереси в предрассудок переродилась да никак не отомрет. А
если уж и будет отмирать, то наворотит напоследок.
- Не могу представить тебя, Святослав, бизнесменом, хотя и широкий ты
мужик. У них глава ЦРУ пойдет в отставку и станет президентом компании,
а ты? Пенсионером персональным. Кстати, говорят, что журналы "Коммунист"
и "Плейбой" совместное предприятие организовали, журнал будут издавать,
"Член партии" называется.
- Не слабо, - загрохотал Святослав.
У Виталия Вехова в демзале работал управляющим довольно симпатичный
из местных с неплохим знанием английского языка. К Виталию пришел кто-то
из посольства и попросил дать какой-нибудь компромат на управляющего,
может, подворовывает он или шельмует в чем? Компромат был нужен, чтобы
завербовать управляющего. Контора работала.
И еще тот из посольства сказал, что управляющий, судя по всему, из
местной конторы. А я вспомнил, как в Швеции, в доме напротив
торгпредства сидел старик у раскрытых настежь окон с биноклями и подзор-
ной трубой и в открытую учитывал, сколько вышло из ворот, а сколько вер-
нулось. Сложнее всего старику пришлось, когда все женщины торгпредства
отоварились на сейле-распродаже леопардовыми платьями и все разом их на-
дели. Сколько леопардих ушло, а сколько вернулось? Нелегкая у них рабо-
та, у "конторщиков". Неужели и у них, как у нас?
И они со своим свободным рынком касаются в темноте шелковой кожи спя-
щей змеи?
Глава тридцать четвертая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава тридцать четвертая
Жизнь на втором году нашего пребывания текла ровнее и привычнее, чем по
первоначалу. Мы уже нагляделись на экзотику, вошли во вкус местной кухни и
могли позволить себе зайти в ресторанчик, тем не менее откладывая ежемесячно
кроши, которые и обменивали по мере накопления на "березовые чеки".
Завязались отношения с Барсуковым, который в домашних условиях, в от-
личие от стойки "Аэрофлота", оказался добродушным и свойским. Он-то и
пригласил на прием, который устраивала местная авиакомпания. У входа в
банкетный зал нам дали по какому-то билетику. Оказалось, что в приеме
участвовали представительства всех авиакомпаний и "Эйр-Франс" кормила
французским луковым супом, "Джапан Эйрлайнз" - сырой рыбой, а "Аэрофлот"
- русскими пельменями. Мы разбрелись по столам с различной кухней и со-
ветовали друг другу, что бы такое испробовать, а что не трогать ни в ко-
ем случае.
В конце приема организаторы вечера подошли к микрофону и объявили,
что входные билетики - это лотерея. Вынесли барабан, стюардесса в форме
местной авиакомпании - в мини-платье и шароварчиках и вытащила номер, но
никто на него не откликнулся.
Стюардесса вытащила еще шарик...
- Мой номер, - растерянно сказала Лена. - Что делать?
- Иди, получай приз, - посоветовал я. - Может и подарят какую-нибудь
куклу.
Алена прошла сквозь пеструю толпу на сцену, устроитель проверил ее
билетик и торжественно объявил, что мадам выиграла два бесплатных авиа-
билета до Сингапура и обратно. В любое удобное для нее время. С кем она
пожелает.
Зал зааплодировал, замелькали блицы фотокорреспондентов и Елена вер-
нулась, пунцовая от смущения.
- Кого с собой возьмешь? - усмехаясь, спросил Барсуков.
- А что, можно? - загорелись глаза у Ленки.
- К торгпреду надо идти... - сказал я.
Торгпред не разрешил, да еще отчитал, хватит с тебя Индии, ты почему
без моего ведома на прием ходил, смотри, вот на первых полосах утренних
газет фото и анонсы, что советские летят, это же рекламная шумиха специ-
ально создана, потому что местными самолетами никто не летают, бьются
они часто, а вас в полете и в Сингапуре нащелкают и буклет издадут, по
всем авиалиниям его рассуют, не дай бог, наше начальство увидит и пошла
писать губерния - а с чьего это позволения?
Я уже и не знал, как оправдываться, и думал о том, что улыбка Удачи
светит в цивилизованном мире, а для нас - она, как оскал Несчастья.
Опять созрели красные увесистые плоды "смерть европейца", и снова
пришла жара. Но то ли сказывалась акклиматизация, то ли психологически
готовые, но мы уже переносили ее легче, сами приговаривая командирован-
ным то же, чем и нас утешали в прошлом году:
- Это еще совсем не жарко. Настоящая жара еще не наступила.
Приезжали из Союза и по службе и в качестве туристов. Мы привычно во-
дили гостей по местным достопримечательностям, таскались с ними по мага-
зинам, помогая отовариться и поторговаться. Удачная сделка приводила к
тому, что у гостей оставалась наличность и они мучались, не зная, как ей
распорядиться - и это надо, и это. Я не припомню ни одного визитера, ко-
торый был необаятельным или неприятным - каждый источал радушие, остав-
лял свой адрес в Союзе, обещал, в свою очередь, сделать и для нас все
возможное и невозможное. В девяносто пяти процентах обещания не выполня-
лись. Это еще раз подтвердил наш второй отпуск.
Мы улетали и, спасибо Барсукову, протащили в ручной клади чуть ли не
больше, чем в основном багаже. Учтя опыт первого от пуска, уже не устра-
ивали широких застолий со всем кругом родных и друзей, а ограничились
необходимыми визитами.
Жили опять впятером - Юля категорически заявила, что мы теперь в сос-
тоянии вступить в валютный жилищный кооператив.
С глаз долой - из сердца вон. Верная, к сожалению, поговорка. Все мои
походы по издательствам и редакциям, где лежали без движения рукописи
моих стихов и рассказов, кончились неудачей. Редакторы с удовольствием
принимали сувениры и только.
Один из них побывал в туристической поездке в нашей стране, где мы
кормили его досыта, поили допьяна и одарили, как московский князь крымс-
кого хана. Там он клялся и божился, что протолкнет рукопись, здесь же
отводил глаза в сторону и валил все на перестройку.
Москва показалась озабоченной, но не мрачной - выплачивались щедрые
премиальные, заработал денежный печатный станок, опустели и без того
скудные полки промтоварных магазинов, плодились, как грибы, кооперативы,
все ярче светило солнце гласности.
Это был год сенсационных публикаций. То, что буквально еще вчера ка-
залось смелым и пугающе откровенным, запрещенным и невозможным, сегодня
издавалось массовыми тиражами, газеты и толстые журналы читались от кор-
ки до корки. Сказано, что платье очищается водой, интеллект - знанием,
душа - молитвой, а воля - правдой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90