— Что, Мария?
— Думаю, вы забыли, зачем позвали меня.
— Нет, не забыл. Я вас приглашаю отужинать со мной в ресторане. В японском ресторане, — уточнил он.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
МУРОРАН
За двое суток пароход прошел 495 миль. На рассвете 15 июля он достиг берегов Японии и вошел в Сангарский пролив, разделяющий острова Хоккайдо и Хонсю. На южной оконечности первого из них и находится Муроран.
Лоцман распорядился бросить якорь в миле от порта. Дальше начиналось мелководье. Вскоре подошел полицейский катер, и начались обычные формальности. В полицейском управлении не скрывали своего нежелания принимать колонистов:
— Наш город небольшой. И появление тысячи чужестранцев на его улицах может привести ко всяким неожиданностям.
Аллен вынужден был признать, что эти опасения небезосновательны. Но решил не уступать. К нему обратился представитель от военнопленных. Еще сто человек заявили о желании сойти на берег. Их тоже надо понять. Впереди долгий переход через Великий океан. Хочется постоять на земле. И при этом увидеть экзотическую страну.
Помощь пришла с неожиданной стороны.
— Мистер Аллен, — сказал Каяхара. — У меня добрые отношения с торговой фирмой «Курибаяши Шоквай». Я готов связаться с их агентством в Муроране. Это влиятельные люди. Они помогут.
Райли с благодарностью посмотрел на капитана. Уже в первый день их знакомства он понял, что в лице Каяхара встретил не только навигатора, единственная цель которого вести судно в заданном направлении. Он способен видеть больше, чем пункт назначения. Он видит цель.
— Спасибо, капитан. Вы дарите нам надежду. Дети очень хотят посмотреть Японию. Пусть их не покидает доброе настроение.
— Я хочу того же. Они мои пассажиры. Вы отвечаете за быт и здоровье. Я же несу ответственность за их безопасность и жизни.
Переговоры шли трудно. Начавшись на берегу, они были продолжены на судне. Несколько чинов из полицейского управления прибыли на «Йоми Мару», желая увидеть детей собственными глазами. А они, чувствуя, что многое зависит от их сдержанности, вели себя чинно.
И все же разрешение поступило на пароход только через несколько часов. Колонисты смогут находиться в городе до шести вечера.
Пока взрослые решали свои дела, дети свесились за борт, вглядываясь в чистую гладь залива, отражавшую их лица. Они сгорали от нетерпения, так хотелось им добраться до берега. Надо охладить их пыл, решил Бремхолл. И вот что придумал. По его просьбе в воду опустили легкую металлическую сеть. На довольно большую глубину, чтобы дети могли не только купаться, но и прыгать. К тому же это не лишняя предосторожность от акул.
Младшие спускались в воду по трапу, а старшие бросались в море с семиметровой высоты. И вновь блеснули мастерством Коля Егоров и австриец по прозвищу Белый Дьявол. Прежде чем коснуться поверхности моря, они успевали несколько раз перевернуться в воздухе, вызывая восторг не только товарищей, но и японской команды.
Сотня детей барахталась в воде, оглашая бухту криками радости. «За них нечего беспокоиться, — подумал Бремхолл. — Еще немного, и они распугают всех акул».
На следующий день к пароходу подошли четыре баржи. Высадка десанта прошла быстро и уверенно. Овладев берегом, колонисты построились в две колонны и пошли на приступ города.
Но, оказавшись на его улицах, растерялись от разнообразия впечатлений. Как кадры кино, мелькала перед ними чужая, незнакомая жизнь. Крестьянин в плоской шляпе из камыша… Женщина с ребенком за спиной… Другая женщина, в ярком кимоно и с белыми заколками в черных волосах… Широколицый Будда, невозмутимо восседающий на каменной плите… Голые дети, нисколько не стесняющиеся своей наготы… Красные ворота, напоминающие иероглиф… Мужчина в пестром халате и повязкой на лбу… Бамбуковые вешала, на которых сушатся водоросли… Парень на велосипеде, балансирующий с блюдом в руке…
У колонистов не было фотографического аппарата. И все увиденное они запечатлели позже в своих альбомах. В ту пору как у девчонок, так и у мальчиков был замечательный обычай (вспомним Пушкина) иметь альбом и вести дневник. А что может быть более искренним, чем живые свидетельства юности… Кстати, дневники колонистов очень помогли мне при написании этой книги.
Когда «Йоми Мару» покинул Муроран и уже следовал по океану, учитель рисования Гурский предложил колонистам запечатлеть увиденное с помощью карандаша и кисти. Показывая эти рисунки и акварели другим учителям, он говорил:
— Посмотрите, какая у детей зрительная память, какая наблюдательность! Они едва-едва познакомились с Японией, видели ее всего-то три дня, а как сумели передать колорит и характеры!..
…Но это будет потом. А пока что колонна детей вошла во двор мужской школы. Здесь гостям показали гимнастические упражнения и борьбу дзюдо. После чего мальчики с той и другой стороны захотели померяться силами.
В женской гимназии спорт уступил место музыке. В ответ хор колонистов, которым руководила Мария Леонова, с блеском исполнил песню «Гей, славяне!».
Ханна Кемпбелл с умилением смотрела на смешанную толпу детей — смуглые, черноглазые японцы и светловолосые русские.
Как бы ни были бдительны воспитатели, а не заметили улизнувшую группу мальчиков. Тех самых, что любили посещать владивостокские базары. Ими двигало не только любопытство, но и то, что в карманах остались кое-какие деньги.
Подростки были поражены разнообразием рыбного рынка. Казалось, море единым махом выплеснуло на эту площадь все свои богатства. Многочисленные моллюски и королевский краб. Плавники акулы и толстые пласты китового мяса… Морской рак и зернистая икра… Бочки с сельдью и вяленый тунец… Разнообразные ракушки и нежно-розовый лосось… Корзины с серебристой мерлузой и полосатым окунем… Змееподобный угорь и загадочный осьминог… Неужто и его можно есть?
Мальчикам хотелось чего-то попробовать. И они купили суси. И что-то еще светло-коричневое, чему не знали названия, похожее на недоваренную лапшу. Оказалось, это сушеный кальмар. Прекрасное лакомство!
Бывают же на свете чудеса! Совершенно неожиданно Райли Аллен встретил мистера Хатума, которого знал по Гонолулу и даже учился у него японскому языку. Старый джентльмен, всеми любимый и уважаемый. Он приехал на Хоккайдо, чтобы организовать здесь среднюю школу.
Хатума был в восторге от встречи, а еще больше — от морской одиссеи.
— Будь я моложе, непременно напросился бы в вашу команду. Но придется обойтись малым. Я хочу пройтись вместе с русскими детьми по улицам Мурорана. Не возражаете, Райли?
— Напротив. Это замечательно. А вечером… Почему бы не отметить нашу встречу в ресторане?
— Мы будем вдвоем?
— Зачем же вдвоем? Надеюсь, наше застолье украсят женщины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202