Узнав, что перед ними сам глава Красного Креста, ребята захотели получить ответы на волнующие их вопросы.
Первым обратился к Аллену высокий рыжеволосый парень, тот самый, что собирается стать химиком и которого Уэлч назвал Леонидом.
— Мистер Аллен, наша группа самая старшая, — сказал Леонид Дейбнер. — С нами можно говорить откровенно. Путешествие, начатое в Петрограде, затянулось на полтора года. Многие малыши даже позабыли лица своих родителей. Мы благодарны Красному Кресту, который спас нас от голода. Не будь американцев, кто знает, что бы с нами сталось. Может, большинство ребят превратились бы в беспризорных бродяг. Но что дальше? Будет когда-нибудь конец этим странствиям?..
— Будет. Обязательно будет! — твердо ответил Аллен и попросил колонистов занять свои места. Сам же сел рядом с Грегори Уэлчем.
Райли смотрел на подростков, переводя взгляд с одного лица на другое. Невольно вспомнил себя шестнадцатилетним. Тогда он чувствовал себя вполне взрослым. И многие из его прежних взглядов, понятий, убеждений не претерпели серьезных изменений. Что же тогда говорить об этих юношах? С той школой жизни, какую они прошли за минувшие полтора года! Да и прежняя, петроградская, была не многим проще…
— Я никогда не был в Петрограде, — негромко сказал Аллен, глядя в глаза Леониду, — но чувствую себя одним из вас… Будто весь этот долгий путь прошел рядом…
Он помолчал и добавил:
— И буду рядом, пока не сделаю все, чтобы вы вернулись домой. Мне даже начали сны сниться…
Аллена прервал скрип двери. Ему показалось, что он опять погружается в сновидение. На пороге стояла девушка. Она вошла и застыла в нерешительности. Не помешала ли разговору? И эта ее неподвижность, минутное замешательство заставили Райли вообразить, что перед ним прекрасный портрет, а проем двери — его обрамление.
Но так же внезапно «портрет» ожил. Девушка справилась со смущением и, шагнув к столу, сказала:
— Извините, мне нужно поговорить с мистером Алленом.
— Чем могу быть полезен?
Райли постарался спросить как можно спокойнее, но почувствовал, что и сам смущен.
— Я воспитательница. Мои девушки узнали, что вы здесь, и тоже хотят вас послушать…
— Хотите увести нашего гостя? — развел руками Уэлч. — А у нас только-только началась беседа. И мы собирались угостить его чаем…
— А наш чай вкуснее, — лукаво улыбнулась молодая воспитательница. — Да еще и с вареньем.
— Ну, если с вареньем… — нарочито вздохнул Аллен, — Мне перед таким соблазном не устоять. А наш разговор мы обязательно продолжим. Я не прощаюсь, ребята.
Когда они вышли, Райли сказал:
— Я все еще не знаю вашего имени…
— Меня зовут Мария. Мария Леонова.
— Я был уверен, что вы — Мария.
— Уверены? Почему?..
— Так звали мою маму. Это самое прекрасное имя на свете!
— Вы так думаете? — смутилась девушка. — А мне, признаться, всегда казалось, что имя Александра, так зовут мою младшую сестру, куда интереснее. А я ее зову Шурочкой. Это еще лучше.
— Ваша сестра тоже здесь? С вами?
— Она на острове. Вот уже две недели, как я ее не видела и очень соскучилась.
— Завтра утром будет катер. Могу вас отвезти. Согласны?
Райли неожиданно понял — он очень хочет, чтобы Мария согласилась.
— Да, конечно! — сказала Мария. — Уже завтра? Спасибо! Я очень рада…
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
«Я В ВАШЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ»
Колонисты освоили все побережье острова Русский, обращенное к Владивостоку. Однако этого им уже было мало. Противоположная сторона оставалась незнакомой и загадочной, как обратная сторона луны.
Мальчишек как магнитом тянуло вглубь острова. Тем более что не так уж он и велик — меньше двух десятков километров в длину, а в ширину — тринадцать.
Но Коултер и Бремхолл строго-настрого запретили колонистам отходить от казарм дальше чем на сто метров. Они предостерегали от опасностей, которые могут быть на острове. В лесных зарослях все еще находятся неразорвавшиеся снаряды и мины.
Но никакие предостережения не могли остановить юных искателей приключений. Любые ограничения лишь подталкивали их навстречу опасности.
То и дело мальчишки тайком покидали казармы и возвращались с интересными находками и увлекательными рассказами о своих приключениях. И этим еще больше разжигали любопытство других подростков.
Особенно много беглецов в группе Георгия Ивановича Симонова. Бремхолл решил поговорить с воспитателем.
— Георгий Иванович, никто в колонии не понимает этих детей лучше, чем вы. Как быть? Как остановить их авантюризм?
— Я и сам об этом думал. И кажется, знаю, что предпринять, — ответил Симонов.
Георгий Иванович вспомнил Вячеслава Вихру и Илью Френкеля. Это они, когда колония жила на Урале, организовали несколько походов и экскурсий. Вот с кем следует посоветоваться.
Френкеля не пришлось долго искать. Он находился на острове. А вот Вихра уволился из детской колонии. Но Симонову удалось его найти во Владивостоке. Здесь вместе с другими земляками-чехами он ждал судна, которое доставит их в Европу.
— Вячеслав Вячеславович, хотите послужить колонии? В последний раз…
— Но я уже простился с детьми. Вот и чемоданы собраны. — Вихра показал в угол комнаты.
— Как много у вас времени? Через сколько дней ожидается судно?
— Думаю, через неделю.
— Этого достаточно, — с облегчением вздохнул Симонов.
— Но вы не сказали главного. Зачем я понадобился? Неужели мне нет замены?
— Представьте себе, это так. Вы офицер, не так ли? А мальчишки неугомонны. Они живут в стране, где идет война. Опасная, но и в чем-то для них увлекательная. Они живут на острове, где былое присутствие военных чувствуется на каждом шагу. Хорошо бы дать им возможность, избежав опасностей и риска, познакомиться с военно-морской крепостью. Помогите.
Вихра поднял руки в знак согласия:
— Я в вашем распоряжении.
Вячеслав Вихра был не единственным, кто оставил работу. Пока колония передвигалась по железной дороге через Сибирь, она теряла в пути своих учителей и воспитателей, медсестер и нянечек. Кто-то остался в Ново-Николаевске, другие сошли в Иркутске или отправились в Харбин, отыскав там родственников.
По прибытии во Владивосток Красный Крест начал искать им замену.
Мы уже знакомы с Ханной Кемпбелл, которой поручили должность сестры-хозяйки. Она заменила мать сотням детей. Не случайно и Райли Аллен, и самый младший из колонистов стали называть ее одинаково — Мамаша Кемпбелл.
А кем и какими были другие наставники? Кто пополнил колонию?
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
МИСС САЙКС И ДРУГИЕ
Из рассказов Александра Трофимовского:

Добрая и злая
Кроме русских воспитателей на острове были и американцы. И самый главный среди них — доктор Герберт Коултер, человек пожилой и совершенно лысый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202