процессы пережи-
ия. Иначе говоря, каждой форме жизни соответ-
1ует особый тип переживания, а раз так, то для
о, чтобы выяснить основные закономерности про-
;сов переживания и типологизировать их, необхо-
до установить основные психологические законо-
ности жизни и типологизировать <формы жизни>.
строение такой общей типологии и составляет ие-
1средственную задачу настоящего параграфа,
ПОНЯТИЕ ЖИЗНИ И
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В КОНЦЕПЦИИ
А. Н. ЛЕОНТЬЕВА
"Для решения этой задачи необходимо в первую
ередь проанализировать саму категорию жизни,
кона выступает с психологической точки зрения.
рамках деятельностного подхода анализ этой пре-
льной для психологии категории должен проводить-
1 (и уже отчасти проведен А. Н. Леонтьевым [87])
сопоставлении с центральной для этого подхода
атегорией деятельности.
В концепции А. Н. Леонтьева понятие деятель
сти впервые (логически, а не хронологически) по-
шляется в связи с обсуждением понятия жизни в ее
илом общем биологическом значении, <в ее всеоб-
Ьей форме> [там же, с. 37], жизни как <особого
1аимодействия особым образом организованных тел>
1ам же, с. 27]. Особенность этого взаимодействия
>стоит, в отличие от взаимодействия в неживой
?ироде, в том, что оно является необходимым уело-
1ем существования одного из взаимодействующих
гл (живого тела) и что оно носит активный и пред-
четный характер. Те специфические процессы, кото-
рые осуществляют такое взаимодействие, и есть про-
цессы деятельности [там же, с. 39]. <Деятельность-
есть молярная, не аддитивная единица жизни...>
[89, с. 81]. Это определение А. Н. Леонтьева распро-
страняется и на жизнь допсихическую, и на жизнь,
опосредованную психическим отражением, и на жизнь
человека, опосредованную сознанием. Однако в по-
следнем случае жизнь может пониматься двояко, и
соответственно этому .различаются и два понятия
деятельности. Когда жизнь берется неиндивидуализи-
рованно, как абстрактная человеческая жизнь
вообще, деятельность рассматривается как сущность
этой жизни и как материя, из которой соткано инди-
видуальное бытие. Когда жизнь рассматривается как
конкретное, индивидуализированное, конечное жиз-
ненное целое (данное, например, в биографической
фиксации), как <совокупность, точнее, система сме-
няющих друг друга деятельностей> [там же], то
понятие <единица> в приложении к деятельности :
должно трактоваться как <часть>: жизнь как целое \
состоит из частей - деятельностей. Речь здесь идет i
уже не о деятельности <в общем, собирательном зна-
чении этого понятия> [там же, с. 102], а об особенной
или отдельной деятельности, <которая отвечает опре-
деленной потребности, угасает в результате удов-
летворения этой потребности и воспроизводится
вновь...> [там же].
Центральным, ключевым пунктом в понятии от-
дельной деятельности является вопрос о мотиве. Этот
на первый взгляд частный вопрос на деле является
решающим для всей теории деятельности, нервом
этой теории, сгустившим в себе ее основные онтоло-
гические и методологические основания. Поэтому он
требует подробного обсуждения.
Введенное А. Н. Леонтьевым <понимание мотива
как того предмета (вещественного или идеального),
который побуждает и направляет на себя деятель-
ность, отличается от общепринятого> [там же]. Оно
породило массу критических откликов, немного <под-
правляющих> эту идею или отвергающих ее в корне
[8; 32; 44 и др.].-Ближайшей причиной такого не-
приятия является то, что этот тезис рассматривается
не как содержательная абстракция, а как обобщение
эмпирически наблюдаемых фактов побуждения дея
IBOCTH, истинность которого может быть верифи-
Цэана прямым соотнесением его с эмпирией. При
1, разумеется, достаточно хотя бы одного факта,
сладывающегося в представление о побуждении
1льности предметом, отвечающим потребности,
ы это представление было признано ложным или
айней мере недостаточным.
.таких фактов множество. В самом деле, возра-
г А. Н. Леонтьеву, разве вот этот внешний пред-
сам по себе способен побудить субъекта к дея-
.вости? Разве он не должен сначала воспринять
IMCT, прежде чем тот (а значит, уже не сам пред-
ка его психический образ) сможет оказать на
мотивирующее воздействие? Но и психического
1жения предмета отнюдь недостаточно для того,
1ы вызвать деятельность субъекта. Для этого
Йкна быть еще актуализирована потребность, ко-
Ё>й отвечает этот предмет, иначе живые существа,
ткнувшись с предметом потребности, каждый раз
1етупали бы к ее удовлетворению вне зависимости
того, есть ли в данный момент в этом нужда или
, - а это противоречит фактам [44, с. 110].
Нее, само объективное обострение потребности
жно в какой-то форме отразиться в психике, ибо
противном случае субъект не сможет отдать пред-
Чтение ни одной из возможных деятельностей [33;
1. И наконец, последним . событием в этом ряду
Цяжений должно быть связывание двух психиче-
кх образов - образа потребности и образа соот-
1ствующего ей предмета. Только после всего этого
изойдет побуждение, и побудителем выступит,
едовательно, не сам предмет, а его значение для
1ъекта. Так рассуждают оппоненты А. Н. Леонтьева.
"Вывод из приведенной аргументации может быть
вдмирован в следующем антитезисе: предмет по-
гбности не способен сам по себе побудить и напра-
гь деятельность субъекта, т. е. не является моти-
И деятельности [8]. .Хотя против этого антитезиса
жно выдвинуть контраргумент, состоящий в ука-
яии на факты так называемого <полевого поведе-
- Предмет по понятию нечто внешнее, нечто перед .субъек-
1 находящееся, предстоящее, хотя и не обязательно матери-
.ное.
ййЯ>, в котором, казалось бы, сами веЩи заставляют
человека действовать, этот контраргумент ничего не
решает. Во-первых, чисто логически: ведь формула
А. Н. Леонтьева претендует на общезначимость, а
<полевое поведение> лишь один класс процессов дея-
тельности. Во-вторых, потому что и само <полевое
поведение> можно трактовать по-разному, и одно из
возможных объяснений механизма его побуждения
состоит в том, что оно начинает осуществляться не
под действием самого по себе предмета, а в резуль-
тате его восприятия субъектом (а как же иначе?),
которое, нужно думать, пробуждает соответствую-
щую потребность, которая, в свою очередь, выра-
жается в психике, например в форме непосредствен-
ного желания овладеть этим предметом. Только
вследствие всей этой цепи событий происходит по-
буждение деятельности. Иллюзия же инициирующей
самодостаточности предмета создается сокрытостью
его значения {55]. -
Но если побуждение даже в случае <полевого по-
ведения>, по видимости более всего подходящего под 1
леонтьевскую формулу, при ближайшем рассмотре- 1
нии оказывается опосредованным различными ото- ;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
ия. Иначе говоря, каждой форме жизни соответ-
1ует особый тип переживания, а раз так, то для
о, чтобы выяснить основные закономерности про-
;сов переживания и типологизировать их, необхо-
до установить основные психологические законо-
ности жизни и типологизировать <формы жизни>.
строение такой общей типологии и составляет ие-
1средственную задачу настоящего параграфа,
ПОНЯТИЕ ЖИЗНИ И
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В КОНЦЕПЦИИ
А. Н. ЛЕОНТЬЕВА
"Для решения этой задачи необходимо в первую
ередь проанализировать саму категорию жизни,
кона выступает с психологической точки зрения.
рамках деятельностного подхода анализ этой пре-
льной для психологии категории должен проводить-
1 (и уже отчасти проведен А. Н. Леонтьевым [87])
сопоставлении с центральной для этого подхода
атегорией деятельности.
В концепции А. Н. Леонтьева понятие деятель
сти впервые (логически, а не хронологически) по-
шляется в связи с обсуждением понятия жизни в ее
илом общем биологическом значении, <в ее всеоб-
Ьей форме> [там же, с. 37], жизни как <особого
1аимодействия особым образом организованных тел>
1ам же, с. 27]. Особенность этого взаимодействия
>стоит, в отличие от взаимодействия в неживой
?ироде, в том, что оно является необходимым уело-
1ем существования одного из взаимодействующих
гл (живого тела) и что оно носит активный и пред-
четный характер. Те специфические процессы, кото-
рые осуществляют такое взаимодействие, и есть про-
цессы деятельности [там же, с. 39]. <Деятельность-
есть молярная, не аддитивная единица жизни...>
[89, с. 81]. Это определение А. Н. Леонтьева распро-
страняется и на жизнь допсихическую, и на жизнь,
опосредованную психическим отражением, и на жизнь
человека, опосредованную сознанием. Однако в по-
следнем случае жизнь может пониматься двояко, и
соответственно этому .различаются и два понятия
деятельности. Когда жизнь берется неиндивидуализи-
рованно, как абстрактная человеческая жизнь
вообще, деятельность рассматривается как сущность
этой жизни и как материя, из которой соткано инди-
видуальное бытие. Когда жизнь рассматривается как
конкретное, индивидуализированное, конечное жиз-
ненное целое (данное, например, в биографической
фиксации), как <совокупность, точнее, система сме-
няющих друг друга деятельностей> [там же], то
понятие <единица> в приложении к деятельности :
должно трактоваться как <часть>: жизнь как целое \
состоит из частей - деятельностей. Речь здесь идет i
уже не о деятельности <в общем, собирательном зна-
чении этого понятия> [там же, с. 102], а об особенной
или отдельной деятельности, <которая отвечает опре-
деленной потребности, угасает в результате удов-
летворения этой потребности и воспроизводится
вновь...> [там же].
Центральным, ключевым пунктом в понятии от-
дельной деятельности является вопрос о мотиве. Этот
на первый взгляд частный вопрос на деле является
решающим для всей теории деятельности, нервом
этой теории, сгустившим в себе ее основные онтоло-
гические и методологические основания. Поэтому он
требует подробного обсуждения.
Введенное А. Н. Леонтьевым <понимание мотива
как того предмета (вещественного или идеального),
который побуждает и направляет на себя деятель-
ность, отличается от общепринятого> [там же]. Оно
породило массу критических откликов, немного <под-
правляющих> эту идею или отвергающих ее в корне
[8; 32; 44 и др.].-Ближайшей причиной такого не-
приятия является то, что этот тезис рассматривается
не как содержательная абстракция, а как обобщение
эмпирически наблюдаемых фактов побуждения дея
IBOCTH, истинность которого может быть верифи-
Цэана прямым соотнесением его с эмпирией. При
1, разумеется, достаточно хотя бы одного факта,
сладывающегося в представление о побуждении
1льности предметом, отвечающим потребности,
ы это представление было признано ложным или
айней мере недостаточным.
.таких фактов множество. В самом деле, возра-
г А. Н. Леонтьеву, разве вот этот внешний пред-
сам по себе способен побудить субъекта к дея-
.вости? Разве он не должен сначала воспринять
IMCT, прежде чем тот (а значит, уже не сам пред-
ка его психический образ) сможет оказать на
мотивирующее воздействие? Но и психического
1жения предмета отнюдь недостаточно для того,
1ы вызвать деятельность субъекта. Для этого
Йкна быть еще актуализирована потребность, ко-
Ё>й отвечает этот предмет, иначе живые существа,
ткнувшись с предметом потребности, каждый раз
1етупали бы к ее удовлетворению вне зависимости
того, есть ли в данный момент в этом нужда или
, - а это противоречит фактам [44, с. 110].
Нее, само объективное обострение потребности
жно в какой-то форме отразиться в психике, ибо
противном случае субъект не сможет отдать пред-
Чтение ни одной из возможных деятельностей [33;
1. И наконец, последним . событием в этом ряду
Цяжений должно быть связывание двух психиче-
кх образов - образа потребности и образа соот-
1ствующего ей предмета. Только после всего этого
изойдет побуждение, и побудителем выступит,
едовательно, не сам предмет, а его значение для
1ъекта. Так рассуждают оппоненты А. Н. Леонтьева.
"Вывод из приведенной аргументации может быть
вдмирован в следующем антитезисе: предмет по-
гбности не способен сам по себе побудить и напра-
гь деятельность субъекта, т. е. не является моти-
И деятельности [8]. .Хотя против этого антитезиса
жно выдвинуть контраргумент, состоящий в ука-
яии на факты так называемого <полевого поведе-
- Предмет по понятию нечто внешнее, нечто перед .субъек-
1 находящееся, предстоящее, хотя и не обязательно матери-
.ное.
ййЯ>, в котором, казалось бы, сами веЩи заставляют
человека действовать, этот контраргумент ничего не
решает. Во-первых, чисто логически: ведь формула
А. Н. Леонтьева претендует на общезначимость, а
<полевое поведение> лишь один класс процессов дея-
тельности. Во-вторых, потому что и само <полевое
поведение> можно трактовать по-разному, и одно из
возможных объяснений механизма его побуждения
состоит в том, что оно начинает осуществляться не
под действием самого по себе предмета, а в резуль-
тате его восприятия субъектом (а как же иначе?),
которое, нужно думать, пробуждает соответствую-
щую потребность, которая, в свою очередь, выра-
жается в психике, например в форме непосредствен-
ного желания овладеть этим предметом. Только
вследствие всей этой цепи событий происходит по-
буждение деятельности. Иллюзия же инициирующей
самодостаточности предмета создается сокрытостью
его значения {55]. -
Но если побуждение даже в случае <полевого по-
ведения>, по видимости более всего подходящего под 1
леонтьевскую формулу, при ближайшем рассмотре- 1
нии оказывается опосредованным различными ото- ;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62