- Я слышала, что музыка звонарей Великого Храма что-то совершенно
невероятное, но у меня не было возможности услышать их раньше. Это одна из
причин того, почему я так хотела прийти сюда. - Она взглянула на Марка с
легким удивлением. - Если бы я знала, что ты так любишь эту музыку, я
могла бы использовать это как довод, чтобы заставить тебя прийти сюда.
Марк улыбнулся.
- Может быть, к лучшему, что ты этого не сделала.
Ему трудно было представить себе, чтобы кто-то мог уговорить его
пойти куда-либо из-за музыки. И все же, без сомнения, музыканты сделали
вечер гораздо более приятным. Без колокольчиков это был бы просто один из
дней, не больше.
Маврикиос приказал глашатаям кричать на всех улицах, что в этот день
видессианам запрещается выходить из домов. Площади и рынки заполнили
солдаты в полном вооружении. Нервно ржали лошади, брыкались мулы. Крытые
телеги перевозили солдатские семьи, разнообразный домашний скарб, оружие,
доспехи. Длинные ряды солдат, конница и обозы продвигались к пристаням,
где, покачиваясь, стояли транспортные корабли, готовые перевезти их через
Бычий Брод в западные провинции Империи.
Римлянам, как части императорской гвардии, не пришлось долго ждать
своей очереди. Все шло благополучно, пострадал один Виридовикс. Бедняга
кельт все полчаса плавания висел, перегнувшись через борт корабля.
- Каждый раз, когда я сажусь в лодку, со мной это случается, -
простонал он, с трудом отыскав время для слов. Обычно загорелое, его лицо
было сейчас смертельно бледным.
- Поешь хорошо пропеченный хлеб, вымоченный в вине, - порекомендовал
ему Горгидас. - Или, если хочешь, я дам тебе настойку опиума, которая тоже
хорошо поможет.
- Еда... - Одного этого слова было достаточно, чтобы галл снова
перегнулся через канаты. Потом он повернулся к Горгидасу - Благодарю вашу
милость за совет, но боюсь, что сейчас уже поздно. Сухая пыль под ногами,
благодарение богам, поможет мне куда лучше, чем все твои дурацкие
микстуры.
Новая волна усилила его мучения.
Маленькие пригородные порты на западном берегу Бычьего Брода не могли
и надеяться принять такую армаду кораблей. Столица была крупнейшим портом
Империи и весьма ревниво следила за тем, чтобы близлежащие города не
переманили корабли в свои порты. Тем не менее остроносые узкие галеры,
баржи, рыбачьи боты, торговые суда и многочисленные лодки не могли вечно
ожидать разгрузки. Видессианские корабли, подобно римским судам, были
небольших размеров и могли стоять у песчаных пляжей, не подвергаясь
опасности разбиться. Растянувшись на несколько километров вдоль побережья,
они подошли к берегу достаточно близко, чтобы солдаты и животные могли
высадиться. Разгружая трюмы, утомленные моряки ругались. Но разгрузка дала
кораблям возможность подойти к берегу еще ближе. Виридовикс так рвался на
сушу, что прыгнул за борт еще до того, как корабль вошел в мелководье.
Раздался громкий всплеск, и галл оказался по горло в соленой воде. Ругаясь
во всю глотку, он кое-как добрался до песчаного берега и растянулся на
песке, обхватив землю руками, словно свою возлюбленную. Менее измученные и
потому более терпеливые римляне последовали за ним.
Императорская галера подошла к берегу совсем близко. Первыми на берег
сошли стражники-халога. Как и римляне, они пользовались веревочными
лестницами и сходнями. Едва встав на землю, телохранители поспешили занять
позиции на случай неожиданного нападения. Но Императору Видессоса не
пристало карабкаться по веревочной лестнице. Как только его стража
оказалась на суше, длинная широкая доска из позолоченного дерева была
спущена с корабля на берег. Когда Император уже собирался ступить ногой на
песок, он оступился, зацепившись сапогом за край длинного пурпурного
плаща, и упал. Римляне, халога и видессиане ошеломленно уставились на
него. Не могло быть худшего предвестника беды, чем падение вождя перед
началом кампании. Но Маврикиос остался верен себе. Встав на колени, он
взял две горсти песка и громко сказал:
- Видессос, я крепко держусь за тебя!
Затем он невозмутимо встал и пошел по берегу, как будто ничего не
случилось. Через одну-две минуты все уже забыли об этом. Император сумел
превратить дурной знак в хороший. Обсуждая события этого дня, Гай Филипп
дал Маврикиосу самую высокую оценку.
- Цезарь, - провозгласил он, - не смог бы поступить лучше!
Как множество ручейков, сходящихся в одну полноводную реку,
видессианская армия собралась на западном берегу Бычьего Брода. Переправа
из столицы оказалась делом гораздо более простым, чем ожидал Марк. В конце
концов, приверженность бюрократов Империи к мелочам иногда идет на пользу,
подумал он.
Хорошая организация проявилась еще раз, когда начался марш на
Гарсавру. Скаурус сомневался в том, что Рим смог бы обеспечить
продовольствием и фуражом такую большую армию, и солдатам пришлось бы
грабить окрестные фермы и поля. Но в этом случае все было предусмотрено
заранее. Ни один казд не забирался так далеко на восток, и для местных
губернаторов не представляло труда отдать в распоряжение армии (и всех,
кто шел за ней) целые рынки продовольствия. Зерно привозили на быках и на
маленьких судах сплавляли вниз по реке. Вместе с зерном корабли доставили
множество скота - баранов, коров. Охотники добавили к этому мясо диких
оленей и кабанов. Впрочем, Скаурус сомневался в том, что кабаны были
дикими. Свиньи в Видессосе имели густую щетину, сходную комплекцию, цвет
шкуры и дикий нрав. Украв поросенка, охотник получал столько же
удовольствия, сколько после охоты на дикого кабана. Трибун наслаждался
вкусным мясом, обгладывая его до костей, и не слишком беспокоился о том,
откуда оно взялось.
В первый день марша солдаты, привыкшие к мягким тюфякам,
встряхнулись, пришли в себя и начали понимать, что им придется
отрабатывать свою плату. Несмотря на все тренировки, через которые
прогонял их Гай Филипп, они уже не были теми закаленными и голодными
бойцами, которые воевали в Галлии. Они слишком хорошо питались, привыкли к
комфорту, но главное - отвыкли маршировать целыми днями, даже так
медленно. В конце каждого дня легионеры радостно валились на землю.
Горгидас постоянно перевязывал сбитые ноги и обильно смазывал мозоли
смолой и жиром. Повязки делались из мягкой ворсистой шерсти, пропитанной
маслом и вином. Солдаты ругались, когда лекарство жгло их сбитые ноги, но
помогало оно хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108