Но в казарме его не оказалось.
- Он у своей сестры, - сказал один из солдат, койка которого была
рядом с койкой Сотэрика.
- Спасибо, - поблагодарил трибун и пошел вверх по лестнице. Как
обычно, возможность увидеть Хелвис заставила его радоваться и волноваться.
Он уже несколько раз находил предлог встретиться с Сотэриком только для
того, чтобы увидеть и Хелвис, если она окажется неподалеку. "Но на этот
раз, - напомнил он себе, - встреча с намдалени действительно была очень
срочной. И очень важной".
- Клянусь Богом-Игроком! - воскликнул Сотэрик, когда увидел, кто
постучался в дверь Хелвис. - А мы только что говорили о тебе.
Это походило на вежливое приглашение, и Марк не знал, что об этом
думать.
- Ты не возражаешь против глотка вина? - спросила Хелвис. - Может
быть, хлеба с сыром?
Она уже не была той ослепительной женщиной, которую Марк встретил
несколько недель назад, но время, как это всегда бывает, оказало свое
целительное воздействие. Выражение боли и печали на ее лице почти исчезло.
Изредка ее прекрасные черты даже оживляла улыбка.
Из спальни в гостиную вбежал мальчик. В руках он сжимал маленький
деревянный меч.
- Убей казда! - произнес он сурово и взмахнул мечом.
Хелвис схватила его и подбросила в воздух. Он взвизгнул от
удовольствия и выронил свой меч.
- Еще! - крикнул мальчик. - Еще!
Но мать вместо этого сжала его в своих объятиях - он опять напомнил
ей Хемонда.
- Иди погуляй, малыш, - сказал Сотэрик, когда племянник встал на
ноги. Схватив меч, мальчуган умчался с такой же скоростью, с какой только
что ворвался в комнату.
Вспомнив своих сестер, Скаурус подумал, что все дети этого возраста
или крепко спят, или носятся как угорелые - середины не бывает.
Когда Мальрик ушел, Скаурус рассказал Сотэрику то, что он узнал от
Фостиса Апокавкоса. Первой реакцией островитянина была не тревога, как
ожидал трибун, а, скорее, глухая злоба.
- Пусть они приходят, эти дурни! - сказал он в возбуждении, ударяя
кулаком по колену. - Мы очистим город от этих ублюдков и получим
возможность воевать с Империей. Тогда Намдален, наконец, получит мантию
Видессоса - почему бы и нет?
Скаурус поперхнулся, ошеломленно уставившись на него. Он знал, что
люди Княжества недолюбливали Видессос, да и всю Империю, но себялюбие и
чувство превосходства, прозвучавшие в голосе Сотэрика, были совершенно
ненормальными.
Хелвис тоже в недоумении смотрела на брата.
Как можно мягче Марк пытался возвратить его к реальности.
- Ты хочешь захватить и удержать город, имея шесть тысяч солдат? -
спросил он вежливо.
- Восемь тысяч! И некоторые из каморов присоединятся к нам, я уверен.
Они любят пограбить.
- В этом я не сомневаюсь. И когда вы избавитесь от остальных
кочевников, от императорских гвардейцев-халога, от сорока тысяч
видессианских солдат, размещенных в городе, то все, что вам нужно будет
сделать - это держать в узде целый город. Они возненавидят вас вдвойне -
как еретиков и как завоевателей. Желаю тебе удачи: она тебе очень
пригодится.
Офицер-намдалени вдруг стал похож на Мальрика с его деревянным мечом.
- Значит, ты пришел сюда не для того, чтобы предложить свою помощь в
этом деле?
- Союзники? - В той битве, о которой грезил Сотэрик, Скаурус надеялся
видеть римлян на другой стороне. Если бы Сотэрик это услышал, он
разъярился бы еще больше. Трибун с усмешкой подумал о том, какие чувства
обуревают сейчас намдалени. В латинском языке даже не было такого слова.
Он нашел его в греческом - хабрис. "Как там писал поэт-трагик? Боги лишают
разума тех, кого хотят уничтожить. Горгидас процитировал бы точнее", -
подумал он.
Жестокий блеск в глазах Сотэрика немного потускнел, когда он увидел,
что Марк не разделяет его радости. Он посмотрел на сестру, желая найти
поддержку у нее, но Хелвис не глядела на него. Она была предана Намдалени
не меньше, чем ее брат, но слишком хорошо видела реальное положение дел -
слишком сложное, не оставляющее камня на камне от радужных надежд на
завоевание города.
- Я пришел остановить мятеж, а не начать войну, - произнес Марк в
полной тишине. Он искал хоть какую-нибудь причину, которая бы позволила
Сотэрику достойно отказаться от своего безумного замысла. - Перед нами во
всеоружии стоит Казд. В этой ситуации ни Намдален, ни Империя не могут
позволить себе роскоши завести внутренние распри и биться на два фронта.
В его словах было достаточна горькой правды, и Сотэрик, усмехнувшись,
задумался. Но его задумчивость не имела ничего общего с замешательством, а
усмешка его больше напоминала рычание.
- Ну и что мы должны делать, по-твоему? Скрывать наши убеждения, нашу
веру? Убегать от толпы, как последние трусы, - это вместо того чтобы как
следует дать им по зубам? Видессиане не стыдятся тыкать нам в нос своими
религиозными догмами. Я скорее буду драться, чем поклонюсь грязной толпе,
и к черту все, что случится потом!
Гордость в его голосе смешивалась с отчаянием - в этой схватке
поражение было неизбежным.
Марк попытался взывать к его здравому смыслу.
- Никто не требует от тебя, чтобы ты вставал на колени, - сказал он.
- Прояви немного сдержанности, это убережет нас от больших неприятностей в
будущем.
- Пусть проклятые индюки будут сдержанными, - злобно буркнул Сотэрик.
"Индюками" в Княжестве называли фанатичных видессиан.
Горячность намдалени начала выводить из себя Марка.
- Это как раз то, о чем я тебе говорил, - сказал он. - Называй их
"индюками" почаще, и у тебя появится повод для драки.
До этого момента Хелвис слушала спор брата с римлянином, не принимая
ничьей стороны. Но теперь она сказала:
- Мне кажется, что вы оба видите только одну сторону вопроса.
Городские жители, возможно, относились бы к нам лучше, если бы мы не
тыкали им в лицо своей религией, до которой им нет дела. Но всему же есть
предел!.. Если Император хочет, чтобы мы служили ему, то пусть он публично
засвидетельствует свое расположение к нам. Тогда никто не посмеет нас
оскорблять!
- Должен, должен, должен, - насмешливо повторил Сотэрик. - Он и
пальцем не шевельнет ради каких-то наемников!
Нет, у Сотэрика на этот счет имелось другое мнение. Маврикиос или
Туризин без колебания пожертвуют воинами Княжества, если намдалени
помешают им воевать против Казда. Нефон Комнос тоже, не моргнув глазом,
пожертвует ими: ведь они не видессиане. Намдалени были частью той силы,
которую Варданес Сфранцез хотел использовать против Гаврасов, что правда,
то правда, но популярность Севастоса была в городе слишком низкой, чтобы
его желания могли что-то значить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
- Он у своей сестры, - сказал один из солдат, койка которого была
рядом с койкой Сотэрика.
- Спасибо, - поблагодарил трибун и пошел вверх по лестнице. Как
обычно, возможность увидеть Хелвис заставила его радоваться и волноваться.
Он уже несколько раз находил предлог встретиться с Сотэриком только для
того, чтобы увидеть и Хелвис, если она окажется неподалеку. "Но на этот
раз, - напомнил он себе, - встреча с намдалени действительно была очень
срочной. И очень важной".
- Клянусь Богом-Игроком! - воскликнул Сотэрик, когда увидел, кто
постучался в дверь Хелвис. - А мы только что говорили о тебе.
Это походило на вежливое приглашение, и Марк не знал, что об этом
думать.
- Ты не возражаешь против глотка вина? - спросила Хелвис. - Может
быть, хлеба с сыром?
Она уже не была той ослепительной женщиной, которую Марк встретил
несколько недель назад, но время, как это всегда бывает, оказало свое
целительное воздействие. Выражение боли и печали на ее лице почти исчезло.
Изредка ее прекрасные черты даже оживляла улыбка.
Из спальни в гостиную вбежал мальчик. В руках он сжимал маленький
деревянный меч.
- Убей казда! - произнес он сурово и взмахнул мечом.
Хелвис схватила его и подбросила в воздух. Он взвизгнул от
удовольствия и выронил свой меч.
- Еще! - крикнул мальчик. - Еще!
Но мать вместо этого сжала его в своих объятиях - он опять напомнил
ей Хемонда.
- Иди погуляй, малыш, - сказал Сотэрик, когда племянник встал на
ноги. Схватив меч, мальчуган умчался с такой же скоростью, с какой только
что ворвался в комнату.
Вспомнив своих сестер, Скаурус подумал, что все дети этого возраста
или крепко спят, или носятся как угорелые - середины не бывает.
Когда Мальрик ушел, Скаурус рассказал Сотэрику то, что он узнал от
Фостиса Апокавкоса. Первой реакцией островитянина была не тревога, как
ожидал трибун, а, скорее, глухая злоба.
- Пусть они приходят, эти дурни! - сказал он в возбуждении, ударяя
кулаком по колену. - Мы очистим город от этих ублюдков и получим
возможность воевать с Империей. Тогда Намдален, наконец, получит мантию
Видессоса - почему бы и нет?
Скаурус поперхнулся, ошеломленно уставившись на него. Он знал, что
люди Княжества недолюбливали Видессос, да и всю Империю, но себялюбие и
чувство превосходства, прозвучавшие в голосе Сотэрика, были совершенно
ненормальными.
Хелвис тоже в недоумении смотрела на брата.
Как можно мягче Марк пытался возвратить его к реальности.
- Ты хочешь захватить и удержать город, имея шесть тысяч солдат? -
спросил он вежливо.
- Восемь тысяч! И некоторые из каморов присоединятся к нам, я уверен.
Они любят пограбить.
- В этом я не сомневаюсь. И когда вы избавитесь от остальных
кочевников, от императорских гвардейцев-халога, от сорока тысяч
видессианских солдат, размещенных в городе, то все, что вам нужно будет
сделать - это держать в узде целый город. Они возненавидят вас вдвойне -
как еретиков и как завоевателей. Желаю тебе удачи: она тебе очень
пригодится.
Офицер-намдалени вдруг стал похож на Мальрика с его деревянным мечом.
- Значит, ты пришел сюда не для того, чтобы предложить свою помощь в
этом деле?
- Союзники? - В той битве, о которой грезил Сотэрик, Скаурус надеялся
видеть римлян на другой стороне. Если бы Сотэрик это услышал, он
разъярился бы еще больше. Трибун с усмешкой подумал о том, какие чувства
обуревают сейчас намдалени. В латинском языке даже не было такого слова.
Он нашел его в греческом - хабрис. "Как там писал поэт-трагик? Боги лишают
разума тех, кого хотят уничтожить. Горгидас процитировал бы точнее", -
подумал он.
Жестокий блеск в глазах Сотэрика немного потускнел, когда он увидел,
что Марк не разделяет его радости. Он посмотрел на сестру, желая найти
поддержку у нее, но Хелвис не глядела на него. Она была предана Намдалени
не меньше, чем ее брат, но слишком хорошо видела реальное положение дел -
слишком сложное, не оставляющее камня на камне от радужных надежд на
завоевание города.
- Я пришел остановить мятеж, а не начать войну, - произнес Марк в
полной тишине. Он искал хоть какую-нибудь причину, которая бы позволила
Сотэрику достойно отказаться от своего безумного замысла. - Перед нами во
всеоружии стоит Казд. В этой ситуации ни Намдален, ни Империя не могут
позволить себе роскоши завести внутренние распри и биться на два фронта.
В его словах было достаточна горькой правды, и Сотэрик, усмехнувшись,
задумался. Но его задумчивость не имела ничего общего с замешательством, а
усмешка его больше напоминала рычание.
- Ну и что мы должны делать, по-твоему? Скрывать наши убеждения, нашу
веру? Убегать от толпы, как последние трусы, - это вместо того чтобы как
следует дать им по зубам? Видессиане не стыдятся тыкать нам в нос своими
религиозными догмами. Я скорее буду драться, чем поклонюсь грязной толпе,
и к черту все, что случится потом!
Гордость в его голосе смешивалась с отчаянием - в этой схватке
поражение было неизбежным.
Марк попытался взывать к его здравому смыслу.
- Никто не требует от тебя, чтобы ты вставал на колени, - сказал он.
- Прояви немного сдержанности, это убережет нас от больших неприятностей в
будущем.
- Пусть проклятые индюки будут сдержанными, - злобно буркнул Сотэрик.
"Индюками" в Княжестве называли фанатичных видессиан.
Горячность намдалени начала выводить из себя Марка.
- Это как раз то, о чем я тебе говорил, - сказал он. - Называй их
"индюками" почаще, и у тебя появится повод для драки.
До этого момента Хелвис слушала спор брата с римлянином, не принимая
ничьей стороны. Но теперь она сказала:
- Мне кажется, что вы оба видите только одну сторону вопроса.
Городские жители, возможно, относились бы к нам лучше, если бы мы не
тыкали им в лицо своей религией, до которой им нет дела. Но всему же есть
предел!.. Если Император хочет, чтобы мы служили ему, то пусть он публично
засвидетельствует свое расположение к нам. Тогда никто не посмеет нас
оскорблять!
- Должен, должен, должен, - насмешливо повторил Сотэрик. - Он и
пальцем не шевельнет ради каких-то наемников!
Нет, у Сотэрика на этот счет имелось другое мнение. Маврикиос или
Туризин без колебания пожертвуют воинами Княжества, если намдалени
помешают им воевать против Казда. Нефон Комнос тоже, не моргнув глазом,
пожертвует ими: ведь они не видессиане. Намдалени были частью той силы,
которую Варданес Сфранцез хотел использовать против Гаврасов, что правда,
то правда, но популярность Севастоса была в городе слишком низкой, чтобы
его желания могли что-то значить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108