— Еще кто-нибудь был?
— Что вы, Иван Иванович! Это жены стакан и сынишки. Сынишка спать лег, а у жены голова разболелась, она вышла. Курим мы очень.
— Поздно уж, одиннадцать часов, пора и по домам,— ворчливо сказал Сыщеров, выходя из комнаты.
Лазарев сердито посмотрел ему вслед.
— Охранник, сукин сын! Все манеры сыщика. Скрывается здесь, что ли? Надо будет справиться у комитета...
Григорий и Курбан вышли из спальни. Седой токарь встал.
— Пора и по домам, Николай Иванович, чтоб хозяин не очень ругался. Ты приходи, нового знакомца да и барышню его захватывай, поговорим... Растревожил он меня со своей статейкой. Все думаю: подлости, подлости-то у нас, а вот свыклись как-то и страшным не кажется. Уж чего страшней!
По одному гости осторожно выходили из квартиры Лазарева.
Григорий подхватил под руку Елену, и они быстро пошли по дороге. Он был взволнован тем, что слышал и видел в квартире Лазарева. Елена молча слушала Григория. Он горячо рассказывал ей содержание своей
будущей статьи, рассказывал о плане большого рома-: на, который он думал писать и в котором собирался беспощадно заклеймить колонизаторов.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Приказчик Волкова верхом на лошади ошалело метался по всем углам многолюдного базара, разыскивая своего хозяина. Его тугоуздая буланая лошадка, оскалив желтые зубы, хрипя, прокладывала путь через живую человеческую массу. Вслед шалому всаднику неслись громкие крики, крепкая ругань. Он, не обращая внимания, привстав на стременах, искал глазами экипаж хозяина.
Волков изумился, увидев издали своего служащего. В эти утренние часы обычно шла самая горячая приемка хлопка. Минуту-две хозяин молча следил за бесцельным, казалось, катанием приказчика по базару, потом сердито окрикнул его.
Приказчик крепко стегнул лошадь нагайкой, подскакал к экипажу.
— С утра ищу тебя, хозяин,— взволнованно крикнул он.— К Кисляковым прискакал, его баба говорит, был и к жене директора ушел. Пошел к той, а прислуга говорит, хозяйка отдыхает, а Арсений Ефимович уже уехал. Я уж и не знал, у какой бабы тебя искать...
Волков заметил переводчика хакима, который с улыбкой прислушивался к разговору, грубо оборвал приказчика.
— Брось болтать! Твое дело у весов стоять, а не по базару, задрав хвост, бегать. Зачем приехал?
Приказчик оробел от грозного голоса хозяина, часто замигал глазами.
— Дехкане хлопка не сдают, хозяин...
Волков, взглянув в растерянное лицо своего служащего, не стал терять времени на расспросы, приказал кучеру ехать на завод Мешкова.
Приказчик, трясясь в седле, скакал рядом с быстро катящимся экипажем. Он надрывался, стараясь перекричать сочное постукивание колес, рассказывая хозяину об утреннем происшествии.
Волков хмуро слушал отрывистый, сбивчивый рассказ приказчика. Он без него знал все, что тот сообщал.
За последние дни дехкане стали злыми и придирчивыми. Они от кого-то узнали секреты десятичных весов и прежде чем вешать хлопок, проверяли правильность их установки, ставили рядом с приемщиками своих контролеров.
Приемщики и Мешкова и Волкова по распоряжению хозяев без спора выполняли их требование о перевесе; это делали на всех заводах после избиения Сыщерова. Потом дехкане стали отказываться давать бесплатно пробу хлопка, требовали обязательного взвешивания тары — порожних мешков.
Только одного они не могли добиться от промышленников— это правильной сортировки хлопка. Тут все хозяева решительно отстаивали установленные ими стандарты, и хлопок принимался ниже его действительного качества на один-два пункта. Напрасно дехкане возили сырец с завода на завод, от промышленника к промышленнику: качество хлопка определялось везде одинаково.
И вот сегодня, по словам приказчика, дехкане как один вдруг стали придираться к оценке качества сырца. Он едва сумел с утра принять хлопок от десяти арбакешей-комиссионеров. Не больше принял приемщик Мешкова. Часть дехкан отказалась сдавать хлопок и уехала на другие заводы, остальных приказчик уговорил обождать, пока он съездит за хозяином.
Волков ткнул кулаком в спину своего нарядного маленького кучера-казаха, приказал ехать быстрее.
Взмыленный рысак влетел в ворота и неожиданно остановился в проезде. У ворот сбилось больше сотни арб, груженных хлопком. Вооруженный штуцером сторож Мешкова спорил с ними, требуя обождать прихода хозяина.
Волков громким голосом потребовал освободить дорогу. Дехкане покорно осадили лошадей.
Приказчик возмущенно ахнул, увидев наполовину пустой двор. Волков не стал слушать его сетований и велел кучеру подъехать к конторе завода.
В конторе, темной сырой комнате, где стояли три старых конторских стола и громоздкий шкаф, сидели Сыщеров и Мешков. Возбужденный разговор их умолк при входе Волкова.
Мешков, потный, расстроенный, обрадовался Волкову.
— Голубчик, Арсений Ефимович, вот кстати пришел!— воскликнул он, придвигая к нему стул.— Мы тут ума лишились с этими проклятыми арбакешами.
Мешков, поминутно отирая большим клетчатым платком лоснящееся от пота и жира лицо, плаксиво жаловался Волкову на упрямых дехкан.
— Они говорят: ты наш хлопок как хочешь назы вай—первый сорт, второй сорт — это дело твое, а цену плати правильную. Мне ведь надо принять еще триста тысяч пудов, а это значит, выкинуть им лишних полтораста тысяч рублей.
Сыщеров, подперев голову рукой, угрюмо слушал жалобы тестя. Широкая красная полоса — след от удара нагайкой — пересекала и без того некрасивое лицо зятя Мешкова.
Он остановил поток сетований тестя.
— Арсений Ефимович, по-моему, все это дело не миновало рук Абдурахманбая. Он сорвался на скупке законтрактованного вами хлопка, а теперь и мутит дехкан.
Волков пренебрежительно отмахнулся рукой.
— Ты что ж это, Иван Иванович, хивинца-то за дурака считаешь? Твой тесть вон о полтораста тысячах рублей плачется, а Абдурахманбай свои триста тысяч дехканам даром отдаст?
Он тяжело поднялся со стула, пошел к выходу. У порога Волков оглянулся на Мешкова и Сыщерова, те поднялись, чтобы идти вслед за ним. Волков остановил их.
— Вы уж подождите. Я поговорю сначала сам.
На широком заводском дворе осталось мало дехкан, мимо конторы к воротам медленно проезжали арба за арбой, груженные хлопком. У весов Мешкова не было ни одного дехканина. Только у амбара, где принимал приказчик Волкова, сгрудилось много арб.
Плотно застегнув пальто, Волков быстро пошел к своему приемному пункту. Мимоходом он заглянул в темное машинное отделение завода. Машинист, заметив силуэт человека, двинулся к дверям. Тот поспешил отойти.
Большая толпа ожидала у весов прихода Волкова,Дехкане молча расступились перед ним. Он всмотрелся в их лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82