— Не деньгами, а хлопком сдашь!— закричал приказчик.— Ты деньги на посев брал, казихат дал?
— Казихат я дал, верно, но там не сказано, чтобы меня обманывали,— возразил Саур.
Григорий прекратил их спор и попросил приказчика перевесить хлопок Саура.
Приказчик охотно согласился. Мешок был опять положен на весы.
— Вот, Григорий, шесть пудов тридцать фунтов. Десять фунтов я скидываю на мешок, а на пробу беру меньше Сыщерова.
Григорий заметил небольшую рогульку, ловко вставленную приказчиком под верхнюю доску весов. Он наклонился и выдернул рогульку, рычаг весов резко подскочил вверх. Приказчик растерянно передвинул регулятор, весы показали восемь пудов десять фунтов. Он взглянул на Григория и увидел у него в руках свое
приспособление. Лицо приказчика покраснело от злобы, он резко закричал:
— Ты что, Гришка, мешать мне пришел?! У меня хозяин на тысячу пудов сто пудов привеса требует, а ты хочешь, чтоб он меня со службы выгнал?
Саур стащил с весов мешок и сел на него верхом. Приказчик с кулаками бросился на Саура.
Толпа дехкан, молча слушавшая спор, который велся на понятном им языке, вдруг пришла в движение. Приказчик наткнулся на кулак соседа Саура, сильного дехканина с серьезным лицом.
— Своего хозяина по морде бей, а нас не трогай,— угрожающе сказал он, отталкивая его от Саура.
Враждебные лица дехкан смутили приказчика, он остановился, разжал кулаки.
— Смотрите, хуже не было бы,— пригрозил он.— Вот я позову миршаба.
— Попробуй крикни,— усмехнулся тот же дехканин.— Ты потом и говорить разучишься.
Приказчик растерянно глядел на толпу, угрожающе замкнувшую его в круг.
— Дехкане, ведь я же мусульманин, как и вы.
— У кого нет совести, у того нет и веры,— сказал старик с длинной белой бородой.
— Ты нас всех обокрал, обвешал, кого на пуд, кого на два, а кого и побольше,— мрачно бросил молодой дехканин.— Меня вон и на сорте надул. Плати всем и нечего нам с тобой говорить.
— Весь хлопок я уже высыпал в амбар, проверить не могу,— возразил приказчик.— Сауру я выпишу за восемь пудов, а остальным ничего не могу сделать.
Григорий вступился за приказчика.
— Он верно говорит, дехкане. Ваш хлопок уже в амбаре, а впредь он станет вешать правильно. Никого обманывать не будет.
Приказчик мрачно глядел на Григория.
— Ну, Григорий, смотри, я тебе за этот скандал покажу. Сейчас хлопок принимать перестану, пойду к Арсению Ефимовичу, он с тобой поговорит.
Григорий не стал слушать угроз взбешенного приказчика, наскоро просмотрев заложенный в банке Волковым хлопок, он пошел к воротам. Из конторы наперерез ему вышел Андрей.
Григорий давно не видал его, и теперь поразился худобой и бледностью лица своего школьного товарища.
Андрей не поздоровался с ним, беспокойно озираясь по сторонам, он тревожным шепотом сказал, точно продолжая неоконченный разговор.
— Теперь у меня не осталось сомнений: Лазарев нам что-то готовит. Вчера Ната и Сыщеров разговаривали в моей комнате, думали, что я сплю, а я не спал. Они говорили, что Лазарев опасный революционер, они боятся за меня. Понимаешь? Сыщеров подарил мне браунинг.
Григорий забыл о своем неприязненном чувстве к Андрею, взял его за руку.
— Андрей, Лазарев никогда ничего не сделает лично против тебя, твоей семьи. Я уверен, что Сыщеров сознательно травит тебя. Низкий он человек!
Глаза Андрея потеряли тревожное выражение.
— Не знаю, может быть, ты прав, а только я боюсь забастовщиков, революционеров. Помнишь? Нам в гимназии рассказывали о Французской революции, а потом отец Антоний говорил о 1905 годе. Сколько жертв, крови! Вся ненависть черни обрушилась на богатых людей; отнимали фабрики, заводы, убивали хозяев, которые защищали свое добро. А вдруг все это у нас здесь случится...
Они проходили мимо конторы. Андрей показал товарищу окошечко кассира в стене.
— Посмотри-ка, кто у нас в кассе сидит... Григорий наклонился, заглянул в окошечко и встретился с глазами Наты. Она отвернулась.
— Видел? Они никому не доверяют. Счастье твое, Гриша, что ты на мою сестрицу не нарвался.
Григорий стал прощаться с Андреем, тот удержал его руку.
— Ты, Гриша, по старей дружбе акта на нас не составляй... Мы уж как-нибудь пополним, подвезем с пунктов...
За воротами завода Григория догнал Саур с толпой дехкан. Он горячо поблагодарил его за помощь и захотел непременно угостить зеленым чаем.
Они вместе с дехканами зашли в придорожную бедную чайхану, расположились на камышовых циновках.
Дехкане рассаживались группами, развязывали кушаки, пересчитывали деньги, проверяя расчеты. Разговоры были невеселые.
Молодой дехканин, у которого весь хлопок был принят низким сортом, хмуро слушал разговор Саура с Григорием. И, точно про себя, сказал вслух, ни к кому не обращаясь:
— С русским дружи, а топор за пазухой держи. Саур сердито прикрикнул на молодого дехканина:
— Эй, зачем ты его обижаешь? Что он тебе плохого сделал?
Сильный дехканин, который защитил Саура от кулаков приказчика, укоризненно сказал:
— Зря ты. Ведь он сейчас за нас заступился. А разве бай заступился бы?
Григорий рассеянно слушал разговор. Он напряженно думал о том, как помочь им, защитить от грубого обирательства промышленниками. И решил научить их для первого раза хотя бы уменью пользоваться десятичными весами.
Григорий тут же нарисовал на листке из блокнота рыча! весов с делениями и стал объяснять способ взвешивания. Дехкане быстро усвоили несложные правила.
Саур не вмешивался в разговор дехкан с Григорием, не задавал, подобно им, вопросов.
Когда Григорий закончил объяснения, Саур со вздохом сказал ему:
— Разве это поможет? Нам надо по-другому защищаться от жадности баев, а как, ты подумай, друг...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Григорий столкнулся с Кисляковым у вешалки в прихожей банка.
— Газету читали?— спросил Кисляков, здороваясь с ним.
Он вынул из кармана своего старого потертого пальто номер российской газеты «Русское Слово».
— Вот здесь, я отчеркнул карандашом. «Дельцы за работой». Автор какой-то «Ургенчинец».
Григорий пошел в свою комнату, сел за стол и углубился в чтение.
В обширной статье рассказывалась вся история е выдачей «одним кредитным учреждением» задатков
дехканам на посев хлопка. Автор называл эту операцию аферой, ведущей к закабалению сотни тысяч дехкан. Он писал, что теперь ростовщики, пользуясь мощным русским капиталом, сломают хребет земледельца и окончательно поработят его. Автор приводил многочисленные случаи бесцеремонного хозяйничанья коммерсантов в ханстве, их жадности.
Больше всего в статье приводилось фактов из деловой практики Волкова. Фамилия его не называлась.
— Ну-с, что вы на это скажете?— спросил Кисляков, когда Григорий оторвался от газеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82