Я очнулась и подумала, что нахожусь у себя в шатре, на низком тюфяке
с его кучей одеял. Затем в глазах у меня немного прояснилось, и я увидела,
что тут большая занавешенная комната в пятнах от малого количества огней
светильников. В ногах постели шевельнулись две неотчетливые женские
фигуры. Одна поднялась, вышла за двери и через несколько минут вернулась,
приведя высокого темного человека. Глаза у меня, похоже, не могли четко
различить его, и я не могла поднять головы. Человек подошел и остановился
около меня, возвышаясь надо мной.
- Поздравляю с успешным боем, богиня, - сказал Вазкор. - Твоим
последним на какое-то время, как мне представляется.
- Где это место? - спросила я. Голос у меня был очень слабым, я
думала, он меня не услышит, но он расслышал.
- В Белханноре, - ответил он. - После битвы Город сдался, и мы заняли
его. Джавховор явно умен и сообразил, что сопротивление бесполезно.
Ухаживающие за тобой в данную минуту дамы - принцессы Белханнора. Они
жаждут сделать все, что могут, для твоего удобства. Снаружи, конечно,
стоит стража - из твоих собственных воинов.
Должно быть, он очень уверен в своей власти над Городом, если оставил
меня лишенной сознания и беспомощной с этими женщинами - я ведь была в
конце концов все еще ценна для него. Теперь я видела лучше и различила их
бледные испуганные лица. А за дверью стоял Мазлек.
- Спасибо, - поблагодарила я. - Насколько я изранена?
- Немного, - ответил он. - Но ты быстро исцеляешься. После того, как
ты пала, Мазлек и его отряд прорубили к тебе дорогу. Белый конь погиб.
- Значит, мне понадобится другой, - заявила я, заглушая чувство вины
и боль, чтобы он не увидел их. - Когда мы выступаем?
- Я оставлю здесь часть своих войск под началом Атторла, принца
Кмисса. Остальные выступают завтра на рассвете.
Я, конечно, поняла тогда, что в этот поход отправятся без меня. Так
быстро, определила я, моим ранам не зажить.
- Тогда я последую за вами, - предложила я. - Как и раньше.
- Нет, богиня, ты должна оставаться здесь, в Белханноре. Ты забываешь
о своей беременности. Я думаю, мы больше не смеем рисковать ребенком.
- Ребенком? - повторила я со слабой яростью. - Этот ребенок не
существует.
Вазкор повернулся и двинулся к дверям. Сперва я подумала, что он
просто бросил убеждать, считая, что уже все доказал, но потом увидела, что
он выпроводил моих сиделок, и в комнату вошла горбунья в одежде из грубой
ткани, изнуренная смуглым безобразием темнокожей. Она подошла с Вазкором к
постели и стояла, глядя на меня невыразительным лицом без маски, которое
само по себе было маской, и двумя сверкающими рептильными глазами,
резными, черными и пустыми.
- Эго деревенская ведьма, - сказал он, - недостойная тебя, но, как
мне сообщили, очень умелая. Я прошу извинить за нее. Ну вот. Тебе крайне
необходимо понять свое состояние, - он повернулся к старой ведьме и
произнес несколько слов на деревенской речи, указания для обследования.
Я наполовину надеялась, что она побоится прикоснуться ко мне, но у
этой старухи не осталось никаких эмоций. Он выбрал обдуманно и хорошо.
Щупавшие меня руки были сухими и жестокими, а он стоял и смотрел на нас,
когда она тыкала и изучала мое побитое и измученное тело, и добавила к
старым болям несколько новых. Наконец она отошла, кивнула и что-то
пробормотала. Вазкор взмахом руки велел ей убираться, и она вышла. И он и
я знали, что сказала она, но мы взаимно притворялись, будто я не знаю.
- Ты ждешь ребенка и удивительно здорова, учитывая твои ранения.
Донашивать тебе еще, по всей вероятности, дней двести. В Эзланне твой срок
наступил бы в месяц Павлина, - он чуть улыбнулся. - Белханнор безопасен, и
ты останешься здесь под защитой Атторла. Твоя личная стража, естественно,
тоже останется.
Я лежала на постели, не в состоянии поднять голову. Но упрямо
заявила:
- Я не рожу тебе этого ребенка.
- Родишь, - заверил он.
Спор был бесполезен, ни он, ни я не могли одолеть друг друга.
Он вышел, и вернулись две белханнорские принцессы и глядели на меня в
жалком страхе.
Сон.

Он выехал с армией утром, как и обещал сделать, он, полководец,
идущий навстречу новым завоеваниям. А я осталась в тылу, безо всякой
надежды отправиться следом.
Не знаю, какие я получила раны, но еще через день я достаточно
поправилась, чтобы встать и прогуляться по своим покоям из белого мрамора
с гобеленами на стенах.
Сперва я не знала наверняка, что буду делать, но постепенно твердо
решила выжать все что можно из сухой тыквы.
Из окон своих покоев я рассматривала заснеженную панораму Города,
садов внизу, ледяной зеленоватости реки, перепоясанной огромными каменными
мостами, башен и извилистых улиц, и террас лестниц. Похоже, он нисколько
не пострадал, по крайней мере, здесь, в Высоком Квартале. От Мазлека я
узнала, что капитуляция Города была быстрой и полной. Джавховор опустился
перед Вазкором на колени в воротах и поцеловал ему руку в латной рукавице.
Они не привыкли к истинному опаляющему дыханию войны, эти Города, веками
сражавшиеся в своих игрушечных войнах.
К вечеру, после того, как зажгли светильники, я известила Атторла
через посланца, что желаю его видеть. Тот явился достаточно быстро, одетый
по случаю какого-то праздника в алый бархат и множество самоцветов. Он был
мелким князьком, смазливым и воспитанным, с очень маленьким ртом.
Светло-серебряные кудри спадали ему на плечи. Он носил маску феникса, но
снял ее передо мной.
- Как я понимаю, принц, Белханнор оставили на наше попечение.
Легкое удивление. Он-то ведь понял так, что Белханнор оставили на его
попечение.
- Понимаю вашу озадаченность, принц, - милостиво сказала я. -
Естественно, вы командуете здесь всеми нашими войсками, как естественно и
то, что ваши указы подлежат моему подтверждению.
Он, похоже, пришел в смятение, но не подумал оспаривать это. Ведь я
же была, в конце концов, Уастис Перевоплотившаяся, и он верил в мою
религиозную власть, даже если его не приводили в восторг мои
посягательства на власть светскую. Он поклонился, признав сказанное мной,
и я отпустила его. После этого меня донимали всеми мелкими делами, о
которых требовалось позаботиться, - усмирение очень мелких волнений,
размещение стражи для наведения порядка на улицах, отправка припасов нашим
армиям. Мое вмешательство ограничивалось в основном проставлением своей
печати на документах, уже составленных Атторлом или, скорее, его
советниками и писцами, так как любая канцелярская работа его страшно
утомляла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147