Т. 4. С. 101
Разумеется, в семье тоже возможно некоторое поощ-
рение, нечто похожее на премирование; но ни в коем слу-
чае «ельзя детей премировать за послушание, за хоро-
шее отношение к родителям. Можно премировать за хо-
рошую учебу, за выполнение действительно какой-ни-
будь трудной работы. Но и в этом случае никогда нель-
296
зя заранее объявлять ставку и подстегивать детей в их
школьной или иной работе соблазнительными обеща-
ниями.
Т. 4. С. 69
Ответы на вопросы
Вопрос с места. Одна из товарищей, говоря о
воспитании своих детей, сказала, что она премирует ребят
за хорошие поступки. Правильно ли это?
Макаренко. Я это записал. Что касается преми-
рования шоколадкой, то я против этого. В семье одно
премирование должно быть: «Ты поступил правильно».
Вы можете дать шоколадку независимо от поступков.
Мои коммунары жили богаче, чём многие дети в се-
мье. Они делали фотоаппараты. Мы построили прекрас-
ное здание: паркет, зеркала, прекрасные картины. Вы
можете прочитать «Флаги на башнях», печатается в
«Красной нови». Этот вопрос о премировании меня всег-
да занимал. Как это просто — подкупить ребенка: сдела-
ешь это — получишь премию. Я всегда сопротивлялся.
Никакой премии. Самая большая премия: «Правильно
поступил». Еще большая премия — благодарность в при-
казе. Это высшая награда, и никто из коммунаров ника-
кой другой награды не получал.
Если какой-нибудь мальчик поступил безобразно,
некрасиво, я его наказывал. Как я мог наказать? Под
арест или в наряд, но лишить его пищи или сладкого, не
дать чего-нибудь — этого я себе не позволял. Шоколад
всем полагается, и ты получи, как бы ты ни был плох.
Ни премирование, ни наказание при помощи сладостей
не допустимы.
Это небольшая опасность, но это приучает к бухгал-
терии, расчету. До одиннадцати лет эти «бухгалтеры»
себя не проявляют, а когда им будет 18—20 лет, вы уви-
дите неприятные последствия. У вас прекрасная норма
строгости и ласки, но в шоколадках что-то есть, что надо
пересмотреть.
Т о в. Л. Я не премирую их каждый день. Мне нужно
идти на собрание, они остаются одни. Я им говорю:
— Ребята, будете вести себя хорошо, я вам вкусных
вещей принесу.
Макаренко. В этом случае вы поступаете^ как
старомодная мамаша. Вы такая сильная мать, вы може-
те без этого обойтись. У вас это, может, вреда не прино-
297
сит, потому что у вас и без того хорошо, а у кого сла-
бовато, это может быть и вредно.
Тов. Л. Ведь лучших стахановцев на заводе преми-
руют, и дети знают, что и папу премируют. Вот папа по-
лучил премию, а почему мне нельзя?
Макаренко. Если вы дадите длительное задание
детям на год вперед,— за перевыполнение плана — пре-
мия. Но при этом должна быть не конфетка, не шоколад-
ка, не велосипед, а что-нибудь такое, что ему нужно для
работы: инструмент или молоток. Тут выбирать не так
легко. А это — «будешь хорошо вести — дам конфетку»—
я никогда не применял бы.
И часто вы хвалите. А если редко хвалишь, то похва-
ла действует очень сильно. Иногда я приглашал того или
другого коммунара официальной запиской: «Прошу при-
быть в 11 часов». Когда он приходил, я вставал и гово-
рил в таких случаях: «Ты поступил правильно»,— и это
для всей коммуны было событием. Я признал его посту-
пок правильным.
Т. 4. С. 227
«ЛИЦО» МЕТОДА И ЛИЧНОСТЬ УЧИТЕЛЯ
Вместе со всем советским народом учительство за ис-
текшие два десятка лет прошло боевой путь. От старого
мира мы получили жалкое наследие— и материальное
и духовное. Ни в какой другой области не было такого
«чистого» места, как в области педагогической органи-
зации и работы. Буржуазное наследие в большей своей
части оказалось вредным. До самых последних лет его
удушливые газы отравляли воздух, а мы не всегда уме-
ли разобрать, чем пахнет. Наше дело — одно из самых
тонких и нежных человеческих дел, и здесь легче всего
прививаются бактерии враждебных и чуждых влияний.
Обидно теперь вспоминать, какие искренние и горя-
чие наши взлеты, какие высокие педагогические мечты
были отравлены сначала убийственным формализмом
«комплекса», потом «лабораторно-бригадным методом».
Обидно вспомнить потому, что ведь не так много нуж-
но было с нашей стороны бдительности и чувства от-
ветственности, чтобы разглядеть истинное лицо этих «ме-
тодов». Точно так же можно было почувствовать фальши-
вое ханжество «свободного» воспитания и знахарскую
возню педологии. То, что мы так долго терпели рядом
со своей героической работой эту шарлатанскую, бес-
298
принципную, чуждую галиматью, указывает на главное
«препятствие» из всех тех, которые мешали нашей рабо-
те. Это препятствие — в нас самих. Мы очень медленно
освобождались от интеллигентной бесхарактерности, от
непротивленчества, от боязни самокритики. Долгое вре-
мя у нас не было настоящего, зоркого, большевистского
глаза, обходились мы все тем же мирным прекрасноду-
шием и бесхребетной уступчивостью. Мы терпели нахаль-
ство разных псевдоученых и трусливо встречали каж-
дое живое, настоящее педагогическое слово. Мы мало-
душно смотрели, как педологи на наших глазах душили
свежие, самые нежные ростки нашего дела.
Не менее сильные препятствия мы должны были пре-
одолеть и в материальной обстановке нашей работы.
Школьные здания были запущены. Наново пришлось
создавать весь строй учебников — тот строй, который
обыкновенно создается и проверяется десятилетиями.
И в этом деле наши усилия регулярно отравлялись все
теми же болтающими, безответственными лжеучеными,
все той же средой дешевых фокусников. Из года в год
мы переживали тетрадный голод: ведь в старой России
даже сравнительно ничтожное количество школ вынуж-
дено было прокармливаться бумагой, привозимой из-за
границы. В нашем развороте всеобщего образования
пришлось с самого первого дня революции считаться с
нищенской бумажной промышленностью, полученной от
старой России.
Страдали мы и от недостатка учительских кадров.
Учителя составляли одну из самых многочисленных и
самых демократических прослоек дореволюционной ин-
теллигенции. Совершенно естественно, что во время гран-
диозной борьбы с контрреволюцией и при стройке новой,
Советской страны, когда сразу потребовалась большая
мобилизация интеллигентских сил, значительная часть
учительства ушла в другие области работы. Некоторая
часть учительства из средней школы просто отпала как
враждебно настроенная. Пришлось почти наново созда-
вать учительские кадры для широко развернувшейся,
действительно народной всеобщей школы.
И, несмотря ,на все эти препятствия, мы заканчиваем
наш двадцатилетний путь с грандиозными достижениями
в сознании исполненного долга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117